Автореферат (1155242), страница 5
Текст из файла (страница 5)
XX столетия в параграфах «Специфика формирования образа восприятия Китая и китайцев вобщественной и литературной мысли России (XVII в. – конец XIX в.)» и«Специфика формирования образа России и русских в общественной и литературной мысли Китая (середина XIX в. – первая половина XX в.)».Специфика формирования образа восприятия Китая и китайцев в общественной и литературной мысли России на протяжении XVII–XIX вв. была связана с социально-политическими настроениями элиты.
Дихотомия «Восток/Запад», определявшая развитие общественной мысли в России XIX в.,в китайской тематике нашла свою философскую и литературную проекцию.Литературное «освоение» Китая началось в России эпохи Просвещенияс двойных переводов с французского – в 1772 г. были опубликованы «Китайские мысли» 63 . Художественный топос «недвижный (неподвижный) Китай»у воспринимающих его авторов обретал самые разнообразные смыслыи коннотации: от представлений о «традиционности» (А. С. Пушкин), «стабильности» (Л. Н.
Толстой) до «косности» и «застойности» (А. Сенковский, П.Чаадаев, В. Соловьев). «Китай» в художественных образах зачастую становилсяпроекцией «России», иносказательно обозначая явные или мыслимые пороки,присущие российскому обществу в настоящем и будущем, в виде аллегорииили перифразов. Образ восприятия китайца на протяжении нескольких столетий бытовал как метонимическое следствие восприятия Китая: «китайский болванчик» с «китайской грамотой» либо, более позитивно, в качестве «учтивогокитайца». Несмотря на развитие отечественного китаеведения, образ восприятия Китая оставался в российском сознании условным, стереотипносхематичным.Говоря о специфике формирования образа России и русскихв общественной и литературной мысли Китая, автор диссертации исследует не62Эпштейн М.
Н. Образ художественный // Литературный энциклопедический словарь.М., 1987. С. 252–257.63Китайские мысли / пер. с кит. А. Л. Леонтьева. СПб., 1772.14сколько этапов формирования образа восприятия русских: от северных варваров – до романтизированного образа русского народа – и далее к образу русского и советского народа, сформированному на релятивистских установках. Образ России сформировался в Китае довольно поздно (середина XIX в. – перваяполовина XX в.) под воздействием реформистского движения за новую культуру и революционных идей.
Начало познанию России и русских положили многочисленные переводы русской классики, некоторых произведений модернистского направления, а затем советской литературы. Рецепция русской литературы на разных этапах знакомства с нею китайских интеллектуалов и простыхчитателей определял идеологический подход. В произведениях русских писателей китайская общественная мысль искала социальный и культурный идеал.Двойная призма, искажающая содержание художественных произведений (перевода и социологизаторской интерпретации), создавала в китайском культурном сознании, как правило, однобокий образ России и русских, а позднее – Советского Союза и советских людей: сильных, бесстрашных, бескорыстных,всем сердцем преданных делу революции и т.д. Как правило, этот образ создавался писателями (и переводчиками), не имевшими опыта этнокультурного общения с Россией и русскими, либо мотивированными идеологической установкой в ущерб этнической.При этом реальные этнические контакты, протекающие на территориидальневосточного фронтира с конца XIX в., а затем усилившиеся после массовой эмиграции бывших граждан Российской империи в Китай в 20-е гг.
XX в.,существенно корректировали эти идеологизированные стереотипы.Вторая глава – «Образ восприятия России и русских в китайской литературе и публицистике 1910–1940 гг.» посвящена исследованию образавосприятия России, русских и «русскости» в китайской литературе и публицистике 1910–1940-х гг. В первом разделе «Образ России и "русскости" в идеологическом контексте китайской литературы 1910–1940 гг.» исследованиеосновано на материале очерка Цюй Цюбо «Путевые заметки о новой Россииили записки о голодном крае».
Второй раздел «Образы эмигрантов: междусоциокультурным клише и эмпирическим опытом» посвящён изучению образа восприятия русских эмигрантов в Китае. «Шанхайский текст» представленпроизведениями Дин Лин «Поэт Ялов», Цзян Гуанцы «Страдания Лизы»; «харбинский» – Цюй Цюбо «Путевые заметки о новой России или записки о голодном крае», Сяо Цзюнь «Третье поколение», Сяо Хун «Горе Софии», Цзюэ Цин«Харбин» и др. Автор определяет особое место, которое в китайской литературе о русских занимает образ русской женщины – женщины-эмигрантки. В третьем разделе «Образ русских в идеологическом контексте китайской литературы 1940-х гг.» исследуется образ русских в идеологическом контексте китайской литературы 1940-х гг.
Анализируются произведения, в которых отражен образ советских войск и солдат: Шу Цюнь «На корабле», Го Можо «ОдаСоветской Красной Армии», Яо Болинь «Советская северо-восточная наступательная операция».Подробно изучив и проанализировав образ восприятия России и русскихв китайской литературе и публицистике указанного периода, диссертант делает15вывод о том, что исторические события 20–40-х гг. XХ в.
в России и Китае способствовали процессам русско-китайского взаимодействия и этнокультурнымконтактам Китайские сочинители отразили, в первую очередь, опыт непосредственных контактов китайского и русского этносов в период мощных социальных, ментальных, политических трансформаций в Китае и России. В эти годыкитайскими писателями создается несколько образов восприятия России и русских: образ России – «голодного края», стремящегося к коммунизму, образпрошлого царской России в его харбинском изводе, образы простых жителейСоветской России, образы большевиков (Цюй Цюбо), образы белоэмигрантов64(Сяо Хун, Сяо Цзюнь), образы советских солдат, помогающих китайцам (ШуЦюнь, Го Можо и др.).
Данные образы представляют определенную типологию,отражающую исторические и политические вехи взаимоотношений русских икитайцев в 1920–1940-е гг. и этнические установки китайцев по отношению крусским.Образы русских-большевиков в изображении китайских авторов (ЦюйЦюбо) несут явные черты социально-политической установки писателейкоммунистов, при этом наблюдения за обычными русскими людьми в послереволюционной России, исполненные чувством симпатии к простому человеку,создают достаточно объективный образ восприятия русского человека (радушного, открытого, общительного).Несмотря на схематизм и явную негативную установку по отношению к«чужакам-русским», наиболее плодотворной попыткой узнать китайцами русских становится образ русского Харбина и образы «белоэмигрантов».
Фиксируяяркие приметы «чужого» в русских, проецируя восприятие русских эмигрантовна собственные этнические установки и стереотипы, китайские сочинители создали некий обобщенный образ русскости, новый для китайской культуры. Китайские художники, стоящие у истоков литературы нового времени, уловили теэтнокультурные и этнопсихологические доминанты, что делали русских людейим понятными: стойкое следование своей вере и традициям, гостеприимство,широту натуры, неистребимую любовь к родной земле, к оставленной родине.Несмотря на социальные барьеры, которые отдаляли их от «белоэмигрантов»,на недовольство тем, что русских в Китае оказалось слишком много, китайскиеписатели запечатлели те исторические и духовные процессы, что определялижизнь русского изгнания в Китае – с точки зрения китайского этнического сознания.
Образы восприятия белоэмигрантов китайцами корректируют те автостереотипы (образы самовосприятия), что сложились в литературе русскогодальневосточного зарубежья. Одновременно сквозь призму этих образов русский читатель лучше понимает китайские ментальные установки.В силу исторической ситуации политической конъюнктуры именно это понятие закрепилось в китайской литературе 1920–1940-х гг. В китайском языке слово «белоэмигрант» («白俄», букв.
«белый русский»; омоним слова «белорус, белорусский») изначально обозначало белогвардейцев. А затем на многие годы вперед понятие «белоэмигрант» в китайской литературе и публицистике стало определять всех тех, кто волей или неволей оказался в Китаепосле Октябрьской революции – русских аристократов, буржуазию, трудовой народ, невзирая на их социокультурный уровень.6416Образы советских солдат в идеологическом контексте 1940-х гг., с однойстороны, зафиксировали социально-политические обстоятельства начала периода дружественных отношений Китая и СССР, чему были объективные исторические причины.
С другой стороны, в них отражено начало нивелирования индивидуально-творческой установки китайских авторов в угоду соцзаказу. С литературной арены уходят писатели-интеллектуалы, свободно выражающие своиэтнические и политические взгляды. И приходит совсем иная генерация авторов, для которых перестало существовать понятие «русский», его сущностнозаменило определение «советский», в котором на долгие годы оказалось стертоэтническое и социокультурное своеобразие.Третья глава – «Образы восприятия Китая и китайцев в русской литературе 1900–1940 гг.: между соцреалистическим каноном и художественной этнографией» – посвящена исследованию образа восприятия Китая и китайцев в русской литературе 1900–1940 гг.В первом разделе «Образы восприятия Китая и китайцев в дореволюционной литературе и публицистике XX в.» диссертант анализирует образвосприятия Китая в дореволюционной литературе и публицистике ХХ в.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
