Диссертация (1137597), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Тем не менее существуют значимыеотличия знания от других производительных сил: знание труднее поддаетсяСтепиным: Степин B.C. Классика, неклассика, постнеклассика: критерии различия //Постнеклассика: философия, наука, культура. − СПб.: Миръ, 2009. − 295 с.1Bloor D. Knowledge and Social Imagery. − London: Routledge & Kegan Paul, 1976. – 211 р.Barnes B., Shapin S.
Natural Order: Historical Studies of Scientific Culture. − Beverly Hills:Sage, 1979. – 251 р. Latour B., Woolgar S. Laboratory Life: The Social Constraction ofScientific Facts. − Beverly Hills: Sage, 1979. – 272 р.52измерению; однажды произведенное, знание может копироваться ивоспроизводиться; транзакционные издержки знания низки; использованиезнания само по себе требует экспертизы [Sterh 1994]. Очевиднымиследствиями превращения знания в производительную силу являютсяповышение среднего уровня образования, увеличение количества занятыхинтеллектуальным трудом и появление такой организационной формызнания, как оцифрованная экспертиза, распространяемая в виде баз данных,экспертных систем и организационных планов и других медиа.Возросшее влияние знания проявляется в «технизации» жизненногомира, в распространении абстрактных систем в повседневной жизнипосредством технической рациональности [Хабермас 2007], а также вовсеразрастающейрефлексивности,проводникомкоторойвыступаютсистемы экспертизы [Giddens 1990].Основная проблема вышеперечисленных теорий, по мнению КноррЦетиной, заключается в применении к знаниям интерпретационной«стратегии замысла» 1 : в соответствии с традиционными представлениями онаукефеномензнанияпонимаетсякакнезависимаяпеременная.Предположив, что исследуемая сфера призвана производить некий продукт,можно игнорировать конкретику устройства институтов знания, исследуятолько конечный продукт и его значение для практической сферы [КноррЦетина 2006: 277].Общество знания тем не менее не просто общество бóльшего знанияи технологии: так как существует множество центров экспертизы ипроизводства знания, которые порождают различные эпистемическиекультуры, общество знания – это общество, пронизанное целым наборомразличныхдоговоренностей,обслуживающихупотреблениеиартикуляцию знания; общество, существующее внутри процесса познания,а не вне его.
Эпистемические культуры такого общества являются1Термин заимствован у Деннета: Dennett D. The Intentional Stance. − Cambridge: MITPress, 1987. – 390 р.53культурами эпистемологических установок [Knorr Cetina 2005: 65].Эпистемические культуры могут существовать и на макроуровне в виде,например, таких международных организаций, как Международныйвалютный фонд.
Собирая и распространяя статистическую и рейтинговуюинформацию, настаивая на определенных стратегиях информационногоанализа, фонд выступает как макроэпистемическая система [Knorr Cetina2005: 73].Кроме разнообразных эпистемических культур в обществе знаниясуществует обобщающий феномен культуры знания, определяющийокружающую среду, поддерживая одни эпистемические результаты ипрепятствуя другим.
Социальные институты уже содержат элементыкультуры знания в виде, например, системы гражданства, структурызаконодательства или установок отбора научной элиты [Knorr Cetina 2005:74].При изучении эпистемических культур Кнорр-Цетина делает упор наконструирование машинерии знания [Knorr Cetina 2005: 68]. Опираясь наисследования Г.Коллинза и Т.Пинча, показывающих фрагментарность«голема» науки и одновременное сосуществование различных научныхметодов 1 , Кнорр-Цетина проводит границы эпистемических культур немежду естественными науками и науками гуманитарными, но внутри наукикактаковой.Различныеэпистемическиекультурыформируют«эпистемический ландшафт, или рынок» независимых эпистемическихмонополий, создающих необычайно разнообразные продукты знания.Эпистемические культуры делают возможным слияние объектов природы исоциальных контекстов и процессов.1Выступая против одностороннего рассмотрения науки как однозначно негативного илипозитивного явления, Коллинз и Пинч предлагают описывающую амбивалентнуюприроду науки метафору голема.
Голем науки − это не «дьявольское зло», а«бестолковый гигант», созданный человеком и одушевленный понятием истины,которую он, однако, постичь не в силах [Collins, Pinch 1993: 2].54В отличие от Э. Гидденса, разрабатывавшего вопрос производстванаучно-технической элиты, Кнорр-Цетина сосредоточивается на анализеэкспертных систем, исследуя объектные отношения, конструированиеэпистемических объектов и их референтов, значение «эмпирического»наблюдения и формирование эпистемологического консенсуса.
Субъектомэпистемическойкультурыраспределеннаяформаявляетсянедеятельности,ученый-одиночка,включающаяанекаясообществоисследователей, объект наблюдения и соединяющий их эксперимент.Необходимо отметить, что и объект, и субъект эпистемическойкультуры могут одновременно включать как пассивные, так и активныеэлементы. Так, объекты исследования могут описываться как обладающиеэнергией, продуцирующие определенные эффекты, реагирующие напроведение эксперимента [Knorr-Cetina 2005: 70].
Эпистемические объекты– это любые объекты научного исследования, которые получают своеопределение в процессе исследования. Употребляемые в исследовательскомпроцессе инструменты также могут быть отнесены к эпистемическимобъектам, поскольку подвергаются непрерывному процессу доработки итестирования. Используя метафору Хайдеггера, Кнорр-Цетина отмечает, чтоготовые к использованию технологии обладают свойством прозрачности,превращаются в оснастку (Zeug); такие технологии не могут выступатьэпистемическими объектами [Кнорр-Цетина 2006: 281-284].Объекты познания имеют динамический характер: они находятся впроцессематериальногоопределения,причемнаблюдениетолькоувеличивает их сложность.
В определенном смысле объекты никогда несмогут стать вполне познаваемыми. Объекты познания могут существоватьодновременно в разнообразных формах, что позволяет им осуществлятьобъединяющуюфункциюпоотношениюкисследовательскимколлективам. Обладая свойствами текстуальности, объекты познанияпродуцируют всевозможные знаки и выражаются через них.55Особое место в эпистемической культуре занимают режимыобъектныхотношений,эмпирическогопомогающиеисследования.формулироватьПредлагаякритериидлястратегииразделенияпозитивного и негативного знания, режимы объектных отношенийопределяют границы возможного знания.Следствием определения эпистемической культурой своих субъектови объектов становится измененная конфигурация отношений междусоциальнымпорядкомипорядкомприродным,т.е.созданиеопределенного жизненного мира.
Одним из следствий реконфигурацииэтих отношений современной наукой становится расширение объектцентричного окружения, определяющее идентичность индивида и егосоциальную интеграцию [Кнорр-Цетина 2006: 267].Наиболеепоказательнымбудетпримерориентированныхнаобъектные миры экспертов и ученых. Выполняя фокусирующую иинтегрирующуюроль,объектныемирыформируютколлективныедоговоренности и моральный порядок и даже создают «эмоциональноеубежище» 1 для экспертов [Кнорр-Цетина 2006: 280].
Убеждение, что вобществе знания возрастает индивидуализация и отчуждение «Я», помнениюКнорр-Цетиной,неучитываетсуществованиеобъектнойинтеграции. Между объектом познания и экспертом существует объектцентричная солидарность: «объект познания становится внутреннимобъектом, расположенным в пределах процессуальной среды личности»[Кнорр-Цетина 2006: 291]. Тем не менее процесс познания состоится толькопри наличии стремления к объективности и отказа от субъективных впроцессах формирования эпистемических культур и обеспечивает передачуэкспериментальных систем через поколения участников.1Подробнее о социальном конструировании эмоций см.: Reddy W.M. The Navigation ofFeeling.
A Framework for the History of Emotions. − New York: Cambridge University Press,2001. – 396 р. Zelizer V.A. The Purchase of Intimacy. − Princeton, NJ: Princeton UniversityPress, 2005. – 368 р.56Неоинституциональная теорияТермин «неоинституциональная теория» 1 применим к широкомукругу исследований, завоевавших популярность с начала 90-х гг.
ХХ в. Каки в случае с конструктивистской программой, весьма трудно определитьграницынеоинституциональныхисследований:легчедостигнутьсоглашения относительно того, чем не является неоинституциональнаятеория [DiMaggio P.J., Powell W.W 1991: 1].Несмотря на то, что еще М. Вебер 2 подчеркивал значениеформальных институций при изучении индустриального общества, до работР. Мертона институции обычно не рассматривались как независимыйсоциальный феномен. Представители Чикагской школы функциональногоанализа – Парк, Томас и Знанецкий 3 – исследовали социальные институты,однако последние определялись как аспекты более общих проблем, такихкак социальное неравенство, отношения внутри сообществ и социальныедевиации.Первоначально интерес Р.
Мертона 4 к анализу социальных систембыл связан с развитием общей логики функционалистской теории и ееэкспериментальногоприменения.Институциярассматриваласькакобщество в миниатюре, а основной акцент был сделан на изучениидинамики1социальныхизменений,природыковариацииразличныхАвторы первых работ не употребляли термин «неоинституционализм». Данноеопределение было введено позже с целью отличить социологический подход от «новогоинституционализма» в экономической и политической науках, который ориентирован намикроэкономику и рациональный выбор [Хасс 2007: 115].2Вебер М. Хозяйство и общество / пер. с нем. под науч.
ред. Л.Г. Ионина. − М.: Изд-воГУ ВШЭ, 2010. – 377 с. Впервые эта работа была опубликована на немецком зыке в 1924г.3Park R.E. The Immigrant Press and Its Control. − New York: Harper and Row, 1922. – 487 р.Thomas W.I., Znaniecki F. The Polish Peasant in Europe and America. − New York: Dover,1927. – 1115 р.4Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. – М.: АСТ, 2006. – 873 с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
