Диссертация (1168756), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Рубинера «Без насилия». Автор называл пьесу«легендой» (Legende) и в примечании к ней подчеркивал два важных момента: «DiePersonen des Dramas sind die Vertreter von Ideen. Ein Ideenwerk hilft der Zeit, zu ihremZiel zu gelangen, indem es über die Zeit hinweg das letzte Ziel selbst als Wirklichkeitaufstellt»232 [49, S. 51]. Действительно, ощущение преждевременности иидеализированности описываемых событий находит подтверждение уже в первойсцене.
Мужчина обещает толпе горожан, что они получат все, чего хотят: жизнь,свободу, хлеб, сигареты, – при этом никто не будет наказан, потому что отнынесолдатам запрещено стрелять [49, S. 53-54]. В ответ на его слова раздаютсявыстрелы, и обещания теряют всякую убедительность, превращаясь в мольбу ивысказанную вслух робкую надежду.Сами герои, являющиеся, по выражению автора, представителями идей,нередко отказываются в общем хаосе от собственных идеалов. Так, во второй сценеМужчина и Женщина, загнанные противником в ловушку, начинают метаться впоисках спасения.
Мужчина предлагает убить первого из вошедших в комнатустулом, Женщина решает перегрызть вошедшему горло [49, S. 55]. Идеалбезнасильственного противостояния в критической ситуации отступает на второйплан. «Mord und Gewalt ist nicht dasselbe!»233 [49, S. 55] – пытается возражать иоправдываться Мужчина. Тем не менее идея побеждает, но вера в нее укрепляетсядалеко не сразу. Отказ от насилия становится первым шагом на пути к обновлению,ибо насилие не дает могущества, но порабощает: «Sagte ich denn, daß Sie, Sie, dieMacht haben? Sie selbst sind doch ein Werkzeug der Macht, ein Sklave der andern sindSie […]»234 [49, S.
61-62]. Идея чудесным образом одухотворяет героев настолько,что их желания сбываются одной лишь силой воли [49, S. 70, 97]. При этом каждыйраз достижение человеком духовного экстаза, отмечает Ф. Н. Меннемайер,Герои драмы – представители идей. Идейное произведение помогает времени достичь своейцели, при этом оно, опережая время, выставляет конечную цель как реальность.233Убийство и насилие не одно и то же!234Я же сказал, что Вы, Вы имеете власть? Вы же сами инструмент силы, Вы раб других [...]232157граничит с невероятной внутренней перегрузкой [201, S.
21], а столкновение сдействительностью не раз ставит все предприятие под угрозу.ОбщуюгармониютакженарушаетпортовыйпьяницаНауке,отправляющийся в путешествие к новой земле из любопытства. В отличие отостальных героев сила идеи на него не распространяется. Так, изображаяпроизнесение революционной речи, больше напоминающей пародию напламенные обращения товарищей, он следит не за содержанием, а за тональностью,бездумно повторяя услышанное от других:NAUKE: […] Hätt ich was zu trinken, dann könnt ich meine Revolutionsrede ebensoguthalten wie die andern. Ich glaube, den beliebten Ton treff ich herrlich.
In der Art: …Brüder, Schwestern, Eure Zukunft liegt auf der Liebe! Wunderschön! Es geht, es geht,Nauke! Du wirst deinen Weg machen!»235 [49, S. 78-79].Герой видит во всем лишь внешнюю сторону вещей и не желает или не можетпогрузиться в какую бы то ни было их философскую суть. Важным признакомпреображения становится для него перемена одежды. В восторженном желанииЖенщины утешать всех страждущих Науке видит для себя лишь возможностьполучить удовольствие [49, S.
90]. Его представления о новой жизни не идутдальше наказания власть имущих и расхищения нажитого ими добра [49, S. 87-88].То, что прежде являлось грабежом, в наступившие новые времена он называетистинной свободой [49, S. 93]. А первую заповедь «новых людей» – отказ отнасилия – герой готов нарушить незамедлительно, если речь идет о легкой наживе[49, S. 93].Науке становится ярким примером того, что идея обновления не способнаохватить всех. Нереальность описываемых событий, больше напоминающихвидения, восторженность тех, кто с полным самозабвением поверил в мечту,наталкиваются в образе героя на трезвую и неприглядную действительность,способную разрушить любые иллюзии.
В то же время, как подчеркивает Ф. Н.НАУКЕ: […] Было бы у меня что выпить, я мог бы тогда революционную речь произнести нехуже других. Я думаю, излюбленный тон дался бы мне превосходно. Вроде того: ... Братья,Сестры, Ваше будущее основано на любви! Прекрасно! Получается, получается, Науке! Тыдобьешься своего!235158Меннемайер, подобное испытание должно доказать жизнеспособность самой идеи[201, S. 22].Одним из ключевых эпизодов, также нацеленных на демонстрациюстолкновения идеи с реальностью, становится показательное убийство Начальникатюрьмы, Клотца и Мужчины, добровольно соглашающихся принести себя вжертву. Парадоксально, что казнь происходит именно тогда, когда основнойпринцип отказа от насилия кажется окончательно утвердившимся и неоспоримым.Значит, отступление от правил все же возможно.
Даже самые идейные герои вреальныхусловияхготовыпоступитьсясвоимиубеждениями.Насилиеоправдывается, если его допускает общество: «ANNA: Und wer hat das Recht dazu,Menschen für die Menschheit sterben zu lassen? DER GOUVERNEUR: DieGemeinschaft»236 [49, S. 85].Здесь стоит отметить, что убийства ради идеи от рук героев, обновленныхили еще только стремящихся к обновлению, совершаются в экспрессионистскихдрамах не так редко. Достаточно вспомнить убийство сыном родителей в драме Р.Й.
Зорге «Нищий», убийство отца в драме А. Броннена «Отцеубийство»,покушение в драме В. Газенклевера «Сын», убийство возлюбленной в драме тогоже автора «По ту сторону ее». Все эти преступления рассматриваются как действия,предпринятые во имя преодоления сковывающих преград. Жертвоприношение вдраме Л. Рубинера также означает освобождение народа от его духовныхпредводителей и передачу людям права самостоятельно решать свою судьбу, иботам, где провозглашается отказ от насилия, не может быть ни принуждения, нивождей. «Es gibt keine Führer mehr.
Auf kein fremdes Einzelwesen hat man jemals mehrsich zu verlassen»237 [107, S. 314], – повторяет Л. Рубинер эту мысль в своемкоротком сочинении «Обновление».Поступок Начальника тюрьмы, Клотца и Мужчины вызывает в драмевсеобщий духовный подъем. «In dieser stunde bin ich geboren»238 [49, S. 150], –АННА: Но кто имеет право заставлять людей умирать ради человечества? ГУБЕРНАТОР:Общество.237Нет больше предводителей. Больше никогда не нужно полагаться ни на какого чужака.238В этот час я родился.236159восклицает Молодой человек. Эти слова напоминают драму Г.
Кайзера «ГражданеКале», в которой добровольная и жертвенная смерть Эсташа де-Сен-Пьера такжепредшествует преображению окружающих. Тем не менее уверенности в грядущемвсеобщем обновлении одной лишь силой идеи ни в одной из двух драм непоявляется. Первая реакция людей на убийство трех героев – недоумение,возмущение, желание мстить. Гуманистические воззрения еще не заполняютцеликом их сердца и становятся лишь новым материалом для размышления,идеалом, к которому необходимо стремиться. Все это подтверждают ужеупоминавшиеся выше слова Л. Рубинера: «Идейное произведение [...] выставляетконечную цель как реальность» [49, S.
51], но сама реальность еще не успеваетвыкристаллизоваться. Идея отказа от насилия внушается героям пьесы почтинасильственным путем, а попытка ускорить процесс ее усвоения приводит кпоказанным противоречиям и периодическим отступлениям от провозглашеннойосновной линии поведения.Яростный призыв к насилию в «Наброске» Й. Р. Бехера и попытка полногоотказа от насилия в пьесе Л. Рубинера демонстрируют две противоположныестороны медали.
И как ни странно, ни одна из них не представляется вылитой безизъянов: и в одном, и в другом произведении появляются обращающие на себявнимание несостыковки. В первом случае насилие на фоне гуманистическихвоззрений экспрессионизма кажется абсурдным, во втором – сами эти воззрения невыглядят бесспорным решением проблемы. Тем не менее экспрессионистскиевоззвания намечают общую нить поведения, которая дает возможность отдалитьсяот катастрофы или даже обойти ее стороной.
При этом следовать за подобнойнитью человек может только добровольно, руководствуясь не внешнимипризывами, но своим внутренним голосом.Отказ от многих иллюзий и бесплотных видений, более трезвое пониманиепроисходящих событий предлагается в драмах Карла Штернхайма, во многомвыходящих за рамки экспрессионизма. (Комедии драматурга, освещающие ужедругой комплекс проблем, не рассматриваются в нашем исследовании.) Мыостановимся на них лишь вкратце, поскольку две рассматриваемые пьесы содержат160в себе ряд пародийных элементов, высмеивающих веру в способность и готовностьборцов за социализм спасти мир от гибели.
К. Штернхайм предлагал в качествепути к обновлению выводимое им из собственных произведений правило: нужножить согласно своей природе и своему внутреннему закону, не прислушиваясь ник устаревшим идеологиям, ни к навязываемым извне моральным оценкам [304]. Кэтому можно было бы присовокупить и необходимость разумно относиться ко всемраспространяющимся в обществе и будоражащим кровь идейным веяниям.В обеих пьесах драматурга «1913» и «Ископаемое» изображается жизньаристократических семейств, чей размеренный быт нарушается неожиданнымстолкновениемссоциалистическимиидеями,воспламеняющимиумысовременников. В драме «1913» их носителями и потенциальными борцами засвободу и равенство становятся секретарь главы дома барона Кристиана Маске фонБухов Вильгельм и приезжающий к нему друг Фридрих Штадлер.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
