Диссертация (1137551), страница 29
Текст из файла (страница 29)
Сопоставление гетерогенной реальности с раннимпонятием внутреннего опыта позволило показать, что он принадлежитгетерогенному модусу существования, а также выдвинуть предположение о том,что конечной целью осуществления внутреннего опыта является установлениеэтого модуса как первичного и основополагающего для человека.144В рамках гетерологии Батай впервые постулирует необходимость четкогои логически точного анализа гетерогенных импульсов и сил, составляющихоснову человеческого существования. Именно эта необходимость, спустя почтидвадцать лет после написания статей, посвященных гетерологии, приводит кпоявлению в дискурсе Батая внутреннего опыта в значении особогоинструмента познания. Проблеме познания в рамках поздних теоретическихразработок Батая и описанию того места, которое занимает в них по-новомупонятый внутренний опыт, посвящена заключительная третья глава данногоисследования.Глава III. Внутренний опыт как интуитивное познаниегетерогенной реальности.Введение.В третьей, заключительной главе данного исследования будет проведенанализ изменений в трактовке внутреннего опыта в поздних работах Батая.
Впервомпараграфеосуществляетсякраткийобзоросновныхчерт,характеризующих мышление Батая в ранний и поздний периоды творчества,который позволяет нам показать, что изменение в мысли Батая, произошедшее впоздний период его творчества, во многом связано с изменением отношенияфранцузского мыслителя к научно-философскому дискурсу в целом. Такойобзор задает общий контекст поздней мысли Батая, отталкиваясь от которогомы переходим к анализу особенностей трактовки Батаем внутреннего опыта впоздний период его творчества.
Второй параграф посвящен анализу позднихработ Батая: «Суверенность», «Эротика», «Теория религии». Данный анализпозволяет подробно проиллюстрировать смысл и значение внутреннего опытакак элемента методологии познания гетерогенной реальности.Напомним, что о гетерологии и гетерогенной реальности Батай говоритлишь в работах раннего периода, о которых речь шла в предыдущей главе. В145рассматриваемых далее поздних работах французский мыслитель даетреальности неконтролируемых иррациональных сил и аффектов название«сакральное».«гетерогенное»Вместеистеммы«гетерогеннаяпродолжаемреальность»,использоватьпосколькутерминысакральное,описываемое Батаем как яростная сила, разрушающая субъект-объектноеотношение и возвращающая человека в непрерывное бытие, напрямуюсоотносится с тем, что он ранее называл гетерогенным, определяя его какреальность, которая включает в себя сакральное, но не ограничивается им.Болеетого,использованиеданныхтерминовпозволяетподчеркнутьпреемственность с ранними работами и показать, что, фактически, в позднихработах Батай развивает концепцию гетерологии, хотя и не говорит об этомнапрямую.§1.
Научно-философский дискурс в поздних работах Батая.Прежде чем рассматривать конкретные особенности трактовки Батаемвнутреннего опыта в его поздних работах, необходимо показать общий смыслотличия, разделяющего ранние и поздние работы Батая, и воссоздать общийконтекст поздней мысли автора. Мы полагаем, что данное отличие,фундаментальным образом сказывающееся на характере мысли обоихпериодов, в значительной степени связано с изменением отношения Батая кнаучно-философскому дискурсу, что, в свою очередь, сказалось и на егопонимании внутреннего опыта.Напомним, что во «Внутреннем опыте», написанном в 1943 году,мыслитель описывает внутренний опыт чисто экспрессивно, как опытразрушения субъектности и выхода субъекта вне себя.
Описывая данный опыт,он говорит от своего имени так, словно ведет дневник, в котором скрупулезнофиксирует все, что происходило с ним самим в момент столкновения сНевозможным. Такая задача вынуждает Батая покинуть область философскогодискурса, упоминая его лишь с целью показать ограниченность философии, её146внутренниеразрывы,нестыковкиипротиворечиядляпреодолениярациональности знания и достижения мистического не-знания. На этуособенность мысли Батая указал Деррида: «Это письмо (пример, который ононам дает, не заботясь о наставлении, – это то, в чем мы заинтересованы здесь исейчас) сцепляет классические концепты в их неизбежности так, что приопределенном взгляде они якобы подчиняются своему привычному закону, но, вто же время, относясь в определенной точке к моменту суверенности, кабсолютной потере смысла, к невоздержанной трате, к тому, что отныне можноназвать негативностью или потерей смысла разве что в философском смысле; кнекому бессмыслию, которое, таким образом, выходит за пределы абсолютногосмысла, замкнутости или горизонта абсолютного знания»197.
Батай резкокритикуетлюбыепроявленияфилософского,дискурсивного,систематизирующего мышления, поскольку такое мышление процессуально,его цель еще не достигнута. В этом смысле рациональное познание всегдапредполагает обращение к будущему, тогда как опыт подлинного бытия даннепосредственно, в реальности мгновения, а не проекта. Философию Батайпонимает как стремление от неизвестного к известному, как движение, обратноепоэтическому по своему назначению. В природе самой философии, в еёстремлении к созданию замкнутых, полноценных и нерушимых систем знаниязаложена невозможность изучения тех феноменов, которые размыкают строгоемышление, подрывают имеющиеся у нас знания и выталкивают человека вобласть не-знания.
Батай критикует философию также в силу того, что любоемышление разворачивается как серия операций, приводящих к построениюлогически корректной системы и получению знания. Поэтому, согласно Батаю,философия есть полезный труд, направленный на создание смысла. Коль скорофилософия имеет свое основание вовне, то она оказывается несвободной,«рабской»деятельностью.Инымисловами,помыслиБатая,смыслообразование подразумевает подчинение размышления ряду жестких197Derrida J.
De l'économie restreinte à l'économie générale, un hegelianisme sans réserve. P. 393.147правил, таких как системность и каузальность. Эти правила сдерживают иограничивают его.Альтернативойфилософскому размышлениюявляетсяпоэтическоесамовыражение. Обыденный язык, в отличие от поэтического, для Батаяинструментален, поскольку используется для достижения практических целей вмире полезного производства и потребления.
Такой язык имеет относительностабильную структуру семантических референций, а слова в нем отсылают креально существующим объектам. Каждый речевой акт подразумевает ясную ичеткую цель использования языка в данной конкретной ситуации. Поэтическийязык Батай понимает как своего рода жертвоприношение слов, их бесполезнуюрастрату, трансгрессию языка: «Никак не могут взять в толк, что литература,поскольку в ней нет ничего, ежели она не поэзия, а поэзия прямо противоречитсвоему имени, литературный язык — выражение скрытых желаний, потаеннойжизни — есть не что иное, как извращение языка, равно как эротизм —извращение половых функций, разве что чуть посильнее»198. Поэтический языквсегда ведет нас от известного к неизвестному, открывая гетерогеннуюреальность и попутно разрушая реальность гомогенную, обрывая с ней всесвязи. Гетерогенная реальность изменчива и иллюзорна, она дается нам вмгновении, а не в длительности: «в поэзии все, что описывается, одновременнои ускользает в непознаваемость»199.Таким образом, в каждый момент времени философское размышлениесдерживается предзаданной целью познания и правилами смыслообразования, вто время как поэзия подразумевает свободное исследование, в котором нетничего предопределенного заранее.
Так, между философией и поэзиейобнаруживается то же отличие, что существует между трудом и игрой. Трудвсегда направлен на конкретную цель, в основе которой лежит польза. Такаяполезная цель является предельным основанием труда. Игра же самоценна,акцент в ней делается не на результат, а на процесс, с точки зрения198199Bataille G. L'Expérience intérieure. P. 173. (Перевод приводится по Батай Ж. Внутренний опыт.
С. 279).Bataille G. Théorie de la religion. P. 293. (Перевод приводится по Батай Ж. Теория религии. С. 57).148практической пользы она является «растратой» времени. Объекты, вовлеченныев игру, носят символический и условный характер, она не имеет четкой изаранее определенной цели (речь идет об интеллектуальной игре, подобнойигре в бисер, о которой говорит Г. Гессе в одноименном романе).Важно отметить, что отношение Батая к поэзии не является чистоположительным. Признавая силу и свободу поэтических средств выражения,которые позволяют выразить опыт подлинного бытия, он критикует поэзию,когда она проявляется как созерцательная идеализация действительности,которая уводит от этого опыта, описывая некую вымышленную реальность.
Этопроисходит в том случае, когда поэт ставит себя в чрезмерную зависимость отвдохновения, превращаясь в пассивного «проводника», впечатлений и техобразов, которые являются ему: «Приближение к краю подразумевает ненависть— не к поэзии, но к женственности поэзии (отсутствие решимости, поэт — этоженщина, сочинительство, слова насилуют его). Поэзии я противопоставляюопытвозможного.разорванности»200.Речьидетнестолькоосозерцании,сколькооРазумеется, далеко не для всех работ раннего периода характеренхудожественный стиль. Рассмотренная в предыдущей главе «Психологическаяструктура фашизма» представляет собой достаточно строгое социальнопсихологическое размышление.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
