Диссертация (1149069), страница 27
Текст из файла (страница 27)
Тот, кто ищет, тот найдет.Аминь»352. У Гофмана Лилия тоже олицетворяет обретение высшего смысла,является «видением священного созвучия всех существ»353, с которымАнсельм будет «жить вечно в высочайшем блаженстве»354, а ее золотые лучизнаменуют то, что «с верой и любовью познание вечно»355.В финале сказки мы читаем о том, что Ансельм женится на зеленойзмейке Серпентине и вместе с ней перебирается в сказочную, мифическуюАтлантиду, т. е. опять же происходит перенос уже места действия мифа вреальность. Однако, именно ее «реальность», благодаря этому переносу,подвергается сомнению.
Именно здесь развенчивается миф о возможности348Tieck L.Schriften: Kaiser Octavianus. Reimer, 1828. S. 234.Novalis: Heinrich von Ofterdingen. Berlin, 1802. S. 45.350http://www.pravenc.ru/text/149107.html / Православная энциклопедия под ред. Патриарха Московского иВсея Руси Кирилла./ Беме. Посл. обращение 07.11.15351Wehr G. Jakob Böhme. Mit Selbstzeugnissen und Bilddokumenten dargestellt. Reinbek bei Hamburg, RowohltTaschenbuch Verlag. 1971.
S. 15352Böhme J. Sämtliche Schriften. Faksimile-Neudruck der Ausgabe von 1730 in elf Bänden. Hrsg. v. Will-ErichPeuckert. B. 6: De signatura rerum oder Von der Geburt und Bezeichnung aller Wesen. Stuttgart. 1955-1961. S. 48.353Hoffmann E. T. A. Der goldne Topf/Fantasiestücke in Callots Manier. Edition Holzinger. Berliner Ausgabe,2013. S. 213.354Там же.
S. 213.355Там же. S. 213.349132прекрасной любви, безоговорочного счастья и обладания несметнымибогатствами Атлантиды.Автор в конце повествования скорбно завидует Ансельму, обретшемувечное счастье, а Линдгорст утешает его следующими словами: «Нежалуйтесь так! Разве сами вы не были только что в Атлантиде и разве невладеете, вы там, по крайней мере, порядочной мызой как поэтическойсобственностью вашего ума? Разве блаженство Ансельма есть не что иное,какжизньвпоэзии,которой священнаягармониявсегосущегооткрывается как глубочайшая из тайн природы!»356! Поэт может уйти вцарство поэзии, в Атлантиду, т.
е., по существу, во внутренний мир, гдечеловексвободен,каксамаприрода.Этовымышленныйуходввымышленный мир. Здесь сделан акцент на иллюзорность романтическоймечты, на фактическую неосуществимость идеала в реальности, на то, чтомиф остается в действительности за пределами осуществимого. Мифостается только мифом.Выводы:1.Главной целью романтиков было создание новой мифологии, стремлениевоссоздать миф по-новому. В мифе романтики видели возможность соединятьвымысел и действительность, явное со скрытым, не делая при этом никакихразграничений.
Миф был своеобразным усилениемвнутреннего смыслапроизведений и заложенных в них художественных образов.2.Будучи синкретичной по своему характеру, обладая обобщенным,универсальным содержанием и являясь чувственным представлением,мифология для романтиков ‒ первичный материал и необходимое условиехудожественного творчества.Hoffmann E.
T. A. Der goldne Topf/Fantasiestücke in Callots Manier. Edition Holzinger. Berliner Ausgabe,2013. S. 214.3561333.Мифологизация обыденных явлений – стремление автора объяснить тоили иное явление или объект действительности, переводя его в символ,отражённый в прошлых культурах. Согласно классификации функциймифологического подтекста, предложенной Н.О. Осиповой, у Гофмана мысталкиваемсясаксиологическойиэстетическойфункциямимифологического подтекста, при этом первая преобладает.4.В произведениях Гофмана заметно противоборство (в основном напсихологическом уровне) «Я» и «другого Я», которые находятся как бы впротивоположных мирах, но при этом не враждуют между собой, агармонично сосуществуют. Как в двойниках, так и в параллельных мирах(реальном и фантастическом) нет привычного противоборства добра и зла,какое мы привыкли видеть в таком литературном жанре как сказка.5.В произведениях Гофмана мы неизменно сталкиваемся с введениемфантастического элемента в описание реального мира, с некой «фантастикойобыденной жизни», которая развертывается на основе максимальноговзаимопроникновениячудесногоиобыденного.Заничемнипримечательными, на первый взгляд, людьми, обыденными ситуациями иобыкновенными предметами скрываются чудесные, мифические силы изиного мира, или, напротив, фантастические силы выступают в приниженном,комическом виде.6.Апеллирование Гофмана к мифу являлось важнейшим элементом, накоторомГофманстроилсвоеповествование,создаетсвоюновуюмифологию.
Гофман более всего уделял внимание «воссозданию глубинныхмифо-синкретических структур мышления». В его произведениях мысталкиваемся с тесным переплетением двух миров, мира реальности и мирафантастики,мирадавноминувшихвременисовременности,ссосуществованием двух «Я» в одном человеке, будь то природные или«психологические» двойники, а также с измененными состояниями человека,такими как рассмотренные нами явления лунатизма, магнетизма, появления134привидений и механических людей. Введение отдельных мифологическихмотивов и персонажей в ткань реалистического повествования также являетсобой важный элемент творчества писателя. Вставные квазимифологическиерассказы не являются простым дополнением к основному повествованию,они представляют собой кульминационный момент новеллы.135ЗАКЛЮЧЕНИЕДвижение немецкого романтизма представляло собой сложное явление,одной из главных идей которого было познание мира посредством искусства.Художественное творчество понималось немецкими романтиками какакт божественного творения, а люди искусства – как особые существа,наделенные даром постижения сути мира.В религиозной мысли романтизма можно выделить два направления.Первое из них было инициировано Шлейермахером с его пантеистическимпониманиемрелигии.Оносущественноповлиялонастановлениепротестантского либерального богословия, и в то же время послужилофилософскимосознаниеммистическогочувстваипривелокегоутверждению в религиозном миропонимании.
Другое представлено общейтенденцией позднего романтизма к ортодоксальному католицизму иреставрации средневековых культурных устоев и ценностей.В эпоху романтизма происходило становление особого религиозногомировоззрения, которое синтезировало в себе представления разныхрелигиозныхтечений,верувсверхъестественноеимистическое,представления различных мифологий и сказок. Основой романтическойрелигиозностибылскореесверхъестестенному,мистическийнежеликомпонентопределеннаяилюбовькконфессиональнаяпринадлежность.Гофман, как никто другой, воплотил в себе и в своих произведенияхдух эпохи немецкого романтизма с её философско-религиозными исканиямии противоречиями и вобрал в себя тот непростой синтез, которыйсуществовал в то время.Э.Т.А. Гофман, выросший в протестантской верующей семье,учившийся в протестантской школе, начал свою литературную деятельность136в католическом городе Бамберге, религиозные традиции которого он показалво многих своих произведениях.
Гофман, безусловно, был там вдохновлендухом католицизма, но не столько в религиозном, сколько в эстетическомплане. И даже приняв во внимание существующую точку зрения, что он длязаключения брака в сознательном возрасте перешел в католицизм(исторического подтверждения данному факту нет, однако, некоторыеисследователи пишут о его религиозном обращении), мы можем утверждать,что писатель оставался чужд церковным, конфессиональным влечениям,которые, например, испытывали многие немецкие романтики, такие какНовалис, К.Брентано, Й.
фон Айхендорф, Ф.Шлегель, Ф. Шеллинг, а такжеЛ.Тик и В.Г. Вакенродер. Католицизм, как это видно по новеллам и романамГофмана,частобылдлянегопредметомкрайневнимательногоисследования, но без того, чтобы предмет заражал собою сколько-нибудьощутимо и самого исследующего. Об этом также свидетельствуют пометкина полях дневника Гофмана, которые служат напоминанием о празднованиитого или иного католического праздника, не требуя при этом от авторасоблюдения церковной обрядности и традиций, что следует из записей,сделанных им в эти дни. Таким образом, мы можем сделать вывод, что,несмотря на то, что Гофман не является материалистом в философскомпонимании этого слова, в его внутреннем мире едва ли остается место длятого, что называют традиционной религией или мистической практикой,какую бы форму они не принимали.Как в отечественных, так и в зарубежных исследованиях, посвященныхтворчеству Гофмана, тема религиозного мировоззрения писателя не являласьглубоким предметом анализа.
Биографы писателя либо не затрагивали этотвопрос в своих трудах, либо утверждали, что религия не играла роли в егожизни.Говорить о мировоззрении Гофмана как религиозного человека,возможно лишь в рамках романтического понимания религии и искусства,137которое в то время имело тенденцию обращения к мифологическимпредставлениям и едва ли имело ориентацию на христианскую догматику.Было бы ошибочно полагать, что Гофман отрицал религиозность кактаковую и рассматривал ее поверхностно, как второстепенное в своей жизни.Несомненно, он не был практикующим христианином и не посещалрегулярно церковь, даже несмотря на то, что периодически слушалкатолические мессы или принимал участие в их исполнении.
Его религиозноекредо проявлялось редко, абстрактно и обосновано, что и следует ожидать отпоэта. Оно было представлено в мифической или иронично-парадоксальнойформе.Гофман, как и большинство его предшественников по романтическойшколе, ищет идеалы не в религии, а в искусстве. Герои его произведений –музыканты, художники, поэты, которые посредством своего таланта ивоображения творят новый мир, более совершенный, чем тот, где ониобречены существовать повседневно.При этом, как мы выяснили, это обожествление искусства касается нетолько литературных, но и в большей мере музыкальных изысканийГофмана, который, посвятив музыке большую часть своей жизни, отдавалпредпочтение жанрам духовной музыки, и не только как слушатель, но каккомпозитор и исполнитель.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
