Диссертация (1173496), страница 9
Текст из файла (страница 9)
6, кн. 3, с. 262].Желая очистить от этого зла русское общество и многообразно изображая его в«Мертвых душах», «Ревизоре», «Портрете» и иных произведениях, писатель, сточки зрения исследователя, мечтал создать затем светлые, вдохновляющиеобразы, но это оказалось «вне его художественного акта», что и стало причиноймучительного творческого кризиса.Тем не менее, Ильин очень высоко оценивал «Выбранные места из перепискис друзьями». Они стали в дальнейшем предметом статьи «Гоголь – великийрусский сатирик, романтик, философ жизни». Безусловно, повлияли этиразмышления о Гоголе на создание собственных книг духовно-философскойпрозы. Ильин называл книгу Гоголя «кладезем выстраданной жизнью мудрости,с конкретно применимой этикой, со здоровыми органически, консервативнымиполитически воззрениями», «чистой философско-религиозной публицистикой»43[Ильин, т.
6, кн. 3, с.275–276]. По сути, почти то же можно сказать о прозаическойтрилогии самого Ильина.В то же время Ильин четко видит слабости гоголевской публикации,вызвавшие у значительной части читателей неприятие, и в дальнейшем сделаетвсе, чтобы их избежать: «невезуча форма, в которой автор как будто собиралсясамовластно поучать друзей.
В ней сразу увидели высокомерие, надменность,преднамеренность морального пророчества» [Ильин, т. 6, кн. 3, с. 276]. Известнатрагическая реакция Гоголя на это непонимание и отвержение. В лирикофилософской прозе И.А. Ильина отчетливо просматривается старание всяческиизбегать тона поучения, позиции наставника, вместо которой автор стараетсяустановить дружеские, диалогические отношения с читателем.Многократно обращается И.А. Ильин к произведениям Ф.М. Достоевского(«Достоевский как художник», «Образ Идиота у Достоевского» и другие статьи).Он называет его «поэт и певец страдающего, растревоженного человеческогосердца», «исполин нового времени». «Мощный стимул для самосозерцания исамостоятельности мысли» [Ильин, т.
6, кн. 3, с. 324, 336, 337], особенноактуальный для критика как для философа видит исследователь во множествежизненных вопросов, которые ставятся, часто без окончательного ответа, вкнигах Достоевского.Художественно изложенная биография писателя, переплетение событий еготрагической судьбы и творческого становления становится для Ильина темойбольшой отдельной лекции-статьи «Достоевский как человек и характер». Егоинтересует и родословная, и круг общения писателя, и прочитанные им книги, иопыт зарождения и преодоления страсти игрока, и его «сверхчувствительноесердце».
В первую очередь – то, как преобразился этот гениальный художник иего произведения в результате страданий, смиренного приятия и мужественногоперенесения каторжного заключения, где он обрел Христа и затем читателямсвоим смог указать путь к Нему. Можно предположить, что Ильин, преодолеваятрагические повороты своей судьбы, видел некоторую опору и ориентир в судьбеФ.М. Достоевского.44В статьях-лекциях «Достоевский как художник», «Образ Идиота уДостоевского» и некоторых других публикациях Ильин анализирует, причемэмоционально и в тесной связи с биографией, на фоне мировой литературы, – рядпроизведений писателя. «Я попытался отыскать и открыть вам двери в миробразов Достоевского» [Ильин, т.
6, кн. 3, с. 337], – так обобщил Ильинсобственную задачу в отношении к слушателю и читателю-собеседнику.В уже упомянутом портрете Достоевского, который Ильин набрасываетотрывистыми чертами, передана не только внешность, но и напряжениевнутренней непрестанной работы. На наших глазах Ильин из критика вновьстановится писателем, ищущим свою собственную форму самовыражения.Именно поэтому отдельная его статья посвящена еще одному прообразуильинской лирико-философской прозы. В архиве Ильина сохранилась и нынеопубликована лекция 1943 года, прочитанная в Швейцарии, «Достоевский какпублицист». Автор рассматривает подробно многообразный журналистский опытДостоевского, приведший его к созданию «Дневника писателя», – также ставшегоотчасти истоком будущей прозы Ильина.Критик формулирует здесь собственное оригинальное и глубокое пониманиепонятия «публицист», сближающее его с анализируемым автором: «он не могсмотреть на разъединяющее столкновение страстей в этом мире, не мог невступиться за великое единение людей, за спасительную общность.
Страдая отзла, он желал добра... Он был не просто созерцателем, но в известной мере ипропагандистом созерцаемого; не только страдальцем за истину, но и глашатаемее, и пророком <...>. Всё чуть выше сказанное и стало сутью его публицистики»[Ильин, т. 6, кн. 3, с. 341].Всё это относится и ко многим публикациям самого Ильина, егооригинальным статьям и книгам. Не случайно Ю.И. Сохряков в своеймонографии называет Достоевского «духовным и литературным наставникомИ.А. Ильина, который считал автора «Бесов» и «Братьев Карамазовых» не толькогениальным художником, но и великим мыслителем, оказавшим огромноевлияние на литературное и философское развитие ХХ века» [Сохряков, с.
211].45Колоссальные личность и творчество Л.Н.Толстого вызывают у Ильинакритика двойственное чувство. С одной стороны, он отдает должное великомуталанту «подлинного представителя, описывателя и истолкователя русскойнародной души» [Ильин, т. 6; кн. 3, с. 430], его исключительной художественной,воистину богатырской, силе. С другой стороны, скорбит о тех страницах его книг,где художника как бы отодвигает и заменяет «резонер-теоретик», а также, какуверен критик-философ, анархист по своим убеждениям.И все же, с точки зрения автора статьи, этот опыт тоже очень важен дляРоссии как ярчайший пример гениального творца и в то же время образецраспространенных заблуждений русской страстной души.Интересно, что в статьях «Лев Толстой как истолкователь русской души(«Война и мир»)» и «Мировоззрение Льва Толстого» такая характерная чертыиндивидуального стиля Ильина, как парадоксальность и контрастность, нашлисебе наилучшее применение и помогли раскрыть его представление опротиворечивости творчества гениального писателя, не впадая в осуждение.Так, о «Войне и мире» критик пишет, с одной стороны, что это «величайшееэпическое сочинение Льва Толстого», а с другой – называет его «далеко несовершенным» [Ильин, т.
6, кн. 3, с. 430]. Далее на протяжении подробногоанализа романа критик раскрывает свою точку зрения, и она в конечном счетепрекрасно иллюстрирует его мысль о уже начавшемся в эти годы на страницахкниг писателяпротивостоянииТолстого-художника иТолстого-резонёра,доктринёра-мыслителя. Это (вновь парадокс), по мнению Ильина, иногда мешает,а иногда, наоборот, помогает автору творить «не просто художественное полотно,но и огромный отрезок русской национальной жизни» [Ильин, т. 6, кн. 3, с. 433],каковым является произведение Толстого.В этих же статьях проявилось противопоставление критиком творческогометода Толстого, более удачно и совершенно, по мнению Ильина, создающегообразыпростыхицельныхнатуритеряющегосяпередсложными,противоречивыми, и – взгляда Достоевского, пристально изучающего именнотакие мятущиеся души. Причем именно к последним критик относит личность46самого Толстого при полной его неспособности, с точки зрения философа,осознать и выразить, а тем более преодолеть разлом в своем сердце в силуособенностей его дарования и вследствие трагической потери веры.Современных исследователей критического наследия философа чащепривлекают примеры изучения Ильиным прозы великих русских писателей.
Но вмонографии В.Н. Аношкиной-Касаткиной «Православные основы русскойлитературы ХIХ века» автор убедительно доказывает: Ильин питал особеннуюлюбовь к лирической поэзии и в своей объемной лекции-статье «Россия в русскойпоэзии» и других работах ясно выразил уверенность в том, что именно поэзиястала«наиболеезрелымпроявлениемрусскойдушиинациональногорелигиозного опыта»32. Речь идет о подробном анализе художественных форм идуховных аспектов произведений А.С.
Пушкина, А.К. Толстого Ф.И. Тютчева,А.С. Хомякова, Н.М. Языкова, причем философ, по мнению В.Н. АношкинойКасаткиной, наряду с вниманием к эстетической и содержательной сторонетворчества русских поэтов, эмоционально и возвышенно особо говорит опророческом даре как неотъемлемой составляющей поэтического творчества ипредлагает читателю совместно через призму стихов разглядеть будущую судьбуРоссии.Лекции-статьи, посвященные И.А. Ильиным творческому величию русскойлитературы ХIХ века, составляют обширный и в то же время доступный дажемало подготовленной аудитории материал для желающих понять мир нашейкультуры.Критик-философ сумел создать в них художественно выразительную ицелостную панораму эпохи.32Аношкина-Касаткина В.Н. Православные основы русской литературы ХIХ века.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
