Диссертация (1168616), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Шницлера «Лейтенант Густль», В.А. Туманов указывает, что воспоминания Густлячасто приобретают форму внутреннего диалога, и называет такой диалог мнемическим(“mnemonic dialogue”). Однако мнемический диалог интересует исследователя не как вопросноответноеединство,обладающееопределеннымнаборомлексико-грамматическихикоммуникативно-прагматических параметров и стабильно воспроизводимое в определенныхтипах мнемических ситуаций, а исключительно с точки зрения его художественной функции:“The effect of this device is quite considerable: whereas the retrospectively-oriented discourse is thenatural element of the conventional narrator, Gustl’s in actu mnemonic reconstruction process makeshis retrospectively-oriented discourse appear unplanned and therefore outside the realm of any publicdiscourse” [Tumanov 1997: 97]. В.А.
Туманов подчеркивает, что репрезентация воспоминанийлитературногоперсонажавформевнутреннегомнемическогодиалога–новыйхудожественный прием, способствующий созданию иллюзии личного общения и позволяющий118устранить временной разрыв между воспоминанием и его вербализацией [Tumanov 1997: 98].Словосочетание “mnemonic dialogue” в значении «вопросно-ответное единство, отражающееработу мнемического процесса воспроизведения информации из памяти» встречается также вработах других зарубежных литературоведов [Eckstein 2006; Monroe 1998], однако ему непридается статус термина.В лингвистических кругах на фоне повышенного интереса к проблематике памятипоявляются исследования, посвященные различным аспектам отражения памяти и ее процессовв живой речи, то есть нарратив постепенно утрачивает свое доминирующее положениеязыковой формы организации мнемического содержания. При этом сохраняется тенденцияотождествления памяти с одним из ключевых мнемических процессов, поэтому известные намнаучные работы отечественных лингвистов посвящены изучению различных аспектоввоспоминания как жанра диалогической речи.
В частности, в исследованиях О.А. Казаковой[Казакова 2007], Я.В. Мызниковой [Мызникова 2014], М.В. Китайгородской и Н.Н. Розановой[Китайгородская 2005] воспоминание трактуется как одна из разновидностей рассказа, темсамым акцент ставится на его монологическую природу. Т.В. Самойленко и Н.В. Лагутаопределяют воспоминание как «повествование о событиях человеческой жизни» и относят к«монологическому жанру нарративного типа» [Самойленко 2011: 128]. Т.А.
Демешкинапредлагает следующее определение воспоминания: «разговорный рассказ, который удается вслучае духовного и эмоционального сближения коммуникантов, нуждается в условиинеспешного времяпровождения» [Демешкина 2000: 101]. Таким образом, большинствоотечественных лингвистов придерживаются мнения, что единственной формой репрезентациипроцессов памяти в целом и воспоминания в частности в межличностной коммуникацииявляется монолог.Однако результаты анализа значительного объема эмпирических данных английскогоязыка однозначно указывают на потенциал вопросно-ответных единств и пар стимул-реакции вотношении вербализации мнемических процессов, в связи с чем введение в научный обиходтермина для обозначения такого рода высказываний представляется своевременным.
Отметим,что полученные в настоящем исследовании результаты соотносятся с наблюдениямиО.П. Кормазинойотносительнорепрезентациивоспоминания,которое,пословамисследовательницы, «может реализоваться не только в форме развернутого повествовования»,но и получать языковое воплощение «в форме коротких реплик коммуникантов» [Кормазина2015: 35]. Итак, для обозначения последовательности стимулирующих и реагирующих реплик,объединенных микротемой мнемических процессов, в настоящей работе вводится понятиемнемического диалогического единства.1192.5.2.2. Мнемическое монологическое высказываниеПомимо МДЕ в качестве вербализаторов процессов памяти нами были выделены такжемонологические высказывания участников мнемической ситуации, которые в настоящей работемыбудемназыватьмнемическимимонологическимивысказываниями.Мнемическоемонологическое высказывание, или мнемический монолог (далее ММ), представляет собойавтоадресованную или обращенную к слушателям речь субъекта (вербализованную илиневербализованную, устную или письменную), репрезентирующую один или несколькомнемических процессов.Насколько нам известно, до настоящего времени монологические высказывания нерассматривались лингвистами в качестве рекуррентного средства вербализации процессовпамяти за исключением немногочисленных исследований, посвященных жанру воспоминания,относительно которого О.П.
Кормазина отмечает следующее: «… воспоминание имеетдвойственный характер и в зависимости от ряда экстралингвистических условий можетреализоваться как в монологической, так и диалогической форме» [Кормазина 2016]. Навозможность вербализации воспоминаний в форме монологических реплик указывают такжеГ.Г. Хисамова [Хисамова 2011], Т.В. Самойленко, Н.В. Лагута [Самойленко 2011],О.А. Казакова [Казакова 2007], Я.В. Мызникова [Мызникова 2014] и др.В зарубежной литературе по лингвистике известен термин “memory monologue”,введенный в научный обиход Д. Коэн (см., например, у [Fludernik 2004; Nikolajeva 2002;Richardson 2006; Sharma 2004].
В концепции Д. Коэн memory monologue – это разновидностьавтономного монолога, то есть монолога, лишенного каких-либо сигналов авторскогоприсутствия, в котором мысли говорящего обращены в прошлое (“in which the mind is trainedfull-time on the past”) [Cohn 1983: 247].
Тематически memory monologue наполнен свободнымиассоциациями (free-associational), иными словами, не соотносится с каким-либо определенныминдивидуальным опытом. Анализируя такие монологи, Д. Коэн отмечает, что моментговорения в них никак не связан с настоящим, актуальным опытом, а говорящий – скореебестелесный посредник, сама память без конкретной локализации во времени или месте (“inmemory monologues the present moment of locution is a moment emptied of all contemporary,simultaneous experience: the monologist exists merely as a disembodied medium, a pure memorywithout clear location in time and space”) [Cohn 1983: 247].
По Д. Коэн memory monologueобладает следующими характеристиками: 1) неопределенная монологическая ситуация (theindeterminate monologic situation), 2) ориентация на прошлое (the focus on the past), 3) отсутствиехронологии в структуре (the a-chronological structure) [Cohn 1983]. Данные критерии однозначноуказывают, что содержание понятий memory monologue и ММ не идентично, так как последнеене ориентировано исключительно на прошлый опыт и порядок изложения событий в нем никак120не регламентируется. ММ имеет более широкое значение и охватывает больший кругтекстоструктур, тогда как memory monologue можно рассматривать в качестве егоразновидности, тематически близкой ретроспективному монологу.
Таким образом, в настоящемизыскании мы будем использовать понятие мнемическое монологическое высказывание дляобозначения монологических высказываний, порожденных в условиях мнемической ситуации ирепрезентирующих один или несколько процессов памяти.В связи с существованием множества мнений относительно того, что следует считатьмонологом, утверждениями об «искусственности» монологической формы коммуникации идаже отказом от употребления данного термина в пользу альтернативных вариантов считаемнеобходимым пояснить, в каком значении «монолог» будет использоваться в нашей работе ипочему не представляется возможным заменить его другим термином.Язык – это, в первую очередь, средство общения между людьми, поэтому целью любогоречевоговзаимодействиямеждукоммуникантамиявляетсяобменинформацией,закодированной с помощью языка.
Соответственно любая коммуникация, осуществляемаяпосредством языка, ориентирована на получателя информации, то есть диалогична по сути.Отсюда непризнание монолога как самостоятельной формы речетворчества. Однако уже вклассической риторике монологическая речь понималась как деятельность оратора, обращеннаяк аудитории и имеющая целью убедить слушателей в правильности какой-либо точки зрения.Иными словами, с момента зарождения монолога как понятия в риторике и ораторскомискусстве монологическая речь понималась как явление, несущее в себе черты диалогизма.Таким образом, адресный характер высказываний участников межличностной коммуникациине является препятствием к рассмотрению монолога как формы «единого речетворческогопроцесса» [Варшавская 2002: 25].Многие лингвисты, принимая противопоставление диалога и монолога, в то же времяуказывают на существование диалектической связи между ними.
Например, А.И. Варшавскаяуказывает, что монолог «может быть частью диалога, реализоваться в условиях диалога»[Варшавская 2002: 25]. И.С. Бродт отмечает, что в разговорной практике монологический типречи может быть представлен в виде развернутых реплик диалога или рассказа на бытовыетемы [Бродт 2007: 8]. Н.Ю. Шведова выделяет разговорный монолог как особый типдиалогической речи: «Разговорный монолог – это форма непринужденного рассказа,непосредственного обращенного к слушателю или слушателям» [Шведова 1956: 68].В поисках решения задачи статуса монолога И.Н. Борисова предлагает различать два«режима диалоговедения»: реплицирующий и нарративный. Первый реализует установкукоммуниканта на «быстрый темп речевого обмена перемеждающимися репликами с передачейречевого хода», тогда как во втором реализуется установка на «монологическую речь в121условиях непостредственного контактного диалогического общения» [Борисова 2009: 183].
Всоответствии с указанными режимами выделяются два типа нарратива: монологический идиалогический. Монологический нарратив функционирует в реплицирующем режиме диалога,его структура ограничивается пределами одной реплики-высказывания. Диалогическийнарратив имеет место при нарративном режиме ведения диалога и представляет собой болеекрупную текстоструктуру, чем монологический нарратив, не ограниченную рамками однойреплики [Борисова 2009].Данная концепция, на наш взгляд, достоверно описывает роль и место монологических идиалогических высказываний в ситуациях межличностной коммуникации и подтверждаетправо монолога на статус формы «единого речетворческого процесса» [Варшавская 2002: 25]наравне с диалогом. Однако, мы считаем не вполне удачным выбор терминов для обозначенияописываемых типов высказываний.