Диссертация (1155165), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Главу 3).Такимобразом,применениеканализудискурсаОрганизациипредложенных параметров позволяют охарактеризовать его как статуснообусловленный институциональный социальный дискурс, тематический подход ккоторому позволяет выделить главную тему – «борьба за права человека в мире»,определить его как дискурс сочетающий информационную и идеологическуютональность, коммуникативно дистанционный, креолизованный, компьютерноопосредованный,презентационный,подготовленный,доминантный,манипулятивный. Все эти характеристики будут подробно рассмотрены ниже прианализе конкретных текстов.Здесь же остановимся подробнее на характеристике институциональности,так как Адресант дискурса Организации всегда выступает как «представительопределѐнного социального института» [Карасик 2000], и, как мы уже отмечаливыше (см.
Главу I), никакие другие точки зрения не приветствуются и невстречаются в текстах. При этом отметим разницу в подаче материала: в текстахна французском сайте название Организации практически не употребляется, в товремя как на русском сайте – наоборот, в текстах постоянно употребляетсяназвание Организации.Продемонстрируем это на примере двух публикациях на одну и ту же тему:насилие над женщинами-езидками в плену у террористов из Исламскогогосударства.В русской публикации под заголовком «Ирак: международное сообществоне заботится о езидках, переживших чудовищное насилие в плену у ИГ» имя66Организации указано уже в первом предложении: «Женщины и девочки – езидки,обращенные в рабство, изнасилованные, подвергшиеся избиениям и пыткам состороны вооружѐнной группировки, называющей себя Исламским государством(ИГ, организация запрещена в РФ), не получают адекватной поддержки состороны международного сообщества, заявила сегодня Amnesty International»[https://amnesty.org.ru/ru/2016-10-10-irak/].Дальше в том же тексте имя Организации повторяется еще много раз икромеэтогоприводитсякомментарийсотрудникаеѐрегиональногопредставительства в Ливане:«Тот невообразимый кошмар, с которым езидские женщины и девочкистолкнулись в рабстве у ИГ, дает представление о масштабах продолжающихсявоенных преступлений и преступлений против человечности, совершаемых этойгруппировкой.
Многие женщины и девочки, которых неоднократно насиловали,избивалииподвергалидругимпыткам,продолжаютстрадатьотпсихологических травм из-за того ужаса, который им пришлось пережить», –подчеркнула Линн Маалуф, заместитель директора по исследованиям врегиональномофисеAmnestyInternationalвБейруте»[https://amnesty.org.ru/ru/2016-10-10-irak/].В тоже время на французском сайте излагаются только факты, безупоминания имени Организации. Пeрвое предложение аналогичной французскойпубликации под заголовком «Irak: les Yézidies, négligées par la communautéinternationale» (*Ирак: езидки игнорируются мировым сообществом) совпадает посодержанию с русской, но без ссылки на заявление Amnesty International:«Des femmes, des jeunes filles et des fillettes yézidies ayant été réduites enesclavage, violées, frappées et torturées par le groupe armé État islamique (EI) nebénéficient pas d’un soutien adéquat de la part de la communauté internationale»(*Женщины, девушки и девочки – езидки, порабощенные, изнасилованные,избитые и подвергшиеся пыткам вооружѐнной группы Исламского государства(ИГ),неполучаютдостойнойподдержкимировогосообщества)[http://www.amnesty.fr/Nos-campagnes/Crises-et-conflits-armes/Actualites/Irak-les-67Yezidies-negligees-par-la-communaute-internationale-19340].Очевидно, для французской аудитории уже сам факт появления текста на этомвеб-ресурсе однозначно указывает на авторство Amnesty International.
Выборпротивоположного подхода в материалах русского сайта, вероятно, сделан попричине относительной новизны организаций такого типа для российскогообщества,организацийпоэтомувнеобходимоинформационномактуализироватьроссийскомдеятельностьпространствеиподобныхпостояннопривлекать внимание Адресата.1.2. Дискурс Amnesty International как тип общественного дискурсаВсе тексты Организации, являющиеся предметом нашего анализа, относятсяк«массово-информационному»дискурсуисвязанысобщественными,социальными проблемам, поскольку сам характер деятельности AmnestyInternational имеет ярко выраженную общественную направленность, связанную своздействием на общественное сознание.
Российские исследователи чащеиспользуют термин «общественный дискурс», а понятие «le discours social»(*социальный дискурс) активно используется французскими лингвистами. По ихмнению, социальный дискурс включает, помимо самого коммуникативноготекста, также и сложную систему знаний и установок о мире. Этот подходпродолжает взгляды французского философа и социолога Мишеля Фуко (19261984), считавшего, что частью дискурса являются также властные отношения идругие идеологические формы, придающие ему социально актуальное значение.Общественный/социальный дискурс определяется, прежде всего, егопроблематикой. Ю.Э.
Ширков считает, что в фокусе этого дискурса находятсясоциальные проблемы, являющиеся предметом социальных переживаний.Основываясь на заключении Н.Н. Богомоловой, что средством общения большихсоциальных групп является массовая коммуникация [Богомолова, 2010], онприходит к выводу, что «именно различные формы массовых коммуникаций68являются площадкойвоспроизводства репертуара и бытования смысловсоциальных проблем» [Ширков 2012].M. Angenot пишет о социальном/ общественном дискурсе следующимобразом: «J'enreviens à l'expression même de discours social, choisie pour désigner latotalité de la production discursive propre à une société.
Le choix d'une telle expression,le fait de l'employer au singulier (de ne pas parler des discours sociaux) implique qu'audelà de la diversité des langages, des pratiques signifiantes, on croit possible d'identifier,dans tout état de société, une résultante synthétique, une dominance interdiscursive, desmanières de connaître et de signifier le connu qui sont le propre de cette société, quitranscendent la division des discours sociaux : ce que, depuis Antonio Gramsci, onappelle une hégémonie» (*Я возвращаюсь к тому же выражению социальногодискурса, выбранному для обозначения всего дискурса в обществе.
Выбор такоговыражения, факт его использования в единственном числе (не говоря уже осоциальных дискурсах) предполагает, что, несмотря на огромное разнообразиеязыков, значительных практик, это понятие может быть обнаружено на любомэтапе развития общества, как синтетический результат, как интердискурсивнаядоминанта, как понимание ситуации и способы познания, которые преодолеваютграницы между социальными дискурсами: всѐ то, что после Антонио Грамшиназывалось гегемония) [Angenot: 1988: 3].В работе, которая так и называется «Le discours social: problématiqued'ensemble» (*Социальный дискурс: общая проблематика) M.
Angenot приводиттакое обобщение социального дискурса: «Le discourse social: tout ce qui se dit ets‘écrit dans un étap de société; tout ce qui s‘imprime, tout ce qui se parle publiquementou se représente aujourd‘hui dans les media électroniques. Tout ce qui narre etargumente, si l‘on pose que narrer et argumenter sont les deux grands modes de miseen discourse» (*Социальный дискурс – это всѐ, что сказано и написано в обществе;всѐ, что напечатано, всѐ, что выражается публично или представлено вэлектронных средствах массовой информации. Всѐ, что имеет четкий иобоснованный характер, если исходить из того, что повествование и аргументацияявляются важнейшими способами осуществления речи) [Angenot 1984: 22].69СоциальнаяпроблематикадискурсаОрганизациизависитотэтнокультурной специфики аудитории.
Так, во французском обществе сегодняоченьактуальнасоциальнаяпроблематика,связаннаясбеженцами,исоответственно, французская аудитория проявляет интерес к этой теме, афранцузское общественное сознание характеризуется здесь высокой степеньюотзывчивости. Поэтому многие тексты французского сайта Организациипосвящены этой теме. В то же время по отношению к России и странам бывшегоСССР постоянно поднимаются вопросы, связанные с правами человека, с правамименьшинств, с гомофобией и ксенофобией – и именно эта проблематика находитотражение во многих публикациях русского сайта.В качестве примера проанализируем тексты на французском и русскомязыках.«Grèce.
Bloquées sur des îles, des personnes réfugiées vivent dans la peur etl’incertitude quant à leur avenir» (*Греция. Оставшись на островах, беженцыпребывают в страхе и испытывают неуверенность в завтрашнем дне):«Arrivées après que l’accord entre l’Union européenne (UE) et la Turquie estentré en vigueur le 20 mars, près de 8 500 personnes – des réfugiés, des demandeursd’asile et des migrants – sont bloquées sur des îles grecques. Beaucoup d’entre ellescraignent d’être renvoyées sous peu vers la Turquie, où l’on peut légitimement craindrepour leur sécurité.
La majorité de ces personnes vivent dans des conditions effroyablesen attendant l’issue d’une procédure d’asile particulièrement longue et opaque.Le principal argument en faveur de l’accord conclu entre la l’UE et la Turquiereposait sur l’affirmation que la Turquie était un pays sûr vers lequel les personnesréfugiées et en quête d’asile pouvaient être renvoyées. Or, des recherches d’AmnestyInternational ont montré que, fin 2015 et début 2016, des personnes réfugiées et enquête d’asile présentes en Turquie avaient été renvoyées vers des zones de conflits, àsavoir en Afghanistan, en Irak et en Syrie. Ces recherches ont en outre mis en évidencele fait que la protection accordée aux personnes syriennes en Turquie était bieninférieure aux normes internationales et que celle accordée à d’autres nationalités étaitpire encore»70(*Прибывшие после того, как соглашение между Европейским союзом (ЕС)и Турцией вступило в силу 20 марта, около 8 500 человек – беженцы, лица,ищущие убежища, имигранты − остались в заточении на греческих островах.Многие из них боятся, что в скором времени им придется вернуться в Турцию,где существуют серьѐзные опасения за их безопасность.
Большинство из этихлюдей живут в ужасных условиях в ожидании результатов долгой имедлительной процедуры предоставления убежища.Главный аргумент в пользу соглашения между ЕС и Турцией был основанна том, что Турция является безопасной страной, в которую беженцы и люди,ищущие убежища, могут быть переданы. Тем не менее, исследованияорганизации Amnesty International показали, что в конце 2015 и начале 2016 года,беженцы и лица, ищущие убежища, которые находились в Турции, возвратилисьв зоны конфликтов, а именно в Афганистан, Ирак и Сирию.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
