Диссертация (1149075), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Практический Другойраспадается на инварианты отличия от Я; основание инаковости берет исток изтрадиционных или новых позиций культурной принадлежности: гендер, этнос,религия, образование, любовь к определённой деятельности, художественномупроизведению и т.д. Здесь следует вспомнить о схожей ситуации с современнымпрактическим подходом к исследованию идентичности, распадающемся наотдельные дискурсы: феминистический, постколониальный, субкультурный и т.д.Они по сути оказываются свидетельством формального закрепления Другого вкультуре.Современнаяситуацияхарактеризуетсямногоголосьемразличныхсоциальных групп.
В языке ещё сохранилось их обозначение через понятия81«большинства» и множества «меньшинств», однако определить сегодня, чей«голос громче» иногда оказывается затруднительно. Глобализационные процессысоздали необходимость для формирования образа тотального Другого, о чем ужеговорилось ранее. Этот «Другой для всех» успешно сконструирован и живет впопулярныхпроизведенияхмассовойкультурывобраземонстраилиинопланетного существа. С одной стороны, тотальная инаковость, в некоторомсмысле, смягчает различия между разнообразными вариантами реальнойкультурной идентичности: это инаковость по отношению ко всему человечеству.С другой – отсутствие Тотального Другого в повседневном взаимодействиивынуждает индивидов находить инаковость в окружающих даже там, где ее нет.Необходимость индивида и группы в Другом настолько велика, чтоинаковость остается значимой составляющей культурной реальности.
Так об этомпишет З. Бауман: «Из всех различий и разделений, позволяющих мне наблюдать«перерывы постепенности», воспринимать различия там, где иначе мог бытьплавный переход, подразделяют людей на категории в зависимости от ихотношения и поведения, одно различие проявляется сильнее и больше влияет намои отношения с другими, чем все остальные… - различие между «Мы» и «Они»- это не определения двух отдельных групп людей, а название различия междудвумя совершенно разными отношениями: эмоциональной привязанностью иантипатией,довериемиподозрительностью,безопасностьюистрахом,общительностью и неуживчивостью. «Мы» - группа, к которой я принадлежу. Яхорошо понимаю, что происходит внутри группы и, поскольку я это понимаю, язнаю, как мне действовать дальше, чувствую себя уверенно, как дома… «Они»,против, - это та группа, к которой я не могу и не хочу принадлежать.
Моепредставление о происходящем в ней весьма смутно и отрывисто, я плохопонимаю её поведение, поэтому её действия для меня большей частьюнепредсказуемы и отпугивают»92. Такое отношение к инаковости оказываетсявсего лишь одним из возможных, однако суть в том, что образ Другого необходимдля формирования индивидуальной и групповой идентичности, а построение92Бауман З.
Мыслить социологически. – М.: Аспект-Пресс, 1996. – 255 с., С. 46.82отношений с ним – это важный этап в процессе «обживания», окультуриваниямира.Потребность в Другом такова, что при его реальном отсутствии онконструируется с помощью репрезентативного арсенала культуры, которыйсегодня достаточно велик. Но даже если Другой существует в действительности ивполне доступен для взаимодействия, представления об инаковости все равноформируются в пространстве репрезентации.
Это вполне логичное следствиевысокой степени медиатизированности современной культуры, где образстановится фактором, конструирующим реальность для огромной аудитории.Производство таких медиаобразов, также как и подавляющего большинстватекстов, происходит в соответствии с законами потребительской культуры.Образы Другого, встречающиеся в этих текстах, могут не отражать реальность илишь намекать на действительность, однако именно они становятся основойпредставления об инаковости, а соответственно и о границах Собственного.Отдельного рассмотрения в данной связи заслуживает идеологическаясоставляющая репрезентации инаковости.
Другой необходим культуре и являетсяеё данностью, но отношения с ним могут выстраиваться по различным сценариям,которые будут рассмотрены ниже. Идеологические установки группы определяютто, как воспринимается различие с Другим, как строится взаимодействие с ним и,наконец,какинтерпретируетсяегообраз.Всовременнойситуацииравнозначности вариантов интерпретации именно идеология обуславливаетвыбор «канонической». По сути саму идеологию сегодня можно понимать иопределять через эту функцию – нормирования интерпретации Другого, а такжевыбор оснований инаковости.Обращаясь к вопросу об основаниях инаковости и идентификационногоразличения, следует отметить, что разрушение или размывание границ бинарныхоппозиций в целом может пониматься как черта культуры постмодерна.
В силуэтого происходит разрушение традиционных идентификационных оснований,живущих за счет бинарности. Хотя, как отмечают Ж. Делёз и Ф. Гваттари,«бинарная логика… все ещё преобладает в сфере психоанализа, лингвистики,83структурализма и даже информационных наук»,93 в целом, в социогуманитарныхисследованиях все сильнее утверждается представление культуры как ризомнойструктуры, ацентричной, с множащимися узлами и связями.
Соответственно,Другойтакжепонимаетсякаквариативный,аСобственноеперестаётвосприниматься как единственно правильное, укореняется представление о еговариативности.Однако, учитывая все вышесказанное, необходимо отметить, что привыстраивании непосредственного взаимодействия с Другим в повседневнойжизни актуализируется именно бинарная логика. Непосредственное действие илиже отдельные акты репрезентации в виртуальном пространстве подразумеваютвременный фокус субъекта на различении Собственного и Другого. Даже еслиречь идёт о позициях, которые легко меняются и выбираются произвольно,отличия подчёркиваются и актуализируются.94 Кроме того, каждый частный актвзаимодействия с Другим может быть представлен как диалог, которыйподразумевает все же позицию Я и не-Я, то есть бинарность, даже при всемосознании возможных вариантов.Как способ исследования инаковости диалог оказывается более приемлем вотличии от устаревшего, на современный взгляд, представления Другого какобъекта, без возможности налаживания с ним адекватного взаимодействия икоммуникации.
В целом «диалогическая» модель изучения культуры Другогооказывается, по мнению канадского культуролога Э. Уолла, «оптимистическойтеоретической моделью», которая «прорывается через иерархии, сквозит черезграницы,разделяющиедвестороны,пронизываяихмногочисленнымиотверстиями и показывая нам, что обе они органически связаны со сходнымиявлениями и состоят из сходных ингредиентов».95 В целом, диалог способствуеткак определению позиции самости, так и обнаружению точек единства с Другим.Делез Ж., Гваттари Ф.
Тысяча плато: Капитализм и шизофрения, Екатеринбург, М.: У-Фактория, Астрель, 2010.С. 5.94Например, если человек периодически использует личный автомобиль и общественный транспорт, то егопереключение между группами «Мы-пешеходы» и «Мы-автомобилисты» подразумевает принятие «кодекса»нужной группы на определенное время и обуславливает его позицию в конкретной ситуации.95Wall A.
Levels of discourse and levels of Dialogue. In: Dialogism and Cultural Criticism. London; Canada: MestengoPress, 1995. P. 63.9384Именно развитие такого подхода к инаковости в культуре, создало условия дляоформления нескольких стратегий взаимодействия Собственного и Другого, чтопроявляется как в реальной жизни, так и в пространстве репрезентаций.Приведённая выше цитата Баумана служит отличной иллюстрациейтрадиционной стратегии восприятия Другого, т.е. его отторжением.
Болееопределённые и чёткие границы самости, а также их частое институциональноезакрепление, которое характерно дляличностной, индивидуалистской исубъективистской моделей идентичности, ведёт к подчеркиванию отличийДругого. Невозможность построения конструктивного взаимодействия с нимберет истоки из страха потери, разрушения собственной идентичности, а также изуверенности в собственной позиции, как индивидуальной, так и групповой.Сегодня страх перед инаковостью определённых типов сохранился, а возможнодаже усилился из-за реального приближения Другого (например: этнического),однако уверенность в собственной позиции значительно ослабла. Кризисценностной системы и в целом идентичности современного индивида, большаягибкость границ самости создают условия для более открытого отношения кДругому.
Стратегия отторжения, связанная с эмоциональным неприятием,недоверием, страхом репрезентируется сегодня в пространстве повседневноговзаимодействия и как сюжет (зачастую трагический) художественных текстов.96При этом общепринятая сегодня этическая позиция скорее осуждает подобнуюстратегию репрезентации Другого и приемлет пользу других вариантов.
Эта темараскрывается в исследованиях Е. Н. Шапинской97, в данной работе ее концепцияпереосмысляется и соотносится с наработками по изучению идентификационныхпрактик.Важной и распространенной сегодня стратегией репрезентации отношенийс Другим является присвоение инаковости. Эта стратегия сейчас чрезвычайнопопулярна и определяет своеобразие нескольких значимых культурных практик.В качестве наиболее популярных примеров здесь можно привести литературные произведения Д. Тарт,Дж.Роулинг (в особенности роман «Случайная вакансия»), фильмы «Обыкновенное сердце», «Завтрак наПлутоне», «Далласский клуб покупателей» и др.97Шапинская Е.Н. Образ Другого в тексах культуры: политика репрезентации – М.: URSS, 2012. – 216 с.9685Присвоение Другого или отдельных черт его образа позволяет расширитьграницы собственной идентичности через приобщение к экзотическому опыту.Это оказывается действенным и нетравматичным способом для обретения«уникального набора» идентификационных характеристик, что ценно в условияхкризиса личной позиции.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
