Диссертация (1147183), страница 17
Текст из файла (страница 17)
The mediating person: bridges between cultures. Cambridge: Schenkman, 1981, 359 p.83сообщества и его внутренних взаимоотношений.Однако вопрос восприятия «Другого» по-прежнему остаётся актуальным,причём как со стороны иммигрантской среды, так и со стороны обществастраны-реципиента. Инстинктивное восприятие «Другого» как чужого,«неправильного», «опасного»неизбежно порождает всплески насилия собеих сторон.
Наиболее наглядным проявлением такого конфликта являютсяакты терроризма, как в случае с А.Брейвиком.§2. История миграционных процессов в Скандинавии.Из всех трех стран только Швеция была страной иммиграции в первыепослевоенные десятилетия. Ее система набора рабочей силы из мигрантовбыла хорошо развита уже в 50-х. Только в конце 60-х подобную политикустали проводить Норвегия и Дания, в которых появились различныедиаспоры из таких стран, как Югославия, Турция, Марокко и Пакистан. Нанастоящий момент у Швеции самая многочисленная диаспора мигрантов:Швеция (15% от населения), Дания (7% от населения), Норвегия (10%).
Вэтой стране множество граждан родились в другой стране, или имеютродителей - иностранцев144.Когда мигранты только появились в Скандинавии, государство всеобщегоблагоденствия находилось в стадии развития. Во многом оно сталореальностью благодаря вкладу трудовых мигрантов в экономику. Мигрантымогли даже приехать как туристы и позже получить разрешение на работу.
Сполитической точки зрения, проблема миграции появилась как ответ напотребность экономики в рабочей силе, ради развития и процветаниягосударства всеобщего благоденствия. На тот момент это был очень важныйшаг, когда правительство сумело переломить даже возражения профсоюзов иместных работников. Но, по сути, как и в целом в Европе, ожидалось, чтомигранты уедут обратно.
Однако, несмотря на это нигде в Европе не было144Immigration, Housing and Segregation in the Nordic Welfare States. Roger Andersson, Hanna Dhalmann, EmmaHolmqvist, Timo M. Kauppinen, Lena Magnusson Turner, Hans Sk ifter Andersen, Susanne Søholt, MariVaattovaara, Katja Vilkama, Terje Wessel, Saara Yousfi Department of Geosciences and Geography C2 / Helsinki84принято такой модели рабочей иммиграции, в которой мигрантов обязывалибы возвращаться.
Также поначалу интеграционная политика почти непроводилась, однако мигранты обеспечивались социальными институтамигосударства всеобщегоблагоденствиявсем необходимымнаравне скоренными жителями и это не вызывало никаких возражений, во всякомслучае, в первые годы иммиграции.Возможно, причина разницы в политике Швеции от Дании и Норвегииименно в 10-летней разнице миграционных процессов. В Швециииммиграция началась раньше, чем в других скандинавских странах.
Такимобразом, для последних двух это означало, что датские и норвежскиеполитики могли учиться развитию миграционной политики у шведов. Идействительно, политические решения поначалу во многом совпадали. Послекризиса ранних 70-х, остро встал вопрос о социальном положениимигрантов, а также об их необходимости в принципе145.Швеция так же одной из первых начала ограничивать миграцию.
Сначалавводя ограничения на въезд в 1966-67 гг, а затем вовсе закрыв границы в1972. Подобный процесс произошел и в Дании, но чуть позже - сограничением въезда в 1969-70 гг, и полным закрытием в 1973, в Норвегиипроцесс запрета начался в 1971 и завершился в 1975. В первую очередь былаостановлена иммиграция неквалифицированных работников из бедныхстран. Однако воссоединение семей и принятие беженцев продолжилось, чтопривело к тому, что беженцы и семейные иммигранты составили большуючасть новых мигрантов с иной культурной идентичностью, поскольку чащевсего являлись выходцами из стран Востока146.Причина ограничения миграции была проста.
Норвежский историкФрэнсис Седжерстед147 говорил, что это был счастливый расцвет социалдемократии, а государство всеобщего благоденствия находилось в своем2010145Там же146Nordic Journal of Migration Research. Volume 1, Issue 1, Pages 13–24, ISSN (Online) 1799-649X, ISSN (Print), DOI: 10.2478/v10202-011-0003-3, August 2011147Sejersted, F 2005, Sosialdemokratiets tidsalder. Norge og Sverige idet 20. århundre, Pax, Oslo.85золотом веке.
Миграция после экономического кризиса стала угрозойстабильности социальной политики скандинавских государств. И, несмотряна все блага подобной политики, мигранты оставались крайне бедным слоемобщества.Бедноежилье,плохиеусловияработы,подразумевалипостепенную люмпенизацию, криминализацию иностранцев148. В успешныхсоциал-демократических обществах иммиграция представляла угрозу устоями основам этих обществ именно по причине крайней бедности мигрантов,несмотря на все усилия социальных институтов. Цитата из норвежскихпарламентских дебатов тех лет иллюстрирует эту ситуацию более чемполностью:«Поколения норвежцев пытались избавиться от бедности и неравенствалюдей. Мы стремились сломать социальные рамки и построить общество,основанное на правосудии и равенстве.
Мы много достигли в этомотношении. Но, если мы не хотим заразить наше общество новой болезнью,некой злокачественной опухолью, трущобами с кастой неприкасаемых, то мыне можем позволить себе пустить на самотек проблему миграции имигрантов. Нам требуется определенное время, чтобы рассмотреть иподготовить гарантии более гуманных условий для наших гостей. Пожеланияработодателей не могут быть основой этих гарантий, поэтому мы должныпредоставить нашим гостям приличные и одинаковые условия»149.Политики пришли тогда к двойному решению - ограничение иммиграциис одной стороны, и социальная политика, гарантировавшая достойныйуровень жизни мигрантам, которые уже находились на территории страны, сдругой.Несмотря на то, что в целом страны решали проблему одинаково, хоть и вразные сроки, можно отметить ряд расхождений в стратегии и развитиимиграционнойполитики.Во-первых,этистранывыбралиразныеинституциональные решения относительно политики интеграции.
И во-вторых148Brox, O 1973, ‘Fremmedarbeiderproblemene i politisk sammenheng’,in Fremmedarbeidere i Norge – endebattbok, edsJ Karlsen & Å Dalin, Universitetsforlaget, Oslo.149MP Tor Oftedal, Labour Party, Stortinget 10.12.197486они по-разному решили вопрос о проведении мультикультурной политики.Во всех странах главный принцип заключался в том, что мигранты имели те жесоциальные права, что и граждане государств. Как уже было написано выше, грузэтот ложился на социальные институты. Однако в шведском политическомдискурсе проблемам этнических меньшинств и их культурному разнообразиюуделялось больше внимания, чем в норвежском и датском. Подобная политикабыла сформулирована шведским парламентом в 1974 году и обязала государствовсеобщего благоденствия заботиться о потребностях мигрантов, включая их правона развитие собственной культуры и религии в пределах Шведского государства.Фактически, мигрантам предоставлялась свобода выбора - интегрироваться вобщество, или же существовать в рамках собственной культурной парадигмы.
Привсей свободе выбора культурно Швеция по прежнему оставалась гомогеннымгосударством, с четко продуманной политикой и социальными институтами150.Уже в 1969 году страна имела прекрасно работающие институты,регулировавшие миграцию и интеграцию и процессы, происходившие тогда вШвеции, были полностью под контролем правительства.В Норвегии политика регулирования миграции во многом былавдохновлена шведским примером и, как видно было из приведенной цитаты,вдохновлялась борьбой с социальным неравенством.
Однако, в отличие отшведов, культурные права мигрантов не были институционализированы.Также в Норвегии не было создано специальных политических институтовпо регулированию миграции, во всяком случае, сразу. Проблемы мигрантовбыли отданы на откуп социальным институтам, муниципалитетам инегосударственныморганизациям,находящимсянагосударственномфинансировании почти что полностью. И именно по этой причине, в целомсхожая политика, на данный момент привела к неоднородному результату151.Дания пошла по своему пути, развивая политику интеграции, что вдальнейшем стало сильно отличать ее иммиграционную политику от150Gür, T 1996, Staten och nykomlingarna.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
