Диссертация (1168548), страница 35
Текст из файла (страница 35)
С. 138. 383Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Гордый // Толковый словарь русского языка: 80000 слов ифразеологических выражений. М., 2007. С. 138. 163высокомерие которого, его отграниченность от Бога, приводят и к падениючеловека. Гордые, по Зосиме, могут пребывать и в аде: «О, есть и во адепребывшие гордыми и свирепыми, несмотря уже на знание бесспорное и насозерцание правды неотразимой; есть страшные, приобщившиеся сатане игордому духу его всецело. Для тех ад уже добровольный и ненасытимый; <..>».(14, 293).
Говоря о старчестве, повествователь говорит, что даже это «испытанноеи уже тысячелетнее орудие» (14, 27) может привести «вместо смирения иокончательного самообладания, напротив, к самой сатанинской гордости, тоесть к цепям, а не к свободе» (14, 27). К описанным выше признакам гордостикак самовозвышения и отграниченности от других добавляется еще и признакнесвободы, напрямую связанный с деятельностью сатаны; материальныеграницы, стены монастыря, не могут защитить от чувства гордости. Даже кЗосиме, как оказалось, многие не хотели идти к старцу, но шли, «…чтобы неприняли их за гордых и бунтующих помыслом» (14, 145). Гордость, как считаетЗосима, можно побороть смирением (14, 285), этого качества зачастую не хватаетдругим.
Зосима повествует, что хулители Иова говорили «гордые слова» о том,как можно полюбить новых детей, зная о смерти прежних. Впоследствии и проуже усопшего Зосиме будут завистники будут говорить «гордые слова»:«“Возгордясь сидел, — с жестокостью припоминали самые злорадные…>» (14,301). К подобным случаям, когда «гордость» имеет крайне негативнуюконнотацию можно отнести и случай Трифона Борисыча, «гордо» стоявшегопосле ареста Дмитрия и его крика «прощай» (14, 461).Гордость связывается с «господским», порой искаженным взглядом нажизнь: так, о Лизавете Смердящей, оставляющей все, что ей ни давали,ночевавшей где придется, господа говорили, что она это делает из-за гордости,но, как замечает повествователь, «как-то это не вязалось: она и говорить-то нислова не умела и изредка только шевелила что-то языком и мычала – какая уж тутгордость» (14, 91).
Примечательно, что во времена Лизаветы Смердящей и самФедор Павлович «был горд и разговаривал не иначе как в своей компаниичиновников и дворян, которых столь веселил» (14, 92). «Гордый» в данном164контексте употреблено скорее иронически, но тем не менее, данное определениеФедора Павловича важно принять во внимание, в связи с передачей данногокачества его сыновьям – и прежде всего, Ивану.Гордыми в романе названы Иван, Катерина Ивановна, Дмитрий и Груша, нов большей степени Иван и Катерина Ивановна.
Рассмотрим, чем являетсягордость для каждого из героев.После ухода от Поленовых, Иван, как предполагает повествователь, непожелал списаться с отцом «может быть, из гордости, из презрения к нему, аможет быть, вследствие холодного здравого рассуждения» (14, 15). Здесь важноотметить, что гордость соседствует с презрением и холодным рассудком; напервых порах Иван не перешагивает границу гордости и не пишет отцу; гордостьв данном контексте в большей степени соотносится с чувством собственногодостоинства.
Повествователь выражает точку зрения обывателя, когда пишет остранности того, что «столь ученый, столь гордый и осторожный на вид, вдругявился в такой безобразный дом» и отец и сын, «оба уживаются как не надолучше» (14,16). Об Иване как о гордом человеке говорит и Миусов, косвенноподчеркивая независимость Ивана в материальном отношении: «он горд» и всегдадобудет себе копейку (14, 17).На последнем свидании Смердяков говорит Ивану, что тот очень почетлюбит, потому что «очень горды» (15, 68) и вообще Иван более всех детей похожна Федора Павловича. Иван отвечает, что Смердяков не глуп, на что тот говорит:«от гордости вашей думали, что я глуп» (15, 68). Гордость Ивана становится тембарьером, той границей, мешающей Ивану увидеть ум в Смердякове, поскольку внем он не видит никого, кроме лакея и хама.О гордости Ивана говорит и его кошмар – черт.
Иван, по мнению черта,оскорблен, в «эстетических чувствах своих» и «в гордости»: «как, дескать, ктакому великому человеку мог войти такой пошлый черт?» (15, 81). Гордость каквысокое самомнение не становится преградой перед странными видениямиИвана. Иван, пересказывая Алеше диалог с чертом, говорит: «Нет, он знает, чтоговорит [здесь и далее в цитате выделено мной – прим. М.Б.]. Ты, говорит, из165гордости идешь <…>.
Это он про меня говорит, и вдруг говорит: “А знаешь, тебехочется, чтоб они тебя похвалили: преступник, дескать, убийца, но какие у неговеликодушные чувства, брата спасти захотел и признался!” Вот это так уж ложь,Алеша!» (15, 87) Получается, что Иван внутренне согласен с тем, что идет изгордости и презирает мнение других, но в то же время не принимает того, чтобыего «смерды хвалили» (15, 87). Гордость в этом контексте становится во-первых,связанной с нечистой силой, во-вторых, и что опаснее – эта нечистая силастановится частью сознания самого героя, провоцируя его на признание себе вгордости и презрении к другим, что в конечном счете рождает отделение от мираи от себя, проводит невидимую границу отъединения. Алеша понимает болезньИвана также в контексте гордости: «Муки гордого решения, глубокая совесть!»(15, 88).
Гордость Ивана, по Алеше, мешает ему подчиниться Богу, которого он неверил, и правде. Гордость в этом случае становится границей на пути героя кБогу.Примечательно, что гордость Ивана связана и с героями, которые в той илииной степени были созданы его сознанием – чертом и великим инквизитором.Вспоминая о геологическом перевороте, черт говорит: «Всякий узнает, что онсмертен весь, без воскресения, и примет смерть гордо и спокойно, как бог.
Ониз гордости поймет, что ему нечего роптать за то, что жизнь есть мгновение, ивозлюбит брата своего уже безо всякой мзды» (15, 83). Станет «все позволено»,новый человек станет человекобогом и сможет «легким сердцем перескочитьвсякую прежнюю нравственную преграду384 прежнего раба-человека, если онопонадобится» (15, 84). Подмена черта заключается в том, что совмещаются такиепонятия, как «гордость» и «бог», бог не может быть гордым, это сравнение«примет смерть гордо …, как бог» возможно только в речи черта и гордогосатаны.
Великий инквизитор, говоря о том, как Христос отверг искушение«премудрого духа» и не сбросился вниз с вершины храма, чтобы доказать веру вотца своего, отмечает: «конечно, ты поступил тут гордо и великолепно, как бог,384Герои часто говорят о переходе некой нравственной черты. Так, Ракитин говорит о ДмитрииАлеше: «У этих честнейших, но любострастных людей есть черта, которую не переходи. Не то— не то он и папеньку ножом пырнет» (14, 73).166но люди-то, но слабое бунтующее племя это – они-то боги ли?» (14, 233). Вдругом месте: «О, мы убедим их наконец не гордиться, ибо ты вознес их и темнаучил гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкиедети, но что детское счастье слаще всякого» (14, 236); «Я ушел от гордых иворотился к смиренным для счастья этих смиренных» (14, 237).
Великийинквизитор не любит людей, их гордость он сравнивает с гордостью и бунтомшкольников. Так неоднократно в сознании Ивана возникает невозможноесопоставление гордости и божественности и вместе с тем появляется мысль, чтолюди в сущности не достойны быть богами. Чуть ранее (глава «Бунт»), но внесколько иной форме об этом говорит сам Иван Алеше: «По-моему, Христовалюбовь к людям есть в своем роде невозможное на земле чудо.
Правда, он былбог. Но мы-то не боги» (14, 216). Таким образом, в сознании Ивана глубокосцеплены две «аксиомы»: 1) бог горд 2) люди не боги. Первая аксиомапротиворечит сама себе, вторая утверждает «гордую» точку зрения на слабогочеловека, недостойного быть богом. В этих двух положениях заключаютсявнутренние границы Ивана, не дающие ему выйти за собственные пределы, чтобыопределиться и принять Бога, с одной стороны, и людей с их слабостями, сдругой.Катерина Ивановна, так же, как и Иван, неоднократно названа гордой.Алеша вспоминает о ней в начале романа как о «красивой, гордой и властной»девушке (14, 94); при встрече его поражает «властность, гордая развязность,самоуверенность надменной девушки» (14,133). Дмитрий передает Алеше о своихчувствах к ней до знакомства: «… особа с характером, гордая и в самом деледобродетельная, а пуще всего с умом и образованием…» (14, 103). Заметим, чтов данном примере подчеркивается соположение различных качеств, в том числегордости и ума – подобное соположение можем найти и у Ивана; тем не менеегордость не определяется только этими признаками.
Гордый может быть идобродетельным, но по-своему. « – Гордая, себя борет, но добрая, прелестная,великодушная!»(14, 177) – так говорит о героине Хохлакова. Перед «гордячкой»Катей сестра и тетки себя принижали, «воистину обожали», горничными были167(нечто подобное, кстати, видим в отношении сестер к Аглае из романа «Идиот»).Отметим, что тетка героини была самовластной и гордой до тех пор, пока муж небыл уличен в казнокрадстве; иными словами – гордость Катерины, так же, как и уИвана, имеет свои корни. Иван также считает Катерину Ивановну гордойженщиной, любовь к Дмитрию ей нужна для созерцания подвига верности иупрека Дмитрия в неверности, «всё это от вашей гордости» (14, 175).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
