Л.Г. Лойцянский - Из моих воспоминаний записки профессора-политехника (1124032), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Как об этом можно судить по содержанию настоящих записок, такой путь в науку — а значительной степени более индивидуальный и требовательный по сравнению с нынешним — исключал почти полностью возможность появления е научном сообществе случайных, неспособных творчески работать, нечестных людей. Второй моей задачей было осветить роль непосредственных учителей и тех замечательных ученых, которых я встречал на пути в науку. Им— центральное место в записках, Все они уже ушли иэ жизни, но я помню завет; «О милых спутниках, которые наш свет своим сопутствием для нас животеорили, не говори с тоской их нет, а с благодарностию были )В.
А. Жуковский), Я понимаю, что излагаемые здесь реальные, пережитые мною события не имеют исторического значения и относятся скорее к личным переживаниям, но они настолько характерны для тогдашней действительности, что заслуживают оценки с точки зрения настоящего времени. л. г. лойцянский Иэмоихвоспоминаний СЕМЬЯ. ДЕТСТВО На рубеже столетий Санкт-Петербург, город, в котором я родился и прожил почти всю свою длинную жизнь, был заслуженно признанным мировым центром науки, искусства и культуры, Вся атмосфера этого великого города, расположенного в устье полноводной Невы с ее бесчисленными Рукавами-каналами, с выразительными архитектурными ансамблями, музеями живописи, естественнонаучными музеями Академии наук, Ботаническим садом, оперным и драматическими театрами и многими другими научно-культурными учреждениями — все это уже само по себе являлось источником развития личности.
Но начинать свои воспоминания полагается с вопроса о происхождении Родителей, а, если возможно, то и указания предков. Я полностью лишен такого рода генеалогии, так как мало слышал от родителей про своих дедушек и бабушек, видно, и рассказывать-то о них было особенно нечего, Это были скромные труженики — ремесленники. С отцовской стороны — портной, с материнской — кузнец. Вся моя родословная — зто семья, в которой я увидел свет в один из последних дней ушедшего девятнадцатого столетия— 26 декабря (нов, ст.) 1900 года, Это была многодетная обрусевшая еврейская семья, крепко саязанная взаимной любовью родителей и детей, Я не могу назвать мою семью бедной, так как благодаря отцу, который полностью отдавал свой заработок а дом, не пил и не курил, и особенно энергии и заботливости моей матери мы, дети, ни в чем не замечали недостатка.
Отец ко времени моего рождения был уже квалифицированным мастером наборного цеха большой типографии, помещавшейся, кажется, на 3-й Рождественской (потом Советской) улице. Все мы были сыты, одеты, обуты и получали образование. Большое значение имела дешевизна жизни. За «гривенник» мы с братом, после ранней рыбной ловли на Щучьем озере в Келомякках (ныне Комарово) у финна- лесничего получали по большому ломтю черного хлеба, густо намазанному замечательным, подлинно сливочным маслом, и крынку парного молока, нынешнему не чета! Обед в благотворительной студенческой столовой, но доступной для всех (пропусков не было), состоявший из трех блюд, стоил восемь копеек, У отца не было законченного образования, но он был вполне грамотен и обладал очень четким почерком, Происходил он из г. Ковно (ныне Каунас, Семья.
Детство 1З Литва), Много, много лет спустя мы с женой, отпраздновав «золотую свадьбу», отправились в путешествие по родным местам моих родителей в Литве, Побывали мы и в Каунасе на улице с громким названием «Королевы йдвиги», спускавшейся от площади Ратуши к Неману. Мы узнали в этой улице ту, е старых хижинах которой прошло детство и юность родителей. Несмотря на имевшиеся в царской России национальные ограничения, отец, благодаря своей грамотности и честности, был принят на службу секретарем судебного следователя по крестьянским делам Балашова, доброго, либерального человека, известного своей неподкупностью. Фотографию Балашова я прекрасно помню — красивое, открытое русское лицо. Показывая нам, детям, эту фотографию, отец всегда с большой любовью и глубоким уважением отзывался о своем начальнике и наставнике.
Что заставило отца отказаться от этой работы, не знаю, но думаю, что бесперспективность государственной службы для .лица иудейского вероисповедания» (национальность тогда а паспорте не указывалась). Отец, по существу, был чужд какого-либо вероисповедания, но считал недостойным для честного человека менять числящуюся за ним религию из-за житейских неурядиц. Ничего специфически еврейского в семье не было, Язык был русский, газеты выписывались русские и обычаи, по преимуществу, были русскими. Праздновалось Рождество с неизменной елкой «для детей», масленица с блинами и катаньем «на вейках», пасха с куличами и крашеными яйцами.
Помню, что как-то раз отец решил показать детям «сейдер» — торжественный пасхальный ужин, сопровождаемый чтением «Агады», содержащей историю изгнания евреев из Египта. Все происходило по ритуалу, кстати, содержащему много вкусных блюд и сладкого вина. Под давлением религиозного родственника меня подготовили к торжественному тринадцатилетию, когда я должен был с амвона большой хоральной синагоги прочесть отрывок из Торы («пятикнижья»]. Помню, как отец повел меня к раввину для репетиции, Но раввина не оказалось дома, отец рассердился, махнул на эту затею рукой, и я так и не стал «правоверным евреем». Недостаток квалифицированных рабочих рук заставил царское правительство смягчить закон о правожительстве для еврейских рабочих и ремесленников и предоставить им право на проживание в столице. Отец воспользовался этим и устроился наборщиком в центральную типолитографию Минкова, где провел долгие годы, продвигаясь от наборщика и метранпажа 14 л.
г. Лойцянский Иэ моих воспоминаний к сводчику и корректору, В 1907 году отец вступил в компанию с состоятельным бухгалтером типографии В И, Андерсоном, внесшим основную долю в дело и согласившимся обождать выплату малой лепты отца из уважения к его высокой квалификации. Типография Андерсона-Лойцянского, помещавшаяся во дворе дома Нз бЗ по Вознесенскому проспекту, постепенно выросла в большое полиграфическое производство, обслуживавшее, среди других петербургских издательств, знаменитый в свое время «Шиповник»', а под конец печатало бланки документации для государственных железных дорог. Отец, как бы оправдываясь, говорил, что эксплуатация рабочих не приносила сколько-нибудь значительной прибыли владельцу типографии, Выгодна была многотиражная работа типографских машин, каждая из которых требовала лишь одного накладчика», Подошла к этому времени февральская революция.
Отец решил продать свою долю в типографии, Подвернулся покупатель — Народная партия труда», контракт подписал родной брат известного тогда генерала Рузского, Отец был чужд политике, но сочувствовал программе «конституционно-демократической партии (КД), читал «кадетские» газеты «Речь» и «Современное слово», приветствовал выступления лидера .кадетской» партии П, Н, Милюкова, С наступлением февральской революции отец несколько .полевел», стал восхищаться А. Ф. Керенским, возглавившим Временное правительство, Как патриот отец вложил большую часть денег, полученных от продажи типографии, в «Заем свободы», выпущенный Временным правительством, Облигации он сдал на хранение в Госбанк, Моя мать была против покупки займа и оказалась права, После Октябрьской революции на «черном» рынке облигации еще котировались и даже имели хождение в качестве «банкнотов», но из Госбанка получить их было нельзя, Когда материальное положение семьи стало критическим, мать уговорила отца обратиться к В.
И, Ленину, напомнив ему о спасении набора его рукописи, Дело в том, что в типографию отца В. И, Ленин передал для печати рукопись своей известной работы «Аграрный вопрос и критика К, Маркса». Цензура запретила издание и дала указание рассыпать набор. ' Русское нзд-во, основанное в 1906 г, в Петербурге, печатавшее произведения Русских и зарубежных авторов, книги по философии, искусству, театру, альманах «Шиповник . дурим, составителя.) 15 Семья.
Детство Однако отец сумел спрятать во время облавы и обысков набор, а рукопись вернул ее автору. Реакция последовала незамедлительно. На письме отца В, И. Ленин поставил резолюцию, которую я видел собственными глазами и передам почти дословно, Она гласила; «Тов, Крестинскому (в то время народному комиссару финансов), Выдайте гр. Лойцянскому Г.
Д, облигации «Займа свободы» на сумму десять тысяч при условии, что остальные свои облигации он передаст народу». Десять тысяч, упомянутые в резолюции Ленина, при продаже их на «черном рынке» представляли настолько незначительную сумму, что отец не воспользовался резолюцией, Отец был крупным специалистом в типографском деле, Уже после его смерти е типографиях, где печатались мои книги, мне часто встречались люди, хорошо знавшие отца и поминавшие его добрым словом. Образ матери занимает особое место в моих воспоминаниях. Если при всяком равновесии имеется некое ведущее начало», то в нашей, находившейся в устойчивом равновесии семье, это начало принадлежало матери.
Беззаветная любовь и преданность мужу и детям составляла суть всей ее жизни, Мать не имела законченного образования, но была по-своему начитана, увлекаясь главным образом сентиментальными романами, вроде популярного в то время романа Ауэрбаха «Дача на Рейне». Она хорошо знала русскую классическую литературу и следила за газетами. Вспоминаю, как мы идем с матерью перед началом учебного года покупать для меня и брата новую гимназическую форму на наиболее дешевом рынке — Александровском, который находился тогда на Вознесенском проспекте и занимал одну сторону квартала между Садовой улицей и Фонтанкой.
Его уже давно разрушили и заменили жилыми домами. Были и другие рынки, с более высоким качеством товаров — Апраксин, Гостиный Двор, но тамошние цены нас не устраивали, Приказчики выходили в галерею рынка, зазывая покупателей, «Детские вещи! Заходите, мадам!» — кричали они, низко кланяясь.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
