А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999) (1116266), страница 116
Текст из файла (страница 116)
Но для Аристотеля характерно мнение, что знание общего не появляется из знания единичного, а лишь выявляется благодаря такому знанию. Само же по себе знание общего заложено в разумной душе потенциально. Разумная душа. Как уже отмечалось, третий внл души — разумная душа — душа, присущая человеку (и богу). Она независима от тела, ибо мышление вечно: «Что касается ума, то он не разрушается...
Ум же есть, пожалуй, нечто более божественное и ничему не подверженное» (О душе 1, 4). Это теоретический, созерцательный ум. 421 Философ проводит деление ума по аналогии с делением бытия на материю и формы, различая пассивнь«й, воспринимающий ум ( он соответствует материи) и активный, созидающий ум (он соответствует форме). Аристотель не останавливается перед тем, чтобы придать активному уму вообще независимое ни от чего существование; «И этот ум существует отдельно и не подвержен ничему, он ни с чем не смешан, будучи по своей сущности деятельностью...
этот ум не таков, что он иногда мыслит, иногда не мыслит. Только существуя отдельно, он есть то, что он есть, и только это бессмертно и вечно» (111, 5). Однако такой автономный разум присущ, по-видимому, лишь богу. Человеку же доступен не столько этот активный, все производящий, созидающий разум, сколько ум пассивный, воспринимающий. Этот ум преходяш и без активного разума ничего не может мыслить.
Он пассивен, потенциален, потому что может, все познавая, становиться всем. Этот ум претерпевает воздействие извне. А становится он всем потому, что в нем потенциально заложены все формы бытия. Когда Аристотель говорит, что мыслящая часть души — местонахождение форм (Ш, 4) и что «ум — форма форм» (111, 8), то он имеет в виду, по-видимому, не столько активный, все из себя созидающий разум, сколько ум пассивный, воспринимающий. В последнем заложено знание общего в возможности, возможность знания общего.
Для того чтобы эта возможность стала его действительностью, т. е. для того, чтобы заложенные в душе формы актуализировались, необходимы как активность сознания (активный разум), так и воздействие на душу объективного мира через чувства. В аристотелевском сочинении «О душе» имеется такое замечательное место: «Существо, не имеющее ощущений, ничему не научится и ничего не поймет. Когда созерцают умом, необходимо, чтобы в то же время созерцали в представлениях» (1П, 8). Это означает, что реальное познание невозможно без чувственной ступени познания. Человек познает общее лишь посредством соответствующих представлений.
Но представления не перерабатываются в понятия, а только способствуют тому, чтобы заложенные в душе формы бытия перешли из состояния потенции в состояние акта. Перехода же от представления к понятию у Аристотеля нет. Троякое существование ферм. Итак, формы существуют трояко: в боге актуально и без материи, в природе актуально и в материи, в душе потенциально и без материи. Торжество рацивиалввма. Чтобы перевести знание общего из состояния потенции в состояние энтелехии, осуществленности, нужен разум во всем его объеме, как пассивный (рассудок), так и активный. Но предпочтение Аристотель отдает активному разуму.
У человека знание в возможности предшествует знанию в действительности. В боге же напротив — там активный разум предшествует пассивному, да «2з собственно говоря, бог и есть активный разум. Таким образом, у Аристотеля побеждает рационалистическая линия: знание существует до процесса познания.
Логика Логическое учение Аристотеля ныне оценивается с точки зрения современной логистики. Однако в курсе истории античной философии важно показать связь логики Аристотеля с его метафизикой, ибо зта связь многое проясняет как в метафизике, так и в логике. Выше мы уже видели, что основной закон бытия, согласно которому одно и то же не может одновременно в одном и том же смысле существовать и не существовать, обладать и не обладать одним и тем же свойством, есть также и закон мышления. Вместе с тем в логике Аристотеля кое-что останется непонятным, если не выйти за ее пределы и не обратиться к гносеологии философа и связанной с ней метафизике. Наиболее трудна проблема происхождения знания общего, особенно первых начал.
При рассмотрении теории познания Аристотеля для нас так и осталось неясным, каким образом возникает знание общего. А выяснить это можно лишь исходя из общей философской доктрины Аристотеля, как она изложена прежде всего в «Метафизике». Иначе возникнет неразрешимое противоречие. В конце «Второй аналитики» сказано: «ясно, что первые [начала) нам необходимо познать через наведение (т.е. через индукцию, через движение мысли от частного к общему, от чувственного восприятия к понятию и суждению, это линия змпиризма.— А. Ч.), ибо таким именно образом восприятие порождает общее» (П, 19). И здесь же говорится, что «началом науки будет нус», т.
е. разум. Здесь возникает проблема неполной индукции. Обычно считается, что Аристотель признавал лишь полную индукцию, а неполную недооценивал, между тем именно проблема неполной индукции у Аристотеля и дает ключ к его гносеологии, да и сама получает обьяснение лишь в системе гносеологии и люке всей его метафизики. Активность разума, о которой говорилось выше, состоит прежде всего в том, что он совершает акт неполной индукции, что на основе отнюдь не всех, а только нескольких случаев — и даже одного — происходит скачок от частного к общему.
Случаи — представления души, скачок — деятельность активного разума, актуализирующего в пассивном интеллекте те формы бытия, на которые указывают единичные представления. Процитируем то замечательное место из сочинения «О душе», на которое мы уже ссылались: «Существ) не имеющее ощущений, ничему не научится и ничего не поймет. Когда созерцают умом, необходимо, чтобы в то же время созерцали в представлениях» (П1, 8). Это место обьяснимо лишь в связи с логическим учением Аристотеля о неполной «зз индукции, а сама неполная индукция, обычно третируемая при рассмотрении логики Аристотеля, приобретает в свете его метафизики и гносеологии важнейшее принципиальное значение. Таким образом, логика Аристотеля †органическ часть его системно-рационализированного, философского, мировоззрения.
Логика Аристотеля помогает понять даже его теологию. Бог Аристотеля— тоже логик, а поскольку Аристотель †перв логик, то в понятии своего бога Аристотель, можно сказать, обожествил самого себя. В самом деле, бог, по Аристотелю,— это мышление о мышлении, что и есть логика. Правда, выше отмечалась неясность предмета мысли бога: являются ли им формы бытия или формы мышления. Но здесь, по сути, нет противоречия, поскольку в силу панлогизма Аристотеля формы мышления и формы бытия тождественны. Роль Аристотеля в логике. Аристотель — отец логики как систематизированной науки о мышлении и его законах. Он опирался на Демокрита, Платона и других древнегреческих философов, но никто из них не создал науки о мыслительной деятельности рассуждающего человека.
Аристотелевский бог — идеальный логик, созерцаюший мыслительный процесс как с его содержательной, так и с формальной стороны. Правда, слово «логика» (как существительное) было еше неизвестно философу, он знал лишь прилагательное «логикое» («относящееся к слову»), Он называл также высказывания, несовместимые с тем, что мы теперь называем логикой, «алога». Слово «логика» (как существительное) появилось лишь в эллинистическо-римские времена. Сам же Аристотель называл свою науку о мышлении аналитикой и его главные логические работы называются «Первая аналитика» и «Вторая аналитика». В «Метафизике» аналитикой названо рассуждение (1Ч, 3). Употребляя слово «анализ», Аристотель понимал под этим разложение сложного на простое вплоть до далее неразложимых первоначал или аксиом.
В «Риторике» Аристотель говорит об «аналитической науке» (1359, в 10). Необходимо подчеркнуть, что логика для Аристотеля — не самостоятельная специальная наука, а инструмент всякой науки. Это и дало веское основание позднейшим комментаторам Аристотеля назвать всю совокупность его логических работ «органоном», т. е.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
