А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999) (1116266), страница 142
Текст из файла (страница 142)
По мнению стоиков, и провидение, и связанное с ним предопределение выступают в природе на ее разных уровнях по-разному. На уровне неорганической природы с ее слабым и неразумным тонусом провидение выступает как слепой рок. В мире флоры и-фауны (расти- тельно-животном) провиление оборачивается целесообразностью с проблесками разумности. В мире человека провидение выступает как разумное предопределение. В целом же бог, будучи разумным, а тем самым и благим, предопределяет мир к благу. Говоря о целях, стоики не забывали и о причинах. Без них тоже ничего не происходит: за всяким происходящим следует нечто другое, необходимо связанное с ним, как с причиной. Но у стоиков причина, как предшествующее, стихийно порождающее следующее за ней во времени действие, подчинена причинности как цели, как тому, что как бы забегает во времени и из будущего притягивает его к себе, тогда как причина подталкивает его сзади.
Причинение из будущего — это и есть целевая причина. Детерминизм стоиков (все имеет свою причину из прошлого) и их телеологизм (все имеет свою причину из будущего, и в этом есть некий план, провиденциализм), доходящие до частного и конкретного, парализуют человека, превращают его в пассивное орудие судьбы, хотя как будто бы и разумной.
Теодщея. Теодицея означает «оправдание бога». Стоики этого термина не знали. Он был введен в философию в ХЧШ в. немецким философом Лейбницем, но соответствующее этому термину явление 5ы существовало задолго до ХУШ в. Теодицея направлена на то, чтобы разрешить неразрешимое: допущение в мироздании бога как всемогущего и благого существа наталкивается на факт наличия в мире выступающего в бесчисленных формах и видах зла. Материалисты не нуждаются в теодицее. Они не постулируют высшее бытие, онн удивляются не тому, что в мире есть беспорядок и зло, а тому, что там есть хоть какой-то порядок и какое-то благо, они смотрят на мир снизу вверх и понимают, что высшие формы не заданы никаким мировым разумом, а возникают стихийно из низших, и, не имея субстан циальной поддержки сверху, они неустойчивы, так что надо радоваться просто тому, что они пока есть. Стоики строят теодицею на доказательстве относительности и даже иллюзорности мирового зла, а в крайнем случае на том основании, что если зло и есть, то оно служит добру и бла~у.
В связи с этим мы находим у стоиков этический, физический, космологический и логический варианты теоднцеи. Логический вариант теодицен основан на мысли, что ничто не может существовать без противоположного себе, если это так, то не может быть и изолированного добра, что добро и зло неразрывно связаны, и не будь зла, не было бы и добра, так что любая добродетель не возникает без порока. Это сомнительное рассуждение стоиков вряд ли пришлось бы по вкусу Будде. Он-то понял, что зло не может быть путем к добру,.что добро нельзя творить через зло, что зло, следовательно, не есть добро как то, что служит добру, является средством его достижения. Эта великая мысль Будды не нашла своего достойного эквивалента в европейской культурно-этической традиции. В ней возобладала мысль Гераклита о единстве добра и зла.
И это положение было воспроизведено у стоиков как в некоторой степени последователей Гераклита. Космологический вариант теодицеи исходит из диалектики части и целого; то, что для части зло, то для целого может быть благом. Сражение †з для гибнущих в нем солдат, но оно благо для отстаивающего свою свободу народа. Человек не видит всей картины космоса, эта картина доступна только богу, н она, должно быть, исполнена блага и прекрасна, поэтому прав Гераклит, который сказал, 'что для бога все хорошо и все прекрасно, а если люди принимают одно за хорошее и прекрасное, а другое за плохое и безобразное, то это говорит только об их ограниченности. Этический вариант теодицеи стоиков говорит о том, что зло действительно существует, но оно существует не зря.
Зло нужно для того, чтобы, терпя его и преодолевая своим терпением и покорностью, стоический мудрец мог упражняться в добродетели и крепнуть в ней. Наконец, мы находим дальнейшее развитие учения о провидении в физическом варианте теодицеи. Оказывается, что бог, хотя он и в и 515 мире, хотя он и мировой разум, все же не всемогущ. Его воля постоянно наталкивается на противостоящую ему слепую необходимость природы.
Слепая физическш необходимосп стихийно противится промыслу бога. Поэтому, как сообпгает Плутарх, Хрисыпп утверждал, что много слепой необходимости примешано к промыслу. И эгей слепоты и тупости тем больше, чем ниже уровень бытия. Человек не только разумное, но и телесное существо и он находится во власти этого заа, которое состоит и в бунте тела против разума, и в расстройстве самих телесных функций, т. е.
в болезни и смерти. Аитрвивлвгии. Антропология стоиков, их учение о человеке основывается на уподоблении человека космосу. Космология — ключ к антропологии. В человеке есть все то, что и в мыре. Как ы космос, человек состоит из четырех стихий, причем его тело состоит из земли и воды, а душа — из смеси воздуха и огня (пневмы) Огненная часть пневмы — разум. Разум человека — часть космического разума. Душа человека — часть космической души.
Далее, душа человека, согласно представлениям стоиков, сложна и состоит ыз восьми частей: в ней пять чувств, способность речи, половая способность как часть сперматического логоса космоса и ее главенствующая часть — гегемоникон, связанная с органами чувств, с органами речи и с половыми оринами. Эта связь осуществляется пневмой. Семь частей души исходят из гегемоникона как щупальцы осьминога (правда, их в душе не восемь, а сень). Стоики учили о смертности луш, но допуакали, что души с особенно высоким тонусом могут жить еще некоторое время после смерти тела, но не беспредельно, а в границах одного мирового года, т.
е. до сашгующего мирового пожара. Эти' сверхдуши и есть те демоны, в которых мрит народная мифология. Это души бывших телесно умерших мудрецов. Подменив естественную причинность телеологией, стоикы мало занимались науками и поощряли гадания, ворожбу, предсказания. Они верили в пророческий дар некоторых людей и в вешке сны. Эгииа.
Этика стоиков опиралась на их веру в провидение н в разумный цаан космоса, благодаря. которому асе в целом хорошо, хотя в частях может быть и плов. Стоики сочетали киническую иеюлркию с койюиией — братством. Они воспитывали в себе атароксию и алалиио, повыновение судьбе.
Во всем этом они видели пуп к звдайвааыю— процветанию, высшему счастью и блаженству как результату гармонии воли человека и воли бога как вселенского разума. Стоическая автаркия, означающая независимость, самоудовлетворенность, умение довольствоваться собой, не исюпочала общения с другими людьми и соучастия в ях жизнях. Стоики высоко ценили товарищеспю, стоическая апатия — это не совсем то, что мы понимаем под этим словом, это не депрессия, а, напротив, самое высшее напряжение пневмы, благодаря которому мудрец, становясь нечувствительным к страданию, 516 достищст бесстрастия (апатии) и невозмутимости (атараксия), но это бесстрастие не от слабости, а от силы.
Видя в бесстрастии пуп. к блаженству, стоики одними из первых разработали анализ страстей. В общем отрицательно относясь к непосредственным страстям, требуя их подчиненности разуму и их умаления через это поачинение, стоики определяли страсть как неразумное и даже противное природе, противоестественноедвижение души. Стоики делили страсти на четыре вида: печаль, страх, вожделение и уловов стане.
Стоики определяли печаль как неразумное сжатие души. Печаль многообразна. Стоики различали такие виды печали, как сострадание, зависть, ревность, недоброжелательство, беспокойство, смятение, боль, горе, тоска. Сострадание — печаль в связи с незаслуженным страданием другого, зависть — печаль в связи с благополучием другого, недоброжелательство — печаль в связи с тем, что другой имеет то же самое, что н я; беспокойство — печаль в связи с предстоящими трудностями.
Стоики определяли страх как предчувствие зла н различали такие виды страха, как боязнь, робость, стыд, ужас, замешательство, тревощ. Тревога — страх перед иеизвестным. Робость — страх перед предстоящим делом. Стыд — страх перед дурной о себе славой.
Третья отрицательная эмоция — вожделение. Это неразумное стремление души, таящей в себе неудовлетворенность, ненависть, придирчивость, злобу, гнев, негодование, любовь (осуждаемая стоика' ми за то, что она не подобает достойным лицам). Стоики определяли удовольствие как неразумное возбуждение себя тем, что представляется желанным, но не более, чем представляется. Удовольствия многообразны. Здесь н восхищение, и злорадство, наслккдение и развлечение, которое, по мнению стоиков, всегда ведет к отступлению от добродетели. Ясно, что при таком отношении не только к действительно негативным (ненависть, злоба„страх и т.
п.), но и к положительным страстям (любовь, наслаждение, восхищение) стоики никак не могли согласнгься ни с крайними (киренаики), ни с умеренными (эпикурейцы) гедонистами. Им ближе киники с их аскетизмом, но без их бесстыдства. Не соглашаясь с основным аргументом гедоннстов, которые, утверждая, что наслаждение — высшая ценносп, ссылались на все живое, которое стремится к удовольствию, стоики (н Зенон, и Клеанф, и Хрисипп) доказывали, что на самом деле все живое стремится к самосохранению, которому удовольствие чаще всего приносит только вред: вель существует масса вредных удовольствий. В лучшем случае удовольствие может быль лишь сопутствующим обстоятельством самосохранения. 517 Самосохранение же невозможно без жизни в полном согласии с природой, ведь природа и человек соотносятся как целое и часть.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
