Отзыв официального оппонента (1148671), страница 2
Текст из файла (страница 2)
(с. 91-119 ). Особую значимость имеет выявление типов нарушений, причиной которых явилась лингвокультурологическая интерференция. Однако в связи с этим возникает один, может быть, не самый существенный вопрос. Как особый вид нарушений диссертант выделяет использование тактик, не отвечающих экстралингвистическим параметрам ситуации общения (например, официальность/неофициальность). Почему нельзя считать, что и они вызваны лингвокультурологической интерференцией? Например, особенности официального делового письма в русской и китайской письменной традиции сильно разнятся как раз по параметру официальность/неофициальность, и это, конечно, связано с разницей наших лингво культур.
Материал анкетирования и результаты его анализа представляют большой интерес для всех, кому близка проблематика межкультурного общения. Автор приводит яркие примеры ошибок, сопровождая их внятным и адекватным комментарием. Так, например, оказалось, что диапазон применения китайцами русских оценочных средств относительно узок, они не используют характерные для русского языка высказывания с гиперболизированной оценкой (роскошна„беснодобна, божественна, сногсшибательна; большой молодец), междометий и звукоподражания, которые также служат выражению эмоционального состояния говорящего (с.
103). В ситуации поздравления ими применялись стандартные речевые формулы типа "поздравляю", отсутствовали метафоры, фразеологизмы, прецедентные высказывания, инверсия и пр. Правда, здесь тоже возникает небольшое сомнение: являются ли эти ошибки чисто лигвокультурологическими. Они могут быть просто «ошибками неупотребления», вызванными недостаточным знанием русского языка. Это же касается утверждения о том, что список применяемых японцами оценочных средств довольно ограничен, что свидетельствует о проявлении ЛКИ (с.118).
Но нельзя ли и это обьяснить тем, что русская оценочная лексика в принципе представляет собой серьезную проблему для любого инофона? Эксперимент показал, что в реализации стратегии вежливость представители Восточной Азии допускают сходные нарушения: китайцы, корейцы и японцы предпочитают не использовать речевую тактику пожелание при поздравлении, в ситуации напутствия и поздравления стараются не использовать пожелания и комплименты„не создают индивидуализированные пожелания и некоторые другие.
Более того, оказалось, что статистически нарушения всех типов распределились практически в равных долях у китайцев, корейцев и японцев. По мнению М.С.Гончар, это может служить еще одним подтверждением некоторой близости национального речевого поведения в названных культурах. Анкетирование выявило и специфические черты в речевом поведении китайцев, корейцев и японцев (с. 123). Китайцы имеют тенденцию переносить в речь на русском языке тактики из другого изученного иностранного языка. Корейцы не допускают ошибок И типа (осуществление тактик, не отвечающих экстралингвистическим параметрам ситуации общения). Японцы регулярно совершают системную фонетическую ошибку: смешение р и л. Корейцы и японцы при реализации комплимента чаще всего используют понятие молодости и нек.
др. Отдельно следует отметить информативные и значимые для полноценного восприятия материалов диссертации таблицы и диаграммы. Все вышеизложенное дает основания утверждать, что гипотеза исследования М.С. Гончар полностью подтвердилась, цель, которую она ставила перед собой достигнута, все задачи решены. Однако, несмотря на общую положительную оценку работы, хотелось бы заметить, что она вызывает некоторые вопросы, а иногда и сомнения. Они возникают той причине, что отдельные положения диссертации сформулированы не вполне четко и удачно и поэтому затрудняют понимание мысли автора. На с.
65 читаем: «...в случае аналогии речевых и неречевых средств родного и изучаемого языков....». Как понимать, что такое аналогия в данном случае? «В отличие от языковой интерференции при ЛКИ затрагиваются факты народной культуры» (с. 66). Какие именно факты? «Отрицательный результат ЛКИ наблюдается, если фрагменты ЯКМ не совпадают» (с. 65). Хотелось бы знать, на каком именно уровне не совпадают: в смысловом отношении, на уровне аксиологии или аффективных смыслов. Даже в самом названии диссертации есть некоторая двусмысленность: «Пожелание и комплимент как национально ориентированные речевые тактики....».
Такая формулировка может быть понята так, что это речевые тактики, которые говорящий специально ориентирует на ту или иную национальность. Представляется, что в нашем случае речь идет все-таки о культурно маркированных или национально обусловленных тактиках. Подобные «неопределенности», может быть, не всегда имеют важное значение. Однако дефиниция базового понятия исследования в целом, вне всяких сомнений, должна быть однозначной и не вызывать разночтений.
Речь идет об основополагающем для данной работы феномене, которое М.С.Гончар называет лингвокультурологической интерференцией. Как уже говорилось, в обращении к нему видится несомненное научное достижение автора. Однако его определение сформулировано следующим образом: «...взаимовлияние фрагментов культуры, явленных в языке с намерением, направленным на осуществление определенной речевой тактики, а также результат такого взаимовлияния, который может быть как положительным, так и отрицательным, в последнем случае он проявляется в виде нарушений в речевых тактиках людей, говорящих на неродном языке (с.б4).
Если речь идет об интерференции, культур должно быть по меньшей мере две. Словосочетание же «взаимовлияние фрагментов культуры» заставляет думать, что речь идет о фрагментах одной и той же культуры. «...явленных в языке с намерением, направленным на...». Слово намерение предполагает некоторую субъектность и целе пол агаение: кто-то осуществляет это намерение в самом языке и направляет его? Недостатком определения является также то, что оно касается только речевых тактик, а разве при те кето порождении, например, лингвокультурологическая интерференция не может иметь место? Таким образом, дефиниция этого феномена, предложенная в диссертации, носит ограниченный характер и является неопределенной, что, видимо, будет затруднять ее дальнейшее использование.
В некоторых случаях трудно сразу понять смысл сказанного, поскольку он не проиллюстрирован примерами. Например, на с. 21 перечислены факторы, релевантные для вербальной репрезентации вежливости: нормативный, ситуативный, фактор межперсональных отношений и др. Из текста ясно, что диссертант согласен с данной точкой зрения. В таком случае хотелось бы лучше представлять себе, какое содержание вкладывает в них исследователь и как эти факторы соотносятся с материалом диссертации.
На с. 40 говорится о необходимости различать прямой и косвенный комплимент, однако здесь тоже не имеется примеров„а поле для догадки оказывается слишком широким. В этом же параграфе 1.3 приведены наименования и других типов комплимента, которые тоже можно было проиллюстрировать примерами, Не вполне уместным представляется и то, что работа изобилует неоправданным количеством сокращений, что затрудняет ее чтение. «Наряду с понятием РТ в лингвистике было предложено понятие РПТ» (с,38) «В настоящем исследовании внимание обращено к РТ сферы РЭ» ~с39). <<Ментальность как «динамичная» составляющая проявляется в РПТ» (с.29). «В РЭ как компоненте ЯКМ проявляется национальный характер» (с.31). ТРА предлагает свою модель, РА может либо достичь поставленной цели (с.32) Именно в том случае, когда автор выстраивает и обосновывает систему терминов, можно было бы некоторые из них написать полностью.
Возникает вопрос и по поводу материала исследования: почему не использовался Национальный корпус русского языка или Звуковой корпус русского языка? На с. б7 имеется положение о том, что коммуникативную категорию велсливость целесообразно изучать с позиций речевых стратегий и тактик. С этим трудно не согласиться. Однако в диссертации эта целесообразность не вполне доказана. Хотелось бы получить дополнительные аргументы в пользу именно этого утверждения.
Ведь можно, например, приложить к данной проблематике теорию языкового существования Б.Гаспарова, в которой обосновывается идея о том, что мы строим свое высказывание на основе готовых (выделено, потому что РЭ вЂ” это часто именно готовые формулы, которые воспроизводятся целостно как репродуктивные сегменты речевых продуктов) к употреблению функционально связанных языковых средств. Представляется, что устойчивые формулы речевого этикета вполне могут быть рассмотрены как коммуникативные фрагменты, которые, по мысли Б.
Гаспарова, представляют собой «готовые языковые предметы» или, говоря другими словами, «целостные отрезки речи, которые говорящий способен непосредственно воспроизвести в качестве целого... и которые он непосредственно опознает как целое в высказываниях, поступающих к нему извне». Нельзя ли было посмотреть на данный объект/предмет исследования под этим углом зрения? И если нет, то почему? Вопросы, касающиеся эксперимента, сводятся к следующему.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
