Л.Г. Лойцянский - Из моих воспоминаний записки профессора-политехника (1124032), страница 12

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 12)

Н, Крылов игнорировал векторное и тензорное исчисление, не признавал он и интегральных уравнений, операционного исчисления и многих других, принятых уже тогда методов. В. И. наоборот, широко пропагандировал эти методы, Я присутствовал на собрании, посвященном памяти А. Н. Крылова, на котором председательствовал В. И.

Смирнов. Какой-то «каперанг» в своем выступлении на собрании патетически возгласил; «Учитель, мы будем пользоваться в наших расчетах твоими методами». Владимир Иванович в своем заключительном слове, с присущей ему мягкостью и деликатностью, возразил выступавшему моряку, указав, что классические методы, которыми так искусно пользовался А. Н. Крылов в своих знаменитых трудах, в настоящее время себя в значительной степени исчерпали и должны быть заменены новыми, более эффективными методами, что, конечно, ни в какой мере не умаляет научные заслуги А. Н.

Крылова. Профессор Таврического университета Николай Сергеевич Кошляков читал лекции по теории обыкновенных дифференциальных уравнений, теории чисел и факультативы по теории «интегральных вычетов» и функции Математическое отделение Таврическогоуниверситета 53 в пыы грахда ской войны «гамма». Лектор он был великолепный, но, е отличие от В. И, Смирнова, придерживался академического стиля их изложения.

Будучи после окончания университета оставленным при кафедре, я целый год еел упражнения по курсам, которые читал Н. С. Он часто посещал мои занятия, подбадривал, учил педагогическому мастерству, Нужно отметить характерный для русских профессоров того времени индивидуальный подход к каждому студенту, и тем более к своему ассистенту, личный контакт с ним.

Очень полезным было соединение а одном университете различных научных направлений. Такой плюрализм в преподавании без сомнения расширял кругозор учащихся. В Таврическом университете слились три математические школы; уже ранее упомянутая Петербургская, Московская и Киевская. О представителях первой иэ них я уже сказал. Ярким представителем Московской школы, ао главе которой вскоре встал всемирно известный академик Н.

Н. Лузин (его школа носила наименование «Лузитании» ), являлся профессор Леа Александрович Вишневский, ученый и педагог «Божьей милостью». Он притягивал к себе слушателей необычайно увлекательными лекциями, проникнутыми оригинальными творческими мыслями. Его специальностью была характерная для Московской школы и совершенно отсутствовавшая и Петербургской, зародившаяся на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий, «теория множеств», созданная Г, Кантором и получившая широкие приложения а «дескриптианой теории функций действительного переменного».

Существенным было также введение понятия интеграла «по множеству», заменившее определение интеграла, данного Риманом, на более широкие понятия интегралов Лебега, Данжуа и Перрона. Лично для меня теория множеств открыла существование не одной таинственной бесконечности классического анализа, а многих, отличных друг от друга по мощности, бесконечных множеств: счетного, находящегося ео взаимно однозначном соответствии с арифметическим рядом целых чисел, неисчислимого е этом смысле «континуума», и других, более мощных множеств. Л.

А. Вишневский был увлечен идеями теории множеств и ее многочисленными приложениями. Один иэ двух слушателей его лекций, В. В. Немыцкий, впоследствии профессор Московского университета, занялся под его руководством изучением свойств некоего абстрактного пространства, а я заинтересовался проблемой Дирихле а духе идей Д, Гильберта о связи между решениями уравнения Лапласа и аариационным их обоснованием. 54 л. г. лойцянский Иэ моих воспоминаний На лекциях Н. С. Кошлякова по теории обыкновенных дифференциальных уравнений, в которых существование их решений обуславливалось конечным числом «особых точек», я предложил заменить зто условие более широким требованием, чтобы бесконечно множество таких точек имело «меру нуль».

Это иллюстрироеало взаимодействие двух математических школ и привлекло внимание лектора, принадлежавшего к Петербургской школе. Большая творческая мощь Л. А. Вишневского мало соответствовала его внешности — худощавого, болезненного, как я бы сказал, «прозрачного» блондина. Он страдал двумя недугами: туберкулезом легких и хроническим алкоголизмом. Впоследствии он покинул университет в Симферополе и переехал а Томск, где е окружающей тайге занялся охотой.

По его просьбе я приобретал у букинистов литературу по охоте, произведения Сабанеева и пересылал их Льву Александровичу. Я долго был с ним в переписке, а потом она прервалась. Все последующие попытки узнать о его дальнейшей судьбе оказались тщетными. Представителем Киевской школы математики в Таврическом университете был профессор Матвей Александрович Тихомандрицкий, Он читал теорию эллиптических и абелевых интегралов, теорию поверхностей и, факультативно, свое «хобби» вЂ” арифметиэированную геометрию, в которой не было чертежей поверхностей, а лишь аналитические их формулы.

Меня всегда забавляло, когда профессор, говоря «сфера», изображал ее руками в воздухе, В это время М. А. Тихомандрицкий был уже сухеньким старичком с белыми как лунь волосами; весной и осенью он читал лекции в вицмундире с золотыми позументами, а зимой — в тяжелой бобровой шубе, очень затруднявшей его движения, Я, как мог, помогал ему подымать и опускать доску, стирать с нее написанное. Профессор физики Таврического университета, молодой, но уже известный теоретик Яков Ильич Френкель писал иэ Симферополя своему отцу: «...в Таврическом университете на старшем курсе математического отдаления имеется только один студент, который отдал себя на растерзание Тихомандрицкому». Этим студентом был я, но, на самом деле, я добровольно и даже с большим интересом слушал лекции М, А.

Тихомандрицкого, этого, быть может, последнего представителя старой русской университетской профессуры. К Киевской школе принадлежали также два крупных механика, эпизодически посещавшие Таврический университет: Г. К. Суслов и П. В. Воронец. добровольческая армиа 55 Красные курсанты Крыма Последний прочел нам курс аариационного исчисления по своим записям лекций основоположника этой науки Вейерштрасса. К концу моего пребывания в Крымском университете а Симферополь переехал еще один представитель Киевской школы — молодой, прочитавший на нашей кафедре пробную лекцию и получивший звание доцента, Николай Владимирович Оглоблин.

От него я, будущий пропагандист применения векторов в теоретической механике и механике сплошных сред, впервые узнал о существовании векторного анализа. Под его влиянием я увлекся теорией плоских кинематических механизмов с двумя степенями свободы — «конформных трансформаторов» движений— и выполнил е этой области, занимавшей внимание такого знаменитого ученого, как Анри Пуанкаре, ряд исследований, о которых расскажу позже. На кафедре состоял крупный специалист по прикладной математике и механике„не принадлежавший ни к одной из русских математических школ, получивший высшее техническое образование за рубежом, профессор Михаил Людвигович Франк.

Ранее он состоял преподавателем теоретической механики а Петроградском политехническом институте и был одним из соавторов знаменитого «задачника Мещерского» по теоретической механике, Михаил Людвигович был крупным знатоком математических приборов. В его умелых руках обычный перочинный ножик с двумя лезвиями превращался в интеграф, а из куска фанеры он вырезал линейку особого профиля, позволявшую решать историческую задачу «трисекции угла», как известно, при помощи циркуля и обычной линейки не разрешимой. Остается добавить, что Михаил Людвигович был обаятельным, высококультурным и интеллигентным человеком, общение с которым всегда доставляло радость. ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ.

КРАСНЫЕ КУРСАНТЫ КРЫМА Осенью 1918 г. Симферополь поразил меня, только что покинувшего потрясенный разрухой Петроград своей, на первый взгляд, бьющей ключом жизнью. Базар, а на юге зто был основной орган снабжения населения продовольствием и промтоварами, торговал еще остатками старой, дореволюционной жизни. На базаре имели хождение «николаевские»деньги — торговый люд верил а возвращение царского режима. Шли е ход «керенки» и старые царские облигации. 56 л.

г. лойцянский Иамоихвоспоминаний О жизни в Симферополе можно было судить по толчее на базаре, гуляющей по улице публике, по полным ресторанам и шашлычным, из которых доносились музыка и пьяные крики. Но это была только видимость. Рестораны были полны деникинскими офицерами и спекулянтами с их дамами». Ззы же пробавлялись едой в студенческой столовке или расплодившихся тогда весьма своевременно вегетарианских кухмистерских, Там нас убеждали плакатами с толстовскими» лозунгами, гласившими, что не следует быть «кладбищами быков и оеец».

Было не очень сытно, но зато дешево. Белая армия занимала в то время весь юг России от Одессы до Кубани, включая и Крым. Дисциплина была расслаблена, Отряды генерала Слащава, штаб которого находился в г, Джанкое, бесчинствовали, грабили горожан и крестьян. Либеральные круги, далекие от большевизма, но близкие к наивной вере в справедливость», направили в Джанкой к генералу Слащеву делегацию. Слащев принял делегацию за своим утренним завтраком на веранде. Построив делегатов а саду перед верандой, он приказал их расстрелять. Возмущение жителей Симферополя было всеобщим. Профсоюзы объявили трехдневный траур, закрылись все магазины, даже базар не торговал, Была объявлена трехдневная эабастоака.

Характеристики

Список файлов учебной работы