Диссертация (1136269), страница 59
Текст из файла (страница 59)
В этихзамечаниях Комитет выражает озабоченность в отношении использования наоккупированнойпалестинскойтерриториипрактики«целенаправленныхубийств» в отношении лиц, подозреваемых в терроризме834. В свое оправдание834HRCmt, Concluding Observations, Israel, 21 August 2003. Para. 15.267правительство Израиля ссылалось на нормы международного гуманитарногоправа, указывая, что его действия не нарушают принцип пропорциональности инападению подвергаются только лица, принимающие непосредственное участие ввоенных действиях.
В ответ Комитет по правам человека ООН рекомендовал«перед обращением к летальному оружию обязательно исчерпывать все попыткиарестовать лиц, подозреваемых в участии в совершении террористическихактов»835. Эта же мысль была озвучена Комитетом и в заключительныхзамечаниях в отношении Израиля в 2010 г.836 Таким образом, в заключительныхзамечаниях как 2003, так и 2010 г. Комитет не проводил различия между«целенаправленными убийствами» в зависимости от того, имели они место в ходевооруженного конфликта, происходящего на фоне оккупации, или нет, иприменил критерии абсолютной необходимости и пропорциональности в том жеобъеме, в котором они действуют в мирное время, требуя проводить операции,направленные на арест, а не на уничтожение подозреваемых.Несмотря на то, что вопрос о правомерности применения силы в отношениисражающегося лица в ходе боевого столкновения ни разу прямо не стоял передЕСПЧ, в obiter dictum различных решений Суд неоднократно делал оговорки отом, что применение силы со стороны государства в отношении членовоппозиционных вооруженных групп было «пропорциональным» в свете ст.
2Конвенции837. Эти умозаключения содержатся в решениях по «турецким» делам,связанным с вооруженными столкновениями между Рабочей партией Курдистанаи турецкими силами безопасности, и по «чеченским» делам, которые касалисьширокомасштабныхфедеральнымивооруженныхсилами.Важностолкновенийподчеркнуть,междучто,сепаратистамиконстатируяиналичиевооруженного конфликта, Суд делал вывод о правомерности применения силы вотношении сражающихся, но с оговоркой о том, что конкретная ситуация835Ibidem.HRCmt, Concluding Observations, Israel, CCPR/C/ISR/CO/3, 3 September 2010.
Para. 10[Электронныйресурс].URL:http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CCPR%2fC%2fISR%2fCO%2f3&Lang=en.837Isayeva v. Russia, para. 180; Isayeva, Yusupova and Bazayeva v. Russia, para. 178.836268требовала подобного поведения. Так, в решении по делу «Исаева против России»ЕСПЧ не ограничился указанием на то, что «ситуация в Чечне в то времятребовала исключительных мер со стороны государства, необходимых длявосстановленияконтролянадРеспубликойиподавлениянезаконноговооруженного восстания», и, «принимая во внимание обстоятельства конфликта вЧечне в указанное время, такие меры могли включать в себя использованиевоенных частей и подразделений, оснащенных боевым оружием, включаявоенную авиацию и артиллерию», отметив, что «присутствие очень большойгруппы вооруженных боевиков в Катыр-Юрте и их активное сопротивлениеправоохранительным органам, которое не оспаривалось сторонами, моглиоправдать причинение смерти представителями государства, что позволялоприменить к данной ситуации п.
2 ст. 2».838 Этой же логикой пронизанааргументация Суда в решении по делу «Исаева и другие против России»: помимопризнания того, что «ситуация в Чечне в то время требовала исключительных мерсо стороны государства», Суд все равно счел важным подчеркнуть, что «самолетыподверглись нападению со стороны незаконных вооруженных формирований» и«это могло оправдать применение летальной силы, что приводит ситуацию всферу действия п. 2 ст. 2».839 В деле «Эсмухамбетов и другие против России»,несмотря на то, что Суд явно признал наличие вооруженного конфликтанемеждународного характера в Чечне в это время (об этом свидетельствует выводо применимости Второго Дополнительного протокола840), ввиду отсутствиядоказательств того, что против федеральных сил была применена сила или онамогла быть использована при сопротивлении задержанию, Суд счел, что право нажизнь было нарушено841.Еслитурецко-курдскийконфликтможносчитатьпограничным,балансирующим между вооруженным конфликтом и ситуацией внутреннейнапряженности,838тоПерваячеченскаявойнаIsayeva v.
Russia, para. 180.Isayeva, Yusupova and Bazayeva v. Russia, para. 178.840Esmukhambetov and Others v. Russia, para. 76.841Ibid. Para. 141.839являласьнемеждународным269вооруженным конфликтом, к которому применима не только общая ст. 3 четырехЖеневских конвенций 1949 г., но и Второй Дополнительный протокол к ним1977 г. Вместе с тем представляется, что даже если бы государства-ответчики всеже трактовали ситуацию как вооруженный конфликт, это не изменило бы подходаЕСПЧ к дифференциации ситуаций. Об этом свидетельствуют следующиеобстоятельства. Суд в ряде случаев квалифицировал ситуацию в том или иномрайоне как вооруженный конфликт842, пусть он это делал и не совсемпоследовательно. Тем не менее это означает, что позиция ответчиков в частиправовой оценки ситуации как достигающей или не достигающей уровнявооруженного конфликта не была непреодолимым барьером на пути ЕСПЧ.
Внекоторых случаях, даже не упоминая общей квалификации ситуации, Судпризнавал,чтоприменениесилывотношениисражающихсябылопропорционально. Таким образом, если на первый взгляд и может показаться, чтоЕСПЧ отдает столь важный вопрос на откуп самому государству, в то время какопасность злоупотреблений и манипуляций в этой сфере не для кого уже неявляется секретом, на самом деле Суд демонстрирует в своей практикедифференцированный подход к оценке правомерности лишения жизни взависимости не от контекста, на фоне которого происходят события, а отконкретного фактического состава: квалификация ответчиком ситуации каквооруженного конфликта или отсутствие таковой не сказывается напрямую навыводах,ккоторымприходитЕСПЧ,анализируяотдельныйслучайиспользования вооруженной силы.При этом решения Суда позволяют с уверенностью заключить, что в случаевооруженного конфликта он дифференцирует ситуации, отделяя сражения отопераций, направленных на защиту лиц от противоправного насилия, розыск илизадержание террористов или боевиков.
Об этом свидетельствует применениессылок на подп. «а» – «b» п. 2 ст. 2 Конвенции, а не общей ссылки на842para. 76.Ahmet Özkan and Others v. Turkey, para. 305; Esmukhambetov and Others v. Russia,270необходимость подавить бунт или мятеж, предусмотренной в подп. «с»843.Верность данного вывода можно поставить под сомнение, пытаясь усмотретьсвязанность Суда позицией государств-ответчиков, которые сами избегаликвалификации ситуации в качестве немеждународного вооруженного конфликтаи, как следствие, ссылались не на подп.
«с», а на подп. «a» – «b» п. 2 ст. 2Конвенции. Возражая, можно указать на то, что непосредственным предметомрассмотрения гибель сражающихся в боевых ситуациях ни разу не являлась.Вместе с тем если бы государства в ситуации за рамками боев и сражений исослались на подп. «с» в обоснование правомерности применения силы, то это неограничило бы ЕСПЧ в возможности подвергнуть данный аргумент критике и несогласитьсясним.Однаковконтекстепроверкисоблюденияпропорциональности применения силы в отношении членов неправительственныхгрупп вне рамок боевых столкновений Суд ни разу не поставил под сомнениевозможность ссылки на подп. «а» – «b». В подтверждение можно указать насделанные ЕСПЧ в решениях по делам «Исаева против России» и «Исаева идругие против России» острые выпады в сторону Российской Федерации, котораяоправдывала применение силы в Чечне, даже в откровенных боевых ситуациях,необходимостью защитить жизни других лиц или произвести задержание, т.е.подп.
«а» – «b» п. 2 ст. 2 Конвенции. В этих решениях Суд постарался указатьгосударству на корректность квалификации ситуации по подп. «с» – именно обэтом свидетельствуют его недвусмысленные ссылки на «необходимость подавитьвосстание», ведь, по сути, ЕСПЧ выходит на это обоснование самостоятельно, вто время как правительство, ссылаясь на «подавление актов сопротивления»,ограничивается подп.
«а» – «b»844.В аргументации Суда можно легко запутаться: получается, что, с однойстороны, он эксплицитно выводит анализ на подп. «с» п. 2 ст. 2 Конвенции, сдругой – говорит о том, что поскольку «в Чечне не объявлялось военное или843ECHR, Gül v. Turkey, Judgment, 14 December 2000. Para. 82 [Электронный ресурс].URL: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-59081 (далее – Gül v. Turkey);Ogur v. Turkey, para. 84.844Isayeva v.
Russia, para. 180; Isayeva, Yusupova and Bazayeva v. Russia, para. 178.271чрезвычайное положение» и «никаких ограничений в соответствии со ст. 15Конвенции не было введено», постольку «операция должна была рассматриватьсяна основании обычной нормативно-правовой базы», «главной целью операциидолжна была быть защита жизни от противоправного насилия», т.е.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
