Диссертация (1173381), страница 35
Текст из файла (страница 35)
– В.Т.)540.Характерно, что официальные московские летописи преподносят указанныесобытия в совершенно ином свете: «великыи князь Василеи Дмитриееевич, многучесть от царя приемъ и дары, еще же передасть ему к великому княженью иНовъгород Нижнии и Городецъ со всем что ни есть во власти их, тако же Мещеруи Торусу. Толику же честь приятъ от царя, яко же ни единъ от прежних великыхкнязеи не приятъ тако ни у которого царя»541.
Здесь, как и в рассказе о получениивеликогокняженияДмитриемИвановичем,ВасилийIвозвеличиваетсямосковским книжником как князь, принявший наибольшую честь от ордынскогохана. При этом, в московской летописи, в отличие от тверской, события поданытаким образом, что возникает ощущение, что Нижегородское княжение былопередано Василию I по инициативе Тохтамыша, а вовсе не по его просьбе,которая сопровождалась щедрыми денежными подарками.Под «правдой» в данном случае, видимо, следует понимать легитимные, с точки зрения норм XIV в., способыприсоединения территорий.540ПСРЛ.
Т. XV. Стб. 162.541ПСРЛ. Т. XXV. С. 219.539171В то же время мы не находим идеологического обоснования присоединенияНижнего Новгорода, которое бы каким-либо образом перекликалось с идеямиединства Руси или наследственных прав московских князей на эти земли. Однаконамек на это содержится в другом источнике, а именно в послании к Василию Iигумена Кирилла Белозерского: «Да слышелъ есми, господине Князь Великий,что смущение велико межу тобою и сродники твоими Князми Суждальскими. Ты,господине, свою правду сказываешь, а они свою; а в томъ, господине, межи васъкрестьяномъ кровопролитие велико чинится»542. Игумен Кирилл признает, вотличие от тверского книжника, «свою правду» великого князя, предлагаясвоеобразный компромисс: «Ино, господине, посмотри того истинно, въ чемъбудетъ ихъ правда предъ тобою, и ты, господине, своимъ смирениемъ поступи насебе: а въ чемъ будетъ твоя правда предъ ними, и ты, господине, за себе стой поправде»543.
Таким образом, игумен Кирилл Белозерский признает наличие уВасилия I собственной «правды», которую необходимо отстаивать и, вероятно,сочувствуя делу объединения русских земель, не обличает Василия I заприсоединение Нижнего Новгорода.Первая четверть XV в. - время, когда представления о ведущей ролиМосквы в деле объединения Руси и связанные с ними идеи наследованияпрошлым центрам Руси – Киеву и Владимиру, становятся преобладающими всреде московских книжников. Именно в первой четверти XV в. создаютсяосновныепублицистическиепроизведения,посвященныеэпохиДмитрияДонского и Куликовской битвы, где на первый план выходит борьба за веру, атакже подчеркивается объединяющая роль Москвы и величие московскогокняжеского дома. Идеей избранности Москвы как политического центра русскихземель пронизана «Повесть о Темир Аксаке», созданная в окружении Василия Iмежду 1402 и 1408 гг.544 Произведение отражает сложную политическую иэмоциональную обстановку в Московском княжестве рубежа XIV – XV вв., когдаАИ.
Т.I. № 12. С.22.Там же. С. 22.544Повесть о Темир Аксаке. С. 564.542543172после удачной Куликовской битвы, русские земли не раз подвергалисьопустошительным нападениям со стороны распадающейся, но все ещепревосходящей Москву в военном отношении Орды. В этой связи возможнаясхватка с могущественным восточным правителем, которому ослабленная Русьфактически не могла противостоять, породила единый порыв и эмоциональноеединство всего народа, союз светских и духовных властей, что в итоге послужилогарантом будущего политипического, экономического и духовного единства.Московский князь представлен в данном произведении как полноправныйнаследник киевской, а затем и владимирской государственности, а такжепоследовательно именуется книжником составителем «великим князем» и«самодержцем, что довольно необычно для произведений конца XIV–начала XVвв.545Идеи единства русских земель перед лицом внешней опасности такженашли свое отражение в другом произведении начала XV в.
«Сказании онашествии Едигея». Древнейший текст сказания читался в Троицкой летописи1408 г., однако от него до нас дошли лишь незначительные отрывки. В то жевремя Симеоновская летопись в ее части за 1390-1409 гг. содержит болеепозднюю версию произведения, созданную около 1413 г., которая принадлежитмосковскому книжнику, возрождавшему, также, как и автор «Задонщины», идеиединения русских земель, характерных для эпохи Киевской Руси546. Вместе с темв произведении находят свое отражение идеи преемственности московскойгосударственности по отношению к Владимиру, где подчеркивается, что«многославный Володимерь, еже есть столъ земля Русскыа и град пречистыебогоматери, в ней князи велиции рустии первоседание и стол земля Русскыяприемлютъ; иже «великий князь всеа… наименовается, ту бо первую честьприемлетъ»547.Там же.
С. 564-565.Сказание о нашествии Едигея. С. 568.547Там же. С. 248.545546173Таким образом, в общественно-политической мысли молодого Московскогогосударства идеи единства русских земель, а также преемственности Москвы имосковского княжеского дома по отношению к предшествующим периодам иправителям Руси, в первой половине XV в. получили довольно существенноеразвитие, что, в какой-то мере, подготовило дальнейшее объединение русскихземель в единое государство во второй половине XV – начале XVI вв., а такжеидейное обоснование этих процессов в трудах московских книжников.
В периодправления Ивана III, когда к Москве были присоединены большинство земельСеверо-Восточной и Северо-Западной Руси идеи наследственной властимосковских князей над Русской землей стали особенно актуальны для московскойидеологии в контексте покорения Новгорода, пользовавшегося до определенногомомента существенной самостоятельностью.
Подчинение Новгорода после битвына р. Шелони, а также последующее его присоединение к Московскомукняжеству было отражено в великокняжеском летописании 1470-х гг.548, а также вМосковском летописном своде конца XV в. Повесть о походе 1471 г. быласоставлена в среде московских книжников почти сразу же после данного события– около 1472 г. Наиболее ранний текст повести читается в компиляции дошедшейдо нас в двух списках, причем содержание первого из них довольно точнопередает Вологодско-Пермская и Никаноровская летописи549.В качестве обоснования прав московского князя на Новгородскую землюкнижники использовали в Московской повести довольно распространенные вобщественно-политической мысли Московской Руси идеи наследственной властимосковских князей над Новгородом, признавшим в XIII в.
сюзеренитет великихкнязей Владимирских, а также постоянно апеллировали к принципу «старины»,т.е. предшествующей модели отношений. Именно этим принципом «старины»руководствовался Иван III, согласно трудам московских книжников, например, вделе избрания новгородского архиепископа: «…азъ ихъ, князь великый, жалую, итого нареченного Феофила. И велю ему быти к собе на Москву и къ отцу своему548549ПСРЛ. Т. XXVI. Вологодско-пермская летопись; Т. XXVII. Никаноровская летопись.Московская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород. С.628.174митрополиту Филипу, стати на архиепископью Навагорода и Пьскова безо всякихзацепов, какъ было при отци моем, великом князе Василье, и при деде, и припрадеде моем, и преже бывших всех великых князех, иже род есмы,володимерских и Новагорода Великого и всея Руси» (подчеркнуто мной – В.Т.)550.Примечательно, что довольно распространенные в среде московскихкнижников идеи преемственности московских князей правителям эпохиДревнерусского государства, сперва киевским, а затем владимирским князьям,имеющие сильную идеологическую окрашенность, встречаются в тесте повестидовольно часто (см.
Таблица 8).Таблица 8. - Преемственность московского княжеского дома в повестио походе на Новгород551«…и преже бывших всех великых князех, иже род есмы, володимерских иНовагорода Великого и всея Руси».«…А изначала отчина есмы тех великих князей, от перваго великого князяРюрика, его же по своей воли взяла земля наша из варяг князем себе и съ двемябраты его.
По том же правнук его князь великий Владимеръ, крестися и все землинаши крести … И от того святаго великаго князя Владимера дажи до сегогосподина нашего великого князя Ивана Васильевича…»«Отчина моя естя, люди новогородстии, изначала от дедъ и прадедъ наших, отвеликого князя Володимера, крестившего землю Русскую, от правнука Рюрикова,перваго великого князя в земли вашеи. И от того Рюрика даже и до сего дне зналиесте один род техъ великых князеи, преже Киевъскых, до великого князя ДмитреаЮрьевича Всеволода Володимерьского. А от того великого князя даже и до мене,род их, мы владеем вами и жалуем вас и бороним отвселе…».«Яко <…> от Рюрика и до великого князя Владимера, и не отступали за иногоосподаря, а от Володимера да иже до сего дне его род знали единъ и правилисявсемъ великим князем о всемъ, преже киевским, потом же володимерским…».550551Там же.
С. 376.Там же. С.376; 380; 381; 383.175В пользу того, что идеи преемственности в московской повести занималисовершенно особое место, говорят и другие эпизоды, например, молитва Ивана IIIмосковским митрополитам, начиная с митрополита Петра и «тако же и у прочихсвятителей …преосвященных митрополит Фегнаста, и Киприана, и Фотия иИоны, помолився»552, а также молитва Ивана III у гробниц князей московскогодома: «Приходит же паки в той же церкви къ гробомъ прародитель своих,лежащих ту великих князей володимерских и новгородцих и всея Руси отвеликаго князя Ивана Даниловича и до отца его великого князя Василья…»553.Таким образом, идеи преемственности власти, несомненно, имели особуюзначимость для московских книжников в ситуации с присоединением Новгорода.В качестве основных аргументов законности власти московского князякнижником приводятся положения об изначальной власти русских князей надНовгородской землей, добровольное избрание Рюрика на новгородское княжение,а также единство княжеского рода (от Рюрика до Ивана III) и преемственностьмосковских князей киевским и владимирским.Однако помимо принципа «старины» и преемственности власти, в ситуациис покорением Новгорода, московскими книжниками огромное внимание былоуделено религиозной составляющей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
