Зубов В.П. Леонардо да Винчи (1124016), страница 64
Текст из файла (страница 64)
Zwei GrundproЬleme der scholastischenNaturphilosophie. 2. Auflage. Roma, 1951. S. 142-143.латинской литературе Средневековья у Петра Иоанна Оливи44 На русском языке подробнее об истории понятия см. наши замечания вколлективном труде: Очерки развития основных физических идей. М.,с.126-128и1959.152-153.45 Литературу этого вопроса см.
в:Somenzi V. Leonardo ed i principi i della dinaricerche. Roma, [1954]. Р. 145-157. Ср. также:Гуковский М.А. Механика Леонардо да Винчи. М.; Л., 1947. С. 495; Luporini С.La questione del principio d'inerzia // La mente di Leonardo. Firenze, 1953.Р. 107-116.mica // «Leonardo». Saggiе279вещь стремится пребывать в своем существе», находит неожиданное применение и в таком явлении, как распределение складок ткани,- Леонардо указывает, что ткань «стремится расположиться ровно» (В.N.
2038, 4).impetoС точки зрения теорииследует понимать и атаки Леонардо против искателей вечного движения. Вчитаемся в такойфрагмент: «П р о т и вп о с т о я н н о г од в и ж е н и я. Никакая неодушевленная вещь не сможет двигаться сама собою; следовательно, если она движется, то приводима в движение либо неравной силой, т.е. силой неравной продолжительности или движения, либо неравной тяжестью. И с прекращением желания в первом двигателе тотчас же остановится и второй» (А,22об., с.101).Наиболее близко подходящим к закону инерции кажется следующий отрывок: «Всякая вещь, так находящаяся на твердой игладкой поверхности, что ее ось не находится между частями,равными по весу, не остановится никогда(mai si fermera).Примервиден в тех, кто скользит по льду- они никогда не останавливаются, если части бывают на неодинаковых расстояниях от центра>> (А,21об., с.102).В этом отрывке, как и в другом, трактующем о движении сферического тела на плоскости (С.
А., 24ба,с.102-103), акцент стоит,однако, не на том, что движение не прекращается, а на у с л о в и я хэтого движения: пока части несимметричны относительно оси или центра, движение должно продолжаться и никогда не прекратится.Разумеется, Леонардоотвлекается в данном случае от всякого воздействия окружающих тел, но отвлекается ли он и от понятияimpetus,от понятия«движущей силы»? Это неясно, во всяком случае из приведеиного отрывка никак не явствует, что движение продолжается без«движущей» или «запечатленной» силы.
Достаточно напомнить,что даже у Галилея при анализе совершенно аналогичного случая речь идет о телах, которые «имеют склонность в случае устранения всех случайных и внешних препятствий двигаться с разполученным импульсом(impeto)постоянно и равномерно»4б. Обратим внимание, наконец, и на то, что у Леонардо речь идет не обнекоем общем свойстве тел, а об особенности, присущей толькосферическим телам, как и у Николая Кузанского, который всвоем сочинении «Об игре с шаром» связывал постоянство движения со сферичностью(rotunditas)тела.Таким образом, в механике Леонардо покой- не частный случай движения. Наоборот, вещи движутся только тогда, когда46 Галилей Г. Диалог о двух главнейших системах мира, птолемеевой икоперниковой.
М.; Л.,2801948.С.120.«потревожены» в своем спокойствии, в своем «естестве». Жизньи движение оказываются результатом выхода из единственно естественного состояния покоя. Все выведенное из равновесиястремится вернуться к равновесию, и пока есть нарушение равновесия, есть жизнь и стремление, кrnropoe в конечном итоге естьтяга к собственному упразднению. Не случаен тот приподнятыйтон, с которым Леонардо всегда говорил о невозможности вечного движения. Это не было просто иренебрежение к распространенному шарлатанству или к погоне за техническими химерами,Леонардо чувствовал философскую универсальность этой невозможности.
Нет вечного движения, хотя может быть вечный покой. И даже «история» Земли, отцом которой, казалось бы, могстать Леонардо, по существу сводится у него к постоянной сменевсе тех же процессов, к постоянному перемещению суши и моря,пока не настанет последнее равновесие и все не будет покрытаводами.Вспомним еще один отрывок: «Истина была единственнойдочерью времени» (М.,58об., с.83).Это-цитата из Авла Геллия47, но с маленьким характерным отличием. У античного автора говорится просто: «Истинаона--дочь времени».
Для Леонардое д и н с т в е н н а я его дочь. Все остальное тонет в безостановочном потоке сменяющегося бытия.Посмотрим теперь на проблемы времени с другой стороны-со стороны искусства. Леонардо страшила мысль о времени, истребляющем все вещи, мысль о беспамятстве природного бытия.Именно потому он ставил живопись на самую высокую ступень,ибо «ТО благороднее, что более долговечно» (Т.
Р., 31Ь).«Удивительная наука живописи» сохраняет живой «бреннуюкрасоту смертных» и создает творения, более долговечные, чемтворения природы, «непрерывно изменяемые временем, котороедоводит их до неизбежной старости» (Т. Р.,29).В этом смыслетворение живописца оказывается «более достойным», чем творение его «наставницы-природы» (Т. Р.,30).Живописью «сохраняются красоты, которые время и природа делают быстротечными» (Т. Р., 31Ь).В каком смысле понимать долговечность- etemita? Леонардоуказывал, что, разумеется, дело не в долговечности материала.Произведения котельщика долговечнее произведений поэта иживописца (Т. Р.,19).Произведение скульптора не боится ни сырости, ни огня, ни жара, ни холода, как боится их живопись; темне менее «это обстоятельство не прибавляет достоинства скульп-47 Геллий Авл.
Аттические ночи. ХП,11,2.281тору, ибо такое постоянство (peпnanentia) обусловлено материалом, а не мастером» (Т. Р.,37). Точно так же и в произведении ко19).тельщика «фантазии немного» (Т. Р.,Правда, Леонардо не хотел и в этом пункте уступить скульптору. Он несколько раз указывал:«...живопись,если писать помеди глазурью, может быть сделана много более долговечной»(Т. Р.,(Т. Р.,19), живопись «При помощи глазури становится вечной»731), и однажды в этой связи прославил работы делла Роббиа:«То же самое достоинство может быть и в живописи, если писатьглазурью по металлу или по терракотте, растопляя их в печи, азатемполироватьразличнымиинструментами,делаяповерхность гладкой и блестящей, как в наши дни мы это видим в разных местах Франции и Италии и в особенности во Флоренции, всемействе делла Роббиа, которые нашли способ выполнять любое большое произведение живописи на терракотте, покрытойглазурью.
Правда, что она боится ударов и поломки, как искульптура из мрамора, и не устоит перед разрушителем, как фигуры из бронзы. Тем не менее по долговечности своей она равняется со скульптурой, а по красоте иревосходит ее несравненно,ибо в ней сочетаются обе перспектины [природная и искусственная], тогда как в круглой скульптуре нет никакой, кроме той, которую создает природа» (Т. Р.,37).Совершенно очевидно, что аргумент, основанный на долговечности материала, никуда не годится.
Леонардо мог бы вспомнить собственные неудачные эксперименты с красками, «Ангиарскую битву», «Тайную вечерю». Но если не имеется в видудолговечность материала, то что же? В ответе противникам Леонардососкальзывална другиеаргументы,указывая,чтоу котельщика мало «фантазии», у скульптора мало «науки» и т.д.Чтобы разобраться в этом вопросе, обратимся к тому, чтоЛеонардо писал о «сестре живописи»-музыке.Известно, что Леонардо прекрасно играл на лире и был учителем в этом искусстве А таланта Милиоротти.
По свидетельствуанонимной биографии, когда ему было30 лет,«Лоренцо Великолепный послал его вместе с Аталантом Милиоротти к герцогумиланскому, чтобы поднести ему лиру, на каковом инструментеон играл как никто»4s. По свидетельству Паоло Джовио, Лео нар48Beltmmi L. Documenti. Р. 9; Волынский.
С. 417. По сообщению Вазари (т. II,с. 99), Леонардо взял с собой в Милан «тот инструмент, который смастерилсобственноручно, большей частью из серебра, в виде лошадиной головы, вещьстраннуюиновую,обладающуюгармониейбольтойсилыивеличайшей звучностью; этим он одержал верх над всеми музыкантами,сошедшимися туда для игры на лире».282до пел искусно под аккомnанимент лиры49. В свойственных емуприподнято-панегирических тонах Ломаццо nисал:«... флорентинец Леонардо Винчи, живописец, ваятель и лепщик, опытнейшийво всех семи свободных искусствах, игрок на лире столь превосходный, что он побеждал всех музыкантов своего времени, изящнейший поэт, оставивший много рукоnисных книг о математикеи о живописи»sо. Никак нельзя, следовательно, подозревать Леонардо в амузыкальности или антимузыкальности.Что же заставляло его ставить музыку ниже живоnиси? Текучесть формы, большая подвластность времени, т .е.
меньшая«долговечность». Чувство слуха «менее достойно, чем чувствоглаза», ибо «столько же в нем рождается, сколько и умирает, иумирает столь же быстро, сколь и рождается» (Т. Р.,23).«Итак,музыка, которая исчезает в то время, как нарождается, менее достойна, чем живопись, которая при помощи глазури становитсявечной(etema)» (Т.Р., 31Ь). «Живопись иревосходит музыку и повелевает ею, потому что она не умирает сразу же после своеговозникновения, как это делает несчастная музыка» (Т.
Р.,29).«У музыки две болезни, -писал Леонардо,- Из них одна смертельная, а другая затяжная; смертельная всегда связана с мгновением,которое следует тотчас же за ее созданием; затяжная делает музыку противной и презренной в ее повторениях» (С. А.,382 об.).Музыка и поэзия показывают предмет по частям, живописьпоказывает его части сразу, одновременно (аun'medesimo tempo).В поэзии происходит «ТО же самое, как если бы мы захотели показывать лицопочастям,всегдазакрываятечасти,которыебыли показалы раньше; при таком показывании забывчивость непозволяет сложиться никакой гармонической пропорциональности, ибо глаз не охватывает их своею сnособностью зрения одновременно» (Т.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
