Диссертация (1147073), страница 12
Текст из файла (страница 12)
С развитием социальныхмедиа политика стала еще более публичной сферой, а потому сейчасактуально говорить уже не о традиционной политике, а о «делиберативной».Как известно, впервые термин «делиберативная демократия» ввели Дж.Дьюи, Ю. Хабермас, К.
П. Рипп и Й. Коген115.Калмыков А. А. Дифференциация пространств общественной связности//Метадискурсыкоммуникации и проблемы общественного диалога: сборник статей. - СПб., 2011. - С. 33.115Назарчук А. Понятие делиберативной политики в современном политическомпроцессе//Полис. - 2011. - № 5. - С. 31.11460В этом контексте целесообразным является анализ протестногодвижения в Москве в 2011—2012 годах. Его участники узнавали о событияхиз социальных медиа («ВКонтакте», Facebook, Twitter). За несколько дней досамих акций они активно комментировали создавшуюся обстановку.
В«ВКонтакте» было создано официальное сообщество «За честные выборы», ав российском сегменте Twitter оказался популярным хештег #Болотная.Многие аналитики считают, что такие тенденции в какой-то степениявляются зарождением делиберативной демократии.На наш взгляд, данный тезис является достаточно спорным, так как,например, по мнению российского исследователя А. Восканяна, «обсуждениеи консолидация в социальных медиа дает ощущение приобретения некоейжеланной свободы выражать мнение, но не более того, — такая свободаограничена определенными рамками того или иного портала» 116 .
То есть,даже если, например, хештег #Болотная и был популярен, это не означало,что его последователи хотели изменить ход событий в общественнополитической жизни страны. Иными словами, пользовательская активность всоциальных медиа способна вызвать общественно-политический резонанс ине более.Следует также отметить и тот факт, что, рассуждая о влияниисоциальных медиа на общественно-политическую жизнь, необходимоучитывать и факторы уровня популярности определенных ресурсов вконтексте мобилизационных возможностей.Так, например в России, наибольшее влияние на формированиеобщественно-политической повестки дня оказывает Live Journal: именно наэтой платформе удается привлекать внимание к общественным событиям иявлениям,атрадиционныеСМИведутпостоянныймониторингвозникающих там тем.Восканян А. Г.Политические аспектыпространства.
- М., 2013. - С. 97.11661информационно-коммуникационногоВ то же время, если говорить о мобилизационных возможностях, тонаиболее удобными ресурсами для этого являются «ВКонтакте» и Facebook— именно в этих социальных медиа появляются так называемые «лидерысетевых сообществ».На наш взгляд, лидеров сетевых сообществ имеет смысл рассматриватьв качестве нового типа общественного деятеля, который вырастает внутригражданского общества. Таким лидером способен быть практически любойчеловек, обладающий энергией, чтобы собрать сторонников, желаниемдействовать иобладающийминимальныминавыкамииспользованиясоциальных медиа.Итак, очевидно, что социальные медиа становятся инструментомкоординации для политических движений по всему миру.
В то же времясуществуютгосударства,которыестремятсяограничитьдоступксоциальным медиа.Это обусловлено тем, что с каждым годом возрастает значимостьмобильного реагирования власти на повестку дня социальных медиа,которые постепенно становятся привычным инструментом мобилизации иопределяющим фактором общественного дискурса.Активность социальных медиа в период общественно-политическихкатаклизмов подтверждает, что наиболее эффективным методом контролянад ситуацией является предложение альтернативной повестки, котораяспособна частично заместить оппозиционный дискурс в Интернет-среде.
Длясоответствующей информационной политики, на наш взгляд, необходимосмысленный выбор целевой аудитории.При этом реализация некоей комплексной сетевой цензуры обычнонегативно влияет на попытки контроля за ситуацией, так как «ослабление62социальных связей в виртуальном пространстве предоставляет власти лишьвременное преимущество»117.Блокировка отдельных компонентов социальных медиа во времяобострения политической обстановки не только не гарантирует сниженияуровня мобилизации, но, наоборот, приводит к эскалации конфликта междуобществом и властью.В целом эффективность контроля над ситуацией в социальных медиа такили иначе связана с традиционными СМИ, которые усиливают «эффектбумеранга» в случае введения сетевой цензуры.Очевидно, что во многих странах социальные медиа не являютсяинструментамиконсолидациисоциумаиливыработкинекоегообщественного договора.В КНР, как известно, иностранные социальные медиа блокируются.Соответственно, большую популярность имеют китайские социальныесервисы, в частности, WeChat и Weibo.
Их уникальность заключается в том,что за достаточно короткий срок они фактически изменили национальныймедиа-ландшафт.ИменносWeChatиWeiboсвязываютразвитиегражданской журналистики в КНР, которая является альтернативойтрадиционнымкитайскимСМИ.Социальныемедиавызываютобщественный резонанс, мобильно и разнообразно освещая те события, окоторых практически не говорят в государственных СМИ.Болеетого,социальныемедиа,являясьосновнымисточникоминформации и платформой для дискуссий, постепенно смещают с рейтинговпопулярности другие новые медиа.Согласно опросам, проведенным в КНР, наиболее резонансной темойпоследних 3 лет в Китае является история Ли Цимина — сына заместителяначальника управления общественной безопасности города Баодин.
В 2010году Ли Цимин, управляя автомобилем в нетрезвом состоянии, сбил двух117Gladwell M. Op. cit. - Р. 48.63студенток, одна из которых впоследствии скончалась. При этом, по словамочевидцев, сразу после инциндента Ли Цимин заявил следующее: «Выпоцарапали машину. Мой отец — Ли Ган. Если не боитесь, подавайте в суд».И действительно, суд оправдал Ли Цимина, приняв во внимание раскаяниеподсудимого и компенсацию, выплаченную жертвам его отцом. Такой исходсудебного расследования спровоцировал беспрецедентые дискуссии всоциальных медиа и акции протеста под тегом «Мой отец — Ли Ган».Долгоевремякитайскимивластямипредпринималисьпопыткиблокировать в Интернете любую информацию, связанную с даннымпреступлением. Тем не менее стихийное обсуждение итогов судебногорасследования в Weibo и общественное давление на государственныеинституты привели к тому, что в итоге Ли Цимин был приговорен к 6 годамзаключения.Газета New York Times, комментируя данное событие, отметила, чтоименноблагодарясоциальныммедиаобщественностьдобиласьсправедливого решения118.Другим резонансным событием, которое широко обсуждалось вкитайских социальных медиа, было так называемое «дело малышки ГоМеймей» в 2011 году.Генеральный директор организации «Китайская ассоциация КрасногоКреста» (CRCCA) Го Меймей на своей странице опубликовала фотографии, вкоторых она позировала на фоне дорогих автомобилей, которые, по её жесловам, принадлежали ей.
Эти публикации буквально «взорвали» китайскийИнтернет.Пользователиподозревали,чтоГоМеймейиспользуетблаготворительные пожертвования в Общество Красного Креста для своихцелей.Wines M. China’s Censors Misfire in Abuse of Power Case // New York Times. - 2010. - 17Nov.11864В свою очередь, ОКК КНР заявило в своих Интернет-источниках о том,что в его структуре не существует организации под названием CRCCA, и,соответственно, Го Меймей не имеет никакого отношения к КрасномуКресту.
Через несколько дней Го Меймей принесла извинения на своейстранице, признавшись, что она выдумала и организацию, и должность.Однако у пользователей вызвал подозрение тот факт, что в названии онаиспользовала именно Красный Крест, а не что-то другое.Еще через несколько дней, под давлением социальных медиа,генеральный секретарь ОКК КНР Ван Жупел в интервью «ПекинскимНовостям» признал факт существования CRCCA под эгидой КрасногоКреста119. Он сообщил, что задача CRCCA состояла в том, чтобы установитьсвязи с общественностью и коммерческим сектором. Дополнительно CRCCAимела свой собственный учет пожертвований.Позже представитель компании «Бо Ай» Вэн Tao заявил, что Го Меймейявлялась любовницей Ван Цзюня — бывшего члена правления.
Именно ондарил Го Меймей дорогие автомобили, за что и был уволен.До сих пор неизвестно, имеет ли скандал с Го Меймей непосредственноеотношение к Обществу Красного Креста КНР. Однако китайские социальныемедиа в настоящее время являются платформой, на которой пользователиимеют возможность продолжать расследование данной истории. В частности,общественный интерес вызывает исследование различий между ОКК КНР иМОКК. Так, пользователи Weibo выяснили, что каждым отделениемОбщества Красного Креста КНР управляет соответствующий комитеткитайской компартии. Кроме того, ОКК КНР получало в свое управление 15% от взносов и пожертвований120.Для того чтобы смягчить дискуссии по данной проблеме, ОКК КНРоткрыла официальную страницу в Weibo, на которой объяснялась ситуация сЛу Ф.
Характеристики регулирования социальных медиа, например «дело малышки ГоМеймей» // Коммуникация и журналистика. - 2011. - №4. - С. 35-38. (на кит. яз.).120Там же. - С. 39-41.11965пожертвованиями и взносами. Однако индекс доверия к деятельности ОКККНР стал стремительно понижаться. К концу 2011 года количествопожертвований и взносов сократилось на 86 %121.«Вся эта история с Красным Крестом и Го Меймей — не сказка отупости богатой девушки, а, скорее, свидетельство потери доверия кгосударству», — написал в своем блоге популярный в Китае публицист ЛиЧенпун122.Следует отметить, что в ходе развития данной истории — с моментапубликации скандальных фотографий и до окончательных результатовнезависимого расследования — именно социальным медиа принадлежитосновная заслуга в формировании общественного мнения и актуализациипроблем коррупции.В КНР в настоящее время социальные медиа являются едва ли неединственным инструментом общественного давления.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
