диссертация (1169554), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Если европейскаябезопасность на сегодняшний день центрирована на США, то в АТР и наБлижнем Востоке Вашингтон проводит более гибкую политику, в большейстепени опираясь на своих союзников.Кроме того, в АТР не сложилась устойчивая система баланса сил у двухрегиональных центров, так как за право доминировать в регионе борются двацентра силы – с одной стороны, Соединенные Штаты, а с другой – Китай.Каждый из этих центров стремится к осуществлению своих интересов, нередко53пренебрегая интересами всего региона. Так, размещая новые системы ПРО натерритории одних государств с целью обеспечения своей безопасности, США нетолько подставляют эти страны под нанесение удара в случае потенциальногоконфликта, но и привносят еще больший разлад в и без того напряженныеотношения стран региона, нарушая тем самым существующий баланс сил.Всвоюочередь,каждаяизрегиональныхподсистемобладаетотносительной автономией, следовательно, программа строительства глобальнойПРО является, своего рода, децентрированной структурой, зависящей от балансасил в этих регионах.Во-вторых, реализация программы глобальной ПРО вызывает негативныеотклики у российской и китайской сторон из-за отсутствия доверия в отношенияхмежду Соединенными Штатами, Россией и Китаем.
Заявления США о том, чтосоздаваемая система ПРО направлена против Ирана и Северной Кореи, в то времякак элементы ПРО размещаются у российских и китайских границ, предстают вкачестве лицемерных и воспринимаются отечественной политической элитой какприкрытие «истинных интересов», а именно: сдерживание стратегическихядерных сил России и КНР. Отсутствие прозрачности в действиях Вашингтона июридических гарантий ненаправленности глобальной системы ПРО на РФ иКитай еще больше усугубляет сложную атмосферу взаимоотношений ведущихдержав.В-третьих, успешное строительство систем ПРО в Европе и АТР от угрозы,исходящейоттретьихстран,атакжесозданиерегиональныхсистембезопасности, невозможно без участия России и Китая.
Если вопрос ПерсоПРО(ПРО на Ближнем Востоке) для России не является столь значимым, то развитиетактической ПРО в Европе и АТР усиливает позиции США в данных регионах,тем самым ослабляя позиции КНР и России при решении ключевыхмеждународных проблем, например, при урегулировании северокорейскогокризиса. В то же самое время построение независимой системы европейскойбезопасности воспринимается Россией как вызов и угроза, стремление исключитьМоскву из числа участников принятия важнейших для мировой политики54решений. Развитие тактических видов ПРО не может рассматриваться как шаг,подрывающий безопасность России: эти комплексы неспособны перехватыватьМБР, в то время как по Договору о ликвидации ракет средней и меньшейдальности (1987 г.) у России не должно быть тех видов вооружения, которые этисистемы призваны перехватывать.О значимости политического аспекта проблематики ПРО неоднократноговорилипредставителироссийскойдипломатии,например,министриностранных дел С.В.
Лавров. В частности, в октябре 2012 г. он заявил: «В болеешироком, геополитическом контексте проблематика противоракетной обороныявляетсяглавнымпрепятствиемнапутивыстраиванияотношенийстратегического партнерства между Россией и США, Россией и НАТО».199Китайскую позицию озвучил представитель МИДа КНР К. Ганг в октябре2011 г.«развертывание систем ПРО в АТР неблагоприятно сказывается нарегиональной стабильности и стратегическом балансе. США должны в полноймере учитывать интересы ведущих стран региона».200Принцип сотрудничества в области ПРО неоднократно выдвигалсяроссийским руководством, однако все предложения отвергались западнымипартнерами.
Так, в июне 2000 г. Россия впервые выдвинула идею построениясовместной общеевропейской системы тактической ПРО, которая была, по сути,отвергнута партнерами.201 Ту же самую судьбу постигло предложение В.В.Путина в 2007 г. использовать российскую Габалинскую РЛС 202, а такжепредложение Д.А. Медведева в 2010 г. создать «секторальную ПРО» (как199Из ответов Министра иностранных дел России С.В. Лаврова на вопросы редакции и читателей «Российскойгазеты» в рамках «Делового завтрака», Москва, 2012 22 октября. http://www.mid.ru/foreign_policy/news//asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/138222200Statement by Counsellor ZHANG Jun'an of the Chinese Delegation at the Thematic Debate on Nuclear Disarmament atthe 66th Session of the UNGA First Committee.
New York, October 13th, 2011 [Electronic resource]. Ministry of foreignaffairsofthePeople’sRepublicofChina–Modeofaccess:http://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/wjdt_665385/zyjh_665391/t869582.shtml201Пресс-конференция Д.А. Медведева по итогам заседания Совета Россия–НАТО. 20 ноября 2010 года, Лиссабон.[Электронный ресурс]. Сайт Президента РФ – Режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/9570202Совместная пресс-конференция Президента России В.В. Путина с Президентом США Джорджем Бушем от 2июля2007г.[Электронныйресурс].СайтПрезидентаРФ–Режимдоступа:http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/2439355альтернативную ЕвроПРО).203 Хотя администрация Б.
Обамы считает, что Россиибыли сделаны определенные «уступки» в области ПРО (отмена строительстватретьего позиционного района в Чехии и четвертого этапа ЕвроПРО до 2022г.),озвученный ею 17 сентября 2009 г. план ЕвроПРО (Европейский поэтапныйадаптивный подход) также исходил из того, что Россия будет исключена изобеспечения европейской противоракетной безопасности.204 Однако, несмотря наэти «уступки» существенных изменений противоракетных планов не былосделано. Они до сих пор продолжают нести в себе серьезную угрозунациональной безопасности России.Отказ от какого-либо сотрудничества в области ПРО может привести влучшем случае к ненужной гонке вооружений между крупнейшими странамимира.Какотмечаютроссийские исследователи,«концепцияпостроенияамериканской противоракетной системы носит глобальный характер, а ееразвернутые ударно-боевые компоненты уже сегодня имеют потенциал перехватароссийских ракет и представляют угрозу для российских СЯС».205 Таким образом,реализация противоракетных планов США в полном масштабе может привести кнегативным последствиям для российско-американских отношений.В-четвертых, следующее проблемное поле связано с вопросами обеспечениянациональной безопасности США, России и Китая, и реальными опасениями поповоду развертывания систем ПРО.Важно подчеркнуть, что после 1991 г.
США оказались единственной в миресверхдержавой206, а потому перед внешнеполитическим ведомством стояланепростая задача как можно дольше (а желательно навсегда) закрепить этодоминирующее положение. Если раньше борьба за мировое господство требовалапротивостояния некоему врагу, державе № 2, то теперь перед США ставилась203Пресс-конференция Д.А.
Медведева по итогам заседания Совета Россия–НАТО от 20 ноября 2010 г.[Электронный ресурс]. Сайт Президента РФ – Режим доступа: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/9570204Козин В.П. Эволюция противоракетной обороны США и позиция России (1945-2013).
М.: РИСИ, 2013. – с. 229205Козин В.П. Эволюция противоракетной обороны США и позиция России (1945-2013). М.: РИСИ, 2013. – с. 1213206Цит. по В.В. Путин: «После окончания холодной войны- все это знают- в мире возник единственный центрдоминирования» - Выступление Путина В.В. на пленарном заседании 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.28 сентября 2015 года, Нью-Йорк. [Электронный ресурс]. Официальный сайт Президента России – Режим доступа:www.kremlin.ru/events/president/news/5038556совершенно другая проблема: ведение проактивной политики, направленной наудержание господства.Значимым представляется то, что политика национальной безопасностиСША, особенно с эпохи Дж. Буша-младшего, направлена на управлениетекущими мировыми процессами.
Национальная безопасность США состоит изчетырехкомпонентов:военнаябезопасность(обеспечениевоенногопревосходства над любой другой державой), внутренняя безопасность (наиболеезначимые пункты – противодействие терроризму, борьба с нелегальнойиммиграцией, инфраструктурная безопасность), экономическая безопасность (вкоторую входит и стабильность мировой экономики, и открытость внешнихрынков), а также международная безопасность: налаживание сотрудничества сдругими державами и противодействие международному терроризму и странамизгоям.Тем самым внешняя политика США является именно составной частьюполитики национальной безопасности, и именно сквозь призму безопасностисамих США рассматриваются все остальные процессы на международной арене.Весьма ярко данный тезис проявил себя в т.н.
«доктрине Буша» 2002 г. Именно вней утратилось разделение между внутренней и внешней безопасностью.Безопасность США представлялась как стабильность существующей системыэкономическихиполитическихотношений.Другимисловами,вопросынациональной безопасности США вовсе не ограничивались территорией самихСША, а имели глобальный характер. Стратегии «превентивных действий»,«смены режимов» и «демократизации» стали инструментами обеспечениянациональной безопасности, а в долгосрочной перспективе – постепенногоизменения баланса сил на международной арене, в пользу США и их союзников.В этой связи проблема развития ПРО также должна быть рассмотрена какчасть общей политики национальной безопасности, и в частности, как реализациясразу нескольких ееприоритетов: обеспечение военногопревосходства,сохранение позиций гаранта международной и региональной безопасности, атакже контроль над международной инфраструктурой.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
