Диссертация (1154365), страница 66
Текст из файла (страница 66)
Nation Branding as Sustainability Governance: A Comparative Case Analysis [Electronic resource]// Business and Society. – 2018 (in print). - DOI 10.1177/0007650318758322 (access date 18.03.2018).611Xuereb K. Can nation branding be successful tool for the practice of public diplomacy? A Maltese case study // PlaceBranding and Public Diplomacy.
- 2017. – Vol. 13 (3). - Pp. 255–263.612Cho E. J. R. Nation Branding for Survival in North Korea: The Arirang Festival and Nuclear Weapons Tests // Geopolitics.- 2017. – Vol. 22 (3). Pp. 594-622.613Wood S. Prestige in world politics: History, theory, expression // International Politics. - 2013. - Vol. 50. - Pp. 387–411.614Morgenthau H. Politics among Nations: The Struggle for Power and Peace. - McGrawHill Education, 2005. - 752 p.
GilpinR. War and Change in World Politics. - Cambridge: Cambridge University Press, 1981. - 288 p.615Chalmers M. Towards the UK's Nuclear Century // RUSI Journal. - 2013. – Vol. 158 (6). - Pp. 18-28. Frey K. The psychologyof nuclear choice // Journal of Genocide Research. - 2007. - Vol. 9 (3). - Pp.
369–387. Baktiari B. Seeking internationallegitimacy: Understanding the dynamics of nuclear nationalism in Iran. Nuclear Politics in Iran. - Washington: Institute forNational Strategic Studies, 2010. - Pp. 19–35.271коррелирует с брендами стран, обеспечивая глобальный экономический успех616.Однако, как считает С. Вуд, престиж может быть и источником зависти инегодования других стран. По Дж. Сэваджу, престиж является неустановленнойсобственностью, которая сопровождает превосходящие вооруженные силы итехнологию для обеспечения устойчивости «неофициальной империи»617.
Престижвсегдасвязанс«дилеммойбезопасности»,когдаконкуренциямеждугосударствами за престиж провоцирует угрозы618.В современном глобализированном мире тема национальной безопасности,обороноспособности, военной силы и геополитического влияния актуальна длябольшинства стран. Нестабильная международная обстановка, очаги локальныхвоенно-политических конфликтов на Ближнем Востоке и постсоветскомпространстве, конкуренция за влияние на их разрешение между крупнейшимимировыми державами указывает на то обстоятельство, что в свете глобальныхвызовов и угроз брендинг страны и брендинг национальной безопасностистановятся тесно связанными.
Безопасность становится брендом, желаемоймногими правительствами, проецируя таким образом имидж привлекательной,безопасной и дружественной страны619. Безопасность стала важным измерением впродвижении мест и стран, в то время как «маркер безопасности стал дефицитнымтоваром»620, и теперь существует серьезная конкуренция за место в уме мировойаудитории как «безопасное» место назначения/страна, открытая для туризма,инвестиций, компаний и т.д. Важно исключить из имиджа страны такие негативныеассоциации, как высокий уровень преступности, пандемии, террористическиеатаки. Более того, в рамках стратегии «мягкой силы» трудное прошлое может бытьмобилизовано при помощи «дипломатии наследия», чтобы создать положительные616Anholt S.
The Anholt-GfK Roper Nation Brands Index [site]. - New York: GfK Roper, 2009. - URL: http://nationbrands.gfk.com/ (access date 23.04.2018).617Savage J. The stability and breakdown of empire: European informal empire in China, the Ottoman Empire and Egypt //European Journal of International Relations. - 2011. - Vol. 17 (2). - Pp. 161–185.618Wood S. Prestige in world politics: History, theory, expression // International Politics. - 2013. - Vol. 50. - Pp.
387–411.619Mihăilă V. Security Branding and National Security. Concepts at Work// Procedia - Social and Behavioral Sciences. - 2015.- Vol. 187. - Pp. 424 – 428.620Ham V. P. «Security branding»: The role of security in marketing the city, region or state // Place Branding and PublicDiplomacy. - 2008. - Vol. 4.
- Pp. 191 – 195.272современные роли для государств в международной системе 621 . Также брендингнациональной безопасности формирует национальное самосознание, укрепляядоверие граждан к правительствам.В отношении России, по оценке Г. Саймонса, при том, что основа «жесткойсилы» находится в экономическом и военном весе, продвижение России (включаябрендинг страны) направлено на накопление «мягкой силы», чтобы эффективнеепродать государственную политику и интересы.
Концепция внешней политики2013 года имеет тенденцию укреплять это понятие. Главное сообщение илипередаваемая идея - то, что Россия играет положительную роль в мире. С точкизрениярасположенияРоссияимееттенденциюразмещатьсякакальтернатива/конкурент Запада (понятый как блок стран, которые находятся подвлиянием Соединенных Штатов). Приведен ряд положительных примеровбрендинга российских городов: Санкт-Петербург (исторически «окно в Европу»,культурный и деловой центр), Республика Татарстан (Восток встречается сЗападом, смешение ислама и православия), Великий Устюг (как дом Деда Мороза,конкурента скандинавского Санта Клауса), Сочи (столица зимних Олимпийскихигр-2014, «российская Ривьера») 622 . Исследование Р.
Саундерса касается связисовременнойгеополитикиинациональногобрендинганапостсоветскомпространстве, сложного разрыва между внутренним восприятием национальногообраза и внешним восприятием страны, влияющего на современную глобальнуюрасстановку сил623.Национальный бренд является многоэлементным политическим продуктом,определяющим различные грани восприятия страны. Инструментами «мягкойсилы» в конструировании национального бренда РФ являются как ключевыесоциокультурные компетенции (балет, изобразительное искусство), так и621Clarke D., Cento Bull A., Deganutti M. Soft power and dark heritage: multiple potentialities // International Journal ofCultural Policy. 2017. – Vol. 23 (6).
- Pp. 660-674. Winter T. Heritage Conservation Futures in an Age of Shifting Global Power// Journal of Social Archaeology. - 2014. – Vol. 14 (3). – Pp. 319-339. Winter T. Heritage Diplomacy // International Journalof Heritage Studies. - 2015. – Vol. 21 (10). - Pp. 997-1015. Fredholm S., Olsson K. Managing the image of the place and thepast: contemporary views on place branding and heritage management [Electronic resource] // Place Branding and PublicDiplomacy. – 2017 (in print).
- Pp. 1–11. - DOI 10.1057/s41254-017-0068-4 (access date 22.03.2018).622Simons G. Nation branding and Russian foreign policy // Социум и власть. – 2013. - № 6 (44). - С. 55-66.623Saunders R. A. Popular geopolitics and nation branding in the post-Soviet realm. - Routledge, 2017. - 254 p.273приоритетные промышленные отрасли (космонавтика, оборонно-промышленныйкомплекс). В основе национального бренда содержатся архетипы – глубинныеобразцы восприятия, созвучные исторической памяти, культурному наследию,массовому сознанию общества страны, конструирующей национальный бренд.
ДляРоссии определяющим стратегическим брендом, стабильно сохраняющимся висторической памяти и восприятии, как населения, так и внешнего окружения,является бренд оборонной отрасли.Сравнительный аналитический обзор показывает, что проблема брендингаобороннойотраслидовольнофрагментарноотраженавзарубежныхисследованиях. Брендинг военной отрасли в отдельных исследованиях представленчерез социальные медиа и индустрию развлечений. В то же время, наличиевнимание к брендингу вооружений, военных организаций и оборонной отрасли вобщем указывает на необходимость зеркальных мер со стороны России, с опоройна собственные компетенции и национальный политико-культурный опыт. Вцелом, отмечается определенное смысловое противоречие в международныхисследованияхбрендингавоеннойотрасли:необходимостьбрендингавооруженных сил для улучшения имиджа сильного государства и необходимостьсохранения миротворческих тенденций интенций в структуре национальногоимиджа.Опыт коммуникационного менеджмента Германии свидетельствует обуспешном ребрендинге национального имиджа, связанного с проблемойреконструкции крайне негативного национального образа после Второй мировойвойны на основе распространения ценностей и перспектив свободного идемократического государства, опирающегося на власть закона и символическийлозунг «Германия - страна идей».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
