А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999) (1116266), страница 103
Текст из файла (страница 103)
Поэтому для Аристотеля немыслимо говорить, как это делали академики, о самостоятельной родовой сущности, например об идее животного. Животное как таковое, как родовое, не существует, оно существует только в качестве своих видов: слонов, волков, кошек, крыс и т. п. Поэтому нельзя говорить и о том, что есть самостоятельная, существующая независимо от сознания человека идея мебели. Это для Аристотеля совершенно ясно.
Род — это, после вида, минимально общее. И если род сам по себе не существует, то тем более не может самостоятельно существовать и то, что является более общим, чем род. А тем более не может самостоятельно сушествовать и всеобшее. Что это такое? Аристотель говорит: «Всеобщим называется то, что по своей природе присуще многому» (УП, 13). Но если всеобшее присуще многому, у чего же оно будет сущностью? Или у всех вещей, которые тем или иным всеобщим объемлются, или ни у одной. Но у всех всеобщее сущностью быть не может. А если всеобшее будет сущностью у одной, тогда и все остальное, к чему относится это всеобшее, будет этой вешью. Конечный вывод Аристотеля таков: «Ни всеобщее, ни род не есть сущность» (71П,1).
Категоршь Вершина всеобшего — категории, наиболее общие роды высказываний (ХП, 4), далее несводимые друг к другу и не могущие быть обобщаемыми. В «Категориях» дается полный перечень и анализ десяти категорий. В «Метафизике» такого полного перечня, а тем более анализа категорий, нет, но категории там упоминаются, хотя и не все и в разных составах. Например, «мысль ставит в связь или раздезщет либо суть [вещи], либо качество, либо количество, либо еше что-нибудь 317 подобное» (У1, 2), или: «Категории.
поделены на группы — [означая] сущность, качество, место, время, действие и страдание, отношение и количество» (Х1, 12). Итак, названы восемь категарий: суть 1веши1, или сущность, качество, количество, отношение, место, время, действие и страдание. Аристотель поясняет, что когда мы говорим о сущности, или о сути вещи, мы отвечаем на вопрос, «что она есть», а не на вопрос, какова эта вещь (качество), и не на вопрос, как велика она (количество) и т.
п. Анализируя эти категории, Аристотель находит между ними принципиальное различие: он резко отделяет категорию сути вещи, или категорию сущности, от других категорий. Только категория сущности обозначает в общей форме то, что способно к отдельному, самостоятельному существованию. Все остальные семь и даже девять категорий обобщают то, что самостоятельно не существует, а существует лишь как то, что присуще тому, что обобщено в категории сущности, или сути вещи. Говоря о качестве, количестве, отношении и т.
д., Аристотель подчеркивает, что «ни одно из этих свойств не существует от природы само по себе и не способно отделяться от сущности» (т11, 1), что «все другие определения высказываются о сущности» (т11, 3), что, кроме сущности, ничто не может существовать отдельно (см. Х11, 1), так что все категории, кроме сущности, «нельзя даже, пожалуй, без оговорок считать реальностями» (ХП, 1). Эта позиция Аристотеля постоянна. И в «Физике» он настаивает на том, что «ни одна из прочих категорий не существует в отдельности, кроме сущности: все они высказываются о подлежащем «сушность» (1, 2), или: «Только сущность не высказывается по отношению к какому-либо подлежащему, а все прочие категории — по отношению к ней» (1, 1).
Итак,мы фактически уже сказали, что такое сущность: это первая категория среди всех других, сколько бы их ни было, категорий. Но все-таки что это такое? И как эта первая категория может быль сущностью, коль скоро она, как категория, относится ко всеобщему? И как она относится к единственно оставшемуся у нас претенденту на роль сущности — ко все еше таинственной «сути бытия»? Но пока что скажем о небытии.
Выше было отмечено, что небытие у Аристотеля существует относительно и в трех смыслах. Первый смысл допущения небытия Аристотель связывает с категориями. Небытие не существует само по себе, в относительном смысле оно существует лишь в некоторых категориях (например, не-белый, нигде, никогда и т. п.), но все же не в категории сущности: сущности ничто не противоположно. Таким образом, подлинной сущностью, по Аристотелю, является то„что подходит под категорию сущности. Но, выясняя, в какой мере это отвечает двум критериям сущности, следует учитывать различное понимание сущности в «Ка?егориях» и в «Метафизике».
378 В «Категориях» различаются первичная и вторичная сущности. В «Метафизике» говорится лишь о первичной сущности. И роковой ошибкой является столь распространенное отождествление первичной сущности в «Категориях» и первичной сущности в «Метафизике»! В «Категориях» первичной, или первой, сущностью является то ли единичная вещь, то ли понятие, обозначающее ту или иную единичную вещь или класс вещей (чувственных сущностей). Вторичная же, или вторая сущность — виды и роды. В «Метафизике», напротив, первая сущность — не единичная вещь, а о второй сущности там вообще не говорится (столь принципиальное различие между «Метафизикой» и «Категориями» дает основание некоторым исследователям не считать автором «Категорий» Аристотеля).
Главное иративеречие оитологии Аристотеля. Как мы видели, в «Метафизике» подчеркнуто, что род не может быть сущностью. Однако возникает вопрос, не является ли ею вид, ибо род существует всегда в своих видах. Единичная вещь не может быть сушносп ю, так как она неопределима, хотя и автономна. Но автономен ли вил? Или он тоже существует лишь в индивидах? Для Аристотеля несомненно, что все девять категорий, начиная со второй, обозначают то, что самостоятельно вне вещей не существует. Реально же существует только то, что обозначается категорией сущности. Далее, роды существуют лишь в видах. А раз так, то для Аристотеля нет проблемы, существует ли, например, прекрасное само по себе (у Платона оно существовало как идея прекрасного), или существует ли .животное как таковое.
Как животное, так и прекрасное сами по себе, по Аристотелю, не существуют. Проблема же у Аристотеля начинается тогда, когда ему приходится выбирать между единичной вещью и ее ближайшим видом, между данным столом и столом вообще (или письменным, обеденным, кухонным столом, если их принять за ближайшие виды), между данным человеком и человеком (или мужчиной, женщиной, ребенком, стариком, если это принять за ближайшие виды по отношению к этому человеку).
Выше было отмечено, что два критерия сущности у Аристотеля несовместимы, что он ищет компромисса между ними. Такой компромисс состоит в том, что он принимает за сущность не единичную вещь, ибо она неопределима, не род, ибо он самостоятельно не существует, и не качество, количество и т. п., ибо они также самостоятельно не существуют, а то, что уже определимо и что ближе всего к единичному, настолько к нему близко, что почти с ним сливается.
«Суть бмтия». Это и будет искомой в «Метафизике» сущностью, названной здесь «сутью вещи», или «сутью бытия вещи». Формальная причина. «Суть бытия» вещи — ее форма, или ее «первая сущность» (в «Метафизике»), Форма, суть бытия и первая сущность в «Метафизике» вЂ” синонимы.
«Формою я называю сугь бытия каждой вещи и первую сущность»,— подчеркивает Аристотель 379 (УП, 7). Конечно, Аристотель употреблял не неведомое ему латинское слово «форма», а греческое слово — «морфэ» (слово это живет в русском языке в таких сложных словах, как «морфология» и т.п.). Ключом к пониманию формы (морфз) Аристотеля является отождествление ее с сутью вещи (с первой сущностью, по «Метафизике»), с сутью бытия вещи. Поэтому форма — не всякое общее начало, а минимально общее, и притом такое, которое присуще самостоятельно существующим вещам, непосредственно.
Понимание сути бытия, а тем самым и формы как минимально общего, такого общего, которое почти сливается с единичным, дабы, как Антей от Земли, черпать у него силу для существования, но все же не сливаться с ним до неразличимости, довольно драматично выражено в УП книге «Метафизики», где автор, говоря о сущности и сути бытия, как раз и колеблется между общим (лишь минимально общим) и единичным. С одной стороны, он говорит, что «суть бытия и сама вещь — одно и то же» (УП, 6), что «суть бытия есть основным образом вот эта отдельная вещь» (УП, 4).
С другой же стороны, он оговаривается, что суть бытия и сама вещь — одно и то же лишь некоторым образом и что, как сказано выше, суть бытия является сутью вот этой отдельной вещью лишь «основным образом». Или более ясно: «Суть бытия признается за сущность отдельной вещи» (У11, 6), а сущность вещи— это последнее видовое отличие и определение вещи (УП, 12).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
