Диссертация (1155278), страница 8
Текст из файла (страница 8)
«sans-culottes» - без штанов), которое получилиреволюционно настроенные бедняки во время Великой Французской революции вПариже в силу того, что они не носили модные среди знатных горожан короткиеобтягивающие брюки. Элемент одежды становится символом. Если у бедняковнет кюлотов, а у буржуа есть, то кюлоты становятся символом достатка, а ихотсутствие – бедности и низкого происхождения, а как следствие, в связи сосложившейся ситуацией, революционного протеста.
В то же самое времяпривычная нам форма брюк становится синонимом идеи равенства и братства. В1793 г. Робеспьер привносит в определение санкюлот гордое значение «патриот,борец за справедливость», которое окончательно закрепляется в языке (Бар, 2013,с. 15).Одежда может приобретать функцию знака спонтанно, естественнымобразом, как показывают выше приведённые примеры, а может становитьсяполитическим символом сознательно.
Так, например, Маргарита Нелькен,возглавившая женскую часть группы испанских писателей, художников имузыкантов, объединённых названием «Поколение 27-го года» (Generación del 27)решила заявить о правах и свободах женщин, выступив против ношения головныхуборов в общественных местах Мадрида. За пятьдесят лет до этого жительницыМадрида протестовали как раз не отказом носить головной убор, а наоборот, егоповсеместной демонстрацией. Речь идёт о мантилье, которая стала символомнедовольства правлением и навязываемыми иностранными традициями Амадео38де Сабойа и его супруги Марии Виктории в 70-х гг.
XIX века. Этот молчаливыйпротест, заключавшийся в ношении мантильи с гребнем вместо шляпы былназван «Заговором мантилий» (Conspiración de las mantillas).Очевидно, что отсутствие некоего элемента одежды или его наличиестановится значимым, как и сам элемент одежды, приобретающий смысл,который не покрывается его применением (Барт, 2003, с. 418). Одеждаприобретает коннотацию, причём неоднозначную, поскольку она зависит от точкизрения и контекста, в котором она рассматривается. При этом одежда как быпереносит на человека своё коннотативное значение.В целом свойства костюма всегда ассоциируются в нашем сознании скачествами человека. Недаром русская пословица говорит, что мы встречаем поодёжке, а в испанском языке ей вторят поговорки: «La manera de dar vale más quelo que se da» (буквально: Способ подачи важнее того, что подаётся) и «Una imagenvale mucho, más que mil palabras» (букв.: Образ стоит много, больше, чем тысячаслов).Костюмотражаетсоциальную,национальную,политическуюпринадлежность человека, его пол, возраст, профессию, вероисповедание.
То естьпомимо функции защиты одежда обладает двумя основными функциями:идентификации как части социальной группы и дифференциации по отношению кдругим сообществам по социальному, религиозному и другим признакам. Этуинформацию мы получаем ещё до начала вербальной коммуникации. Однако онане является универсальной, поскольку в зависимости от воспитания, образования,вероисповедания и ряда других факторов вестиментарный код может бытьдешифрован по-разному, как и слово в языке может вызывать даже в одномкоммуникативном сообществе разную реакцию.
Это означает, что костюм можетбыть использован как инструмент влияния на сознание человека как взависимости от способа его ношения, так и в зависимости от его описания.Мнение о человеке формируется в первые несколько минут знакомства. На то,чтобы изменить сложившийся стереотип, иногда уходят годы. Поэтому так важно,например, достойно выглядеть на собеседовании, поскольку ещё до начала39вербальной коммуникации у работодателя складывается определённое отношениексоискателю.отрицательныхНеопрятныйкачествахвнешнийчеловека:вид,скорее всего,неаккуратности,расскажетлени,обвозможно,непунктуальности, некой безответственности и бестактности.
Яркие цвета водежде часто говорят о весёлом и оптимистичном характере, хорошем чувствеюмора, но отнюдь не о деловых качествах. Но повторимся, не только самвнешний вид, но и то, как его описывают, может повлиять на восприятиеличности, особенно если это описание находится в руках опытного манипулятора.Рассуждения об одежде авторов статей в модных журналах и розовой прессе напервый взгляд направлены лишь на информирование читателей о текущихтенденциях в одежде и аксессуарах. Тем не менее, их задача заключается отнюдьне в просвещении, а в формировании потребительского желания в широкой массенаселения. Авторы вестиментарных описаний в деловой прессе в контекстеполитического дискурса не имеют подобной коммерческой задачи.
В необычномдлясебяокружениилексика,описывающаяодеждуполитическихиобщественных деятелей, получает иные смыслы, которые призваны поддержатьидеи, внушаемые журналистом своей аудитории.1.5.Структура вестиментарного описания в ГПДВ деловой прессе, будучи явлением инородным, вестиментарное описаниебеспрепятственно вмешивается в формирование картины мира человека накогнитивномуровне.Описаниевсегдаобладаетбольшимпотенциаломвоздействия, чем простое изображение, например, фотография, поскольку оноизобилует смыслами, скрытыми от глаз зрителя: цвет на чёрно-белой фотографии,тип ткани и т.п.
Кроме того, оно способно расчленить единое полотно костюма назначимые части и обратить внимание читателя на определённый элемент важныйдлявосприятияобщегообраза.Деталькостюмаавторвгазетно-публицистическом дискурсе способен наделить смыслом в своих целях.40Французский философ-постмодернист Жан Бодрийяр говорит о том, что причинаобилия слов между реальной вещью и пользователем в модных журналах –экономическая(Бодрийяр,2001).Обществопотреблениянеспособносуществовать при рациональном подходе к одежде, то есть покупать её по мереизноса. Поэтому торговля создаёт вокруг одежды образ и искусственно сокращаетвремя его службы, что стимулирует желание покупать.
Иными словами, всовременном мире торговлей движет не сам продукт, а представление о нём.Газетно-публицистический дискурс не преследует экономической цели ввестиментарном описании, но также ставит перед собой определённые задачи,носящие политический, идеологический, религиозный или этический характер, ивсоответствиисэтимизадачаминаделяетпростуюодеждурядомнесвойственных ей изначально значений.В случае если автор не рассчитывает на необходимую пресуппозициючитателя, он может включить энциклопедическую справку в вестиментарноеописание, направив логику мышления в нужное русло. Если же читательподготовлен, достаточно лишь акцентировать его внимание, чтобы добитьсянеобходимой реакции.
Ловушка заключается в том, что в отличие от собственнополитического дискурса описание одежды в ГПД воспринимается как нечтобытовое, не связанное напрямую с политикой, поэтому оно предстаёт какденотативное сообщение, в то время как на самом деле несёт в себеконнотативное значение и риторическую окрашенность, выраженные чаще всегоимплицитно.Коннотацияже,«исходящаяиззнания,всегдаобладаетуспокоительным воздействием – человек любит знаки и любит, чтобы они былиясными» (Барт, 2003, с. 390).О неподлинности окружающего нас мира впервые заговорили философыпостструктурализма и постмодернизма во второй половине XX века.
Одними изпервых семиотическую интерпретацию этому явлению дали Ролан Барт(«Мифологии», 1957 г.) и Жан Бодрийяр («Символический обмен и смерть»,1976 г.). Они на бытовых примерах продемонстрировали степень мифологизации41современного общества, масштаб заражённости вторичными, «паразитарными»,идеологическими смыслами повседневного информационного потока.
Недовериекиллюзииестественностивискусстве,политике,средствахмассовойинформации и других сферах человеческой жизни подтолкнуло Барта иБодрийяра к исследованию глобальной системы манипуляции, использующейпервичные естественные смыслы вещей в качестве алиби или прикрытия длясвоихсобственныхконнотативныхзначений.Современныемифы,илисимулякры, создают новую реальность, которую мы наивно принимаем заподлинную, не замечая, как привычный нам язык внушает сознаниюнеожиданные образы.
Очевидным доказательством этой теории являютсямедийные войны, в которые погружено наше общество. Один и тот жеинформационный повод находит многочисленные трактовки в различныхсредствах массовой информации в зависимости от их убеждений и целей. Любоесобытие, исходя из установок издания, телеканала или радиостанции, облекаетсяопределённымнаборомязыковыхсредств,грамматических,лексических,синтаксических и риторических, вызывая в сознании читателя или слушателянеобходимыйотклик.Важнымусловиемуспехавнушенияявляетсяимплицитность высказываемой идеи, поскольку очевидное навязывание своихсоображений, как правило, вызывает отторжение.
Здесь и рождается миф.Журналист вынужден найти лазейку в сознании человека и поэтому «заражает»новым смыслом нейтральный контекст. Так в рамках политического дискурса,включённого в дискурс газетно-публицистический, автор намеренно отказываетсяот объективного эксплицитного описания идеологии партии, скупой хронологиидеятельности её представителей, но прибегает к житейским темам, субъективнымпо своей природе, близким и понятным каждому. Одной из таких тем являетсякостюм политика. Описание политического костюма в газетно-публицистическомдискурсе ставит перед собой задачу создать в сознании читателя определённуюкартину мира, часто субъективную, тем самым манипулируя восприятиемреальности.42Впервые на прагматическую функцию вестиментарного описания обратилвнимание Ролан Барт.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
