Диссертация (1168526), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Так, в протоколе допроса протоиерея АлексеяДмитриевича Мешковского находится заключение следователя об отправкесвященника в г. Курск, поскольку он был арестован на основании телеграммыКурской ЧК, предписывавшей после ареста отправить его туда 160.К середине 1920-х гг. кроме даты и подписей допрашивающего идопрашиваемого заключительная часть протокола должна была содержатьсведения о прочтении протокола допрошенному, о сделанных им добавлениях или156Там же. С. 209.Криминалистика: Техника и тактика расследования преступлений... С. 451.158ЦА ФСБ России.
Р–45761. Л. 14.159УФСБ Курской обл. П–12372. Л. 103.160ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. П–35087. Л. 52.15768об отказе от них, о сделанных в протоколе изменениях, о правильностиизложения его показаний, а также о прилагаемых к протоколу документах(например, заключение эксперта), если таковые имелись161. Если допрашиваемыйнеграмотный, то он вместо подписи не должен был ставить кресты, так как это неявлялось удостоверением его личности и правильности записи его показания. Вэтом случае вместо него и по его личному полномочию должен был расписатьсякто–нибудь из грамотных присутствующих или допрашивающий, который передсвоей подписью должен был сделать отметку о неграмотности допрошенного 162.Обозначение в практическом пособии недопустимости ставить кресты вместоподписи в случае неграмотности допрашиваемого косвенно свидетельствует оналичии такой практики при ведении следствия, что подтверждаетсяисследованием протоколов допросов, входящих в состав судебно–следственныхдел духовенства.
Были выявлены случаи, когда за неграмотностью вместоподписи допрашиваемый в конце протокола допроса ставил три креста163 илиотпечаток пальца164. Тем не менее, изучение протоколов допросов судебно–следственных дел духовенства показало, что в некоторых случаях инструктивныетребования росписи за неграмотного выполнялось. Так, например, в одном изследственных дел указано: «Прочитано. Неграмотная, а за неграмотную по ееличной просьбе расписался гр[аждани]–н с.
Волкова Мерлинской вол. ИванАзар[нрзб.]...»165. Перед подписью должно было быть указано, сам лидопрашиваемый читал протокол, или ему прочел его вслух следователь 166.Встречаются записи «больше показать ничего не могу, записано с моих слов161Якимов И.Н. Криминалистика. Руководство по уголовной технике и тактике. С. 324.Там же.163УФСБ по Пензенской обл. Д. 2180–П. Лл. 10–11, 21; ЦА ФСБ России. Н–6656. Т. 11. Л.105; УФСБ по Саратовской обл. ОФ–14559. Л.
9об.164УФСБ по Республике Башкортостан. В–1068. Л. 13,14.165УФСБ по Смоленской обл. Д. 6881–С. Л. 25.166Якимов И.Н. Криминалистика. Руководство по уголовной технике и тактике...С. 324;Криминалистика: учебник для слушателей правовых вузов. С.
206; Криминалистика: Техника итактика расследования преступлений. С. 450, 451.16269верно, полностью мне прочитано»167, «записано с моих слов верно, полностьюлично мной зачитано, в чем собственноручно расписуюсь»168, «показание читалсам записано с моих слов верно»169, «читал лично»170. К концу 1930-х гг.выработалась устойчивая фраза «Показания записаны с моих слов верно, мнойпрочитаны». В ходе анализа судебно–следственных дел духовенства быливыявлены случаи отказа не только подписывать протокол, но давать какие–либопоказания.
В случае отказа допрашиваемого подписать протокол перед подписьюследователя ставилась соответствующая отметка, а также фиксироваласьмотивировка, если таковая присутствовала. Так, в протоколе допроса,произведенного в 1937 г., значится: «Виновной я себя ни в чем не считаю и отдачи каких–либо показаний о своей деятельности против существующего порядкаотказываюсь (подпись)»171.Документы судебно–следственных дел духовенства свидетельствуют обесправном положении обвиняемого, особенно если он являлся «классовочуждым элементом». Так, согласно статье 11 УПК, при производствепредварительного следствия следователь обязан был выяснить обстоятельства нетолько уличающие, но и оправдывающие обвиняемого, а также как усиливающие,так и смягчающие степень и характер его ответственности обстоятельства.Однако, как показало исследование документов судебно–следственных дел,заведенных в отношении духовенства, следствие проходило однобоко, привынесении обвинительного заключения учитывались только те свидетельскиепоказания, которые «доказывали» вину обвиняемого в совершениипредъявленного преступления, даже несмотря на явное противоречие споказаниями как обвиняемого, так и других свидетелей.
Нарушениепроцессуальных норм ведения следствия фиксировалось внутриведомственными167УФСБ по Пензенской обл. Д. 2180–П. Л. 21.Там же.169УФСБ по Курской обл. Д. П–12372. Л. 200.170УФСБ по Костромской обл. Д. 6179–С. Ч. 2. Л. 43.171УФСБ по Республике Коми. Д. КП–6026. Л. 10.16870проверками. В приказе ОГПУ от 12 октября 1931 г., отмечавшем значительноеснижение каче ства следствия, указывало сь, что большинство дел,квалифицируемых по статье 58 п. 10 возбуждались по «случайным,непроверенным данным <...> на основе показаний двух–трех свидетелей,характеризующих обвиняемого ничего не говорящими, общими фразами» 172.Вынесение обвинения по указанной статье при отсутствии признаковпреступления подтверждалось впоследствии дополнительными проверками входе реабилитации 1950-х и 1980-х гг., результаты которых сводились к тому, чтоследствие проводилось с грубыми нарушениями закона и ограничивалосьповерхностными допросами обвиняемых, зачастую без выяснения всех данных оличности, без указания в процессуальных документах конкретных действий истатей УК, по которым бы они квалифицировались как преступления 173.
Хотядокументирование следственных действий велось в соответствии сдействующими инструкциями, предъявляемые обвинения не обладалидоказательной базой.Тем не менее, протоколы допросов, входящие в состав судебно–следственных дел духовенства, являются достаточно информативными с то р и ч е с к и м и с точ н и ком . В о – п е р в ы х , это источник информациибиографического характера. Например, священник Константин ВасильевичАксенов на вопрос следователя о том, что побудило его, дворянина, сынакапитана, избрать себе деятельность в качестве священника, ответил, чтопризвание. С 7 лет он прислуживал в церкви, подавал кадило и т. д. По этойпричине он без разрешения матери, которая хотела отдать его в военное училище,из гимназии перешел в семинарию174.
В протоколе допроса уже упоминавшегосявыше диакона Василия Фролова сохранился подробный рассказ о жизни русских172173Мозохин О.Б. Право на репрессии... С. 116–117.ЦА ФСБ России. Д. Н–6656. Т. 12. Лл. 1–2; УФСБ по Саратовской обл. Д. ОФ–18983.Л. 71.174ГАРФ. Ф.10035. Оп. 1. Д. П–45736.
Л. 13 об.71солдат и офицеров, оказавшихся в период Первой мировой войны и после нее заграницей. Попав в 1916 г. во Францию, Василий Иванович в составе своейбригады был отправлен в Салоники (Греция). По распоряжению французскогоштаба его дивизию разбили на три категории (желающих воевать на сторонеГермании, желающих работать для военных надобностей и требующих отправкив Россию). Сам Василий Иванович попал вначале в третью категорию, котораябыла отправлена в Африку, но в связи с болезнью его перевели во вторую, итаким образом, Василий Иванович остался в Греции.
Не получив увольнения отвоенной службы, он был направлен на принудительные работы на железнойдороге в город Флорино (Греция). Проработав там до февраля 1919 г. и получивпаспорт от консула Лобачева, он отправился в г. Битоль (Сербия), так как во времяслужбы в армии познакомился с русским священником, который, в свою очередь,познакомил Василия Ивановича с сербским митрополитом Варнавой175.Первоначально митрополит зачислил его псаломщиком, а в мае 1919 г. посвятилво диакона176. Как уже было упомянуто выше, по приезде в Россию он былзадержан и допрошен вначале в г.
Ростов–на–Дону, а затем отправлен в г. Москвудля дальнейшей проверки.Для определения достоверности сведений биографического характератребуется применение комплексного подхода с привлечением других источников,поскольку существовала практика записи данных, которые не отличалисьполнотой и нигде дополнительно не проверялись177.
Иногда краткие сведения,содержащиеся в анкетной части протокола допроса, раскрываются в егосодержательной части. Так, например, 10 августа 1937 г. был допрошенсвященник Михаил Петрович Ерогодский. В анкетной части протокола допроса в175Архиепископ Варнава (Росич; 1880–1937), с 1910 г. – епископ Дебарско–Велесский(Южная Сербия), с 1920 г. – митрополит Скоплянский, патриарх Сербский, с 1930 г.
– патриархСербский // Масленникова Н.В. Священномученик Варнава, патриарх Сербский / Государство,религия, церковь в России и за рубежом. Т. 27. 2009. № 4. С. 136–150.176ГАРФ. Ф.10035. Оп.1. Д. П–35293. Л. 8–11.177Мозохин О.Б. Право на репрессии... С. 117.72пункте «Дата рождения» указан лишь год – 1878. В дополнительных показаниях,данных священником 27 августа, на просьбу указать точный год рождения, онпоказал, что родился 19 сентября 1878 г. и в сентябре 1937 г. ему исполнится 59лет178. Кроме того, в той же анкетной части, в пунктах о службе в Красной армии,а также в Белой и других армиях указано, что он нигде не служил.
Однако впротоколе допроса от 16 августа священник по этому вопросу показал, что с 1914г. по декабрь 1917 г. был на действительной военной службе в качестве писаря, апосле возвращения на родину несколько месяцев служил секретарем волостнойземской управы179.Также из протокола допроса можно извлечь информацию, касающуюсямировоззренческих взглядов осужденного, его отношения к окружающейдействительности, к какому церковному течению он принадлежал. Например, 30июня 1921 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
