А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999) (1116266), страница 120
Текст из файла (страница 120)
Ведь когда Аристотель говорит о производстве (пойэсис), то он и тогда ограничивается исключительно искусством. К материальному производству он равнодушен. Произвольное и непроизвольное. Поскольку практические науки имеют дело с этикополитической деятельностью людей, а это сфера свободного выбора, Аристотель внимательно рассматривает «произвольное» и «непроизвольное», Непроизвольно то, что совершается по насилию или незнанию, когда принцип насильственного действия лежит вне действующего лица.
Произвольные действия — «те, принцип коих находится в самом действующем лице и которые совершаются, когда все обстоятельства, касаюшиеся какого-либо действия, известны действуюшему лицу» (П1, 2). Аристотель утверждает, что от человека зависит многое, если не все, ведь «в нашей власти быть нравственными или порочными людьми» (Ш, 7).
Каково бы ни было насилие, смешно обвинять внешние условия, а не себя, совершая некоторые преступления, например убийство своих родителей. 435 Нравственность как приобретенное качество дуиш. Мысль о том, что человек создает себя сам, Аристотель развивает в своем учении о нравственности как приобретенном качестве души. Согласно философу, «добродетель не дается нам от природы» (П, 1), от природы нам дана лишь возможность ее приобретения.
Аристотель определяет добродетель как «похвальные приобретенные свойства души» (1, 13). Структура души и виды добродетели. Свою этику Аристотель основывает на психологии, на уже известном нам делении человеческой души на три части. Это деление философ повторяет и развивает и в своей работе «Этика». Человеческая душа делится на неразумную и разумную части. Последняя часть души, в свою очередь, распадается на рассудок и собственно разум, иначе говоря, на разум практический и теоретический.
Теоретический и практический разум характеризуются и в трактате «О душе», Там сказано, что «созерцательный», или «созерцающий ум» «не мыслит ничего относящегося к деятельности и не говорит о том, чего следует избегать или добиваться» (П1, 9), тогда как практический ум «от созерцающего ума отличается своей направленностью к цели» (П1, 10), это «ум, размышляющий о цели, то есть направленный на деятельность» (там же). Неразумная часть души разделена в «Этике» на растительную (питательную) и страстную (стремящуюся, аффективную). Что касается растительной души, то там нет ни добродетелей, ни пороков.
Страстная и разумная части души имеют как свои добродетели, так и свои пороки. У разумной души имеются свои, дианоэтические, или интеллектуальные, добродетели и соответственно свои дианоэтические пороки,Диаиоэтическце добродетели — мудрость, разумность, благоразумие, пороки же — противоположные им состояния духа. Страстная часть души и практический разум берутся Аристотелем в единстве. Их добродетели — добродетели поведения, нрава, этические добродетели.
Душа этически добродетельна в той мере, в какой практический разум овладевает аффектами и вносит в них меру. Как дианоэтические, так и этические добродетели даны человеку не от природы, от природы дана лишь воэможность их. Дианоэтические добродетели приобретаются путем обучения, этические — путем воспитания. Поэтому «всякий,— сказано у Аристотеля,— в известном отношении виновник собственного характера» (П1, 7).
Интересно, что философ рассматривает в этическом разрезе не только поведение человека, но и его интересы. Лишь тот человек полностью добродетелен, кто стремится к мудрости, т. е. философ. Стремление к высшим ценностям, надо полагать, считал Аристотель, возвышает душу и отвлекает ее от пороков, заставляя быть и этически добродетельной. Этические добродетели определяются философом как «середина двух пороков» (П, 9). Например, недостаток мужества — трусость, избыток же мужества — тоже порок, ибо это безумная отважность.
Но 436 так как она встречается редко, то люди привыкли противопоставлять мужеству лишь трусость. Итак, этические добродетели — мудрая середина между крайностями. Так например, щедрость — середина между скупостью и мотовством. Достижение добродетели и роль зияния. В этом вопросе Аристотель справедливо оспаривает мнение Сократа о том, что «никто, обладая знанием, не станет противодействовать добру» (711, 1). Этот тезис Сократа противоречит очевидности. Ведь одно дело иметь знание о добре и зле, а другое — уметь или хотеть этим знанием пользоваться. Знание и действие не одно и то же, знание носит общий характер, действие же всегда конкретно. Знание того, что мужество — середина между двумя пороками, еще не дает умения находить зту середину в жизни. Добродетели — не качества разума, делает вывод философ в полемике с мнением Сократа, они всего лишь сопряжены с разумом.
Главное в приобретении этических добродетелей характера не само знание, а воспитание, привычка. Этические добродетели достигаются путем воспитания хороших привычек. Совершая храбрые поступки, человек привыкает быть мужественным, привыкая же трусить — трусом. Дело воспитателей и государства прививать добродетели. Законодатели должны приучать граждан быть не только хорошими, но и храбрыми. Большую роль играет здесь пример. Нравственный человек — мера для других людей. Психологически этическая нравственность означает повиновение страстной части души практическому разуму. Добродетель — сама себе награда.
Порочных людей одна часть души влечет в одну сторону, другая — в другую, в их душах постоянное возбуждение, их гнетет раскаяние. Нравственный человек всегда в гармонии с самим собой. Он не знает укоров совести. Практичиосп. Собственная добродетель практической части разумной души — практичность, чья оборотная сторона — рассудительность: практичность приказывает, а рассудительность критикует.
Аристотель определяет практичность как «разумно приобретенное душевное свойство, осуществляющее людское благо» (У1, 5). Практичен тот, кто способен хорошо взвешивать обстоятельства и верно рассчитывать средства для достижения ведущих к благополучию целей. Для практичности необходимы опыт и изобретательность в подыскании средств осуществления целей. Но изобретательность, предостерегает философ, похвальна лишь при хороших целях.
В противном случае практический человек опасен для общества. Практичные люди годны для управления домом и государством, а потому практичность тесно связана и с экономикой, и с политикой. Отсюда такие виды практичности, как экономическая, законодательная, политическая. Вместе с тем Аристотель подчеркивает, что практичность как дианоэтическая добродетель рассудочной, практической, низшей части разумной души сама является низшим видом моральной позиции человека. Практичность погружена в дела людей, но чело- 437 век — не лучшее, что есть в мире, поэтому «нелепо считать политику н практичность высшим» (Ч1, 7). Практическая деятельность «лншена покоя, стремится всегда к известной цели н желательна не р8дн ее самой» (Х, 7, с. 198).
Выше практичности с ее рассудительностью н изобретательностью Аристотель ставит мудрость как добродетель теоретической части разумной души. Собствевю разумная часть разумной дутая и высшее блаженство. Эта часть души направлена на созерцание неизменных принципов бытия, т. е. метафизических сущностей. Добродетель разумной, теоретической части разумной души состонт именно в мудрости. Мудрость выше практичности. Предмет мудрости — необходимое н вечное (не то, что преходящий мнр политика-практика).
В «Этике» дается определение науки. Это «схватывание общего н того, что существует по необходимости» (Ч1, 6). Мудрость, наука, высшая днноэтнческая добродетель так же прнобретаема, как н все другое. В этом плане Аристотель определяет науку как «приобретенную способность душн к доказательствам» (Ч1, 3). Только мудрость н наука способны прннестн высшее блаженство. Прн этом Аристотель поннмает мудрость н науку как чисто созерцательную деятельность, это апофеоз отрыва теории от практики, что характерно для развитых античных учений. «Этика» Аристотеля заканчивается восхвалением истинного блаженства чисто созерцательной, антнпрактнческой жизни философа-мудреца.
Он подобен в этом отношении богу, которого Аристотель превращает в созерцающего философа, ведь «деятельность божества, будучи самою блаженною,— сказано у Аристотель,— есть созерцательная деятельность». Поэтому, продолжает философ, «нз людских деятельностей наиболее блаженна та, которая родственнее всего божественной».
Итак, делает вывод Аристотель, «блаженство простирается так же далеко, как н созерцание; н чем в каком-либо существе более созерцания, тем в нем н более блаженства» (Х, 8). Связь зтивж и юлятвки. Эта связь органическая. Ведь, как уже отмечалось, добродетель — продукт воспитания, что является делом государства н хорошего законодательства, ведь «законодателн должны привлекать к добродетели н побуждать граждан к прекрасному» (Х, 1О). Соцаалъао-аолатачесюие ввглядгя Политическое учение Аристотеля изложено нм главным образом в его работе «Полнтнка», примыкающей к «Этике». Но в известном смысле «Политика» уже по своему предмету, чем «Этика». «Политика» развивает лишь одну тему «Этики» вЂ” тему практического разума, политической практичности н рассудительности. Аристотель чувствует, что государство все же ограничено в своих воспитательных возможно- 438 сгях, в его ведении находятся скорее этические, чем дианозтические добродетели.
Поэтому в «Политике» Аристотель говорит лишь об этических добродетелях, затрагивая дианоэтические лишь постольку, поскольку они связаны с практическим разумом. В качестве таковых Аристотель выделяет мужество, благоразумие, справедливость и рассудительность. Эти добродетели †услов счастья. Ведь «никто не назовет счастливым того, в ком нет ни мужества, ни благоразумия, ни справедливости, ни рассудительности, кто, напротив, страшится всякой мимолетной мухи, кто, томимый голодом или жюкдою, не останавливается ни перед каким из самых крайних средств, кто из-за четверти обола губит самых близких друзей, кто наконец, так не рассудителен и так способен на ошибки, как будто ребенок или безумный» («Политика», ГЧ, 1). Аристотель отмечает, что «добродетель не вредит тому, в ком она пребывает» (П1, 6), что «без добродетели человек становится самым нечестивым и самым диким существом, а в отношении к половому наслаждению и пище он хуже тогда всякого животного» (1, 1).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
