диссертация (1169491), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Wilson, III. Hard Power, Soft Power, Smart Power. The ANNALS of the American Academy of Political andSocial Science, 2008, vol: 616, issue: 1, pp.110-124.; Wallin M. Military Public Diplomacy: How the Military InfluencesForeign Audience.White Paper. The American Security Project, 2015. 42 p.; Seib Ph. Public Diplomacy and Hard Power:The Challenges Facing NATO. The Fletcher Forum of World Affairs. 2014. Vol.38:1, pp.
95-100.32государственной дипломатии 165. Такое симплифицированное понимание феноменаявляется не совсем правильным, но и категорически неправильным его тоженазывать нельзя. Публичность или открытость, действительно, является «одной изхарактерных черт публичной дипломатии, но не главным атрибутом в ееприкладном измерении»166.Известный американский исследователь Николас Калл находит первыеупоминания термина «публичная дипломатия» в английской прессе середины ХIХвека.
Эти журналистские употребления указывали на добропорядочность,честность и гласность в дипломатии и политике в целом 167. Со временем терминвнедрился в лексикон американских СМИ и политических кругов США и другихзападных стран, одновременно он уточнялся и наполнялся в содержательномплане. Активно американцы начали использовать понятие public diplomacy всередине 60-х годов, в разгар «холодной войны», заменив им термин «пропаганда»,который к тому времени приобрел негативную коннотацию в общественномсознании168. Именно тогда и появилось классическое, хотя и не общепринятоеопределениепубличнойдипломатии,котороепредложиламериканскийисследователь Э.Гуллион в 1965 году. Публичную дипломатию он назвализмерением международных отношений, которое выходит за рамки традиционнойдипломатии, и средством, с помощью которого правительства и частные группывлияют на мнения и отношения других правительств и народов с цельювоздействия на принимаемые ими решения в сфере внешней политики.Центральным моментом такой практики Гуллион считал «транснациональныйпоток информации и идей»169.
Такая дефиниция хотя и устанавливала в качествесубъектов публичной дипломатии правительство/государство и частные группы,Долинский А.В. Современные механизмы сотрудничества в рамках публичной дипломатии. Диссертация насоискание ученой степени канд. полит. н. М: МГИМО (У), 2011. – 210 с.166Бахриев Б.Х. Публичная дипломатия в современном исследовательском дискурсе // Вестник Таджикскогогосударственного университета права, бизнеса и политики. Серия обществен.
наук. – 2017. – №1 (70). – С.131-147.167Cull N. Public Diplomacy before Gullion: The Evolution of a Phrase. In Routledge handbook of public diplomacy, eds.Nancy Snow and Philip M. Taylor. New York, NY: Routledge, 2009. pp. 19-23.168Ibid.169The Edward R. Murrow Center for Public Diplomacy - Definitions of Public Diplomacy.URL:http://fletcher.tufts.edu/murrow/pd/definitions.html16533но на практике в годы «холодной войны» только государство оставалось главнымактором в этой сфере.Обозначенный Гуллионом «выход» публичной дипломатии за пределытрадиционной дипломатии, однако, тоже вызывает дискуссии о соотношении этихдвух институтов. Некоторые сторонники традиционной дипломатии, например,Дж.Берридж, считают публичную дипломатию «препятствием для настоящейработы», белой/официальной пропагандой или просто «модной» практикой и«вовсе не дипломатией»170.
П.Шарп тоже утверждает, что «общественность должназанимать периферийную по отношению к дипломатии позицию»171. Однако такиерадикальные интерпретации публичной дипломатии не пользуются широкойподдержкой в среде профильных специалистов.По мнениюизвестной американскойисследовательницыпубличнойдипломатии и опытного практика в этой сфере Нэнси Сноу, в традиционнойдипломатииобщественность(public)являласьвсеголишьстороннимнаблюдателем (внешне)политических процессов, тогда как в рамках публичнойдипломатии общественные, негосударственные акторы активно возвращаются/включаются в дипломатию (public back into diplomacy), которая и становитсяпубличной, общественной172.
Конечно, это не говорит о том, что традиционнаядипломатия заменяется новой – публичной дипломатией, первая просто«становится объектом пристального внимания медиа и общественности»173. РобертКелли называет этот тренд «децентрализацией дипломатии»174, а канадский ученыйМарк Мак-Доуэлл пишет о новом измерении дипломатии, в котором рольгосударства170остаетсяважной,новомногомфасилитаторскойилиBerridge G. Diplomacy: theory and practice, 4th Edition. Basingstoke, New York: Palgrave, 2010. Pp.179-183.Sharp P. Diplomatic Theory of International Relations.
Cambridge: Cambridge University Press, 2009. P.271.172Snow N. Rethinking Public Diplomacy. In Routledge handbook of public diplomacy, eds. Nancy Snow and Philip M.Taylor. New York, NY: Routledge, 2009. pp. 3–11.173Gilboa E. Searching for a Theory of Public Diplomacy. The ANNALS of the American Academy of Political and SocialScience, 2008. P.
55.174Kelley, J. R. The New Diplomacy: Evolution of a Revolution. Diplomacy and Statecraft. 2010. Vol. 21(2). P.296.17134координирующей. Важными ее элементами становятся негосударственныеучастники175. Подход последнего схематично представлен ниже (см. Рис.1).Рисунок 1. Соотношение традиционной дипломатии и публичной дипломатииВ приведенной схеме горизонтальная стрела «традиционная дипломатия»указывает на коммуникацию между правительствами в рамках государственныхвизитов, общения между официальными лицами, дипломатами и т.д. Вертикальныестрелы, исходящие от «правительство» иллюстрируют общение между последними негосударственными акторами по линии «связи с общественностью» (publicaffairs) в рамках одного государства.
Границы публичной дипломатии определяютдиагональные и горизонтальные стрелы (синего цвета) в нижней части рисунка. Вэтой части коммуникация происходит как между правительством и зарубежнойобщественностью, так и между негосударственными акторами с двух сторон. Всестрелыдвусторонние,чтоуказываюткакнадиалогичностьпублично-дипломатической деятельности, так и на широкий круг акторов в этой сфере.Однако, хотелось бы уточнить, что, апеллируя к такой схеме, не следуетставить знак равенства между диалогичностью и оказанием влияния. Речь скорееидет о формировании канала коммуникации со стороны правительства дляизучения сигналов, мнений и оценок, исходящих от объекта публичнойдипломатии, то есть, как справедливо отмечает российский исследователь175McDowell M.
Public Diplomacy at the Crossroads: Definitions and Challenges in an 'Open Source' Era. The FletcherForum of World Affairs, 2008. Vol. 32:3 (Special Edition), pp. 8-17.35публичной дипломатии Н.Цветкова, о процессе своеобразного «вслушивания» вмнения противоположной стороны 176. В таком случае, с учетом беспрецедентногоразвития инфокоммуникационных технологий, правильное налаживание такогодиалога в современной публичной дипломатии является одним из способовповышения ее эффективности.Элемент диалогичности не всегда присутствовал в практике публичнойдипломатии.
Хотя Н.Калл и находит исторические примеры взаимности (mutuality)в публично-дипломатической практике разных (от древних до современных)государств177, а его соотечественник А.Буллард еще в 1916 году писал онеобходимости «демократизации» дипломатии и отказа от монологовой стратегиив международной информационной политике178, тем не менее четкое осознаниезначимости диалога в стратегии публичной дипломатии проявилось в началетекущего столетия. Оно пришло во многом благодаря достижениям в сферекоммуникационных технологий, когда специалисты поняли, что в новоминфокоммуникационном контексте односторонний поток информации, отсутствиефункции «обратной связи» с адресантами публичной дипломатии снижаютэффективность последней.Наповышениезначимостидиалоговогоформатавпублично-дипломатической стратегии повлияло и появление в 90-е годы концепции «мягкойсилы» американского политолога Джозефа Ная, который объясняет эту силу как«способность оказывать влияние с целью достижения желаемых результатовскорее с помощью привлекательности, нежели принуждения или оплаты»179.Являясь по сути своей диалого-ориентированной концепцией 180, «мягкая сила»превращает публичную дипломатию в инструмент повышения привлекательностиЦветкова Н.
Публичная дипломатия как инструмент идеологической и политической экспансии США в мире,1914–2014 гг.: дисс. на соискание ученой степени доктора исторических наук. Специальность 07.00.15 — историямеждународных отношений и внешней политики. Санкт-Петербург, 2015. С.25.177Nicholas J. Cull.
Public Diplomacy: Taxonomies and Histories. The Annals of the American Academy of Political andSocial Science. 2008. Vol. 616, pp. 31-54.178См.: Bullard A. The diplomacy of the Great War (1st ed.). New York: MacMillan, 1916. 344 p.179Nye S.J. Soft Power. The Means to Success in World Politics. N.Y.: Public Affairs, 2004. P.5.180Лебедева М.М. «Мягкая сила»: понятие и подходы // Вестник МГИМО-Университета. - 2017. - 3(54). - С. 212223. - DOI 10.24833/2071-8160-2017-3-54-212-223.17636и усиления авторитета государства.
При этом сама концепция «мягкой силы»становится ключевым теоретическим фундаментом публичной дипломатии врамках политической науки181. И, конечно, на осознание невысокой эффективностиодносторонней публичной дипломатии повлияли события 11 сентября 2001 года ипоследующаяполитикаСША,которымбылонеобходимовыстраиватькооперативные отношения с исламским миром в условиях войны против исламскихрадикалов182.В Соединенных Штатах, которым принадлежит пальма первенства втеоретическом осмыслении и прикладном применении ресурсов публичнойдипломатии, изначально целью публичной дипломатии виделась в овладениисердцами и умами людей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
