Диссертация (1168756), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Смена ракурса ещераз подчеркивает убежденность экспрессионистов в том, что в каждом человекетаится целый необъятный космос.Слова Каменолома оказываются пророческими. Толчком к началу переменслужит еще более очевидное падение – каннибальская вакханалия, – во времякоторой люди не осознают, что именно они пожирают. Пророк Пфингстенпредсказывает ее уже в начале пьесы: «Gott ist im Menschen, und wer Menschen frißt,frißt Gott»208 [16, S. 128]. Эти слова заставляют еще раз вспомнить мысль о том, чтоБога следует искать в самом человеке. Этим объясняется непостижимость ибезграничность его внутреннего мира. Человек может все и нужно лишь направитьего развитие в нужном направлении.Голод заставляет героев драмы Э. Барлаха забыть обо всем и накинуться напредложенное яство. Сама вакханалия не описывается.
Но ее характер лучше всегопередают слова Каменолома: «Helft der Welt sich rückwärts wälzen […]»209 [16, S.156]. Лишь некоторое время спустя выясняется истинный смысл произошедшего,но одного осознания и ужаса перед содеянным оказывается недостаточным.Необходимо желание и стремление к преображению. Активное началоолицетворяют в драме Элиза и Томас – единственные герои, не участвующие ввакханалии. На них не действует общая истерия и закон борьбы за выживание. Друг[...] когда червь в вашем брюхе начнет голодать от отвращения [...], тогда мир может сноваповорачивать наверх, может осмелиться на новое начало [...]208Бог в человеке, и кто пожирает человека, пожирает Бога.209Помогите миру повернуться вспять [...]207143в друге они находят поддержку и утешение.
Вспыхивающая любовь дает силы дляотчаянного поступка – герои усыновляют уродливого ребенка.Еще раньше они начинают чувствовать свое отличие от других. Увиденныеужасы окончательно утверждают их в этой мысли. Томас говорит Элизе: «[…] dubist die Tochter eines Wucherers gewesen, aber du wirst vielleicht Mutter eines Gotteswerden […]. Thomas der Andere ist geboren, Thomas der Neue wird sein […] fort mitallen Hüllen. Laß uns genesen vom Gewesen»210 [16, S. 159]. Герои как будто безвсякого труда освобождаются из сковывавших их рамок жестокой окружающейреальности. Это еще раз подтверждает мысль о способности человекасамостоятельно устраивать свою жизнь.
Достаточно лишь прислушаться к своимвнутренним ощущениям и услышать голос Бога.Усыновление малыша «новыми людьми» оглушает всех и переворачиваетмир с ног на голову. Сразу за этим без какого-либо видимого перехода следуетисцеление младенца и один за одним начинают преображаться герои. Резкийповорот в пьесе как будто комментирует один из героев по прозвищу Горе: «Da hateine Glocke aus der alten Zeit angeschlagen […]»211 [16, S. 161]. Люди вернулись вдобрые старые времена и вновь обрели свое истинное лицо, мир начал двигатьсяназад, в противоположном направлении, а в человеке умерло «дитя страдания»(Elendskind) [16, S.
181].Возникает противоречие: слишком глубоким было падение старого мира,чтобыизменениямоглипроизойтистольстремительно.Утопичностьизображаемых событий превращает в утопию саму мечту о всеобщем обновлении.Дуализм мира, удаленность земного от небесного, показанные в других драмах Э.Барлаха, оказываются непреодолимым препятствием на пути возвышения иполного преображения человека.
По утверждению О. Манна, любое позитивноерешение в экспрессионистских драмах кажется скорее неосуществимой мечтой.Как правило, драмы заканчиваются крушением или бегством [266, S. 278].[…] ты была дочерью карманника, но ты, возможно, станешь матерью бога [...], другой Томасродился, будет Новый Томас [...] прочь всю шелуху. Давай излечимся от прошлого.211Раздался колокол из старых времен [...]210144Обновление, описанное в драме Э.
Барлаха, больше напоминает христианскоечудо:ELISE: Es muß sein, Thomas. Auf dieses Kindes grausame Gestalt lege ich dieHände, gleichwie auf die wehste Wunde der Welt. Wir müssen der schwersten Not dieerste Hilfe bringen. Er soll unser erster Sohn heißen. […] THOMAS: Wenn es unser Sohnsein soll, so lege deine Mädchenhände auf ihn und nimm ihn in deine Mutterarme. […]Elise hebt ein leuchtend schönes Kind auf, es blickt munter um sich. THOMAS: Nun bistdu die Mutter eines Gottes geworden. [...] TENOR: Es tut gut, es tut gut, die Luft zuatmen, die um dieses Kind sich wiegt212 [16, S.
179-180].Элиза уподобляется в этой сцене Божьей Матери, появляется мотив непорочногозачатия, ребенок блистает своей красотой, и вокруг него как бальзам разливаетсяисцеляющий воздух. О самом преображении людей говорится мало. Как и вдрамах, описывающих прибытие человечества в светлый обетованный край («Ад –Путь – Земля» Г. Кайзера, «Рабочие. Крестьяне. Солдаты. Прорыв народа к Богу»Й. Р. Бехера), описание этого края и поведения обновленных героев фактическиостается вне поля зрения.
Более важным становится сам факт свершившегосяпреображения.То же самое можно сказать и о драме П. Цеха «Братание». Протагонистуудается не только добиться обновления окружающих, но и привести их вполуреальный город, над которым поднимается в небо радуга и разливается Божьеблагословение. П. Цех, в отличие от Г. Кайзера и Й.
Р. Бехера в пьесах «Ад – Путь– Земля» и «Рабочие. Крестьяне. Солдаты. Прорыв народа к Богу», отделяетидеальное пространство от окружающего мира городскими границами, что ещебольше усиливает его сходство с островом Утопия Т. Мора. В город людиприплывают на корабле. Мотив путешествия на корабле повторяется в драме Л.ЭЛИЗА: Это должно случиться, Томас. Я возлагаю руки на ужасный лик этого ребенка как насамую больную рану мира.
Мы должны оказать помощь в самой тяжелой нужде. Он должен бытьназван нашим первым сыном. [...] ТОМАС: Если он должен быть нашим сыном, положи на негосвои девичьи руки и возьми его в руки матери. [...] Элиза поднимает сияюще-прекрасногоребенка, он весело осматривается. ТОМАС: Теперь ты стала матерью бога. [...] ТЕНОР: Какхорошо, как хорошо дышать воздухом, колышущимся вокруг этого ребенка.212145Рубинера «Без насилия», но героям пьесы Л. Рубинера еще предстоит борьба снепониманием и враждебностью непреображенных. В драме П.
Цеха прибытие вкрай мечты становится последним этапом пути.Предводитель Себастиан заметно возвышается над всеми героями. Егособственное преображение, если сравнивать с Себастианом в предшествующей вцикле, но созданной позже драме П. Цеха «Башня», происходит будто поволшебству. В пьесе «Братание» он уже с самого начала предстает в образе«вневременного святого» (ein zeitloser Heiliger) [62, S.
11]. Аллюзии на текстСвященного Писания, приводившиеся в разделе 2.2, позволяют сравнивать героя схристианским мессией, что придает и без того достаточно абстрактной пьеседополнительные черты видения. Это роднит ее с драмой Й. Р. Бехера «Рабочие.Крестьяне. Солдаты. Прорыв народа к Богу», в которой сам Бог является людям.Подчеркнутое внимание к библейским мотивам и образам позволяет сделать выводо том, что создание идеальной модели преображения в экспрессионистских драмахвсякий раз основывается на восстановлении и укреплении связи с христианством.Также важную роль в драме играет социальный аспект. Себастианподчеркивает свой нейтралитет: «[...] ich: der beobachtend zwischen den Parteien steht[…]»213 [62, S.
8]. Партии рабочих и индустриалистов вступают в конфликт, вкоторый оказывается втянутым и главный герой, несмотря на его заявление о ролинаблюдателя. Конфликт возвращает нас к пьесе П. Цеха «Колесо». Тогдапротагонисту не удалось предотвратить бунт рабочих. Теперь Кочегар заявляет:«Das Rad wird nicht noch einmal in die Sterne hinaufgesprengt.
Ueber diesen Irrtum sindmeine Genossen zum Glauben an eine höhere Magie erwacht…»214 [62, S. 11]. Магиейможно считать всеобщие братские узы. Кочегар продолжает: «Kesselfeuer undTreibriemen sind die Tonleiter, auf der wir den Generalmarsch schlagen – :Verbrüderung!»215 [62, S. 11] Объединение всех униженных и измученных[...] Я тот, который, наблюдая, стоит между партиями [...]Колесо не взлетит снова к звездам.
Через эту ошибку мои товарищи пробудились к вере ввысшую магию...215Паяльное пламя и приводные ремни станут гаммой, которой мы исполним генеральный марш:Братание!213214146становится миссией главного героя, продолженной после поражения в драме«Колесо». Борьба рабочих получает в пьесе поддержку и оправдание. Онивыступают не только против бесчеловечных условий труда, но и против открытогозлоупотребления власть имущих своими полномочиями.
Несмотря на все усилия,предприятие оказывается банкротом, поскольку сам директор забирает деньги изкассы и тратит их в ночных заведениях [62, S. 33]. Его сподвижники (ГерманВайсблют) не хотят расстаться со своим капиталом, хотя и создают иллюзиюзаинтересованности в процветании фабрики [62, S. 35]. Конфликт заходит в тупик.На начало преображению положено.
Все больше героев готовы следовать запротагонистом. Ярким примером становится сын владельца фабрики Михаэль. Онблагодарит Себастиана, восклицая: «Aus Schmerzen bin ich ja zu Dir gekommen. UndDu warst gut und gabst mir Schein»216 [62, S. 61]. Герой посвящает себя служениючеловечеству: «Ich diene… mir selber. Darum Allen! […] Menschentum!»217 [62, S. 75]Его, как и всех других следующих за Себастианом героев, уже не может остановитьникакое сопротивление и никакая критика, называющая их идеалы «до безумиясмешной идеей» (wahnwitzige Idee) [62, S. 75].
Борьба протагониста завершаетсяполным триумфом. Утопическая мечта о всеобщем равенстве воплощается в жизнь.Пьесы, рассмотренные в данном разделе доказывают, что исполнениеэкспрессионистской мечты об обновлении всякий раз приобретало в драмаххарактер чуда, черты утопии и искусственно сконструированной модели. Этотвывод обосновывают слова Г. Кайзера. Характеризуя драму «Ад – Путь – Земля»,он писал, что желанное и судорожно искомое подтверждение успеха превращаетсяв драме в галлюцинацию, в фантом, уклоняющийся от всякого вмешательстваизвне [96, S.
546]. Подобным фантомом становится и мечта о всеобщемпреображении, он увлекает, но старается уклониться от столкновения сдействительностью.В следующем разделе мы попытаемся показать, как сомнения инеуверенность в положительном исходе борьбы против царящего в мире старого216217Из боли я пришел к Тебе. И Ты был добр ко мне и дал мне свет.Я служу... самому себе! Поэтому Всем! [...] Человечеству!147порядка вещей находят выражение в появлении более очевидных противоречий вэкспрессионистских драмах. Как и в вышерассмотренных пьесах, каждый разпротиворечия появляются как будто невзначай и не таят в себе серьезной угрозы.Тем не менее они все больше и больше меняют вектор восприятия драм.Наблюдение подобного феномена в произведениях разных экспрессионистскихавторов свидетельствует уже не о случайности, но о закономерности и развитииданного явления.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
