Диссертация (1168616), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Концепт возможно описать как класс, все элементы которогосвязаны отношениями эквивалентности. При этом существуют четкие границы междусмежными классами, а принадлежность элемента к классу определяется по наличию у негорелевантных признаков.В сетевой модели памяти Р. Квиллиана и А. Коллинза [Collins, Quillian 1969] концептявляется узлом семантической памяти – подсистемы декларативной памяти, в рамках которой49фиксируются, хранятся и актуализируются обобщенные знания о мире. Таким образом, концептможет рассматриваться как ментальная репрезентация в рамках семантической памяти,отражающая особый формат хранения знаний о мире.В концепции Ж.-Фр.
Ришара [Richard 1992] репрезентации, отражающие знания о мире,составляют отдельный тип – концептуальные репрезентации – и противопоставляютсяобразным, социальным и репрезентациям, связанным с действием. В терминологии Ле Ни имсоответствуют репрезентации-типы [Le Ny 1988]. Концептуальные репрезентации могутразличаться по уровню общности и числу элементов, входящих в их состав.
Они находят своевыражение с помощью предикативной структуры языка.Изучение структуры и специфики концепта в рамках когнитивной лингвистикиспособствует, в первую очередь, расширению наших взглядов о мире. Вместе с тем,возможности концепта относительно экспликации мнемического содержания ограничиваютсяего статусом в пределах семантической памяти, тогда как в настоящем исследовании, как ужеупоминалосьвыше,вфокусенашеговнимания,преждевсего,эпизодическаяиавтобиографическая подсистемы декларативной памяти, которые в отличие от семантическойпамяти, построенной по аналогии с тезаурусом, соотносятся с определенными событиями,локализованными во времени и пространстве.Обратимся к особенностям интерпретации индивидуальной памяти с позицийлингвокогнитивного подхода. Поскольку знания о внешнем мире в когнитивной лингвистикесобираются, обобщаются и систематизируются посредством анализа концептов, память какконцептуальная сеть также находит свое отражение в языке через соответствующий концепт.Наиболее эффективным и простым способом выявления признаков концепта и егомоделирования, по словам А.А.
Рыжкиной [Рыжкина 2014: 118], является путь исследования«от языка к концепту», то есть анализ языковых (преимущественно лексических) средств еговыражения, рассмотрим, какие языковые единицы выступают в роли вербализаторов памяти икаким образом память концептуализируется в языке.Всвоемдиссертационномисследовании,посвященномизучениюструктурысубъективного значения слова, И.А. Бубнова отмечает, что слово традиционно является«основной единицей анализа языка», именно за ним признается статус «единицы, наиболееполно отражающей мир человека» [Бубнова 2008: 12].
Вполне закономерно, что с повышениеминтереса когнитивных лингвистов к проблематике памяти в фокусе исследовательскоговнимания оказалось, в первую очередь, слово как главный носитель и хранитель памяти,причем необходимо отметить, что в работах последних лет имеет место смещение акцента всторону культурной памяти слова. Идеи о наличии в любом языке особого рода лексическихединиц, способных хранить и транслировать важные культурные особенности народа,50говорящего на данном языке, находим в трудах А.
Вежбицкой и В.А. Масловой [Вежбицкая2001; Маслова 2001]. На особую актуальность исследования культурной памяти слов натекущем этапе развития науки о языке указывают Л.Г. Попова и В.О. Егорова [Попова 2015].На фоне возрастающего интереса к лексическим единицам-носителям культурнойпамяти в фокусе внимания исследователей по-прежнему остается лексика, непосредственноописывающая процессы и операции памяти.
В первую очередь, речь идет о глаголахсоответствующей семантики. В отечественной научной литературе широкую разработкуполучила глагольная лексика, отражающая представления о процессах памяти носителейнемецкого языка (см. работы Молчановой, Ребриной, Шамне, Центнер [Ребрина 2008; Центнер2012; Шамне 2007]. В частности, А.С. Молчанова, рассматривая специфику описания ситуациихранения информации в текстах немецких автобиографий, обращается к лексическому уровнюее репрезентации и приходит к выводу, что вербальное представление ситуации храненияинформации в памяти обеспечивается «лексическими единицами с семантикой процессасохранения и хранения знаний о прошлом, локализации информации, ее формы, характеристик,субъективной оценки при участии дополнительных актуализаторов процесса сохранения»[Молчанова 2015: 152].Одним из перспективных направлений исследования номинации процессов памятиявляется изучение особенностей их репрезентации неоднословными лексическими единицами.В первую очередь, лингвистическое описание получили русский глагольные коллокациипамяти [Болганова 2015; Ребрина 2015; Терентьева 2016].
Стремясь выявить закономерностиобъективации операций памяти средствами русского языка, лингвисты проводят комплексныйанализ коллокаций памяти, функционирующих в русскоязычных СМИ, уделяя особое вниманиеих структурно-семантическим моделям, мотивам номинации и механизмам трансляции образапрошлого.Отдельное место среди работ, посвященных изучению мнемической лексики, занимаютисследования, в которых лексемы-вербализаторы памяти рассматриваются в ряду лексическихединиц, номинирующих психические процессы в целом. Как правило, в фокусе внимания такжеоказываются глаголы и функционально синонимичные им коллокации. Выбор глаголов вданном случае, по словам исследователей, «предопределен их способностью выступать вкачестве прототипов ментальной структуры психических процессов, то есть называть внаиболее полном виде тот или иной психических процесс, концептуально соотносящийся сментальной структурой» [Kuprieva 2015: 22].
В подобных исследованиях на первый планвыносится специфика системных и функциональных значений соответствующих лексем,особенности модификации их семантики и основания для распределения по тематическимгруппам.51Однако лексема не единственная языковая единица, обладающая определеннымпотенциаломвотношенииноминациипроцессовпамяти.Некоторыеисследователипридерживаются мнения, что функцию языковой репрезентации мнемических процессовреализуют иные единицы языка, а именно, фразеологизмы. Так, в диссертационномисследованииТ.И. Скоробогатовой,посвященномпроблемеязыковойрепрезентацииисторической памяти, «аккумуляторами, хранителями, трансляторами и манифестаторами»последней названы именно фразеологические единицы [Скоробогатова 2013: 6].
В названномисследовании фразеологизм понимается как «воспроизводимая в готовом виде, относительноустойчивая, полифункциональная конструкция, состоящая из двух и более слов, актуальноезначение которой мотивируется исторической памятью носителей языка» [Скоробогатова 2013:8]. Соответственно, фразеология, согласно концепции Т.И. Скоробогатовой, представляет собой«совокупность языковых репрезентантов фиксации консенсусной исторической памятиносителей языка» [Скоробогатова 2013: 8]. Историческая память, манифестируемая вофразеологической единице (далее ФЕ), представлена тремя взаимодействующими уровнями:память о прототипической ситуации, этимологическая память конституентов ФЕ и память оконтекстах употребления ФЕ. Рассматривая ФЕ как продукт истории и как продукт языковойсистемы одновременно, исследовательница подчеркивает, что любая ФЕ является единицейисторической памяти, которая в данном случае проявляется на уровне канала передачи опыта[Скоробогатова 2013].И.В.
Зыкова также обращается к фразеологизмам как к языковым единицам,сохраняющим и транслирующим память, в первую очередь, память культурную. Рассматриваяплан содержания фразеологизма как двухуровневое образование, исследовательница выделяет внем два уровня: поверхностный, собственно семантический, то есть совокупность сем, иглубинный, концептуальный уровень, представляющий собой «некое структурированноемножество различных концептуальных составляющих, на основе которых образуетсяцелостный фразеологический образ» [Зыкова 2013: 44].
Фразеологический знак наследует отконцептосферы культуры концептуальное содержание, заключенное во фразеологическомобразе, следовательно, фразеологический образ может рассматриваться как культурная памятьфразеологического знака.В свою очередь О.Н. Прохорова, И.В. Чекулай, Ж. Багана и И.А. Куприева обращаются кфразеологизмам как вербализаторам памяти, рассматриваемой лингвистами в составементальных структур психических процессов. На основании данных лингвистических иэкстралингвистическихисточниковисследователисоставиливыборкулексическихифразеологических средств вербализации памяти в английском, немецком и французскомязыках.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
