Диссертация (1137636), страница 48
Текст из файла (страница 48)
Другими словами,меняется ментальность европейского человека, и эта новая ментальность особым образом характеризует нашу историческую эпоху и до сих пор глубокоукоренена в нас и в нашем мышлении.Безусловно, сам факт мировоззренческого переворота, который имел местона рубеже XVI-XVII веков, в настоящее время общепризнан и хорошо исследован. Но редко кто из авторов видит в нем нечто большее, чем один из элементовнаучного представления о физическом мире, сложившегося в первые моментыстановления классической новоевропейской науки.
Александр Койре отличается от прочих исследователей Научной революции тем, что придает космологической революции смысл, далеко выходящий за рамки одной лишь историинауки, и делает ее одним из ключевых моментов генезиса новой историческойэпохи.Концентрация на теоретических и космологических аспектах Научной революции определяет некоторую узость и селективность подхода Койре к историинаучной мысли XVII века.
Основное внимание он уделяет теоретическим, ментальным и концептуальным трансформациям, которые происходят в астрономии и рациональной механике, оставляя вне рассмотрения становление экспериментального естествознания бэконовского типа, историю биологии имедицины, гуманитарного знания.Впрочем, при всех ограничениях, выявленная Койре роль концептуальных имировоззренческих факторов в Научной революции позволяет поставить под226сомнение получившую широкое распространение интерпретацию этого исторического процесса как определяемого в первую очередь социо-политическимифакторами и балансом власти.
Изучение наследия Койре позволяет нам поставить вопрос о философской реабилитации концептуальной истории науки, в которой главенствующую роль играют не социологические, а теоретические моменты. Разумеется, акцентирование сугубо интеллектуальных моментов вистории научного мышления не означает отказа от социологии, поскольку Койре оперирует образами знания и образами науки, которые всегда коллективны,а не индивидуальны495. При этом от излишней антропологизации, чреватойсубъективизмом, мы можем перейти к укорененному в восприятии космосапредставлении о современности, в котором человек уже не рассматривается отдельно от мира, который он мыслит.***Подводя итоги нашей работы, мы хотим задаться вопросом о том, возможенли переход от историографического концепта, описанного нами, к эпистемологическому? Для этого мы должны понять, в чем же заключаются основные характеристики Научной революции XVII века, что делает ее «революцией», насколько эти черты могут быть обобщены на другие подобные события.На основании проведенного анализа, принимая во внимание те элементы, которые были указаны как наиболее существенные для Научной революции XVIIвека, можно сделать следующее обобщение:– всякая научная революция – это процесс теоретический, она заключается вобширном и глобальном изменении теории, которое захватывает не только собственно научные положения, формулировки и методы, но и базовые концептыданной науки.495См.
Об этом также Elkana Y. Alexandre Koyré: between the history of ideas and sociology ofdisembodies knowledge // P. Redondi (ed.). Science: The Renaissance of a History. History andTechnology. 1987. Vol. 4. P. 115 – 148.227– эта революция имеет философское измерение: появление новой теории сопровождается выработкой новой базовой онтологии и трансформацией некоторого ряда предпосылок, которые можно назвать философскими и метафизическими.Эти два элемента, составляющие суть всякой революции в науке, в общихчертах соответствуют тем двум уровням Научной революции XVII века, которые мы выделили в процессе анализа революции в науке и революции интеллектуальной. В настоящее время, существование этих двух уровней всякой научной революции признается многими исследователями496.Однако интеллектуальная революция, описанная А.
Койре, представляетсяпроцессом гораздо более сложным. Изменение философских оснований науки –это лишь один из ее аспектов. Скорее, ее можно назвать мировоззренческой революцией или революцией ментальности. Основное ее содержание – это изменение представлений о мире как глобальном целом, о его структуре и фундаментальной онтологии.
Изменение, в которое вовлечены общие коллективныепредставления данной эпохи, далеко превосходящие узкие рамки научного сообщества. Это позволяет предположить, что научной революции свойствененеще один аспект:– она сопровождается и производит ментальную трансформацию, котораяменяет общее представление о мире, свойственное данной эпохе, преобразуетбазовые представления о человеке, его месте в мире и его способах взаимодействия с ним.Именно в силу этого последнего момента Научная революция XVII века является столь значительным событием. Критерий трансформации космологиче496См., например, Степин В.С. Научные революции и смена типов научной рациональности// Степин В.С., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники.
М., 1996. Автор показывает, что научная революция всегда связана с трансформацией исследовательских стратегий и «специальной картины мира», хотя не всякая научная революция сопровождается изменением философских оснований науки. На это также указывал В.Н. Порус: см. Порус В.Н.«Научная революция» // Энциклопедия эпистемологии и философии науки / ред. И.Т. Касавин. М., 2009.228ских представлений позволяет показать, что в XVII веке действительно произошла Научная революция, что это не иллюзия и не выдумка историков. Смена представлений о физическом мире, размерах Вселенной, месте человека вКосмосе – это заметный факт, отрицать который трудно.Подобные события, однако, не являются частыми в истории.
Наличие указанных характеристик у Научной революции XVII века делает ее, как кажется,событием в высшей степени исключительным. Возможно, однако, что Научнаяреволюция XVII века не является столь уникальным явлением. Ведь сам Койреупоминал также научные революции XIX века и XX века.Однако, предложенное им описание достаточно требовательно. Оно не позволяет считать «научными революциями» более мелкие теоретические сдвиги,когда одна теория замещается другой, но не происходит переосмысление философского каркаса. Также и открытие новых фактов нельзя считать «революционным», если оно не приводит к значительной перестройке теоретического содержания. Если и искать кандидатов на «революционность», то это следуетделать среди не менее значимых переворотов в научной мысли.Мы полагаем, что многими указанными чертами обладает дарвиновская революция в биологии.
По многих параметрам ее история схожа с историей коперниканской революции. Книга Дарвина, как и труд Коперника, породиламножество откликов и возражений, особенно со стороны религиозных кругов.Так же, как и гелиоцентрическая теория, теория естественного отбора нуждалась в дополнительных теоретических обоснованиях, которые появились лишьполвека спустя, в ходе развития генетики. Объединение генетики и дарвиновских теорий привело к созданию в 30-ых годах XX века «синтетической теорииэволюции». Открытие ДНК и способов кодирования и передачи генетическойинформации позволило окончательно превратить учение о эволюции в стройную научную теорию, в рамках которой, однако, первоначальные идеи Дарвинапережили существенную трансформацию, а частью были пересмотрены.
Многие биологи подчеркивают, что гипотезы Дарвина были настолько пересмотре-229ны и дополнены, что современную эволюционную биологию нельзя в полноймере назвать дарвиновской: точно так же, как и ньютоновскую космологиюнельзя назвать коперниканской.Есть и еще один момент, позволяющий провести параллели между развитиемастрономии в XVI – XVII века и развитием биологии в XIX – XX. Как и в истории четырехсотлетней давности, импульс, полученный биологией в последние150 лет, привел к существенному изменению представлений о биологическойжизни, о живых организмах, о человеке как биологическом существе.Можем ли мы, согласно выявленным критерия, признать этот процесс Научной революцией?С одной стороны, мы склонны признать, что Дарвиновская революция была,несомненно, революцией в теории. Ее развитие и признание имело заметноевоздействие на общество, далеко выходящее за рамки науки. В ходе развитияэволюционной биологии подверглось существенному изменению представление о человеке как о продукте живой природы.
Многие его духовные и когнитивные функции стали рассматриваться как продукт ненаправленное и случайного природного процесса. Это заметно подорвало оценку человека какдуховного существа, отделенного от мира природы и способного противопоставить себя ей, наделенного такими высшими духовными функциями, как свободная воля и разум.С другой стороны, следует признать, что, хотя развитие биологии и поставило вопрос о типе причинности, задействованной в эволюционных процессах,она не произвела ни радикальной трансформации философских концептов, ниизменения идеала научной деятельности.
Наоборот, теория Дарвина позволилабиологии отойти от использования в качестве научного объяснения принципцелесообразности и сформировать теорию эволюции, более созвучную механистической философии и тому типу рациональности, который получил признание в физических науках.230Интересный контраст являет в этом отношении история физики XX века. Вней мы находим все основные ключевые признаки научной революции по Койре.
Во-первых, в это время возникают две действительно новые теории физических процессов: теория относительности и квантовая механика. Во-вторых, этосопровождается пересмотром базовых философских концепций – изменениемпредставлений о времени и пространстве, возникновением нового пониманияидентичности и целостности, а также радикальным пересмотром представленийо причинности (в квантовых объектах возможны спонтанные процессы, что абсолютно недопустимо в причинно детерминированном мире классической физики). Происходит также изменение образа мира: Вселенная из статическойстановится динамической (расширяющейся), имеющей временное начало и,возможно, конец.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
