Диссертация (1155159), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Именно фабулу, а не образы,Аристотель считал наиболее важным элементом любого произведения,указывая на то, что «без действия трагедия невозможна, а без характероввозможна»16.1516Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. – Минск: Литература, 1998. – С. 1072.Там же. С. 1073.16В той же работе Аристотель отмечает, что некоторые поэты (Эпихарм иФормид) начали составлять комические фабулы, в то время как Кратес занялсясоставлением фабул общего характера. Указание на этот факт дает основанияполагать, что попытки классификации сюжетов предпринимались с древнейшихвремен. При этом поэт, по Аристотелю, должен был черпать вдохновение изисторий известных родов и не мог изменять значимые части истории, – и этоприводило к тому, что древнегреческие трагедии, так или иначе, обыгрывалипостоянный, «закрытый» список известных историй.Таким образом, мы можем судить о том, что уже в античной Греции былисделаны предпосылки к формированию некоего единого корпуса преданий иисточников тех сюжетов, которые, по суждению Аристотеля, вызываютодинаковые и наиболее сильные чувства у всех зрителей или читателей (как,например, история об Эдипе).
Однако после Аристотеля к внимательному испециальному осмыслению сюжетики (под сюжетикой в контексте данногоисследования мы будем понимать нарративный компонент и нарративноесодержание коммуникации, отраженное через последовательность событий идействий участников коммуникации — Прим. Ю.Ч.) теоретики вернулисьтолько в начале XIX веке, когда начала зарождаться литературоведческая теория«блуждающих сюжетов».Именно в это время получила свое развитие идея о том, что некоторыесюжеты, мотивы, поэтические образы и символы часто повторяются вфольклоре и литературе, несмотря на разность культур и вопреки расстоянию,зачастую разделяющему народы и делающему невозможной какую-либопрямую «передачу» подобных сюжетов.
Представители романтизма не могли незамечать кросс-культурности, переклички определенных сюжетов в культуреразличных народов17. Как бы позже ни назывался данный феномен в работахтеоретиков (мы увидим, что его именовали «бродячим», «странствующим» ит.д. сюжетом), суть остается неизменной: речь идет о перетекании, «кочевании»17См. об этом подробнее: Веселовский А.Н. Историческая поэтика. – М.: Высшая школа, 1989.17«определенных фабул и мотивов внутри мифологических представлений,эпических, фольклорных и иных произведений разных стран и эпох»18.Первые попытки к определению списка «основополагающих сюжетов»культуры, который охватил бы все возможные сюжеты для того или иного видатворчества, были предприняты европейскими поэтами и драматургами.
Так,например, список сюжетов составляли Ф. Шиллер и К. Гоцци, которыепопытались вывести «основополагающие сюжеты» для драмы 19. В 1895 годусписок из 36 сюжетов составил французский драматург и литературовед Ж.Польти; среди выделенных им фабульных конструкций были мотивы бунта,спасения, роковой неосторожности и т.д.
Позже А.В. Луначарский в своейстатье указал на то, что попытки других авторов дополнить этот списокпринципиально новыми сюжетными ситуациями оказались безуспешны, чтодоказывает верность основополагающей классификации «бродячих» сюжетовдля драмы20. Однако, забегая вперед, скажем, что множество других авторов(как теоретиков, так и практиков литературного творчества) позже предлагалисобственные «списки» вечных, повторяющихся сюжетов; так, Х.Л. Борхесутверждал, что «историй всего четыре» 21, причисляя к ним мегасюжеты обобороняющемся городе, поиске сокровищ и т.д., а К.
Букер выделял основныхсюжетов семь (победа над чудовищем, из грязи в князи и др.) 22.Мы еще вернемся к конкретным разновидностям сюжетов в анализекейсов политической PR-коммуникации, а пока снова обратимся к веку XIX-му.Важно отметить, что работа сводилась на том этапе не к осмыслениюпервопричин и истоков явления, не к определению принципиальной сущностифеномена блуждающего сюжета, а лишь к составлению более или менееисчерпывающего списка «основополагающих» сюжетов, которые позволили быСм.: Шомова С. А.
От мистерии до стрит-арта. Очерки об архетипах культуры в политической коммуникации.– М.: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», 2016. – С. 15.19Веселовский А.Н. Историческая поэтика. – М.: Высшая школа, 1989. – С. 30020См.: Луначарский А.В. Тридцать шесть сюжетов. Театр и искусство. – 1912. – №34. – [Электронный ресурс].– Режим доступа: http://www.triz-chance.ru/polti.html (дата обращения 02.06.2017).21Борхес Х.Л. Коллекция. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.lib.ru/BORHES/kniga.txt (датаобращения 02.06.2017).22См.: Booker C., The seven Basic plots: Why we tell stories.
– NY: Continuum, 2004.1818выявить закономерности созданных ранее произведений литературы иискусства, а также получить «готовый» инструментарий для дальнейшеготворчества.Можно сказать, что на раннем этапе своего развития идеи о взаимосвязисюжетов были тесно связаны с вопросами возникновения и развития различныхжанров литературы (не случайно писатели и драматурги выделяли специальные«сюжеты для драмы»). Кроме того, идеи эти развивались в среде практиков –непосредственныхтворцовэтихпроизведений.Когдажевопросом«блуждания» сюжетов занялись теоретики – литературоведы, фольклористы ит.д., – встал вопрос о причинах, по которым в литературе зарождаются истановятся «всемирными» те или иные сюжеты, символы и образы.
Средиродоначальников теории блуждающих сюжетов сегодня называют немецкихфилологов и собирателей сказок братьев Гримм, а также исследователя«Панчатантры» Т. Бенфея.Братья Гримм и сторонники их идей (т.н. мифологи) пришли к мысли, чтопочвой зарождения поэзии послужила языческая (арийская и древнегерманская)мифология; с их точки зрения, именно там нужно искать истоки всех основныхсюжетов, укоренившихся в культуре. Т. Бенфей же, как и более поздние егопоследователи,сделалпредположениеобиндийскомпроисхождениибольшинства основополагающих сюжетных мотивов всего мира.
Бенфейобъяснял схожесть этих мотивов не столько общим праисторическим предком,сколько кочеванием сюжетов «из века в век и из края в край» 23. Эта теория сталаназываться «миграционной» 24, или же «теорией заимствования».Свой вклад в понимание феномена блуждающих сюжетов внесли такжеантропологи. Ряд исследований жизни первобытных народов (здесь стоит особоотметить исследования Э. Тейлора) позволили сделать замечание о том, чтосходные условия быта порождали сходные психические отражения, чем и23 См. об этом: Веселовский А.Н. Историческая поэтика. – М.: Высшая школа, 1989.
– С. 1224 Там же.19объясняется повторяемость многих мифов, легенд и сказок25. Именно тогдапоявились первые предпосылки к мысли о «самозарождении» некоторыхблуждающих сюжетов, почву для которых давала сама жизнь народа. Средиисследователей-антропологов стоит также особенно выделить Дж. Фрэзера иего работу «Золотая ветвь» 26 – первую значимую попытку осмысления ритуалови их роли в формировании мифологии.Еще один документ, который сыграл важную роль в становленииинтересующей нас теории и может быть отнесен к перечням наиболеераспространенных сюжетов, принадлежит А. Аарне; этот исследователь ипредставляемая им «финская школа» в целом занимались категоризацией иклассификацией сюжетов в сказках народов мира.
Так был создан известныйуказатель сюжетов фольклорных произведений А. Аарне 27; данный автор и егопоследователи сравнивали варианты отдельных сюжетов со всего мира,группируя материал по гео-этнографическому признаку по выработанной дляэтого системе.
Несмотря на последовавшую позже критику, указатель сюжетовАарне до сих пор берется за основу для создания более поздних классификацийфольклорных сюжетов, в том числе и для Указателя сюжетов длявосточнославянских сказок Н.П. Андреева, а также «Указателя сказочныхтипов» С. Томпсона.В России основоположником теории о блуждающих сюжетах следуетсчитать академика А.Н. Веселовского, который стал родоначальником такихнаправлений в литературоведении, как историческая поэтика и сравнительноелитературоведение.
Стоит отметить, что Веселовский в значительной степенивоспринял и идеи мифологов, и теории Т. Бенфея. Однако полностью ни с той,ни с другой теорией Веселовский согласиться не мог. Так, он был согласен смифологами относительно народных корней поэзии и происхождениилитературы из языческой мифологии. Постулат же об общем арийском25 Веселовский А.Н. Указ. соч. С.
12-13.26 См.: Фрэзер Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. – М.: АСТ, 2003.27 См. об этом: Пропп В.Я. Русская сказка. – М.: Лабиринт, 2000. – С. 51 и др.20происхождении всех преданий противоречил мнению ученого о том, чтолитература суть лишь отражение сменяющих друг друга эпох; кроме того, онплохо соотносился с другими теориями культурно-исторической школы,последователем которой Веселовский являлся 28. Принимал академик отчасти итеории Бенфея о миграции сюжетов, однако замечал, что Бенфей игнорироваллучшиеизидейшколымифологов.Веселовскомуказалось,чтоосновополагающие идеи этих двух подходов «необходимо восполняют другдруга, должны идти рука об руку..
<…>..что попытка мифологической экзегезыдолжна начинаться, когда уже кончены все счеты с историей» 29.Стоит отметить, что проблемы сюжета и сюжетных схем особенновыделялись Веселовским — фактически он выносил сюжетику в отдельнуюкатегорию для исследований. Именно с подачи этого ученого в российскомлитературоведении появился и сам термин «бродячий сюжет», который, поВеселовскому, является сложным комплексом изначально данных мотивов икоторый – в силу этой сложности – скорее можно отнести к заимствованнымэлементам, нежели к выработанным изначально. Мотив же в сравнительномизучениипроизведенийВеселовскийсчиталнеразложимымэлементомповествования – то есть этот элемент мог в целостном виде кочевать из однойсхемы в другую, являясь составляющей последующих и все более сложныхконструкций.Впоследствии«неразложимости»мотивовименноэтавызваламысльА.Н.определеннуюВеселовскогокритикуоидейлитературоведа, о которой будет сказано ниже.
В то же время один изпоследователей академика, известный теоретик литературы Б.В. Томашевский,также используя важный для нас термин «блуждание», указывал: «Всравнительной поэтике неважно, можно ли их разлагать на более мелкиемотивы. Важно лишь то, что в пределах данного изучаемого жанра эти«мотивы» всегда встречаются в целостном виде. Следовательно, вместо слова«разложимый» в сравнительном изучении можно говорить об исторически28 См об этом: Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. – М.: Лабиринт, 1997.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
