Диссертация (1148736), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Выбор произведений был обусловленстремлением рассмотреть как малые (новеллы Штрикера), так и более крупные(«Хельмбрехт» и «Мориц фон Краун») произведения определенного временногопериода, различные по содержанию и ориентированные на различную аудиторию.Обратимся к содержанию и особенностям каждого из исследуемых произведений.Об авторе цикла новелл о попе Амисе, Штрикере, не сохранилось никакихвнелитературных свидетельств. О его жизни и личности строят множестводогадок, но точная информация на этот счет отсутствует. Из некоторых языковыхособенностей (например, специфика рифмы [Zwierzina 1971:30]) М.
Шиллинг,исследователь цикла новелл, вслед за медиевистом К. Цвирцина, делает вывод,что Штрикер был родом из франкской области, однако признает, что болееконкретную лингвогеографическую характеристику дать невозможно [Schilling2007:177]. Имя автора, вероятно, указывает на традицию странствующих поэтов,которые брали себе говорящие имена (например, der Marner – «моряк»): в этомслучае stricken («вязать») является метафорическим перифразом сочинениястихов. Традиция использования метафоры ткани при упоминании текставосходит к Античности (ср. латинский глагол „texo“ «плести, сплетать» иобразованное от него „textum“ «ткань»). Цикл новелл объединен фигурой хитрогои предприимчивого попа Амиса.
В прологе к новеллам рассказчик выражаетопечаленность нынешним положением дел: на смену радости пришли заботы, насмену чести – позор, щедрость сменилась жадностью, а преданность – ложью.Такое положение дел дает ему повод рассказать о том, что к этому привело. Амис29описывается как первый обманщик и лжец на земле, а каждая новелла повествуетоб очередном обмане Амиса. Как отмечает М. Шиллинг, «потеря доверия иверности персонифицируются в образе попа Амиса» [Schilling 2007:188]. Разделяяэту точку зрения, Й. Хайнцле, впрочем, утверждал, что «и произведение, и самгерой <…> сбивают с толку своей амбивалентностью» [Heinzle 1984:181].Амбивалентность, отмеченная Й. Хайнцле, проявляется, например, в отношенииавтора к своему персонажу: он то осуждает его, то восхищается им.
По мнениюМ. Шиллингаэтоможетбытьсвязаностем,чтоШтрикер,будучистранствующим поэтом, пытался учесть интересы, потребности и ожидания оченьразноплановой публики (придворной, городской, монастырской и крестьянской)[Schilling 2007:193]. Именно этим объясняется амбивалентность моральнойоценки: автор, словно «лавирует между разными ожиданиями публики: отморального назидания до потребности в развлечении» [Schilling 2007:193].Так же, как и в случае Штрикера, об авторе «Хельмбрехта» до нас не дошлоникаких исторических упоминаний.
Автономинация Вернер дер Гертнер (Wernherder Gärtner) дает почву для догадок о его личности. На русский язык имя писателятрадиционно переводится как «Вернер Садовник», где второе слово связывают слексемой „gartenære“ («садовник» [Lexer: online]). Позволим себе не согласитьсяс традиционной трактовкой имени автора и отдадим предпочтение интерпретацииФ.
Чирха, предполагающего, что, вероятнее всего, его имя указывает на другойрод деятельности, где Gärtner является отглагольным существительным от словаgarten («странствовать, прося подаяние») [Tschirch 2011:3]. Таким образом,немецкий германист делает вывод, что Вернер дер Гертнер был странствующимпевцом, исполнявшим свои собственные произведения за плату перед публикой,интересующейсялитературой.«Хельмбрехт»считаетсяпервойнемецкойсельской повестью (Dorfgeschiсhte): события разворачиваются в деревенскойсреде, а главными героями являются крестьяне.
К особенностям «Хельмбрехта»также относится его трагическая развязка: сын честного крестьянина, вопрекинаставлениям отца, становится рыцарем-разбойником, что приводит его кстрашной смерти от рук разгневанных ограбленных крестьян. Интересным30представляется столкновение двух поколений (отца и сына) в неразрешимомспоре об истинных ценностях и предназначении крестьянина, в котором сполнареализуется назидательный компонент произведения: отец поучает сына, какследует и как не следует поступать.В отличие от двух других произведений, авторы которых, по крайней мере,известны по имени, об авторе «Морица фон Крауна», предпосылках и условияхвозникновения романа, а также о его целевой аудитории нет никаких сведений,кроме того, что, по мнению Д. Кляйн, написано оно было носителем рейнскофранкского диалекта, который был знаком с утерянным старофранцузскимфаблио того же периода времени [Klein 2008:20-25].
Произведение датируетсяконцом XII – первой третью XIII вв. Тема романа – образцовое служение Даме иотказ от любовного вознаграждения. Сюжет «Морица фон Крауна» базируется нараспространенном мотиве влюбленного, уснувшего в ожидании возлюбленной.Рассмотрев различные версии трактовки романа (H. Kokott (1988), Chr. Ortmann(1986), W. Fritsch-Rößler (1989)), Д. Кляйн приходит к выводу, что «Мориц фонКраун» относится к шванкоподобным рассказам, сохраняя, при этом, элементыпридворной (тематика, персонажи, описания) и назидательной литературы(учение о любви, сентенции и цитаты, финальная речь графини) [Klein 2008:42].Несмотря на разный сюжет, для всех этих произведений, согласноМ. Верли, характерно «доступное и остроумное повествование, либо обудивительном, комическом событии, либо об обыденных ситуациях человеческойжизни, цель которого заставить реципиента задуматься, преподать ему некийурок» [Wehrli 1980:521].
Таким образом, «Мориц фон Краун», «Хельмбрехт»Вернера дер Гертнера,«Поп Амис», а также другие новеллы Штрикера,остроумные и развлекательные по сюжету, но косвенно поучающие, можноотнести к назидательным текстам, несмотря на отсутствие в них эксплицитныхсводов правил и норм.В. И. Карасик отмечал, что целью назидательных текстов не является поискобъективной истины, они «опираются на аксиоматику, которую следует принять31на веру. Соответственно, и намерение учителя сводится к передаче накопленногоопыта, а не к поискам новой информации» [Карасик 2002:212].Передача норм и правил поведения предполагает как минимум двухучастниковситуацииназидания:адресанта,вступающеговречевоевзаимодействие с адресатом с определенной назидательной интенцией, чтоперемещает нас в сферу изучения коммуникативной деятельности.
Рассмотрениеречевых взаимодействий на материале исследуемых назидательных текстов (циклновелл Штрикера о попе Амисе, «Хельмбрехт» Вернера дер Гертнера и «МорицфонКраун»)подразумеваетобращениекхудожественномудиалогу,отражающему ситуации коммуникативного общения. При этом ориентацияпроизведений на проблемы и особенности средневекового немецкого общества, атакже большое количествоэлементов разговорной речи (междометия,местоимения, эллипсы, восклицания, обращения, риторические вопросы и т. д.),безусловно,подчеркиваютмаксимальнуюприближенностьназидательныхтекстов к реальным коммуникативным ситуациям и взаимодействиям.1.5. Коммуникативные стратегии и тактикиДиалогкакосновнаяформакоммуникативноговзаимодействияформируется как «процесс и продукт речевой деятельности двух и болеекоммуникантов, включающий в себя их знания о мире, мнения, установки,интенции, эмоции, оценки и т.д.», а также «ориентировку на социальные роли истатус адресата.
Результатом такого взаимодействия является сложное речевоепроизведение, отражающее коммуникативное событие преимущественно устногоконтактного общения, в котором партнеры вербально и невербально путем сменыкоммуникативных ролей говорящего и слушающего в конкретной ситуациистремятсякдостижениюжелаемыхрезультатовобщенияспомощьюопределенных стратегий и тактик» [Формановская 2007:335].Стоит также отметить, что реализация стратегического подхода встандартных речевых ситуациях возможна также за счет «ритуализации речевогоповедения», поскольку «мышлению, а, следовательно, и языку свойственно32сведениеразнообразныхситуацийкстандарту,вкоторомвоплощенпредшествующий опыт человека, <…>, что находит выражение в стереотипах, вчастности речевых» [Иссерс 2008:18].Помимо этого, речевое поведение является вариативным — «решениекоммуникативной задачи допускает несколько способов.
Участники диалогакорректируют свои действия в зависимости от сложившейся ситуации, оставаясьв рамках единой сверхзадачи» [Иссерс 2008:52]. Понятия сверхзадачи икоммуникативного хода в данном случае соотносимы с понятиями стратегии итактики.Таким образом, основополагающим для коммуникативного процесса можноназвать планирование адресантом определенной коммуникативной стратегии.Понятия коммуникативной стратегии и тактики тщательно разрабатываютсяна протяжении последнего десятилетия [Иссерс 2002, Паршина 2005, Пелевина2008, Нифонтова 2009]. При этом впервые эти термины стали активноупотребляться с середины 80-х гг.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
