Диссертация (1148574), страница 16

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 16)

Остальные метафоры работаютскорее на уровне частных приемов. Например, метафора «нанесли по Москведва удара», помимо общей встроенности в метафорическую модель, служитеще и суггестивным целям, поскольку стандартная синекдоха «столицастраны – вся страна» скрадывается, а все выражение получает в такомконтексте и прямое прочтение, как будто бы был нанесен настоящий удар погороду Москве. Игра на полисемии возникает и в описании второго удараВашингтона: «Второй накрыл далекое будущее России», так как, с однойстороны, глагол «накрыл» метафорически осмысляется в значении «поражатьцель (при артиллерийском и минометном обстреле или бомбометании)»2,а с другой – вызывает представление о разговорно-сниженном значениисвоей возвратной формы «не удаться, не состояться, не получиться»3.1Большой юридический словарь / Под ред.

А. Я. Сухарева. — М.: ИНФРА-М, 2007.Ефремова Т.Ф. Современный толковый словарь русского языка. В 3 томах. — М.: АСТ, Астрель, Харвест,2006.3Там же276А в метафоре: «Калибр у российских санкционных орудий не оченьбольшой» нетрудно усмотреть сарказм. Так или иначе, метафоры играютнемаловажную роль социальной оценки, которая уже упоминалась.Рассмотрим наглядно подтверждающий этот тезис текст – статью ОльгиСеребряной, опубликованную в 19-м номере журнала «Город 812» от 09.06.2014.Лиса знает много вещей, а еж только одну, но большуюВ последние недели стало ясно, что машина времени все-таки былаизобретена – иначе как объяснить стремительное погружение Великой России вдалекое прошлое? В Сети, например, сейчас только и разговоров что прошкольную программу по литературе, Толстого, Солженицына и «АрхипелагГУЛАГ».Первый абзац, как этого и стоит ожидать, сообщает тему комментария,мотивирует последующее рассуждение.Разгорелась дикая дискуссия, потому как знатоки сразу же вспомнили, чтолет 150 назад современники предъявляли ту же претензию Толстому: в «Войне имире», мол, сознательно искажены многие факты, поэтому читать роман нетникакого смысла.

Что же теперь – и Толстого не изучать? Да это жесвятотатство!Труднее всего понять, почему фактографические огрехи Толстого оказалисьвдруг такой животрепещущей темой. Я, помню, читала подробный обзордокументально-мемуарных опровержений разных реалий из толстовского романав эссе Исайи Берлина «Еж и лиса» (1953). То есть в 1953 году все было уже давноупорядочено и выстроено в линеечку.

Но эссе мне это вспомнилось по другойпричине. Берлин начинает свое исследование о Толстом с цитаты из Архилоха:«Лиса знает много вещей, а еж – только одну, но большую».Похоже, именно этот классификационный принцип, который позволилБерлину объяснить кажущиеся противоречия толстовского мировоззрения,полезен для понимания текущего состояния российских умов.

Дело в том, чтооппозиционная интеллигенция в России явно ежовая. Единственная известнаяей большая вещь – это школьная программа по литературе и место в нейВеликого Писателя Земли Русской. Исходя из этой громадной вещи она готоваобъяснять все подряд – от политических процессов до сроков отключения горячейводы в летний период.Беда только, что интеллигенции в России противостоят не такие жегосударственные ежи, знающие одну большую истину (например, про рольСталина в истории), а форменные лисы. И вот пока ежики ломают друг другу77иголки в спорах о Солже, государственные лисы занимаются зачисткойобщественного поля от подобных себе, но оппозиционных лис.И завершается текст в полном согласии с той композиционной схемой,которую мы уже вывели для метафорически организованных текстов –закольцовыванием.Ежам же из интеллигенции вроде бы и хочется обсудить эти мелкиетемы, но они же ежи, и где хочется, там и колется.Данный текст написан на стыке жанров: с одной стороны, в немсодержатся традиционные элементы комментария (анализ конкретнойситуации – большого количества интернет-дискуссий по определенномувопросу), но в то же время, несомненно, этому тексту присущи ифельетонныекомпозициючерты.Публикациясоставляетпосвященаоценкепоследовательностьужеситуации,ееупомянутых,коммуникативных действий: 1) привлечение внимания к объекту речи, 2)выделением противоречий в нем; 3) аргументацией своего неприятия ксуществующему положению дел1.

Текст построен так, что, отталкиваясь отконкретного случая, приходит к обобщающей характеристике общественнойситуации. Такому обобщению способствует аллегорическая форма письма.Первое коммуникативное действие выражено сообщением об интернетдискуссии по поводу школьной программы по литературе, и здесь авторомсразу же метафорически обозначены параметры общественной ситуации –Россияпогружаетсяв прошлое. Далее эта оценка подтверждаетсянекоторыми историческими фактами.

Центральная часть публикации,котораяпосвященаобщественномотражениюпространстве,положенияпоказываетделхарактервопределенномотношениймеждуразными участниками ситуации. Оценка противоречий между ними в даннойситуации осуществляется введением метафорической модели, котораяподнимаетнегативнуюоценкудо1уровняобобщенияотносительноДускаева Л.

Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров. — СПб.: Изд. 2-е. — СПбГУ: Филол.факультет, 2012. — С. 189.78современного общества, точнее «текущего состояния российских умов».Разъяснением метафоры «интеллигенция – ежи» вскрывается, по существу,общественное противоречие («ежам» противостоят «лисы»), после чегоописывается поведение «лис».

Причины противоречий не вскрываются, хотяпринимая во внимание отсылку к историческим фактам в виде аллюзий,можно сделать вывод о том, что, по мнению автора, такое положение делимело место в России всегда. Не предлагается и возможного выхода изсложившейся ситуации, то есть оценка в этой статье носит окончательный иобличительный характер с налетом обреченности.средствомвыраженияоценкивыступаетДополнительнымирония,формирующаясяиспользованием гиперболы и литоты: «исходя из этой громадной вещи»,«прочие мелкие истины».Статья Ольги Серебряной насыщена фоновой по отношению косновномусмыслу,сосредоточенномувметафорическоймодели,информацией. Из этого можно сделать вывод, что метафорическая модель сосвоими следствиями может быть как единственным содержанием текста, таки его образным каркасом, к которому «прикрепляется» та или инаяинформация.В тексте О.

Серебряной метафорические пропозиции являются скорееэмоциональной иллюстрацией метафорической модели, а не ее прямымиследствиями. Однако их текстовая подчиненность этой модели, как иэмоциональныйхарактериспользуемойаргументации,невызываютсомнений.Отдельное внимание следует обратить на коммуникативные отношениямежду заголовком и основным текстом, который раскрывает значениепервого далеко не сразу. Это связано с тем, что «внутренний смыслфельетонного заголовка связан с подтекстом – внутренним смыслом текста»1.То есть в принципе, такие отношения заложены в природе фельетона.«Постепенное, логически обоснованное и композиционно выдержанное1Кайда Л.Г. Композиционная поэтика публицистики.

— М.: Флинта : Наука, 2006. — С. 107.79развитие подтекста от «ситуации – основы» до публицистических выводовспособствует глубокому пониманию всего фельетона»1.Своеобразие материала Серебряной заключается в типе базовойметафоры, и дело даже не в том, что здесь используется зооморфнаяметафора. Необычен сам характер метафоризации: основания сравнения необнаруживаются в ходе развертывания текста, а задаются сразу же двойнойотсылкой к Берлину и Архилоху, эти основания эксплицирующей.Следовательно, признаки, которые переносятся на объекты метафоризации(либералов и чиновников), не вычленяются читателем из структурыметафорических концептов «еж» и «лиса», а указываются автором, как быобъясняющим смысл метафоры.

Можно сказать, что текстовая деятельностьавтора здесь сведена к метатекстовому комментарию: уже готовой метафореприписывается новое значение.На примере многомодельных текстов мы уже видели, что метафора,развертываемая в тексте, не обязательно должна принадлежать егосоздателю, он может обыгрывать чужую метафору, заполняя предполагаемыеею слоты, и тем самым вступать в полемику со своим заочным оппонентом.Но возможна и обратная ситуация – когда метафорическое двуголосьевозникает из стремления автора примкнуть к уже созданной метафорическойсистеме, чтобы наиболее адекватно описать объект своей речи. Тут нам опятьнужно обратиться к жанру рецензии.Татьяна Толстая — единственный, пожалуй, автор, по отношениюк которому гастрономические метафоры — это не пошлость, но суроваяжизненная необходимость. Татьяна Никитична пишет поразительно вкусно —причем не только тогда, когда повествует о своих любимых щах-борщахмайонезах, но и вообще всегда.

Да и весь ее литературный типаж — это типажхлебосольной, но вместе с тем и рачительной хозяйки: каждый новый текстнепременно идет в дело, а на гарнир к нему подаются старые добрые хиты, давнознакомые, но еще не вовсе заветрившиеся. Нынешний сборник «Девушка в цвету»устроен по тому же принципу. Новая повесть или скорее длинный рассказ —собственно «Девушка в цвету» (про юность автора) в качестве тизера, несколькостарых текстов для балласта и множество мелких заметок из блога на десерт.1Кайда Л.Г. Композиционная поэтика публицистики.

— М.: Флинта : Наука, 2006. — С. 110.80Конечно, обидно покупать то, что уже есть в библиотеке (и хорошо, если тольков одном экземпляре), ну, а что поделать — тексты-то отличные. И более того,в новом антураже звучат чуть-чуть по-новому — ни дать ни взять варенаякурица из бульона, обретающая вторую жизнь в салате «оливье».Метафоричность этой микрорецензии Галины Юзефович («Meduza», 5июня 2015 года) отчетливо двуголоса: автор в первом же предложении текстазаявляет о том, что именно с помощью метафор нужно говорить о творчествеТатьяны Толстой, чей новый сборник и выступает объектом рецензирования.Причем выбрана должна быть именно метафорическая модель «текст – этогастрономический объект», что связанно, в первую очередь, с личностьюТатьяны Толстой1. По сути, рецензия распадается на две неравные части:метатекстовый зачин и развернутую метафору.

Характеристики

Список файлов диссертации