Диссертация (1145171), страница 57
Текст из файла (страница 57)
Вероятно, руководствуясь необходимостью разрешить данноепротиворечие, во второй книге того же трактата он разбирает данныйвопрос более подробно, разделяя природный закон (lex naturalis) иобычное право (consuetudo) (Cic. Inv., II, 67, 162). Таким образомцивильное право (lex civilis) устанавливается человеком не произвольно,поскольку должно соответствовать извечному природному законунравственности и справедливости2. Очевидно, что в рамках подобнойтрактовки раннего Цицерона можно вполне однозначно отнести к числуубежденных сторонников теории естественного права.Однако вполне очевидно, что длительная адвокатская практика изначительный опыт в качестве судебного оратора не могли не наложить1См. §3.1 настоящего диссертационного исследования.2Wood N.
Cicero’s Social and Political Thought… Р. 72. См. также: Кофанов Л.Л. Правоприроды в концепции римских юристов и Цицерона… С. 47–52.303отпечатка на мировоззрение римского мыслителя. Его взгляды навопрос о происхождении института права, по нашему мнению, начинаютпретерпеватьпостепеннуютрансформацию.Попытаемсяаргументировать данный тезис.Трактат “De re publica” принято рассматривать в научнойлитературе как одно из ярких доказательств убежденности Цицерона втеории естественного права. В частности, отечественные авторы1достаточно часто цитируются пассажи одного из участников диалога –сторонника философии стоицизма Лелия. Выступление последнего –настоящийпричисляетпанегириксебяктеориичислуестественногопоследователейправа.даннойОнпрямоконцепции,громогласно заявляя: «Истинный закон — это разумное положение,соответствующеепостоянное,природе,вечное,распространяющеесякотороепризываеткнавсехисполнениюлюдей,долга,приказывая, запрещая… Предлагать полную или частичную отменутакого закона — кощунство; сколько-нибудь ограничивать его действиене дозволено; отменить его полностью невозможно…» (Cic.
De re publ.,III, 33). Причину появления этого «универсального» вечного закона,исходящего из самой человеческой природы, единого для всех времен,стран, культур и народов, Лелий находит в устройстве государства.Поскольку государство должно быть «вечным» и существует напротяжении множества поколений, продолжительность человеческойжизни несравнима с продолжительностью существования человеческогообщества, закон также должен быть един, универсален и незыблем.
Еслиже он не будет таковым – неизбежно разрушится и само государство, а1См. напр.: Утченко С.Л. Политико-философские трактаты Цицерона… С. 153–174;Деревнин А.А. Учение Цицерона о происхождении общества, государства и права //Из истории развития социально-политических идей.
М., 1984. С. 45–49; НерсесянцВ.С. История политических и правовых учений. Древний мир. М., 1985. С. 285;Графский В.Г. История политический и правовых учений. М., 2005. С. 171 и др.304это, по Лелию, самое ужасное, что только можно себе представить:«…когдауничтожается,разрушается,перестаетсуществоватьгосударство, то это — сравним малое с великим — как бы напоминаетнам гибель и уничтожение всего этого мира» (Cic. De re publ., III, 34).В свете популярности и частой цитируемости вышеприведеннойсентенции, достаточно неожиданным представляется тот факт, чтоданный фрагмент, содержащий апологию естественного закона визложении Лелия, в оригинальном палимпсесте1 трактата Цицерона “Dere publica” отсутствует.
Фрагменты Cic. De re publ., III, 33 и Cic. De republ., III, 34, на деле являющиеся цитатами из работ Лактанция (Lact.Instit. Div., VI, 8, 6–9) и Августина (Aug. Civ. Dei, XXII, 6) соответственнов некоторых случаях даже не включаются в современные научныеиздания“Derepublica”.Вчастности,впоследнееполноекомментированное латинское издание трактата, осуществленное подред. Ж. Пауэлла в Оксфордском университете в 2006 г. на основаниипоследней ревизии палимпсеста2, данные фрагменты включены не были(ссылки на соответствующие места из Лактанция, Августина и Нонияданы в виде сносок, однако их текст не приводится3). Думается, что унаучных редакторов данного издания были на то вполне вескиепричины. И действительно, цитируемый Лактанцием не сохранившийсяфрагмент из “De re publica” содержит несколько, мягко говоря, странныхвысказываний, позволяющих высказать предположение о существенномискажении позиции римского мыслителя.
В частности, не могут необратить на себя внимание заключительные слова приводимойЛактанцием1цитаты:«НавсенародывлюбоевремябудетM. Tulli Ciceronis De re publica libri e codice rescripto Vaticano latino 5757 phototypiceexpressi. Vol. I. Civitate Vaticane, 1934.2Cicero. De Republica, de Legibus, Cato Maior de Senectute, Laelius de Amicitia. Oxf.,2006.
P. VI.3Ibid. P. 109–110.305распространяться один извечный и неизменный закон, причем будетодин общий как бы наставник (magister) и повелитель всех людей бог(“imperator omnium Deus”), создатель, судья и автор закона» (Lact. Instit.Div., VI, 8, 9. Пер. В.М. Тюленева). Обратим внимание – Лактанцийпишет вовсе не о законе как о боге, а о Боге, как создателе (inventor)закона. Бросающееся в глаза своим очевидным «модернизаторством»словосочетаниепричинам,“imperatorникакнеomniumмоглоDeus”,бытьповполнеупотребленопонятнымЦицероном.Вреспубликанскую эпоху термин “imperator” как известно, обозначалудостоенного триумфа полководца, а использование слова “deus” вединственном числе также не характерно для язычника Цицерона,умершегопочтиВышесказанноезастолетиепозволяетдовозникновенияпоставитьподхристианства.некотороесомнениедостоверность приводимой Лактанцием цитаты.Наконец, целиком соглашаясь с уже процитированным вышеаргументом Л.
Штрауса1, следует отметить, что Лелий в трактатеявляется лишь одним из участников диалога (олицетворяющимстоицизм), и прямое отождествление его позиции с мнением самогоЦицерона, на наш взгляд, ошибочно. Известно, что в трактате “De republica” своеобразным alter ego автора является Сципион (в одном издошедших до нас писем брату Квинту, Цицерон упоминает, чтоСаллюстий даже предлагал ему заменить в произведении Сципиона насамого себя, однако тот посчитал, что это будет не вполне тактично, иостановился на первоначальном замысле (Cic. Q. fr., III, 5), перенесясобытия диалога в 129 г.
до. н.э.), однако, к сожалению, фрагмент,иллюстрирующий позицию Сципиона по данному вопросу, представленв трактате лишь в виде кратких отрывков, посвященных инойпроблематике – вопросу о наилучшем государственном устройстве (Cic.De re publ., III, 43–48). Таким образом, фрагменты из выступления1Штраус Л. Естественное право и история… С. 147.306Лелия в трактате “De re publica” (дошедшие к нам из «вторых рук» ввиде цитат из трудов апологетов раннего христианства), по нашемумнению, не являются достаточным основанием для причисленияЦицерона к числу категорических сторонников естественного права.Можно предположить, что мнение Лелия приводится автором с цельюпредставления римскому читателю всего спектра позиций по вопросупроисхожденияинститутаправа,сложившихсявфилософскойлитературе.
Важно отметить, что сам Цицерон с философией стоицизма(к которой он относился со значительным почтением) себя прямо неотождествляет.И действительно, в том же трактате “De re publica” Цицеронпредлагает познакомиться с альтернативной точкой зрения на вопрос опроисхождении права, вкладывая ее в уста Луция Фурия Фила1, одногоиз участников диалога, представляющего академическую философскуюшколу (к числу последователей которой, напомним, прямо причислялсебя сам Цицерон2). В отличие от точки зрения Лелия, данный фрагментприсутствуетворигинальномпалимпсестетрактата,однако,ксожалению, выступление этого участника диалога сохранилось впервоисточникедостаточноплохо,ипестритмногочисленнымилакунами, и именно этот факт, вероятно, является основной причинойотносительно слабого внимания научной критики к данному, на нашвзгляд, чрезвычайно важному фрагменту трактата.В изложении Цицерона позиция Фурия выглядит достаточнорадикально–онпрямоотвергаеттезисобуниверсальном,общечеловеческом характере правовых норм.
По его мнению, «право,которое мы исследуем, есть нечто, относящееся к гражданственности, но1Римский политический деятель, консул 136 г. до н.э., философ, член «кружкаСципиона».2См. §2.1. настоящего диссертационного исследования.307отнюдь не к природе» (“ius enim de quo quaerimus civile est aliquod,naturale nullum” – Cic. De re publ., III, 13).
Таким образом, возражаяпротивбиологической(естественно-природной)концепции,авторподчеркивает конвенциональные причины возникновения институтаправа. По его мнению, если бы существовало естественное право, вполнеочевидно, что социальные нормы, характерные для одной общности,были бы характерны для всего человечества в целом, между тем, вреальности приходится наблюдать прямо противоположное. «Ибо, еслибы оно [право] относилось к природе, то — подобно горячему ихолодному,подобногорькомуисладкому—справедливоеинесправедливое были бы одинаковыми для всех людей1» (Ibid.).
ПоФурию, правовые нормы носят сугубо относительный, а вовсе неестественно-природный характер. В качестве аргументов Фил приводитпримеры правовых систем и обычаев других народов: у критян морскойразбой считается почетным, лакедемоняне считают захват чужих земель– справедливым, а галлы считают«постыдным сеять хлеб своимируками» и добывают его, опять же, разбоем с чужих полей (Cic.
De republ., III, 15). Да и законы самих римлян, по мнению Фила, весьмадалеки от нравственного идеала, и характеризуются неравенством передзаконом среди представителей различных социальных слоев. В качествееще одного аргумента в пользу относительности правовых нормвыступает их изменчивость и способность к эволюции: «..если бы япожелал описать виды права, установлений, нравов и обычаев… то ядоказал бы вам, что они изменялись тысячу раз» (Cic. De re publ., III,17). Таким образом, делается закономерный вывод о невозможностиучастия «природы» в установлении норм, регулирующих общественныеотношения: «[если бы сама природа] для нас установила права, все людипользовались бы одними и теми же [законами], а одни и те же люди не1Cic. De re publ., III, 13: nam si esset, ut calida et frigida et amara et dulcia, sic essentiusta et iniusta eadem omnibus.308пользовались бы в разные времена разными законами»1.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
