Диссертация (1155329), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Пелевина 1990-х годов заметную роль играютэлементы фантастики. В этом ряду заметное место занимает романнасекомых»который(1993),некоторыеисследователи«Жизньотносяткфантастическому реализму (А.В. Короткова, Е.В. Ермакова). Особенностьюметода фантастического реализма является то, что в нем используется«фантастическое допущение как одна из структурообразующих линий» [133, с.108]. В произведениях фантастического реализма действие обычно происходит всовременнойдействительности,оказываютсяравнозначными«когдаворганизуемоммифологические,сказочные,пространствеаллегорическиеперсонажи» [61].Роман «Жизнь насекомых» представляет собой мозаичное полотно: каждаяглава представляет собой вполне завершенный сюжет, а все его пятнадцать главсоставляют сложную структуру с несколькими сквозными персонажами. Героиромана – люди и насекомые: люди превращаются в насекомых и наоборот.Т.
Шевчук, анализируя роман, выделяет несколько вариантов превращенийодного существа в другое [173]. В данном случае нас интересуют такой вариант,какметаморфоза,мировосприятия,вкоторомсогласновидятсякоторымотголоскивсеявлениямифологическоготрактуютсякаквзаимопереходящие. В. Пелевин использует несколько разновидностейметаморфозы, в ходе которых человек превращается насекомое, и насекомоестановится человеком, перенимая друг у друга психологические мотивыповедения,идущиепредопределенностьсоставляющей.отчеловеческойповадокисущности,поступков,ифизиологическуюобусловленныхживотной109Миф о бесконечном превращении и обретении новой сущности,связанный с философией буддизма, в романе «Жизнь насекомых» органичнонакладывается на полный жизненный цикл насекомых, состоящий изнескольких метаморфоз.
Совмещение людей и насекомых происходит вособомхудожественномпересекаются,создаваяпространстве,пограничнуюгдемирылюдейреальность,инасекомыхскроеннуюпофантасмагорическому лекалу. В. Пелевин в качестве эпиграфа к роману взялотрывок из стихотворения И. Бродского: «…Вместо слабых мира этого и сильных– лишь согласное гуденье насекомых» [118, с.5]. В романе проводитсяпротивопоставление мира людей, сильных и слабых, со всеми присущими имслабостями и пороками, и мира насекомых, где нет места этических оценкам.
Мирнасекомых устроен разумно и гармонично. Дифференциация происходит не попринципу люди – насекомые, а в зависимости от внутренней сущности, которая иопределяет устремленность всякого живого существа: «Мотыльки летят к свету,комары – на запах крови, мухи – к своим помойкам…» [118, c. 146].Сквозные сюжетные линии романа связаны с несколькими основнымиперсонажами, которые являются аллегорическими знаками, порожденнымисовременной действительностью. Естественность метаморфоз, переживаемыхнасекомыми, и все их повадки утрачиваются при проекции на человеческиевзаимоотношения. Круговорот рождений и смертей, совокуплений, уничтожениесебе подобных и особей конкурирующего вида, взятые в аспекте насекомое –человекстановятсясимволамижестокостичеловеческойжизниибессмысленности рутинного человеческого существования.
В первых двух главахромана, «Русский лес» и «Инициация», В. Пелевин обозначил место действия –приморский город – и его локусы. Это море, пансионат, пляж, горы, кипарисовыеаллеи, набережная, танцплощадка, пустырь, театр, видеобар и др. Здесь сначалапоявляются, судя по описанию, три человека, затем превратившиеся в комаров.Следом появляются отец с сыном, тоже описанные как люди – это жукинавозники. Действие расширяется, и в сюжет вовлекаются все новые персонажи:Марина (муравьиная самка), мотыльки Митя и Дима, конопляные жуки Никита и110Максим, муха Наташа, таракан Сережа и др.
Благодаря определеннойзавершенности сюжета каждой из глав, которые пересекаются друг с другом,формируетсямногоуровневыйпространственно-временнойконтинуум.Насекомые очеловечены и в результате возникает аллегория на человеческоеобщество, представленное социальными группами: комары занимаются бизнесом,муравьи – военным делом, конопляные жуки по определению – наркоманы, алегкомысленная, только родившаяся муха, готова стать проституткой.В границах фантастического реализма В.
Пелевин делает допущение,награждая насекомых человеческими пороками, закрепленными литературнойтрадицией.Вроманепрослеживаютсямногочисленныеаллюзиииинтертекстуальные связи с Ф. Кафкой («Превращение»), И. Крыловым («Стрекозаи муравей»), К. Чуковского («Муха-цокотуха») и др. Однако авторскаяизобретательность оказывается столь широкой и изощренной, что она выходитдалеко за рамки устоявшихся жанровых форм образных стереотипов.
Рядом сглавными действующими персонажами упоминается множество других гибридовлюдей и насекомых. Это древесные клопы и черные богомолы, осы и пчелы,стрекозы и бабочки, строго-серые пауки, цикады и различные жуки. Каждый изнаселенных насекомыми миров самодостаточен, хотя и в значительной мереограничен. Некоторые из миров просто соприкасаются, и персонажи остаются наих границах. Другие пересекаются и взаимодействуют за счет возможностигероев переходить из мира в мир, изменяя свою сущность. В. Пелевин создаетроман-аллегорию с множеством зашифрованных смыслов, который допускаетразличныевариантыпрочтения,восходящиеккатегориямевропейскойфилософии и буддийской традиции.Даннаяаллегорияпрочновписанавпространственно-временныекоординаты романа.
В конце первой главы три комара, Артур, Арнольд и Сэмвидят на набережной мужчину и мальчика, которые изображены столь детально,что не остается сомнения в их человеческой сущности. Мужчина, невысокий,усатый, в спортивном костюме. Для мальчика найдена не менее живописнаядеталь: он нес в руке пляжную сумку, наполненную чем-то тяжелым, у него на111ногах «были синие вьетнамки, и он шаркал левой ногой, потому что одна изрезиновых тесемок была порвана. Он догнал мужчину и пошел рядом, косясь наСэма и его спутников» [118, c. 29]. Мальчик и его отец видят на скамейке трехмужчин, хотя Артур, Арнольд и Сэм только что приземлились туда виде комаров.Мальчик спросил отца, указав на странную троицу: «Папа, видел, какие странныедяди?» [там же, с.29].
Отец нашел самое простое объяснение и использовалувиденное в воспитательных целях: «Пьянь. Будешь себя так вести, тоже вродених вырастешь» [там же, с.29]. Он оказался недалеко от истины, посколькукомары только что напились человеческой крови и были в состояниисвоеобразного наркотического опьянения, особенно Сэм, который прибыл изАмерики, и был не готов пить кровь русского человека, употребляющего внутрьодеколон «Русский лес». Вторая странность объясняется очень скоро по мередействия, потому отец с мальчиком оказываются не людьми, а жукаминавозниками, скарабеями.
Таким образом, миры данных насекомых, находящихсянаодномлокусе,набережнойморя,окутаннойтуманом,всеголишьсоприкасаются, не взаимодействуя друг и другом.Жуки-навозники видят смысл жизни в непрекращающемся сборе навоза,который они в виде шара толкают перед собой. Это первый знак, определяющийих жизненное пространство и внутренний мир. Вглядываясь в навозный шар,мальчик впервые увидел свое отражение: «Из глубины шара на него гляделашипастая черная голова с крошечными глазками и мощными челюстями. Шеи небыло – голова переходила в твердый черный панцирь, по бокам которогошевелилисьзазубренныечерныелапки»[тамже,с.39-40].Вторымпространственным знаком для жуков-навозников оказывается туман, которыйстановится все плотнее по мере их передвижения в направлении пляжа.
Густойтуман окутывает окружающий мир так, что вокруг ничего не видно. Объясняясыну смысл жизни, отец говорит, что «кроме навоза ничего просто нет». Приэтом жук-отец для убедительности уточняет («все, что я вижу вокруг») и обводитшироким жестом окружающий туман [там же, с. 37]. Отвечая на вопрос, гденаходить навоз, отец снова отвечает «вокруг» и указывает рукой в туман.112Мальчику кажется, что они с отцом ползут сквозь туман, словно через вату.Плотность тумана достигает такой степени, что в этой белой мгле ничегоневозможно разобрать. Весь мир, видимый навозниками,обманчивоепроизводит зыбкое,впечатление. Здесь туман, во-первых, скрывает сущностьокружающего, который фактически оказывается недоступен жукам: вокругнабережной «просвечивали размытые зеленые полосы, похожие не то наогромные стебли травы, не то на деревья» [118, с.