Диссертация (1155356), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Несмотря нато, что философия всеединства оперирует сверхиндивидуальными категориями (богочеловечество, София, Адам Кадмон), несмотря на то, что, согласно С. Франку, человек в «русском мировоззрении» «всегда воспринимается как представитель человечества, коллективной сущности его»12, в ней есть существенная экзистенциальнаяперспектива, пусть и не столь ярко представленная как в экзистенциально-персоналистическом направлении русской философии, наиболее известным выразителемкоторого был Н.
Бердяев. Когда Вл. Соловьев пишет, что человек «обнаруживаетсякак центр всеобщего сознания природы, как душа мира, как осуществляющаяся потенция абсолютного всеединства»13, то эти слова можно и нужно применять нетолько к метафизическому человеку, но и конкретной эмпирической личности.В зрелый период своего творчества Вл. Соловьев написал серию блестящих иглубоких статей, в которых по существу дал заветы человеку, сформулировав, чтонужно делать для того, чтобы способствовать преображению мира, его интеграцииво всеединство.
Он предложил человеку два пути, а точнее две стороны одного итого же пути, который можно назвать «индивидуальной теургией», – любовь и художественное творчество. Причем любовь – более важный путь, ибо искусство предполагает наличие художественного таланта, которым не все люди обладают, тогдакак любовь доступна всем без исключения. Другое дело, что та «верующая любовь»,которую предложил Вл. Соловьев людям для преображения себя и действительности, оказалась столь трудной, что мы едва ли найдем примеры ее успешной реализации. Однако трудность задачи не означает ее ненужность.
Оба пути – любовь и творчество – возводились философом к единому фундаментальному принципу - рожде-С. Франк Русское мировоззрение // Франк С.Л. Духовные основы общества. – М.: Республика,1992. - С. 493.13Вл. Соловьев Смысл любви // Соловьев В.С. Сочинения в 2 т. 2-е изд. Т.2/ Общ. ред. и сост. А.В.Гулыги, А.Ф.
Лосева; Примеч. С.Л. Кравца и др. – М.: Мысль, 1990. – С. 504.612нию в красоте. Человек должен творить красоту в мире посредством любви или искусства и тем самым он будет способствовать преображению себя, других людей,всего мироздания.В этом же ключе в работе рассматривается и творчество двух других видныхдеятелей русского религиозно-культурного ренессанса – о.
Павла Флоренского и Вячеслава Иванова. Вяч. Иванов считал себя учеником Вл. Соловьева и был его последователем, пронеся верность делу учителя сквозь всю жизнь. П. Флоренский былединомышленником Вяч. Иванова - оба мыслителя, несомненно, оказывали друг надруга глубокое влияние.14 Эти философы интересны тем, что сочетали в себе практиков и теоретиков – не только осмысляли «заветы всеединства» в плане индивидуальной теургии, но и применяли их в своей жизнедеятельности. Так, П.
Флоренский,по его собственным словам, всю жизнь думал только об одной проблеме – о проблеме символа15; символ же в его представлении был тем явлением, в котором этотмир соприкасался с миром иным. Фактически П. Флоренский всю жизнь интересовался тем, как идеальный мир присутствует в реальном и как возможно все большееодухотворение последнего. Подобно Вл.
Соловьеву, он видел один из путей индивидуального преображения действительности в искусстве и, прежде всего, в его особойразновидности – иконописи. Но помимо искусства П. Флоренский раскрыл еще одинспособ индивидуального преображения действительности – путь познания. Разумеется, не того познания, которое применяет современная наука – философ как раз егокритикует, считая его субъективным, ибо оно подходит к предмету только с тех сторон, которые интересны или нужны субъекту познания. В полном соответствии сдухом русской философии, как его определял С. Франк, этому познанию он противопоставляет иное, предполагающее целостный, а не фрагментарный подход к пред-Так, например, в поэме Вяч.
Иванова «Человек» находим много положений из «Философиикульта» П. Флоренского. Сохранилась переписка философов, ныне опубликованная. Достоверно известно, что Вяч. Иванов мечтал, чтобы его философская поэма «Человек» вышла с философскимикомментариями П. Флоренского, и что, уезжая из Советской России, и не имея возможности взятьмногое, поэт взял «Столп и утверждение истины» П. Флоренского.
В свою очередь, отец Павел посвятил Вяч. Иванову свой этюд об экстазе и откровении «Не восхищение непщева», написанный в1915 г.15«Всю жизнь я думал, в сущности, об одном: об отношении явления к ноумену, об обнаруженииноумена в феноменах, о его выявлении, о его воплощении. Это вопрос о символе. И всю жизнь ядумал только об одной проблеме, о проблеме символа»15 (Флоренский Павел, свящ. Детям моим.Воспоминанья прошлых дней. -М., 1992. - С. 153).714мету, которое называет «объективным» и «мистическим».
В отличие от субъективно-научного «объективно-мистическое» познание движимо не холодным любопытством, а любовью к своему предмету, подходит к нему не насильственно, анежно и бережно. Особенностью этого познания является то, что в процессе его применения вещь начинает меняться и преображаться, она, как говорит П. Флоренский,возвышается от единичного до всеобщего, в ней проступает лик ее идеи.
Да и инструмент этого познания совершенно иной – не понятие, не общее слово, а словоличное, имя собственное. Фактически подлинное познание состоит в наделениивещи личным именем, что делает вещь живым существом, способным вступать вдиалог и, в свою очередь, оказывать воздействие на познающего. Это мистическоепознание отнюдь не является для П. Флоренского только теоретическим постулатом,оно является императивом, который адресуется мыслителем каждому человеку –начни познавать таким образом, и действительность откроется по-иному, мир начнетпреображаться.Вячеслав Иванов – видный теоретик символизма, говоря словами говоря словами известного исследователя творчества Вяч.
Иванова А.Б. Шишкина, «центральная фигура эпохи» и в то же время «наименее известный и понятый из русских символистов»16, - также, подобно П. Флоренскому, всю жизнь думал о «проблеме символа», то есть о проблеме связи духовной и материальной реальностей. Используядуховный девиз Гете – «к бытию высочайшему стремится неустанно», Вяч. Ивановосмысливал его как восхождение от эмпирического мира к ноуменальному. Он распространил принцип целостного познания, который П.
Флоренский применял скореек окружающему миру, на самого человека. По Вяч. Иванову человек имеет выбор:он может познавать себя как субъективным (научным), так и объективным (духовным) образом, при этом подлинным познанием будет объективно-духовное, ибо внем человек подходит к себе как целостному и таинственному существу. Объективно-духовный подход позволяет человеку открывать в себе то, что Вяч. Ивановназывает умопостигаемым характером, под которым он понимает некое изначальноШишкин А.Б.
К истории мелопеи «Человек»: творческая и издательская судьба// Иванов В.И. Человек: Приложение: Статьи и материалы/ Сост. А.Б. Шишкин. - Москва: Прогресс-Плеяда, 2006. С.17.816присущее человеку ноуменальное измерение, имманентную божественность, которую, однако, человеку нужно осознать, актуализировать и слить воедино со своимэмпирическим характером. Только тогда получится целостный человек, «мистическая индивидуальность», которая будет совершенно по-иному подходить как квнешнему миру, так и другим людям, в частности, будет безусловно принимать ихкак неотъемлемую часть своего «я» и будет оказывать им помощь в деле их собственного самопознания, открытия в себе божественного измерения.В творчестве Вяч.
Иванова зримо проявились такие черты русской философии, которые были определены С. Франком как соборность и социальная направленность. Вяч. Иванов полагал, что совместное бытие личностей, осуществившихумопостигаемое самоопределение, образует новый тип общества, в котором нетнасилия, выделенной инстанции принуждения. Новый тип общества – это общностьпреображенных духовным самопознанием людей, которые совместно смогут оказывать дальнейшее преобразующее действие на эмпирическую действительность. Так,индивидуальная теургия, онтологическое самопознание через ряд последовательныхшагов приводит к всеединству как способу бытия.