Диссертация (1145123), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Колломпа [Collomp 1913: 19–46], Николауса Вальтера [Walter 1961:177–192].ВотечественнойТертуллианаинаукеразличныетрудыаспектыКлиментаихАлександрийского,учениярассматривалиА. Ф. Балановский [Балановский 1884: 585-604], К. Попов [Попов 1887],Н. Щеглов[Щеглов1888],Н.
Штернов[Штернов1889],П. Ф. Преображенский [Преображенский 1965: 163–393], Г. Г. Майоров[Майоров: 1979], В. В. Бычков [Бычков 1995], А. А. Столяров [Столяров1994], С. С. Неретина [Неретина 1996: 68-81], Д. Л. Аристова [Аристова2001], Е. В. Афонасин [Афонасин 2003], М. И. Буторина [Буторина 2005: 12–17] и др.Материалом для исследования явились дошедшие до нас тексты ранниххристианскихавторовКлиментаАлександрийскогоиТертуллиана,использованные ими классические сочинения и переводы Библии надревнегреческий и латинский языки.Научная новизна настоящей работы заключается в том, что в нейвыявляются, анализируются и получают объяснение структурные изменения,привносимые Климентом Александрийским на Востоке и Тертуллианом наЗападе в христианскую традицию оформления текста. Описывается генезис11жанра в трудах данных церковных авторов II – начала III века, выявляютсяпричины его эволюции. Показывается и анализируется сквозь призмутребований стиля методика использования Климентом и Тертуллианомантичных и библейских источников.
Прослеживается влияние названныхбогословов на последующих авторов Восточной и Западной Римскойимперии.Теоретическая значимость исследования заключается в описании исистематизации тех стилистических новшеств, которые характеризуютсочинения церковных авторов рубежа II – III вв.
и в объяснении причинпоявления этих новшеств. Анализ изменения стиля христианской литературыдоникейского периода, в котором, как в зерне, пребывали скрытыми теявления, что в полной мере дадут о себе знать в «золотой век»святоотеческой письменности, содержит предпосылки для дальнейшегоизучения стиля раннесредневековой литературы. Факты, приведённые вработе, показывают истинное соотношение «Афин» и «Иерусалима» втворениях послеапостольских Отцов Церкви.Практическая значимость работы обусловливается её связью как сантичной литературой, так и с ранней византийской. Таким образом, этоисследование может быть использовано при разработке учебников и учебныхпособий по историиантичнойлитературы, истории святоотеческойписьменности, основам стилистики древнегреческого и латинского языков,древним языкам и культурам.
Оно является завершением работы автора попереводу текстов Климента Александрийского («Увещевание к язычникам»)и Тертуллиана («Апологетик», «О душе», «Против Маркиона») и можетрассматриваться в качестве подспорье как при переводе иных текстов раннихОтцов Церкви на русский язык, так и при анализе уже переведённыхсочинений древних христианских авторов. В работе развенчивается миф онетерпимости ранних христиан к мнениям, взглядам и убеждениям своихидеологических противников, в частности доказывается, что наиболееизвестные представители новой религии на рубеже II – III вв.
умели находить12у оппонентов положительные моменты и творчески развивать их. Это умениеособенно важно в наши дни, когда невежество и фанатизм часто становятсяпричиной межрелигиозных распрей, сопровождающихся терроризмом идругими проявлениями экстремизма.***Климент Александрийский был первым христианским автором,создавшим произведения, которые могли бы восприниматься читателямиязычниками как настоящие философские трактаты; сумевший «в себе самомсформировать наследие аутентичной культуры, которая питала его дух иобогащала его язык» [Brambillasca 1972: 12]. Э.
Осборн утверждает, что «втечение первых пяти столетий христианское богословие никогда нестановилось более греческим, никогда более полно не соединялось склассической философией, чем у Климента [Osborn 1976: 51]. Климентхарактеризуется изучавшими его творчество исследователями как человек,получивший «фундаментальное классическое образование» [Бычков 1995:56], имевший репутацию учёного и интеллектуала (a man of learning andintelligence) [Osborn 1957: 4]. По словам Эндрю Иттера, на Климента оказаливлияние аристотелизм, скептицизм, средний платонизм, неоплатонизм, атакже Филон [Itter 2009: 1].
У. Ричардсон главными авторитетнымиисточниками Климента считает Платона, Филона, Священное Писание иХрисиппа [Richardson 1966: 87]. Увлечение Платоновской философиейвообще было присуще александрийской школе. Эйнар Молланд, говоря о«знаках духа» александрийской теологии, отмечает среди прочего, еёэклектичность и тот факт, что александрийские учители из всех античныхфилософских школ выбирают платонизм как основу христианскогобогословия: «они обнаружили, что христианские истины в терминахплатонизма можно выразить лучше, чем в терминах любой другойфилософии» [Molland 1938: 166–167].Г.
Глокманн полагает, что воздействие философии на христианскихписателей осуществлялось в основном не через литературные памятники, а13через школьную традицию [Glockmann 1965: 270]. Не отрицая влияния этойтрадиции на Климента, выскажем предположение, что отличия его трактатовот сочинений предшествовавших ему церковных авторов коренятся в том,что он опирался непосредственно на литературные источники. Как замечаетМ.
Л. У. Лэйстнер, Климент «читал и, несомненно, побуждал своих учениковчитатьлитературуифилософию,относящуюсяксамымразнымнаправлениям» [Laistner 1967: 61].Биографические сведения о Клименте (род. ок. 150 г., ум. ок. 215 г.), оместе его рождения, о его происхождении весьма скудны и поройнедостоверны. Во времена св. Епифания (IV в.) одни называли Климентаалександрийцем, другие афинянином (Epiph. Pan. 12/32, 6). Св. НикифорКонстантинопольский говорит о Клименте как о святом из Александрии (ὁἱερὸς ὁ Ἀλεξανδρείαθεν) (Nic. Refut. et evers.
def. syn. an. 815, 63). СамКлимент о своей жизни рассказывал очень мало. Основные сведения о немнам известны только по сочинениям более поздних церковных авторов.Из ссылок Климента на труды античных поэтов, писателей, философов,историков, из упоминаний творений многочисленных скульпторов можнозаключить, что он в своё время получил прекрасное классическоеобразование. Историк Сократ называет Климента вместе с Африканом иОригеном «мужами, знающими всю мудрость» (Socr. H.
E. 2. 35).До обращения в христианство Климент искал истину не только вгреческой философии, но также и в мистериях. Такой вывод можно сделатьна основании слов Евсевия Памфила, который, сказав о смехотворности ипостыдности языческих таинств, ссылается на Климента, «всё испытавшегомужа (πάντων μὲν διὰ πείρας ἐλθὼν ἀνήρ), быстро, однако, отвергшегозаблуждениепослеосвобожденияотзласпасительнымсловомиевангельским учением» (Eus. Praep. Eu. II, 2, 63–64). Выяснить, почерпнул ликессарийский епископ эту информацию из внешнего источника или вывелсвоё заключение из подробного описания мистерий в «Протрептике»,представляется неразрешимой задачей.14Получив прекрасное образование и, возможно, пройдя посвящение вэлевсинские таинства, Климент продолжал искать истину, путешествуя повсему Средиземноморью. Во время этих странствий он принял христианство,однако и после обращения не перестал вести жизнь странника, которымвладеет одна страсть – глубже постичь новое учение.
Позже он заявит, чтоесли бы мудрецу пришлось выбирать между познанием Бога и вечнымспасением (если бы они были различны), то мудрец предпочёл бы первое(Strom. IV, 22, 136, 5). Горя желанием услышать лучших христианскихпроповедников, Климент переезжал из города в город до тех пор, пока невстретил в Египте Пантена. Э. Осборн считает, что Климент жил вАлександрии с 175 г. до 202 г. [Osborn 1957: 3]. Согласно другому мнению,он прибыл туда около 180 г.
[Douglass 2007: 125].Поселившись в Александрии, Климент стал учеником (ἀκροατής)Пантена (Phot. Bibl. Codex 118 Bekker, 92b), которого называл в своих«Гипотипозах» («Очерках») учителем (διδάσκαλος) (Eus. H. E. V, 11, 2; VI, 13,2) и которого цитировал в «Пророческих эклогах» (Clem. Alex.
Ecl. 56, 2).Впоследствии он сменил Пантена на посту главы огласительного училища(Eus. H. E. VI, 6, 1).Главнойособенностьюалександрийскойшколыявляетсяаллегорический метод интерпретации библейских текстов. В этом отношенииместные христиане шли по стопам Филона, который, в свою очередь,приписывал иносказательное истолкование Священного Писания ессеям итерапевтам.Аллегорическийметод,однако,являетсягреческимизобретением; он был популярен у стоиков и пифагорейцев, и у Филона какаллегориста проявляются именно «пифагореизирующие черты» [Матусова2000: 12, 17, 24 слл.].
Первыми «варварскими текстами», подвергавшимисяаллегорическому истолкованию, были египетские, потом этой методикойстали пользоваться в отношении еврейских [Там же: 17–18]. Языческиеавторы, тем не менее, отказывали Библии в способности быть понимаемойаллегорически (см., напр.: Orig. Contra Cels. 4. 38). Порфирий упрекал15христиан в том, что они «ясно сказанное у Моисея хвастливо провозгласилизагадочным (αἰνίγματα) и клялись Богом, что оно, словно пророчества, полноскрытых тайн» (Eus. H.
E. 6. 19. 4).Идущую от Филона традицию интерпретации Писания продолжил иКлимент [Бычков 1995: 241–243]. Согласно Евсевию, он приводитПантеновы истолкования (ἐκδοχάς) Писаний и предания (Eus. H. E. VI, 13, 2).Для греческих философов было характерно пренебрежение к реальнойистории, восходившее к Платону, считавшему подлинным бытием лишь миридей, и к Аристотелю, учившему о превосходстве поэзии над историей. Ведь,согласно Стагириту, «поэзия философичнее и серьёзнее истории, ибо поэзиябольше говорит об общем, история — о единичном» (Arist. Poet.
9, 1451b, 5слл., пер. с греч. М. Л. Гаспарова). Это пренебрежение отразилось наотношении некоторых воспитанных в эллинистическом духе христиан кизложенной в Библии истории еврейского народа не как к реальнымсобытиям, а как к зашифрованной тайной божественной мудрости. Ещёодной причиной готовности церковных авторов следовать по стопампредставителейинойрелигииявляласьнеобходимостьдоказыватьдостоинство новой веры ссылками на аллегорически истолковываемыеветхозаветные пассажи – метод, которым пользовались уже новозаветныеавторы (см., например: Гал. 4:24).Во время гонения Септимия Севера в 202–203 гг.
Клименту пришлосьпокинуть Александрию и отправиться к своему бывшему ученикуАлександру, ставшему епископом Кесарии Каппадокийской. Руководствокатехетическим училищем взял на себя Ориген, которому тогда быловосемнадцать лет (Eus. H. E. VI, 3, 3 и VI, 6, 1). Слова Евсевия о том, что в202 г. Ориген возглавил школу в столь юном возрасте, Е. В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
