Диссертация (1173496), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Но история на этом не заканчивается.Эпилог предания ставит царя прямичей Буйтура Справедливого перед лицомВсевышнего. На последнем суде Творец вопрошает государя: «Как мог тыпогубить народ Мой праведный? Кто дозволил тебе растратить силы его наборьбу с чужой злобой? Кто поставил тебя судить и исправлять другие народы?58Струве П.Б. О брошюре И.А.Ильина и о нем самом // Возрождение. 23.09.
1926. № 478. С. 1.Тютчев Ф.И. Полн. собр.е соч. и письма: В 6 т. Т. 3. М.: Издательский центр «Классика», ИМЛИ, ИРЛИ(Пушкинский Дом) / Сост. Б.Н. Тарасов. 2003. С. 148.5988Кто научил тебя попирать свободу, от века Мною дарованную всем народам?»[Ильин, т. 6, кн. 3, с. 287]. Исчезает шутливый тон повествования, интонациисказания становятся крайне серьёзными. В обращении Господа к земномуправителю с присущей Ильину афористичностью сформулированы некоторые изглавных, на его взгляд, причин разрушения национального уклада в огнереволюции.По-видимому, заботясь о справедливости вокруг, прямичи забыли обочищении своей собственной души, что и привело в конечном итоге народ кгибели.
Считая себя правыми, люди наделали много зла, помогая зачастуюобманщику и злодею, лукаво просящему помощи.И всё же нет места в ильинском сказании безнадёжности. Твёрдуюуверенность в возрождении, почти пророчество слышит читатель в приговореВечного Судии: «Не дам погибнуть до конца любимому народу Моему. Пройдутвека, и возродится от его семени на равнинах запада иной народ, и создам великоецарство иного имени.
Он одолеет в себе искушение непризнанного судьи исоблазн навязанной праведности. И когда одолеет, тогда воссоздаст Мневертоград Мой духовный» [Ильин, т. 6, кн. 3, с. 287]. Эти слова «предания» такжесозвучны размышлениям Ф.И. Тютчева о грядущей судьбе России, высказанным вего письмах и статьях. Вообще, необходимо заметить, что И.А. Ильин высокоценил и прекрасно знал и поэтические произведения Ф.И. Тютчева, и его статьиразмышления, в центре которых на первом месте стояла тема истории и будущегонашей страны.Хотя сказание «Праведный народ» может быть понято как общая модельопасности для любого человека или народа, забывшего о смирении в поискахсправедливости, в первую очередь оно относится к судьбе русского народа.
Обэтом говорят многие детали повествования: приводятся, хотя и без имени автора,знаменитые слова Наполеона о том, что «такого воина и убить мало, а ещё иповалить надо...» [Ильин, т. 6, кн. 3, с. 283]; главный военачальник прямичей «поимени Сувор <...>, к северу через Гималайский хребет переваливал, на самой89страшной вершине во льду ночевал и каменный столб поставил Богу во славу,народам на устыжение» [Ильин, т.
6, кн. 3, с. 285].В последнем отрывке можно отчетливо увидеть, как своеобразныйкомический эффект создается Ильиным на страницах предания за счетсоединения реальных исторических событий и сказочных элементов. Ведьназванные Гималаи ничего общего с Альпами, через которые переходил Суворов,не имеют, так же, как и с реальными Гималаями.Здесь нельзя не вспомнить об особом «ильинском» понимании юмора.
Одиниз очерков, включенных в книгу «Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий», так иназван – «Юмор». Открывая, что «самый глубокий слой комического – затаённаяболь» [Ильин, т. 3, с. 179], мыслитель не только продолжает давнюю традициюрусской литературы, связанную со «смехом сквозь слёзы» (Гоголь, Чехов), но идает ей философское объяснение.Применительно ко всем сказкам И.А. Ильина (в это же время он создал такжесатирический цикл «Невинные сказки») можно сказать, что, по-видимому,создание их облегчало боль душевных ран, связанных с кровавыми событиямиреволюции, самому автору.
Одним из заветных желаний его было помочьсоотечественникам, дать утешение и подвигнуть к деятельному осмыслениюнашей истории.Сказочное повествование Ильина может служить живой иллюстрацией еготеоретическихвзглядов,изложенныхвкниге«Основыхудожества.Осовершенном в искусстве».
Мы встречаем здесь и так высоко ценимые имнепритязательность и лаконичность, и стремление к «экономии читательскоговнимания», а самое главное – через выношенные, выстраданные образы светит«душа произведения» – «духовное слово о духовных обстояниях». Историяоблечена в скромные одежды любимых писателем народных сказок. Отсюда иязык («невтерпеж», «времени не теряючи», «правду-истину ни разглядеть, нирассудить бывало невозможно» [Ильин, т.6, кн.3, с.
284]), и напевностьинтонаций, былинное построение многих фраз. Переплетение фольклорных нитей90серьезно-эпического повествования с неожиданно повторяющимися шутливымиэлементами создает особую трагикомическую атмосферу предания.Мы не знаем, осознанно или нет, но Ильин во многом противопоставил«Древнее сказание ˝Праведный народ˝ тем произведениям русской литературы,которые советское литературоведение традиционно именовало «революционнодемократическая сатира». В частности, нельзя не заметить, что вся легендастроится как развернутая антитеза к книге М.Е.
Салтыкова-Щедрина «Историяодного города», с которой И. Ильин, конечно, был хорошо знаком. Достаточнодля начала сравнить исходные характеристики народа «головотяпов» и народа«прямичей», чьи судьбы находятся в центре повествования в произведенияхЩедрина и Ильина:«Был <...> в древности народ, головотяпами именуемый, и жил и он далекона севере <...>.
Имели (они) привычку ˝тяпать˝ головами обо все, что бы нивстретилось на пути <...>. По соседству <...> жило множество независимыхплемён, а именно: лукоеды, гущееды, лапотники, кособрюхие»60 и т.д. Далее в«Истории одного города» рассказывается о том, что все эти племена постояннодруг другу «лгали», «враждовали», «взаимно разоряли свои земли»61, а в концеконцов абсолютно немотивированно, несмотря на раздоры, объединились в одиннарод под многозначительным именем глуповцы.У Ильина история повернута к читателю прямо противоположной стороной:«Жили прямичи друг с другом в мире и любви: ни злобы на душе, ни обиды; и всебыли со всеми уветливы и помогливы» [Ильин, т.
6, кн. 3, с. 282].Оба автора формулируют уже в первых строках произведений своеотношение к характерным чертам и происхождению именно русского народа, а некаких-либо абстрактных племен. Ясно, что в обоих случаях присутствуетпреувеличение крайних проявлений национального характера, но встает вопрос:насколько то, что выхватывает прожектор писательского внимания, соответствуетосновным чертам народа, его истинному лицу?6061Салтыков-Щедрин М.Е. Сатирические рассказы и сказки. М.: Московский рабочий, 1987.
С.27.Там же.91По Щедрину, безобразные «головотяпы-глуповцы» сами заслуживают своихуродливых правителей, и лицо живой России в результате подменяетсяотвратительной маской. По Ильину, то доброе и светлое, что присуще русскомухарактеру, может быть омрачено и даже стать причиной гибели, если увлеченныйсвоей «праведностью» народ забудет о смирении и бросится исправлять другиенароды, надеясь только на собственную мощь и забывая о согласовании своихдействий с высшей правдой.
В текстах двух произведений параллели ипротивопоставления прослеживаются буквально во всем, хотя книга Щедринадовольно пространная, а в повествовании Ильина судьба «праведного народа»концентрируется всего лишь на шести страницах текста:– Финал «Истории одного города» безотраден и таинственен, это нечтострашное и загадочное; в ильинском сказании также есть тайна: не совсемпонятно, как именно возродится народ и даже его верховный правитель, нооднозначно убеждение, что возрождение это произойдет.– В корне отличается отношение писателей к взаимодействию народа ивласти.
У Щедрина глуповцы сами виноваты в том, что терпят таких злобных ибездарных правителей; у Ильина определенно говорится, что «народ чтил властьвластей своих как святыню», «совещался молодой царь прямичей Буйтур сосвоими старейшинами, а народ со своим царём советовался» [Ильин, т. 6, кн.
3,с. 284].– «История одного города» – однозначно сатирический роман, в изображенииперсонажей и событий которого преобладает гротеск. Сказание «Праведныйнарод» проникнуто горьким, своеобразным ильинским юмором, переплетенным сбылинными и лирическими интонациями.– Духовность народа в щедринской книге показана резко негативно,многочисленные цитаты из церковной службы, Священного Писания, связанные сэтим персонажи выглядят чисто пародийно и уничижительно. В произведении жеИльина краткие упоминания о Всевышнем окрашены в тёплые тона: прямичидействительно «Богу своему верили в сердечной крепости и молились ему издушевной полноты» [Ильин, т. 6, кн. 3, с.282].
Только то, что они в важный92момент решили действовать, не согласовавшись с Божьей волей, а всецелоположившись на свои силы и своё понимание справедливости, погубило«праведный народ».Контраст авторских идейных акцентов, разница в отношении к судьбе Россииособенно ясно проступает на фоне общности некоторых художественных приемовобоих писателей: они оба умеют быть резкими и беспощадными в своем гротескеи сарказме. Но это оружие в руках Щедрина становится разрушительным, а уИльина – ножом в руках хирурга, притом взятым при крайней необходимости.То, что при этом философ ясно видел и осознавал негативные стороныситуации в русском обществе начала ХХ века, отчетливо видно в небольшомрассказе «Саша»62, написанном им в бурном 1905 году.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
