Диссертация (1155595), страница 33
Текст из файла (страница 33)
Если бы ЕСПЧ решился рассмотреть напрямую факт ритуального убоя животных, он все равно оставил бы в силе право государства регулировать осуществление данного обряда. Такой исход, наверное, гораздо в большей степени ударил бы по религиозному наследию, чем принятое решение.Очевидно, что ст. 3 Европейской конвенции требует от государств-участ-149ников при регулировании подобных вопросов применять к религиозным сообществам несколько иное отношение, нежели ко всему обществу. В данном случаеФранция должна не только исключать, но и консультироваться с сообществом,которое также имеет право на исключение из общего правила.
На этом фоне имеется веский аргумент в пользу того, что ст. 9 Европейской конвенции требует дифференцированного подхода по применению запретов и исключений из них.Действующий национальный закон, защищающий свободу вероисповедания, должен открывать пространство для формирования системы исключений изобщего применимого правила, что позволяет устанавливать специальные подходы для удовлетворения конкретных потребностей сообществ, обладающихкультурным наследием.При этом очевидно, что не все обычаи, составляющие нематериальное культурное наследие, имеют религиозный элемент. Однако следует констатировать,что значительная часть наиболее проблемных вопросов в отношении НКН действительно затрагивает ущерб, причиняемый религиозным чувствам.
Поэтомувозможность защиты посредством свободы религии представляет собой реальный инструмент, который следует иметь в виду.Система норм по правам человека в целом предоставляет множество возможностей для охраны различных аспектов НКН. К их числу относится право насправедливое судебное разбирательство, которое должно быть подкреплено реальными гарантиями на национальном уровне. К сожалению, и судебные разбирательства по жалобам в отношении нарушения НКН на национальном уровненередко характеризуются бюрократической волокитой в виде затяжных процессов в правосудии и неравенства между сообществами, обладающими культурным наследием, и третьими лицами.
Вместе с тем право на справедливое судебное разбирательство особенно важно, например, для использования родногоязыка во время судебного разбирательства.Важное место в охране НКН занимает право на свободу ассоциаций, с помощью которого можно обеспечить возможность отдельных лиц формировать группы150для защиты сообщества в целом. К этой категории прав относится также право нанеприкосновенность личности. По делу «Сообщества Моивана против Суринама»Межамериканский суд по правам человека признал, что неспособность государствагарантировать членам сообщества право собственности на традиционно занимаемые ими земли препятствовала проведению их погребальных ритуалов, тем самымнарушая право на неприкосновенность личности по смыслу ст. 5 Американскойконвенции 1969 г.
Впоследствии правительство Суринама демаркировало район ипредоставило Моивана право собственности на указанную землю358.В других делах, рассмотренных МСПЧ в отношении коренных народов, Судприменил право собственности для гарантирования прав на землю для коренныхнародов359.Из анализа этих дел видно, что в той степени, в какой земля представляетсобой значительный элемент существования нескольких из этих культур (Конвенция ЮНЕСКО 2003 г. говорит о «культурном пространстве»), защита правакоренных народов на землю может выступить эффективным средством охраныкультурного наследия коренных народов.Наконец, защита культурных прав, закрепленных в ст. 15 Международногопакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 г.
(МПЭСКП)360,способствует сохранению культуры и культурной самобытности. Нет сомненийв том, что Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам,который уже принимает и рассматривает индивидуальные сообщения на основеФакультативного протокола к МПЭСКП, в перспективе рассмотрит жалобу пост. 15 МПЭСКП и выскажет свою позицию. И Африканская региональная пра-358Inter-American Court of Human Rights, Case of the Moiwana Community v Suriname. PreliminaryObjections, Merits, Reparations, and Costs. Judgment of 15 June 2005. Series С. № 124. Para. 103.359Inter-American Court of Human Rights, Case of the Mayagna (Sumo) Awas Tingni Community vNicaragua. Merits, Reparations, and Costs.
Judgment of 31 August 2001. Series С. № 79.360Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 2200 (XXI) «Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах иФакультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах» от 16 декабря 1966 г.
Документ ООН A/RES/2200(XXI).151возащитная система, охватывающая защиту экономических, социальных и культурных прав и имеющая правозащитные механизмы в лице Африканской комиссии по правам человека и народов и Африканского суда по правам человека инародов361, также может стать эффективной правозащитной системой в делеохраны НКН.В широком смысле экономические, социальные и культурные права могутбыть прямо использованы для защиты культуры и культурной самобытности, атакже могут косвенно предоставить охрану нематериального культурного наследия.
Однако, как было отмечено в начале данного исследования, существуют несколько внутренних ограничений на использование прав человека. Первым такимобщим ограничением является требование соблюдения соразмерности в случаях,связанных с осуществлением прав на свободу выражения мнения, свободу религии, неприкосновенность частной и семейной жизни, свободу собраний. Другимтаким общим ограничением выступает свобода усмотрения, предоставленная государствам в обеспечении всех этих прав: от признания или непризнания и понимания ими во многом зависит осуществление этих прав в полном объеме.Анализ показал также определенные ограничения, связанные с общим пониманием в международных договорах и практике международных правозащитных органов положения о равенстве и недискриминации.
В частности, если положение о равенстве не является достаточно самостоятельным, то вероятностьего применения для охраны НКН значительно уменьшается.Ограничения в отношении применения совокупности прав на справедливоесудебное разбирательство существуют в том смысле, что они никоим образом ненаправлены на защиту нарушенных материальных прав. Требования о справедливом судебном разбирательстве представляют собой совершенно отдельный361Protocol to the African Charter on Human and Peoples' Rights on the Establishment of an AfricanCourt on Human and Peoples' Rights, Adopted in July 1998, entry into force January 2004.
URL:http://www.achpr.org/instruments/court-establishment (дата обращения: 1.09.2018).152правовой вопрос, отделенный от совокупности фактов, рассматриваемых национальным судом. Это неоднократно подтверждалось МСПЧ362. Доказательствомсказанного является то, что, вероятно, любая «косвенная» защита, предоставляемая при требованиях о признании культурной самобытности посредством применения права на справедливое судебное разбирательство, не является фактической защитой, и, как следствие, в деле не будет учитываться вопрос самобытности как части культурного наследия.Что касается права собственности, основным препятствием, которое необходимо преодолеть, является уверенность в том, что связь с землей является основным требованием.
Поскольку эта связь с землей не присутствует во всех проявлениях НКН и в основном ограничивается наследием коренных народов, допустимо использование права собственности исключительно в интересах наследия коренных народов, а не для защиты сообществ, также обладающих наследием, но не являющихся коренными народами. А для обращения к праву на физическую неприкосновенность (как это было сделано МСПЧ в деле «Моивана»)требуются довольно высокие требования для доказательств нарушения.В ходе рассмотрения вопроса взаимосвязи между правами человека и нематериальным наследием основное внимание уделяется тому, как пределы системызащиты прав человека охватывают элементы наследия. Следует подчеркнуть,что определение нематериального культурного наследия в Конвенции ЮНЕСКО2003 г. устанавливает права человека как ограничение того, что под ними понимается, и только определенное НКН подпадает под охрану Конвенции.К сказанному выше следует добавить, что существует определенное противоречие между некоторыми универсальными нормами прав человека и некоторыми проявлениями нематериального культурного наследия.
Один из часто приводимых в этой связи примеров касается женского обрезания, практику которого362Inter-American Court of Human Rights, Case of Fermin Ramirez v Guatemala. Merits, Reparations,and Costs. Judgment of 20 June 2005. Series С. № 126.153сохраняют в некоторых обществах из-за культурных соображений. Этот обычай,по мнению международных правозащитных органов, нарушает права человекаи, как таковой, не заслуживает защиты.
В целом возражение в отношении нематериального наследия, затрагивающее права человека, связано с идеей о том, чтокультурные права и культурная самобытность будут защищены, если они не будут нарушать другие права человека.Международные правозащитные органы потенциально могут оказать существенную поддержку, применяя на практике права человека для охраны культурной самобытности и права человека на культурное самосознание.
Однако региональные и универсальные судебные и квазисудебные органы по правам человекав целом не обладают по учредительным актам достаточными полномочиями поэффективной охране НКН, в связи с чем ими была разработана обширная прецедентная практика, сконцентрированная на задействовании других прав человека,таких как право на неприкосновенность частной и семейной жизни, право на равенство и недискриминацию, свободу религии и др.Защита наследия посредством защиты самобытности во многом представляет собой, образно говоря, «обходной путь», но его можно также рассматриватьи как попытку «убрать посредника», т.е.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
