диссертация (1169290), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Они передают смысл темы, находящейся вненашего опыта, обращением к теме в рамках имеющегося опыта, делая тем самым«непонятное понятным»30, в этом смысле метафора выступает средствомобъяснения чуждых и незнакомых концептов в более доступных понятиях.Исследуя персонификацию мифологического образа в лице Че Гевары, мыопираемся на теорию мифа А.Ф. Лосева и Дж. Кемпбелла и его концептуальногоядра – героя. Важны положение А.Ф. Лосева: «всякая живая личность есть, такили иначе, миф»31, потому что она осмыслена и оформлена с точки зрениямифического сознания, а также уточнение: «Миф не есть сама личность, но – ликее… образ, картина, смысловое явление, а не ее субстанция»32.
Дж. Кемпбелл всвою очередь подчеркивает нужду социума в героях: «они обозначают вектор егоразвития. Общество должно знать, куда ему направляться, и герой помогает ему вэтом»33.27Ibid. Р. 121.Ibid.29Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: пер.
с англ. М.: Едиториал : УРСС, 2004. 256 с.30Там же.31Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М.: Правда, 1990. С. 484.32Там же.33Кэмпбелл Дж. Тысячеликий герой. М.: АСТ, 1997. С. 224.2833Так как аксиологичность рецепции и репрезентации Кубы являетсяконцептуальнымподходомвнашемисследовании,необходимократкоостановиться на особенностях цивилизационных систем рассматриваемых стран.Особенности цивилизационной системы России в сравнении с Западной Европойисследованы в монографиях Н.А.
Бердяева34, В.Н. Ильина35. «Тайну русскогодуха» Н.А. Бердяев усматривает в том, что он «устремлен к последнему иокончательному, к абсолютному во всем... но в природно-историческом процессецарит относительное и среднее...»36. Тяга «к абсолютному во всем», которуюН.А. Бердяев выделяет в качестве определяющей черты, является яркимпроявлением общей цивилизационной ориентации Латинской Америки и Россиина постоянный переход через грань меры как способ бытия.
Так же как и вЛатинской Америке, алогичность русского сознания и русского бытия имеетсвоим следствием его неупорядоченность и хаотичность.В.Н. Ильин, в свою очередь, определяет суть русской культуры «вотрицании как высшего идеала “сладости жизни” и “счастливых концов”буржуазного американского, так и вообще западного стиля»37. В советскойпарадигме такая ориентация уступает место стремлению к проекту построениякоммунистического будущего. Утопический образ идеального общественногостроя, ведущего к «светлому будущему» характерен не только для советскойпарадигмы, но и для латиноамериканской (Куба – яркий тому пример). В обоихслучаях, по мнению Я.Г. Шемякина, он практически идентичен: «И в ЛатинскойАмерике, и в России утопизм в различных формах – константа цивилизационногосознания.
Правда, в отличие от России, в регионе к югу от Рио-Грандесоциалистическая утопия в континентальном масштабе не была реализована»38.Я.Г. Шемякинвыделяетследующиехарактерныечерты,объединяющиелатиноамериканскую и российскую цивилизации: особую значимость природного34Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма.
М.: Наука, 1990. 224 с. ; Бердяев Н.А. Судьба России. М.:Философское общество СССР, 1990. 240 с.35Ильин В.Н. Эссе о русской культуре. СПб.: Акрополь, 1997. 147 с.36Бердяев Н.А. Судьба России. С. 30–32.37Ильин В.Н. Указ. соч. С. 42.38Шемякин Я.Г. Европа и Латинская Америка. Взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории. М.:Наука, 2001. C. 226.34фактора в цивилизационной системе; характер социальной и культурнойдействительности Латинской Америки и России как «пограничья» междуцивилизацией и варварством; постоянный переход через грань и превышениемеры как способ бытия человека и общества39.
Цивилизация (порядок и прогрессво всех сферах жизни, обеспечение простора индивидуальной инициативе,господство разума над страстями, закона и права над грубой силой, соблюдениепринципов свободы и демократии) однозначно отождествляется с западнымначалом, в то время как практически вся латиноамериканская действительностьоценивается как варварство (застой, деспотизм, господство силы над правом,природного начала над человеком, страстей над разумом, хаотичность всего строяжизни). Не случайно в художественном образе мира Латинской Америки, ккоторому в полной мере относится Куба, по словам А.Ф. Кофмана, «одна изсамых устойчивых и специфических мифологических характеристик <...>представляет его как мир принципиально алогичный, неупорядоченный,спонтанный, хаотичный»40.В настоящей работе предлагается определенная схема описания образастраны (Кубы), сложившегося в художественном и масс-медийном дискурсе двухдругихстран,аксиологическихиихпоследующегооснованийдлясравнения.сравненияПривыбираютсяэтомкаквкачествеконкретныекатегории, например, свобода, так и более общие: человек и общество, человек иприрода и т.д., поскольку, по мнению С.
Сьеберга, слишком конкретныекатегории могут быть по-разному «окрашены» в разных культурах, и выходсостоит в определении «золотой середины» между слишком абстрактными ислишком конкретными основаниями сравнения41. Указанная схема, отчастипредставляющая собой синтез очерченных выше подходов, состоит в следующем.1. Выделяется и описывается центральный элемент образа, позволяющийидентифицировать страну с наиболее яркими проявлениями ее особенностей, атакже39социокультурными,политическими,экономическимииШемякин Я.Г. Указ. соч.
С. 11.Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. М.: Наследие, 1997. С. 36.41Sjoberg C. Comparative Method in the Social Sciences // Philosophy of Science. 1955. Vol. 22(2). P. 106–117.40иными35достижениями народа (например, образ Кубы четко связывается с Кубинскойреволюцией, Фиделем Кастро, Че Геварой, сахарным тростником, сигарами).2. Определяются вторичные элементы образа, позволяющие выделить теособенностистраныилинекоторойтерритории,центральный. Это географические особенностинаселение,социально-экономическиекоторыедополняюттерритории, ееособенности(например,природа,девственнаяприрода Кубы поддерживает ее образ «райского острова», а также такие символыкак – «зеленая ящерица», пальма, ром, сальса и т.д.).3.
Исследуетсявнутренний«Я-образ»страны,понимаемыйкаксамовосприятие тех или иных ее черт населением государства, транслируемыхзатем в художественных и масс-медийных текстах.4. Сравниваютсяотдельныекомпонентыобразастраныпутемсопоставления мотивов, символов, архетипов, мифологем и стереотипов.5. Выявляется общее и особенное в рецепции и репрезентации страны вдвух других культурах и определяются их причины.§ 1.2.
Куба в отечественной художественной культуреИсторико-культурный аспект взаимоотношений СССР и Кубы во многомопределил восприятие этой страны в советском художественном дискурсе.Следует отметить, что в России/СССР интерес к Кубе долгое время (до началарассматриваемого периода) был минимальным – слишком далекой, чуждой инеизвестной была эта страна, лежащая в другом полушарии (см. Приложение 1).Одно из первых упоминаний о Кубе в культуре России относится к концу XVIIIвека, когда там побывал русский писатель, переводчик и путешественникФ.В. Каржавин. Его антильская эпопея производит внушительное впечатление –он провел не менее пяти лет на «сахарных островах» Карибского моря.Высадившись 11 августа 1782 года в кубинском порту Матансас, он вскоренаправился в столицу – Гавану, где прожил почти два года42.
«Каржавин был не42Каржавин Ф.В. Записки Ф.В. Каржавина о своей жизни (1788 г.) // Русская старина. 1875. Т. 12, N 2. С. 176.36только первым русским, побывавшим на Кубе, – констатируют гаванскиеисторики, – но и одним из первых поведавшим русскому народу о своихвпечатлениях об этом острове, о том, как богатства Кубы – сахар и другие товары,созданные трудом тысяч рабов, – отправлялись в Испанию и оттуда в другиестраны Европы»43. В своих путевых записках Ф.В.
Каржавин описал пышнуюпервозданную природу острова, местных жителей, их одежду, быт, обычаи инравы. Можно сказать, что он впервые ввел концепцию «волшебного»применительно к восприятию Кубы, отмечая, что «на этом острове все быловолшебным, и волшебной казалась издали Куба, где Ягуар подходил к воде,чтобы напиться, а Крокодил протягивал свое рыло из воды, дабы Ягуарапоймать…»44. В данном случае «крокодил» – это не только представительживотного мира острова, но и главная характеристика его визуального образа.Гавану Ф.В.
Каржавин характеризовал как вполне цивилизованный город, вкотором он «сыскивал себе хорошее пропитание своим знанием, а именно: лечилбольных, составлял медикаменты для аптекарей, делал разные водки дляпитейных лавок и домов и учил по-французски»45. Он так же предпринял первуюпопытку обрисовать характер местных жителей: «облик их показываетзадумчивость и уныние. Они по своей чрезвычайной лености почти ничемубеждены быть не могут к оказанию услуг Европейцу… Паче всего надобноостерегаться, чтобы их чем-либо не оскорбить, потому что мщению не знаютпределов»46.В 1902 году Кубу, к тому моменту провозглашенную независимой, но ещеоккупированную войсками, посетил знаменитый русский художник-баталистВ.В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
