Диссертация (1136788), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Именно они в контекстенастоящегодиссертационногоисследованиясвязывают(не)формальность с микроклассовой стратификацией. В рамках трех изних респондентов просили указать свое положение в обществе налестнице из 9 ступеней в соответствии со степенью обладанияопределенными характеристиками:1. благосостояние (уровнем материального достатка),2. располагаемая власть,3. уважение, испытываемое по отношению к себе со стороныдругих.Данные показатели соответствуют субъективным оценкам трехкритериев социального неравенства, которые являются определяющимипри формировании положения в социальной иерархии согласнонеовеберианскому подходу – материальное благосостояние, власть иуважение (престиж).Ещедвасубъективногоиспользованныхиндикатора,благосостояния,какописываютипоказатель«материальную»составляющую статуса (по 5-ти бальной шкале:4.
уверенностьуровеньввозможностиматериальногообеспечитьблагосостоянияминимальныйвближайшембудущем5. удовлетворенность текущим материальным положением.19Их использование также вписывается в традицию эмпирическогоизучения восприятия социального положения. Первый индикаторхарактеризует оценку собственных возможностей и жизненных шансов,которые являются важной составляющей формирования статусныхгрупп в веберовском понимании. Второй можно проинтерпретироватькак косвенный индикатор соответствия собственных притязаний идостигнутого уровня благосостояния.На отдельных этапах анализа также использовались данныедополнительного модуля вопросника РМЭЗ НИУ ВШЭ в 2009 г.,«Стратегиивыбора»,посвященногоуглубленномуизучениюхарактеристик рабочих мест на российском рынке труда, основноезначение было уделено вопросам, касающимся доступа работников ксоциальным льготам.Еще одним важным источником является Обследование населенияпо проблемам (ОНПЗ), которое проводится на регулярной основеФедеральной службой государственной статистики (Росстат)4.Сравнение результатов РМЭЗ НИУ ВШЭ с базой ОНПЗ позволяетсопоставить тренды, которые касались масштаба, структуры, социальнодемографическихипрофессионально-отраслевыххарактеристикнеформальной занятости.
Тем самым была проведена проверка наустойчивость основных параметров неформальности с помощьюальтернативного источника данных.Методология исследованияМетодологическинастоящеедиссертационноеисследованиестроится на нескольких основаниях. С информационной точки зрения4Подробное описание обследования на сайте Росстатаhttp://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_114009703876620это традиция использования больших массивов эмпирических данных,содержащих информацию как о различных характеристиках работникови условиях их занятости, так и об особенностях восприятия жизни,труда, материального благосостояния и положения в обществе.
Саналитической точки зрения основу настоящего диссертации составляютметоды регрессионного анализа - мультиномиальный логит, порядковыйпробит, панельная регрессия с фиксированными эффектами, модельХаусмана-Тейлора. Во-первых, оценивание регрессионных моделейпозволяет изучить влияние одного интересующего фактора на другойпри прочих равных условиях, тем самым обеспечивая аккуратноесопоставление эффектов характеристик. Во-вторых, используемыеметоды продемонстрировали значительные преимущества в сходных потематикеисследованиях.Так,мультиномиальныйлогитчастоиспользуется при изучении факторов выбора типа занятости (А.
Тансел,З. Сакова, Д.Эрл). Порядковый пробит, в свою очередь, применяется дляучета порядкового характера субъективных индикаторов (А. Феррер-иКарбонелл, Р. Винкельман). Панельные регрессии (с фиксированнымиэффектами и модели Хаусмана-Тейлора) позволяют анализироватьдинамику самооценок респондентов, возникающую вслед за изменениемих положения на рынке труда. Они также позволяет устранить частьвозможныхсмещенийвполучаемыхзначенияхрегрессионныхкоэффициентов, связанных с влиянием ненаблюдаемых индивидуальныххарактеристик, которые приводят к эндогенности5.
Формированиесубъективных оценок сильно подвержено влиянию ненаблюдаемыххарактеристик,апотомутребуетипримененияаналитических инструментов.5OECD Guidelines on Measuring Subjective Well-Being. OECD Publishing, 2013.21специальныхНаучная новизна работыНаучная новизна диссертационной работы отражена в следующихположениях:1. Неформальная занятость была впервые изучена в контекстесоциологических исследований социальной стратификации.
Врамках диссертации последствия неформальной занятости былитакжерассмотреныприпомощипоказателейсамооценкисоциального положения, ранее широко не использовавшихся приизучении данной темы.2.Набазеэкономико-социологическогоподходаканализуукорененности и микро-классового подхода к анализу социальнойстратификации была предложена концептуальная схема изучениявлияния неформальной занятости на самооценки социальногоположения. Данная схема была использована для проверкиключевых исследовательских гипотез на основе эмпирическихданных.3.Впервые были получены эмпирические оценки влияния типазанятости(формального/неформального)насамооценкисоциального положения. Была продемонстрирована внутренняянеоднородностьнеформальнойзанятостисточкизренияимеющихся представлений о собственном социальном положениипо сравнению с формальными работниками.4.Впервые были получены оценки влияния смены типа занятости (изформальноговнеформальный)надинамикуразличныхиндикаторов самооценки социального положения.
Было показано,что переход в различные виды неформальной занятости приводитк неодинаковым последствиям с точки зрения измененияпредставлений о собственном социальном положении.22Основные положения, выносимые на защиту1.Неформальнаязанятостьявляетсяважнойсоставляющейсовременной российской занятости.
В анализировавшийся периодрасширение занятости в российской экономике осуществлялось засчет значительной экспансии числа неформальных рабочих мест.2.Анализструктурыихарактеристикрабочихместпродемонстрировал, что неформальная занятость неоднородна посвоей структуре. Большая часть неформальности на российскомрынкетруданаселенияпредставлена–наиболеенеформальныминаходящимися в крайнихуязвимыминаемнымигруппамиработниками,возрастах и обладающих низкойквалификацией. Самозанятость, вовлекающая лиц с относительноболеевысокимобразованием,стабильноявляетсясамойнемногочисленной категорией неформальной занятости.
Помимоэтого, в восприятии неформальных работников их занятостьсопряжена с деформализацией, значительным ограничениемдоступа к социальным льготам и снижением степени соблюдениятрудового законодательства.3.Отсутствие официального оформления занятости отражается наидентификации работниками своего места в обществе по-разномув зависимости от типа неформальной занятости.
Состояниенеформальной занятости по сравнению с формальной можетвыражаться как в значимом превышении самооценок, связанных сматериальным благосостоянием (для самозанятых), так и взначимом уменьшении самооценки власти и уважения (длянеформальныхнаемныхработников).Внеформальностивыделяется и категория работников (нерегулярные), которыехарактеризуютсязначимоболеенизкимисамооценкамисоциального положения по всем отобранным индикаторам по23сравнению с формальными работниками, представляя наиболееуязвимую категорию занятости.4.Мобильность из формальной занятости в различные состояниянеформальнойзанятоститакжесопровождаетсяразнонаправленными изменениями в самооценках социальногоположениявзависимостиоттипанеформальности.Дляформальных работников, перешедших в состояние самозанятости,характерна небольшая значимая положительная динамика ввосприятииотдельныхатрибутовсоциальногоположения,связанного с материальным благосостоянием.
Нерегулярныеработники испытывают негативные последствия при переходе вданное состояние из формальной занятости по всем индикаторамсамооценки социального положения, однако размер эффекта такженевелик. Восприятие собственного положения у тех, кто перешелиз формальной занятости в неформальную занятость по найму,значимо не меняется.5.Как для формальных, так и для неформальных работниковоказываютсяхарактернысоциальногоположенияотносительнопрактическинизкиесамооценкивсемотобраннымпоиндикаторам. Для неформальных работников подобная ситуациямогла бы объясняться их «теневым» положением и слабой связьюс институтами рынка труда, регулирующими социальную защитуи защиту занятости. Однако парадоксом является сходный уровеньнеудовлетворенностисредиформальныхработников.Онсвидетельствует о невысоком качестве тех благ, которые внастоящий момент обеспечивает включенность в формальнуюсистему социальной защиты и недоверием системе социальнойзащиты.
Данный факт может быть проинтерпретирован в терминахпровала социального контракта между работающим населением24(получателем благ) игосударством (источником благ). Врезультате чего неформальные работники отказываются от своихобязательств по социальному контракту и уходят в «тень».Формальные работники хотя и остаются на «свету», но ненаблюдают значительной отдачи от своего участия в данномсоциальном контракте.6.Неформальный характер трудовых отношений в современномроссийском обществе не является достаточным основанием дляделения индивидов на отдельные микро-классы. В настоящиймомент на российском рынке труда неформальность сама по себене выступает сильным механизмом социальной стратификации.Субъективнаяидентичностьнеформальныхработниковоказывается схожей с представлениями формальных работников особственномположениивсоциальнойиерархии.Однакотревожным сигналом является общий низкий уровень самооценоксобственного положения в обществе.
Подавляющее большинствозанятого населения слабо связывает свое положение на рынкетруда с возможностями восходящей социальной мобильности.7.Сходствосоциальныхидентичностейформальныхинеформальных работников объясняется отсутствием какой-либовыраженной сегментации российского рынка труда, выделяемойпо признаку (не)формальности типа занятости. Неформальнаязанятость не сосредотачивается в неблагополучном сегменте,попадание в который носило бы вынужденный характер.Мобильностьмеждуформальныминеформальнымтипомзанятости пока не имеет жестких ограничений и не выражается взначительном ухудшении самооценок социального положения припереходе в ее неформальную часть.