Диссертация (1138392), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Особое внимание уделено семейным отношениям, как сфере, занимающей значительную часть жизни любого индивида и безусловно являющейся важной составляющей удовлетворенности жизнью. Дескриптивный и эконометрический анализ, проведенный в предыдущей главе, свидетельствует о том, что в среднем переход к незарегистрированной занятости является вынужденным.
На основании этого может быть сформулирована гипотеза о том, что незарегистрированная занятость должна соответствовать более низкому уровню удовлетворенности жизнью. В данной главе эта гипотеза тестируется на основании кросс-секционных данных И МЯНБЕ, отслеживается устойчивость связи незарегистрированной занятости и удовлетворенности жизнью во времени и к изменению набора объясняющих переменных в модели.
2.1. Удовлетворенность жизнью как субъективный показатель благополучия: понятия, характеристика, методология И. Бентам, Ф. И. Эджуорт, В. Парето, Д. Р. Хикс, П. Э. Самуэльсон затрагивали в своих работах вопрос межличностного сравнения полезности («удовольствия», «счастья»). В 1960х такие термины, как «всеобщая удовлетворенность» и «всеобщее счастье» - понимавшиеся, прежде всего, как «экономическое благополучие» - появились в национальных исследования 53 (Оа11п1~а и Ра1з-ЫЬе1го, 2008).
Но настоящий интерес к этому возник в 1970х вместе с работами Лейденской школы, оценивавших индивидуальное благополучие в совокупности с доходом, как его основным источником. Сегодня вопросам дохода уделяется немаловажное значение при оценке индивидуального счастья, однако, они носят далеко не исчерпывающий характер, и все больше внимания уделяется вопросам семейных отношений, работе, обществу, здоровью и персональным ценностям (Ро1ап е1. а1., 2008).
В течение последних ста лет, неоклассические экономисты подразумевали, что полезность, это степень удовлетворенности которую индивид испытывает, обладая товарами и услугами и сравнивая свое положение с окружающими. Одним из подходов экономической теории является максимизация функции полезности. Однако экономистов и психологов все больше беспокоит то, что предпочтения зачастую не полностью отражают благополучие, и происходит обращение к альтернативным способам измерения полезности.
Самооценки полезности берут свое начало в психологии. Субъективное благополучие (зцЬ1ес6че же11-Ьеш8) часто используется психологами, как обобщающий термин, подразумевающий, что мы думаем и чувствуем о нашей жизни (Р1епег, ЯиЬ, 1.цсаз, и Бшй1~, 1999). В большинстве исследований переменные, представляющие ответы на вопрос о «счастье» и «удовлетворенностью жизнью» считаются синонимичными. Термин субъективного благополучия призван «объединить» удовлетворенность и счастье, чтобы не было противоречий в интерпретации результатов исследований. Концентрируясь на субъективном благополучии, как основной цели всех выборов и действий, необходимо понимать, что термины «(субъективное) благополучие» и «полезность» достаточно часто используются как синонимы понятия польза, в то время как «счастье» и «удовлетворенность жизнью» относятся в индикаторам (1 еПсез, 2006а).
Критерии, хотя и кореллирующие между собой, могут привести к разным результатам, в зависимости от того, 54 который из них используется (На11ег и Нас11ег, 2006, Оа11ппа и Ра1з-ЖЬе1го, 2008). «Удовлетворенность жизнью» зависит от экономических факторов и от протяженности жизни, включает в себя суждения, основанные на объективных условиях (Ре1го, 2006). Это понятие полностью совпадает с экономической точкой зрения на «благополучие», как на «счастье от наличия того, чего ты хотел», возможность удовлетворять собственные предпочтения (1 лепег, 1984). «Счастье» отражает шкалу, по которой каждый оценивает общее качество своей собственной жизни.
В психологической литературе такое состояние настроения, как «превалирование позитивного восприятия» часто называется «благополучие», которое не может существовать в одно время с неблагополучием (Неаг1еу и %оопп, 2004). Использование суждений об удовлетворенности требует некоторого объяснения, так как иногда экономисты относятся к этим переменным с подозрением.
Опасения исходят со стороны ученных, которые являются приверженцами теории выявленных предпочтений. До сих пор не утихает дискуссия о том, имеет ли место связь между подразумеваемой полезностью и декларируемым респондентом уровнем благополучия. Эта связь может быть очень разнообразной, т.к. она усиливается «новым утилитаризмом». Основываясь на теории опытной полезности Канемана, которая связана с разницей между полезностью решения (которая отражает предпочтения) и опытной полезностью. Первая представляет собой ожидаемою полезность от сделанного выбора при наличии ряда альтернатив.
Опытная полезность (или гедонистический эксперимент) может быть измерена как индекс, где продолжительность при смене настроения служит в качестве весов (КаЬпешап и Кгпедег, 2006). В рамках анализа удовлетворенности апелляция происходит ко второй разновидности. Нежелание использовать субъективные данные мотивировано множественными сомнениями о психологических механизмах, лежащих в основе отдельных ответов: социальные и культурные ограничения на само изображение, взаимодействие с интервьюером, сомнительная 55 прозрачность и память опрошенных индивидов, эффекты разработки и порядок вопросов, ответы на вопросы не относящиеся к делу, когнитивный диссонанс, трудности в интерпретации ответов и «эффект настроения» (Вег1гапй апс1 Мп11аша11зап, 2001).
Последний пункт самый деликатный, в то время как другие приводят к классическим ошибкам измерения, которые могут быть неопасными, если они не связаны с объясняемыми переменными. «Эффект настроения» был отмечен И. Динером (Р1епег ег. а1., 1999), однако, эмпирические исследования показывают, что стабильный компонент удовлетворенности является доминирующим в ответах об удовлетворении.
М. Раваллион и М. Локшин (КасаП1оп апй Ьо1сз1пп, 2001) отмечают, что хотя изменчивость настроения может уменьшить статистическое соответствие регрессоров, связанных с долгосрочными детерминантами благосостояния, но это не очевидный источник смещения. Конкретная трудность с субъективными переменными это связь между латентной переменной (фактическое удовлетворение) и ее выражением (суждение об удовлетворении). Основной вопрос заключается в том, одни и те же метки применяются разными индивидами к одним и тем же уровням удовлетворенности или нет? А если нет, то межличностные сравнения ответов не имеют смысла.
Работать с этим «эффектом якоря» (%пйе1тапп, Жш1се1тапп, 1998) следует, предполагая межличностную порядковую сопоставимость суждений об удовлетворенности. Концентрация на индивидуальной удовлетворенности является сильным аргументом в пользу панельного анализа данных (Уап Ргаая,1991, Реггег-1-СаЬопе11, Гг111егз, 2004). Удовлетворенность жизнью человека анализируется не только с качественной точки зрения, но и с помощью количественных методов. В экономической теории априори считается, что чем выше доход, тем выше полезность или удовлетворенность жизнью. В основополагающем исследовании, Р. Истерлин (Еаз1ег1ш, 1974) привел ранние эмпирические сведения для США, показывающие, что рост доходов не приводит к более высокому уровню счастья, данное наблюдение в дальнейшем подкрепляется 56 последующими исследованиями, основанными на временных рядах. Данное явление получило название парадокс Истерлина.
В обобщенном виде его можно сформулировать как: рост экономики страны не приносит счастья населению. Если результаты, полученные Р. Истерлином верны, то макроэкономическая политика, направленная на рост ВВП, в некотором смысле, теряет смысл, т.к. не достигнет главной цели- улучшения положения граждан. Однако М. Хагерти и Р. Веенховен (Надеггу и УеепЬочеп, 2003), в рамках анализа временных рядов, улучшили статистическую мощность предыдущих тестов и нашли доказательства положительной связи между национальным доходом и счастьем, при этом показав, что такая связь ослабевает в долгосрочном периоде.
Исследования пространственных данных, как правило, подтверждают наличие положительной, хотя в целом слабой, связи в соотношении между доходом и счастьем. Сила взаимосвязи между уровнем дохода и счастьем становится еще более спорной, если выборка делится на подгруппы по доходам. Как предполагает М. Аргайл (Агду1е, 1999), положительная корреляция между счастьем и доходом имеет место только для нижней части распределения доходов. При анализе средней удовлетворенности жизнью и среднего дохода в развитых странах установлено, что влияние дохода на счастье слабо в странах со средним ежегодным уровнем дохода выше 3 10.000 (например, Егеу апс1 Яп1гег, 2002).
Доход это очень сложная область, в которой проводились исследования многими исследователями. А. Кларк, П. Фрийтерс и М. Шилдс (С1аг1с, Ег01егз и ЯЫе1йз, 2008) представили всеобъемлющий обзор взаимосвязи дохода и субъективного уровня благополучия. В общем, результаты предполагают положительную, но убывающую отдачу от дохода. Некоторые из этих положительных ассоциаций, вероятно, могут быть объяснены обратной причинно-следственной связью, как замечалось в исследованиях, которые показывали, что повышение уровня благосостояния (счастья) ведет к увеличению будущего дохода (В1епег, 1псаз, 01з1п апй Ян1~,2002; Ога1ит, Еддегз,ЯпЫпап1саг, 2004; Магов апс1 Нетш1п1„1999; ЯсЬупз, 2001).
Другая часть 57 данных результатов вероятно следуют из ненаблюдаемых индивидуальных характеристик, таких как человеческий фактор, что отмечалось исследованиями, которые нашли понижающий эффект дохода после контроля на индивидуальные эффекты (Геггег-1-СагЬопе11 апй Еп~1егз, 2004; 1.пйшег, 2005). Кроме того, увеличение доходов приводит к увеличению налоговых выплат, которые могут быть использованы для финансирования общественных нужд, что само по себе может вызывать повышения благосостояния. Для данного уровня дохода, наличие высоких стремлений и ожиданий имеет негативное влияние на субъективный уровень благополучия (МасРопа1й й Роп1Ьй1,1992; Яп1кег, 2004).
Стремления сами, по себе, по всей видимости, отчасти управляются за счет прошлых доходов, что подразумевает адаптацию к более высоким уровням дохода (Яп1кег, 2004; Р1 Те11а, На181сеп-Ре Ме~, МасСп11осЬ, 2010). Важность стремлений подкрепляет выводы, что восприятие финансового состояния имеет более сильную предсказательную силу, чем фактические доходы (На11ег АНас11ег, 2006; УоЬпзоп й Кгпедег, 2006). Эти выводы означают, что дополнительные доходы для тех, кто имеет не низкий уровень доходов, вряд ли увеличат субъективный уровень благополучия в долгосрочной перспективе, если дополнительный доход служит для увеличения ожидания необходимого дохода.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
