Диссертация (1155177), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Мысль не нова. Как минимум, то, что поэты —207Костюков Л. Интонации нового века. // Новый мир. – 2010. – № 4. – С. 177-185.Поэзия. Учебник / сост. Н.М. Азарова, К.М. Корчагин, Д.В. Кузьмин, В.А. Плунгяни др. – М.: ОГИ, 2016. – С. 578.208125«певцы своей узды», еще в 1974 году писал Ю. Кузнецов. Впрочем, авторы«Поэзии», как и те, о ком они пишут, и сами понимают, как губительнасловесная анархия, в какие дебри графомании может завести отсутствиевнешних рамок. И. Шайтанов, в частности, придает жанровому ощущениюавтора большее значение, чем его интертекстуальным (часто даженавязанным) связям с классиками: «Источники могут оставаться внеавторской рефлексии, а жанр — хочет того поэт или нет — присутствует вего сознании так же, как законы грамматики»209.А.
Скворцов отмечает, что современные авторы манкируют множествожизнеспособных жанровых форм: «Но мертвых культурных форм несуществует, есть формы, находящиеся в анабиозе, иногда тысячелетнем»210.Литературовед заметил, что в XXI веке, в поэзии молодых авторов редко(практически никогда) встречаются эпиграммы, стилизации, пародии.Скворцов объясняет это чрезмерным почтением юных авторов другу к другус учетом положенной им по возрасту неразборчивостью. Его критическоезамечание касалось и слабой разработки современными поэтами новыхритмических форм.Еще одна позиция была озвучена И. Шайтановым: «…Каждоепроизведение должно быть не отнесено к жанру, не втиснуто вклассификационнуюячейку,аувиденокакборьбажанров» 211.Подразумевается, что противостояние двух жанров в одном произведениидобавляет стихотворению внутренней динамики, а торжествующий в концежанр — увенчивает авторский замысел. В.
Козлов называет «борьбу жанров»Шайтанов И. Цвет яблока, или Что помнит слово? // Вопросы литературы. – 2017.№ 2. – С. 106–111.209Скворцов А. Дезориентация на местности. Заметки на полях молодой поэзии //Вопросы литературы. – 2008. – № 5. – С. 129–136.210Шайтанов И. Классическая поэтика неклассической эпохи. Была ли завершена«Историческая поэтика»? // Вопросы литературы. – 2002. – № 4. – С.82–135.211126Шайтанова «теоретической метафорой» 212.
Действительно, анализироватьсовременные стихотворения с этой точки зрения вряд ли продуктивно,учитывая, что редко в каких случаях придется говорить об исключительнойпобеде одного жанра над другим.Можно предположить, что, эквилибрируя с планом формы, поэтподчеркивает значение плана содержания. Превыше всего ставится цель —передать смысл, рассказать историю, заставить читателя сочувствовать и сомыслить. В XXI веке поэт как никогда желает показать «в разрезе» не толькодействительность,ноисобственнуюмысль.Вэпоху,когдапостмодернистские философы убедили многих современников, что мир-текстпостичь невозможно (только интерпретировать), а человека и подавно,попытка хотя бы разобраться в себе — уже экзистенциальный жест.Козлов В.
Жанровое мышление современной поэзии // Вопросы литературы. –2008. – № 5 – С. 137–159.212127Глава III. Интертекстуальная поэтика в творчествесовременных авторов§ 1. Поэзия рубежа XX–XXI веков в диалоге с классикой1.1 Интертекстуальность в перекличке эпохИнтертекстуальность — один из главных постмодернистских приемовв современной поэзии. Принципиально новый термин, уточняющийдиалогизм и амбивалентность по Бахтину, спустя полвека апробации настраницах литературных журналов вошел в глоссарий каждого автора икритика. «Система цитат – интертекст, определяющее понятие поэтикимодернизма и постмодернизма»213, — заключает, в частности, В.
Руднев.Собственно, такого же мнения придерживается большинство исследователейизящной словесности. Безусловно, литературные контакты, связи, влияниямежду произведениями существовали всегда, однако можно с уверенностьюсказать,что только после появлениясоответствующего термина влитературоведении пришло осознанное обращение к интертекстуальности —как к приему.Чертумеждутрадиционнымиреминисценциямиипостмодернистскими цитатами провести довольно просто. В первом случаезаимствование призвано подтвердить истинность прецедентного текста,укрепить авторскую позицию, через эффект узнавания вызвать у читателяопределенную ассоциацию, вносящую в произведение ретроспективность.Принципиально, что «прием реминисценции, соединяющей референтную иавтореферентную функции, имеет подчиненное, служебное значение» 214.
ВоРуднев В. Верлибр. // Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. –М., 1999. – С. 48–52.213Федорова Л. Типы интертекстуальности в современной русской поэзии:Постмодернистские и классические реминисценции: Дисс. канд. фил. наук: 10.01.01. –Москва, 1999. – 198 с.214128втором случае «чужая речь» становится смыслообразующим стержнемпроизведения. Отрывок из текста-предшественника в новом контекстеобыгрывается, переосмысляется — вплоть до инверсии215. Первоисточник вэтом случае часто воспринимается, как общее место, клише.Исследовательница литературы Л. Федорова указывает на формальныйаспект различий модернистских и постмодернистских реминисценций. Онаполагает, что поэты-постмодернисты в качестве прецедентных текстов чащеиспользуют действительно хорошо известные произведения, штампычитательского сознания, тогда как классические авторы и модернистырассчитывают на более искушенную аудиторию. «Интертекстуальные связи“классического”,модернистскогопроизведениямогутбытьменеевыявленными: это не столько карнавал, сколько внутренний диалог,совершающийся часто в подтексте», — отмечает Федорова216.М.
Липовецкий анализировал более тонкую, оттеночную грань междумодернисткой и постмодернистской интертекстуальностью. Он отметил, чтомодернистская интертекстуальность, используемая, к примеру, акмеистами ифутуристами, служила задачам «радикального обновления языка культуры вцеломичеловеческогоповедениявчастности»,быласредствомсамовыражения авторского «Я»217. Интертекстуальность постмодернизма вгиперболизированных условиях «смерти автора» как бы отбирает право утворца на субъективность, делая упор на онтологических свойствах миратекста. Соответственно, изменилась функция интертекстуальности, котораяЮ.
Кристева в работе «Избранные труды: Разрушение поэтики» выделяла три типасвязи, с помощью которых различные отрывки стихотворений соотносятся с конкретными(едва ли не дословно цитируемыми) текстами авторов-предшественников: «полноеотрицание», «частичное отрицание» и «симметричное отрицание».215Федорова Л. Типы интертекстуальности в современной русской поэзии:Постмодернистские и классические реминисценции: Дисс. канд. фил. наук: 10.01.01. –Москва, 1999. – 198 с.216Липовецкий М. Русский постмодернизм. (Очерки исторической поэтики):Монография / Урал. гос.
пед. ун-т. Екатеринбург, 1997. – С. 12217129теперь «предстает не как черта мировосприятия художника, видящего мирсквозьпризмукультурныхассоциаций,нокаконтологическаяхарактеристика эстетически познаваемой реальности» 218.Выразительнуюразницуинтертекстуальныхвозможностейцитирования можно проиллюстрировать на примере творчества авторовразных эпох, каждый из которых в своем произведении ссылается на один итот же прецедентный текст. Иллюстрирование поставит рядом поэтов самыхразных достоинств. Весьма показательны в этом плане стихотворенияА. Пушкина, Б.
Пастернака и В. Жука, всех их объединяет внимание,отсылки к роману И. Гете «Страдания юного Вертера». Пушкин в III главе«Евгения Онегина» перечисляет романтических персонажей, с которымиТатьяна Ларина сравнивает своего возлюбленного:…Любовник Юлии Вольмар,Малек-Адель и де Линар,И Вертер, мученик мятежный,И бесподобный Грандисон,Который нам наводит сон, —Все для мечтательницы нежнойВ единый образ облеклись,В одном Онегине слились(«Евгений Онегин», 1823-1831)Поэт вводит фигуру Вертера в пестрый ряд девичьих романтическихфантазий.
Его задача — показать мечтательность натуры Татьяны,надуманность ее представлений о предмете своей любви. Другого подтекстаупоминание этого романтического героя не содержит, как таковогомежтекстового диалога не предполагалось. Несмотря на то, что сам роман —одноизпервыхдействительноширокоинтертекстуальныхрусскихЛиповецкий М. Русский постмодернизм. (Очерки исторической поэтики):Монография / Урал. гос.
пед. ун-т. Екатеринбург, 1997. – С. 13–14.218130произведений, данный пример — обычное сравнение реального (дляТатьяны) человека с героями книг.Другую функцию выполняет отсылка к роману Гете в стихотворении«Разлука» (1919) Б. Пастернака:…Я не держу. Иди, благотвори.Ступай к другим.
Уже написан Вертер,А в наши дни и воздух пахнет смертью:Открыть окно — что жилы отворить.Б. Пастернак сравнивает душевные муки лирического героя, персонажа егокниги «Доктор Живаго», от лица которого написано стихотворение, состраданиями Вертера, таким образом, углубляется трагизм разрыва слюбимой женщиной. Наравне с персонажем романа Гете, лирический геройотпускает свою любовь, желает ей счастья. Рифмой «Вертер — смертью» оннамекает на готовность умереть, повторить выбор, который сделал еголитературный предшественник. Несомненно, в стихотворении Б.
Пастернакаинтертекстуальнаяметафораобеспечиваетболееглубокийвыражает самое «Я» лирического героя. Создаваяподтекст,«Разлуку», поэтрассчитывал на более эрудированного читателя, более детально знакомого сроманом Гете. Действительно, пушкинская ирония в «Онегине» понятна ибез отсылки ко всему содержанию «Вертера». Читателю достаточно знать,что Гете был романтик.Еще большей начитанности требует от своей аудитории современныйпоэт В.
Жук. Поэт мало известный, приведем его стихотворение целиком:До вечности сходить, как, почитай, до ветру,Дверь сорвана с петель, и день петлею свит.Написана строка «Уже написан “Вертер”»,А что до «Вертера», так он уже забыт.Исколоты ступни стерней черновика,Ямб косоротится, хорей глядит недобро.И собственная норовит строка,131Как Брутово стило, — под собственные ребра.(По перв.
стр., 2017)В. Жук цитирует Б. Пастернака, но на периферии читательского восприятияреминисцирует и роман В. Катаева. При этом первоисточником отсылкиявляется все тот же немецкий роман о любви и смерти. В этом стихотворениизаимствованная строчка — центральная, заложенная в ней мысль —ключевая для автора. Лирический герой В. Жука томится от ощущениятворческой беспомощности, невостребованности и одновременно горечи запреданных забвению титанов литературы, таких как И. Гете. Подспудноавтор выражает опасения, что такая же участь может постичь иБ. Пастернака, и тем более его самого. Реминисцирует мысль и об«альтернативной смерти» автора — от творческих мук.
В. Жук по-своемуотсылает читателя к Пастернаку, чьи слова «строчки с кровью убивают»отыгрываются во втором четверостишии. Бесспорно, в этом стихотворенииинтертекстуальностьстановитсяосновным,ключевымприемом,онатрансформирует небольшое по объему стихотворение в многослойныйхудожественный текст, добавляет глубины, казалось бы, избитой теме путемпризнания автором своей «вторичности», того, что он следует за великими.Во всех трех примерах образ Вертера по-разному интонирован, каждыйавтор усиливает им свою образность. Во все времена художники словаискали свои приемы работы с имеющимся материалом, свои путиинтерпретациисказок,мифов,произведений,необходимыхлегенд,имдляэпическихпередачиилирическихопределенногохудожественного содержания. Поэт и критик К. Комаров, имея в виду этиизвечные поиски, иронично-поэтично размышляет: «Поэзия — сизифов труд/ Великий подвиг идиота…» («Спокойна мятая кровать…», 2011), отсылаячитателя к мифу о коринфском царе, о его бессмысленном и тяжелом труде.Иначе обращается к этому мифу А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
