Диссертация (1155338), страница 22
Текст из файла (страница 22)
В своих размышлениях о пьесе «Буря», Фаулзпишет, что, несмотря на «легковесность» пьесы, её небольшой объём, «Буря»является одним из ключевых произведений в творчестве Шекспира.Поместье Кончиса, носящее название «Бурани», находится нагреческом острове. Атмосфера чуда таинственных метаморфоз создаётсяхозяином Кончисом, который себя отождествляет с шекспировским Просперо,подтверждая это символическими намёками, адресованными Николасу.Николас воспринимает Кончиса как новоявленного Просперо: «И вновь яподумал о Просперо.
Даже если и он не сказал об этом первым, я бы сампонял».243На первых порах Николас без труда, как ему кажется,расшифровывает замыслы Кончиса.Сама атмосфера, в которую погружают Эрфе головоломки Мориса,словно пропитана духом Шекспира. Николас не замечает, как оказывается вней:242243Фаулз Дж. Волхв. С.
70.Там же, с. 80.111«…у Просперо было много придворных. И далеко не все молоды ипрекрасны, господин Эрфе».244В «Маге» реминисценции на шекспировские пьесы многогранны:«…Выжидала, не догадаюсь ли я, и шепнула: - Вчера днём, после моейвыходки. Один волшебник как-то уже посылал юношу за дровами.- Мне пришло в голову. Просперо и Фердинанд.- Я вам читала отрывок.- Во время первого визита он прямо сослался на «Бурю». Я тогда и неподозревал о вашем существовании. – Она почему-то отводила глаза.Впрочем, нетрудно понять почему, учитывая финал шекспировской пьесы. Ятоже понизил голос: - Не предполагал же он, что…- Нет. Просто… - Покачала головой. – Хотел подчеркнуть, что я – егорабыня, а вы – его гость.- Свой Калибан у него точно имеется.Вздохнула:- Имеется».245Романтическая сказка (а именно так называют это произведениелитературоведы,несмотрянапоявлениесамогоромантизмакакхудожественного направления только через 150 лет) «Буря» является однимиз последних произведений великого драматурга.Волшебная история околдуне Просперо, приобретает в «Маге» новый смысл.
Поиск истины в«Буре» и в «Маге» происходит на разных смысловых уровнях. В «Буре» Просперо — маг и волшебник. В «Маге» - Кончис уподобляется творцу, богу.«Я хотел, чтобы мой Кончис продемонстрировал набор личин, воплощающихпредставления о Боге – от мистического до научно-популярного; наборложных понятий о том, чего на самом деле нет, - об абсолютном знании и244245Там же, с.
89.Там же, с. 92.112абсолютном могуществе. Разрушение подобных миражей я до сих порсчитаю первой задачей гуманиста».246«тёмный силуэт на высокой белой террасе; солнечный легатприветствует светило; мощь античных царей. Он казался – хотел казаться –стражем, кудесником, повелителем; владение и владетель».247Многочисленные, практически невидимые помощники Кончиса, осуществовании которых лишь догадывается Эрфе, олицетворяют Ариэля.Николас то и дело слышит звон, музыку, льющуюся из ниоткуда.
Недаромсамо название виллы «Бурани» перекликается с названием шекспировскойпьесы.Раз есть Просперо и духи, значит, должна быть и Миранда. И онапоявляется. Только не сразу. Вначале Николас находит перчатку с надписьюна ярлыке «Мюриэль» (французский вариант имени Миранда).В Николасе находят отражение образы Фердинанда и Калибана.
ОднакопреобладаетзначительныхявноФердинанд,недостатков.весьмаПричёмсвоеобразный,Николассамимеющийрядосознаётэто.Примечательна поверхностная догадка Николаса относительно Калибана.«Мне пришло в голову, что вскоре и мне самому предстоит принятьучастие в игрищах, что это лишь подготовка к более опасным приключениям,ожидающим меня впереди… однако Миранда там ничего не решает, тамцарствует Калибан».248 Калибан - символ бессознательного, не отражается вкаком-то единственном персонаже. Но поскольку «Маг» - это открытый текст,допускающий неограниченное множество всевозможных трактовок, можнодопустить, что роль Калибана с одной стороны играют по очереди всеобитатели Бурани, в том числе и сам Николас, а с другой, - Калибан олицетворение тяжёлого, земного, хтонического начала, которое живет внашем подсознании.
Именно он вносит хаос и разрушение в наше246Там же, с. 12.Там же, с. 95.248Там же, с. 112.247113существование.Именноэта«приземлённость»заставляетНиколасаотказаться от своей любви, внутренний Калибан – причина душевнойдисгармонии человека.Использованиеопределённуюаллюзийсмысловуюс«Бурей»нагрузку:вдиалогахразличиегероевмеждунесётвосприятиемаллюзивных параллелей героем и читателем приоткрывает авторскиевоззрения на интертекстуальную игру и её художественные функции.
Ведьглавная функция аллюзий и реминисценций – смыслопорождающая. В«Буре» Просперо жёстко обращается со своими подчинёнными, устрашает их,грозится заточить Ариэля обратно в дерево и уничтожить Калибана. В«Маге» современный волшебник держится дружелюбно и уважительно сосвоей свитой.«В некоторых толкованиях «Бури» действующие лица вызваны к жизнивоспоминаниями или заклинаниями Просперо, и Кончис, как бы подхватываяи доводя до конца эти интерпретации, заставляет оживать на островеперсонажей из своего прошлого».249Просперо-демиург, властный автор создаваемой пьесы – устраивает дляМиранды и Фердинанда представление: античные боги желают молодымсчастья. Аналогичное представление с античными масками организует и«играющий в Бога» Кончис, но цель иная – предупреждение Николаса. ЗдесьФаулзомставитсяважныйвопрос,заданныйещёШекспиром,осуществовании границ проявления свободы и рамок дозволенного вотношении власти («играющий в Бога»).
«Слово “свобода” и егопроизводные повторяются в его (Шекспира) произведениях сотни раз, всегдаозначая нечто противоположное ограничению, принуждению, связанности,заточению, невозможности сказать открыто то, что думаешь. Люди, которыхзовут свободными, не знают пут и преград - они обладают широтой ивеликодушием, прямотой и непредубежденностью»250 Свобода для Фаулза —249250Halliwell Phillipps J. O. Outlines of the life of Shakespeare. London. – P. 159.Ibid, p.
160.114это ответственность. В отличие от Просперо, руководящего судьбойФердинанда, Кончис не руководит, а предупреждает Николаса о тяжёломбремени свободы выбора и его последствиях.В романе также ставится вопрос о тонкой грани между разумностью ибезумием: «… свихнувшийся Просперо ни за какие коврижки не выпуститМиранду из лап».251 Магия, то есть искусство Кончиса-Просперо направленона то, чтобы главный герой Николас, а вместе с ним и читатель, понялсобственное несовершенство, осознание которого должно дать возможностьэволюции личности: «Один лишь ветер воображения способен теперьнаполнить паруса нашего судна, если только нам когда-либо удастся оставитьпозади тревогу о нашем бесплодном острове, о нашей планете, но тут дажесам Шекспир не в силах помочь нам.
Но то, что жизнеутверждающая,созидающаясиладолжназаключатьсяввоображенииеёхозяина,подразумевается с самого начала и безусловно».252Просперо при помощи магических сил и «масок» восстанавливаетсправедливость, наказывая зло и награждая добро.
Маски и параболыКончиса служат зеркалом, отражающим экзистенциальную сущность бытияНиколаса. «Припомнил бесчисленные аллюзии на «Бурю» и те искусы, какимподверг в своих владениях незванного юношу шекспировский старец».253Маг не пытается наказать или вознаградить главного героя, его образ –это сам Николас.
Фаулз отмечает в «Буре» «краткость, невероятную сжатостьво времени и пространстве, свойственную ей невероятно быструю смену«кадров», эти прыжки во времени и отсутствие непрерывного временногоконтинуума». 254 Фаулз считает, что, в отличие от других пьес Шекспира,написанных для всего человечества в целом, «Буря» была посвященакаждому.251Фаулз Дж. Волхв. С. 485.Фаулз Дж. Кротовые норы.
С. 472.253Фаулз Дж. Волхв. С. 471.254Там же, с. 479.252115Автор не просто использует интертекст для осуществления своегоидейного замысла, но и идёт дальше, практически дописывая «Отелло», чтопозволяет завершить процесс очищения, обновляя Николаса. «Отыскала менявзглядом. Ни враждебности, ни раскаяния, ни превосходства; так ДездемонасмотреланаВенецию,прощаясьснейнавсегда…Смотреланаошеломлённый, смутой охваченный город.
Шестой, несуществующий акт«Отелло»: коварный Яго искупает свои грехи. Яго прикован к стене пекла.Это я превратился в Яго, оставшись притом Венецией, покидаемым краем,начальной точкой дальнего пути».255Интертекстуальная игра расширяет смысловое поле обоих романов.Несмотрянавнешнеесходство,произведенияотличаютсянапарадигматическом уровне.
В отличие от Шекспира с его четкимиразграничениями добра и зла, любви и ненависти, веры в человеческуюличность, у Аксёнова и Фаулза подобных установок нет. Авторы не создаютположительных и отрицательных героев, не выстраивают оппозиций. Впроизведениях, на первый взгляд положительный персонаж может стать злыми даже жестоким, и наоборот. Для писателей-постмодернистов, в отличие отШекспира, не существует веры в человеческую личность, в победу разуманад безумием. Более того, они вообще не ставят вопросов о добре и зле,любви и ненависти, так как мир для них — это хаос, а с ним и полнаядецентрация всех понятий.
В этом заключается принципиальное различиемировоззренческих парадигм у Шекспира и современных писателей.В обоих романах используются библейские аллюзии. Аксёновсравнивает с Адамом сына главного героя «Редких земель»: «Он напоминалмолодого Адама, ещё не совершившего греха». 256 Автор показывает этимсравнением некую цикличность времени: в постмодернизме — эпохе послевсего, - ребёнок главных героев вновь возвращается к истокам, кругзамкнулся, история циклична, в ней нет будущего. Там снова будет змей255256Там же, с. 576.Аксёнов В.П. Редкие земли. С.
13.116искуситель, о котором далее упоминает Аксёнов: «Змей-искуситель кивалголовой, глядя на героев с дерева».257 По-другому воспринимает Аксёнов иидею первородного греха. «На фоне карнавала у моих героев идут весьматревожные размышления. Пришло время уйти из рая. Адаму пора уходить.Мы все пытаемся уйти от первородного греха, который считается сексом исластолюбием, а на самом деле — это взаимопожирание».258В «Маге» библейские аллюзии упоминаются, когда Эрфе осознаёт, чтоон сделал с Алисон, то приводит следующее сравнение: «Я впал в смертныйгрех Адама, в самую старую, самую чудовищную форму мужского себялюбия:навязал настоящей Алисон роль той Алисон, какую счёл для себя удобной.Не развенчивал даже.
Расчеловечивал».259 Фаулз в своих эссе не раз упоминал,что считает наиболее жестокой именно мужскую натуру, что и подчёркивает вданном сравнении. Это главное переосмысление Библии, ведь там во всёмвиновата женщина, соблазнившая Адама яблоком, тем самым разрушившаяих жизни. У Фаулза всё наоборот. Именно мужчина разрушает всё.Аксёнов и Фаулз упоминают на страницах своих романов аетичныемифы. Главный герой «Редких земель» отождествляется Аксёновым с Зевсом.Во время разговора со своим адвокатом в тюрьме «Фортеция», Генрассказывает, что его имя греческого происхождения. Именно современнымЗевсом и считает себя главный герой. «Так всегда бывает у всесильных.
Одноповелевание Зевса — и никто не едет на Канары, мы летим в Габон».260 Сдревнегреческой мифологией Ген сравнивает свою жену: «Но кто ты такая?Настоящая нимфа Калипсо, покорительница Одиссея!» 261 Ген сравниваетсвою жену не только со своей владычицей, но и с Прекрасной Дамой: «Онасоздала не только элементы, она создала всех нас, оставаясь Прекрасной257Там же, с. 17.Эльзин Е. Н. В. Аксёнов.
Редкая порода // Российская газета. – М., 2007, - №525, - с. 29.259Фаулз Дж. Волхв. С. 431.260Аксёнов В.П. Редкие земли. С. 143.261Там же, с. 106.258117Дамой».262 В романе встречаются аллюзии не только на поэзию Серебряноговека, но и на рыцарский роман. В тексте упоминается легенда о КоролеАртуре и знаменитом любовном треугольнике, где жена Артура Гвиневравлюбляется в его лучшего друга, рыцаря Ланселота. «Он вернулся из темнотына её свет, на её любовь. Он соперник Гена-Артура, он — Ланселот» 263Аксёнов по-своему интерпретирует средневековую легенду — современнаяГвиневра всё-таки остаётся с мужем.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
