Диссертация (1145234), страница 54
Текст из файла (страница 54)
11.203Текстучениянеявляетсялинейнымповествованием,наррацией,неимееттрадиционного начала и конца, может быть читаем с любого места. Это придаут емусвоеоюразие. В своем исследовании мы исходили из признания структурной многослойноститекста учения Живой Этики. Эти слои живут органично, создавая особого рода «мерцание» всвоем взаимопроникновении. Попытка выделить в анализе эти слои позволяет лучшепрояснить смысл и содержание Живой Этики, показать невозможность растворения впонятиях смысла слов, образов, метафор, символов учения. Язык учения настраивает наособый путь общения с этим своеобразным и загадочным текстом.Как в зримом пространстве картин Н.К. Рериха, так и в текстовом пространствеЖивой Этики присутствует пространство «иных миров», преображающее телесные складкиземных пейзажей в духовно-ментальный «ландшафт Шамбалы». Постепенное развертываниеориенталистских терминов и символов является способом конституирования этой заветнойстраны, внутри которой и оказывается путешественник-читатель.
Визуально-образноесодержание многих ориенталистских символов задает в их семантике абсолютный приоритетмолчания над говорением. Именно молчание – явное и неявное – выступает в качествеважнейшего сверхсимвола Учения: «Крупица Великого Молчания ведет к познаниюСлужения.1«Ландшафт Шамбалы» объемлет все возможные способы смыслопорождения: этоландшафт абсолютного молчания или абсолютной тишины. Уже внутри текста Живой Этикимы обнаруживаем «молчание» как импликацию смысла ориенталистских символов.
Впространстве Шамбалы говорение и тишина меняются местами: акт говорения становитсямоментом пространства молчания. Говорение из Шамбалы предстает перед нами как ГолосБезмолвия: «Кто захочет услыхать Голос Безмолвия, «Беззвучный Звук» и понять его, тотдолжен достигнуть совершенного сосредоточения».2На полотнах Рериха застыл в молчании Бэда-проповедник, учитель с ученикомбезмолвно склонились над ожерельем исканий… Говорят горы, камни, звездное небо…Человеческий голос лишь пропускает через себя «музыку сфер».
Возникает ситуацияпредельной«открытости»человекаМирозданию,«опрозрачнивания»человекапоотношению к Космической Беспредельности… Воостину земля, расстилающаяся перед намина картинах Рериха, − это «зов» в иные Миры, земля лишь «Преддверие», за которымрасстилается долина света, того света, что неугасим никакими бурями, «что горит без1Голос Безмолвия. Семь врат. Два пути. Обнародовано Е.П.
Блаватской. – Калуга, 1908. – С. 17.2Там же. – С. 17.204святильника и без масла».1 Путь в эту «долину света», в Шамбалу указует Учение ЖивойЭтики; символические названия книг Учения – этапы этого трудного пути…Акт чтенияЖивой Этики выступает актом сопричастности «Шамбале»: только способность читателя кбесконечной игре воображения, к внутренним метаморфозам и духовному путешествиюсоздает предпосылки для понимания текста. Для понимания учения «во всем взмахекрыльев» следует «уединиться и примерить читаемое к разным своим настроениям», ощутивсебя новорожденным и старцем, изгнанником и Владыкой, «невидящим» и «познавшиммиры».2Полисемантизм, глубинная многослойность слов, образов становится законом ихпрочтения.
Создается особый языковый слой, который «наводит» на эзотерическоеистолкование текста. Зачастую ярлыком этой многозначности выступает ориенталистскийхарактер термина, либо его «визуализация» или написание с заглавной буквы. Именно вэтих, зачастую зашифрованных и загадочных переходах, переливах и метаморфозах смыслазааключается ваажнейшая черта текста Живой Этики – его кардинальная символичность.Символ может играть разную роль в тексте в зависимости от контекста, задач иустановок автора. Символы Живой Этики воплощают таинственное единение человека иприроды.
Предлагается за дуновением ветра, лучом света, вспышкой молнии и весеннимдождем научиться видеть знаки иных миров, знаки единого Космоса. В отличие отзападноевропейской философии, в которой идеальный космос определялся через понятияума, через рефлексию, самообращенность, у Рериха акцент сделан на идеальном Космосе, наволе, на мощи чувственного порыва, на духовном устремлении. Ярко выделен приоритетинтуитивного постижения идеи над дискурсивным способом ее развертывания.
Процесссмыслообразования подобен метаморфозу: только то обладает смыслом, что имеетпространственно-чувственную артикуляцию: «царство не в коронах и не в толпах, но вкосмосо-пространственности идей».3 Понятие (сакральное, а не профанное), должно бытьспособно выразиться в пространственно-чувственной фигуре. Появляется ориентация наразмерность, ритм: «Сферы, нашедшие центр, начинают петь, ибо хаос петь не может.Музыка сфер там, где уже найден ритм, где уже найдено число, и в этом законномисчислении рождается великий ритм, сердца открывающий…»4 В этом контексте хотелосьбы вспомнить интересное замечание В.Н.
Топорова: «Потребность в соотнесении себя исвоей жизни с целым неких абсолютных ценностей делает человека чутким к космическому12Там же. – С. 19.Листы сада М. – 1925. Париж :Б. и., б. г.– С. 26.3Община.1926. – Рига: Б. и., б. г. – С. 57.4Рерих Н.К. Твердыня Пламенная.
– Париж: Всемирная Лига Культуры, 1932. – С. 26.205ритму и заботливым в отношении всего того, что может рассматриваться как эталонориентации в пространстве и времени». 1 В рамках подобного подхода слову придаетсябольшое значение, ибо «…Слово (и текст) обладают некими общими с пространствомчертами. Прежде всего Слово (и текст) пространственно и постольку открыто, свободно. Онопринципиально может быть образом самого пространства, его про-из-ведением…».2Поскольку Агни Йога – Йога огня и цвета нацеливает на внимательное отношение к светоцветовым явлениям природы и всего космоса человеческой жизни, постольку слово Учения –«спациализируется».Некоторая трудность прочтения текста учения объясняется во многом тем, что частовстречаемые образы и символы взяты из мира навеки ушедших культур.
Тем не менее,образы и символы Учения полны жизненно-актуальным содержанием. Моральная истина,заключенная в символе, обладает в культуре особым способом бытия – она гибка, способна кприращению смысла в зависимости от изменений нравственного контекста человеческойжизни. Художественный символ, воплощающий те или иные слои этой моральной истины,делает ее всегда открытой, живой, предостерегая от омертвения, огрубления, догматизации:«Спросят – почему учение не имеет законченных положений? Отвечайте, ибо взаконченности смерть.Спросят – почему нельзя соединить логически части учения? Отвечайте, ибобезобразно растить одну голову или одну руку». 3Автор данной работы ни в коей мере не претендовал на нахождение в Живой Этикеединственно верного содержания и смысла.
Напротив, в задачу исследования входилонахождениесамихспособовсимволическогосмыслопорождения,запрещающегоединственно возможный способ истолкования. Недопустимость сведения слов, образов,метафор Живой Этики к однозначному смыслу и невозможность попытки сведенияхудожественного произведения к его сугубо эксплиццитному значению – это тепредпосылки, которые лежали в основе данного исследования. В процессе реконструкциинравственно-этических смыслов Учения нам хотелось избежать двух основных ловушек«десимволизации»:сведениюсимволакбанальнойсамоочевидностиинаучно-сциентистского истолкования символа.
В последнем случае происходит процесс, прикотором «…само дешифрующее слово остается буквальным, лишенным глубины,бездонности…».4Одновременность восприятия в тексте Живой Этики перцептивных и символическихТопоров В. Н. Пространство и текст// Текст: семантика и структура. – М., 1983. – С. 248.Там же. – С.
241.3Учение Живой Этики (Агни Йога). Листы сада М. – Париж, 1925. – С. 93.4Барт Ролан. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. – М., 1989. – С. 369.12206изображений создает своеобразный «синкретизм двух типов чтения»1 и позволяет намвыделить два основных слоя, уровня текста: денотативно-идеационный и коннотативносмысловой.Поскольку«буквальные»сообщенияиграютрольопорыдлясообщениясимволического, мы можем рассматривать текст Живой Этики, опираясь на опытфранцузского постструктурализма, как «коннотативную систему», в которой можновыделить денотатовное (буквальное) изображение, и коннотативное (символическое)изображение.
По мнению Р. Барта, «система коннотативного сообщения»2 «натурализуется»именно с помощью синтагмы денотативного сообщения», дискретные коннотаторыактуализируются лишь при посредстве денотативной синтагмы.Как в восточной, так и в западной традиции можно усмотреть любопытную аналогию:как только писатель или исследователь приобщается к области «внутреннего опыта», онначинает радикально отказываться от логических правил интеллектуального дискурса,пытается создать новую логику – «логику образа», точнее «логику символа».В этом аспекте хотелось бы обратить внимание еще на один аспект: одним изосновных путей смыслообразования Живой Этики является взаимодействие Учения сжизненными поступками и исканиями читающего.
Именно это взаимодействие, этаспецифическая «интертекстуальность» Живой Этики создает предпосылки расширения ееконнотативно-смыслового поля. Учение Живой Этики проясняет свои смыслы лишь тем, ктовстает на путь самосовершенствования или по крайней мере готов к внутреннимметаморфозам и самонаблюдению. Рассмотренные в этом аспекте слова, образы и метафорыУчения Живой Этики выступают как способы выявления глубинных пластов человеческойпсихики, «нераскрытых бутонов» его души. Именно включенность текста в процесстворчества читателя является важнейшим средством приращения смысла Живой Этики.В коннотативно-смысловом поле Учения можно выявить два смысловых полюса,между которыми и распространяются смыслы и значения: «персоналистический» и«космологический».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
