Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 4-2000 (1116258), страница 33
Текст из файла (страница 33)
Само собой разумеется, такого рода дуализм неприемлем как для сторонников какогонибудь натуралистического монизма, так и для христианского монотеизма. Обосновывая персонализм, Шелер пришел если не к его полномуотрицанию, то к ограничению: духовные акты личности получают своюсилу от сублимированных влечений, а Бог перестает быть творцом мираи человека, ибо он как Дух есть лишь цель становления.81827БИОЛОГИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯПреодоление дуализма является целью Гельмута Плесснера (18921985), которого можно также считать первопроходцем философскойантропологии — его главный труд "Ступени органического и человек"вышел в 1928 г., т.е.
в год смерти Шелера, а работал над ним Плесснер на протяжении ряда лет. Он полемизирует в своей работе не столькос Шелером, сколько с теми вариантами дуализма, которые имеют долгую историю: тело и душа, res cogitans и res extensa, психофизиологический параллелизм. Исходный принцип Плесснера таков: существу-ет единая целостная структура человеческого существования, в нее входят и органическое тело, и специфическая длячеловека направленность на мир.Плесснер смотрит на человека в перспективе биологии, он опирается на данные естественных наук, но его учение никак нельзя считатьнатуралистическим.
Плесснер создал собственный вариант феноменологии и герменевтики, опираясь на труды Гуссерля и на "философиюжизни" Дильтея. Данные опыта, на которые он ссылается, суть непосредственные данные опыта самого себя, феномены, а не "факты". "Речьидет о слоях непосредственных данностей, или феноменах, проступающих в переживании, созерцании или созерцании сущностей"14. Чтобы понять особенности человеческого поведения, следует исходить изконкретного опыта переживания с его специфическими структурами.Если Плесснер и "натуралист", то речь может идти о натуралистической интерпретации "философии жизни" и герменевтики Дильтея.
Каки в последней, речь идет о понимании тех переживаний, которые скрытыза их объективациями, но Плесснер, в отличие от Дильтея, обращается не к текстам или к истории, но к с самому человеческому телу илик "телесности" (Leiblichkeit), к живой человеческой плоти. Центральным понятием такой герменевтики является "выразительность", "экспрессивность".
В присущих лишь человеку проявлениях, таких каксмех или плач, Плесснер стремится обнаружить особое отношение телаи переживания, т.е. специфически человеческую выразительность. Онупрекает Хайдеггера за то, что тот абстрагируется от органическойсферы бытия: Daseinsanalytik не затрагивает самой основы нашегобытия-в-мире, "чувственно-вещественной", телесной жизни. Это телесное бытие требует феноменологического описания, которое непредполагает ни трансцендентального идеализма Гуссерля, ни претензий на онтологию Хайдеггера. Но как и у последнего, феноменологияпереходит в герменевтику: описываемый опыт непосредственного переживания мира на телесном уровне требует не только дескрипции, нотакже интерпретации.Предпосылкой этой герменевтики телесного является теория, которая связывает различные формы выразительности с органическойфундаментальной структурой человеческой жизни.
Плесснер деталь-115но описывает ступени органической жизни — миры растений, животных, человека — с их специфическим отношением к собственному"жизненному окружающему миру" (Lebensumwelt). Огромную рольв формировании этого подхода сыграли работы Я. фон Икскюлля,который показал, что у каждого животного имеется свой собственныйокружающий мир, или среда (Umwelt). Плесснер стремится выяснить особенности того мира, который присущ человеку, сопоставляяего с мирами животных: "Представление о способе существования человека как события природы и продукта ее истории достижимо лишьна пути контрастирования этого способа существования с другими намизвестными в живой природе.
Этому служит путеводная нить, каковой является для меня понятие позициональности, которое, как я думаю, представляет собой фундаментальную черту, отличающую живые природные образования от неживых"15.С помощью понятия "позициональность" Плесснер стремится уйтиот дуализма как метафизики, так и картезианской науки. Не "дух",как у Шелера, а особая структура витальных взаимоотношений сосредой отличает человека от существ на более низких ступенях жизни.Живые организмы вообще не являются чем-то замкнутым и самодостаточным; они находятся в постоянном и активном соотношении сосредой.
Позициональность означает прежде всего наличие поля такихвзаимоотношений. Та позиция, которую занимает живой организм вэтом поле, определяет его организацию, включающую в себя и егокогнитивные структуры. Понятие позициональность психофизическинейтрально, а потому описание жизни любого организма осуществляется без употребления метафизических понятий ("дух", "душа","тело").
Организм животного является "центрированной" формойжизни: животное как бы исходит из центра и в него возвращается, оновоспроизводит себя как систему органов, которая строится вокруг этойсередины. У растения такой центр отсутствует, его внутренняя структура не соотносится с изменениями среды, у него нет поведения каквынужденной реакции на меняющиеся раздражители. Поведенческиецентры животного нацелены на внешний мир, но сами они животнымне переживаются, не испытываются. "Пока животное остается самимсобой, оно исходит из Здесь и Теперь.
Это не становится предметомдля него самого, из него самого не развивается, остается состоянием,опосредующим живой процесс. Животное живет из своей середины ив ней, но не переживает ее как середину. Оно переживает содержанияиз окружающего поля, переживает свое и чужое, оно даже способнодостичь господства над собственным телом и выстраивает систему об16ратной связи с самим собою, но оно не переживает самого себя" .Иной является позициональность человека. Если животное соотносится с окружающим его миром из центра, то человек всякий разпокидает этот центр. Он уступает животному в витальности, поскольку у того нет разрыва между собой и миром, собой и своим телом.Человек испытывает свое тело, он живет в постоянном разрыве с самим собой, так как то он слит с телом, то переживает и осознает его116как предмет.
Эта двойственность образует ту структуру, которую Плесснер называет "эксцентричной позициональностью". Это особое отношение к миру, когда индивид испытывает себя то как переживаемуюплоть (Leib), то как тело (Кбгрег), которое оказывается на дистанциии противостоит самосознанию. Возникновение этой структуры связано с онтогенезом и филогенезом, и в последующих работах Плесснербудет писать ( уже вслед за Портманом, Геленом и др.) о неспециализированности органов, ослабленное™ инстинктов и т. п. Но в "Ступенях органического..." он дает феноменологическое описание этойструктуры, почти не прибегая к объяснениям такого рода.Поскольку тело является некой объективированной данностью, тоего можно инструментально направлять, контролировать, даже использовать как орудие.
Язык и деятельность восходят к этому разрыву,"зиянию" (Hiatus) между плотью и телом. Отношение между ними необязательно инструментально, поскольку первичным является отношение выразительности. В жестах, мимике, языке проступает переживание. Конечно, и жесты, и мимика, и тем более язык имеют инструментальные функции (прежде всего коммуникативные), но изначальной функцией является экспрессия, непосредственное и непроизвольное выражение переживаний. Эта выразительность не может бытьпередана другими средствами, ее нельзя целиком "перевести" на языкслов или, скажем, музыки.
В мимике вообще отсутствует присущийязыку когнитивный момент, психическое содержание и физическаяформа, его передающая, здесь слиты настолько, что "мы не можемотделить их друг от друга и передать как отношение знака и обозначаемого без того, чтобы не разрушить их непосредственное и непроизвольное жизненное единство"17. В мимике мы имеем дело не с инструментальным действием субъекта, направляющего свое тело к какомуто действию. Мимика непроизвольна, она не находится под контролем сознания.
Это — жизненное единство переживания и тела.Особенность герменевтики Плесснера заключается в том, что основное внимание в ней уделяется не языку, который объективированно передает внутренние состояния, а потому способен создавать интерсубъективный мир коммуникации, но мимике, смеху, плачу. Еслижесты сопровождают языковую коммуникацию и имеют сходную сязыком функцию, а в мимике переживание и тело слиты до нераздельности, то плач и смех занимают место между двумя этими формамивыразительности.
Языком и жестами человек сознательно передаетсодержание переживания; в мимике интенциональностью наделена самаплоть, и по ней мы извне догадываемся о психических состоянияхсубъекта, о которых сам он может и не отдавать себе отчета. В смехеи плаче вообще исчезает отношение обозначающего и обозначаемого:"говорит" как бы само тело, над которым утрачен контроль сознания.Со смехом и плачем связаны различные эмоциональные состояния —торжество, радость, отчаяние, боль, ярость и т. д. Хотя все они возникают в общении с другими людьми, но изначально здесь отношение нес другими, но с собственным телом.
Плач и смех не являются созна-П7тельной передачей какого-то сообщения, они реактивны и непроизвольны, они целиком захватывают человека. Хотя они могут обрестизнаковый характер, изначально они лишены когнитивного содержания языка и жеста. Они не являются средствами передачи информации, в них непосредственно проявляется определенное психическоесостояние. Как и в мимике, здесь слиты содержание и телесная форма, а потому нам так легко распознать подлинность или неподлинность переживания: "фальшивый смех" или искусственный плач сразу себя выдают — тут к непосредственному переживанию примешивается иная цель, они инструментально используются как знаки.В плаче и смехе мы подходим к границам экспрессии, посколькуони захватывают человека целиком, и он утрачивает сознательныйконтроль и "эксцентричную" позицию. Сходные с ними формы выразительности обнаруживаются там, где индивид не способен сознательно и однозначно реагировать своим поведением на многозначность инеопределенность ситуации.
Происходит дезорганизация того равновесия "плоть— тело", которое лежит в основе языка, жестов, инструментальных действий. Там, где все они отказывают, человек реагирует на ситуацию всем своим существом.В основе таких захватывающих всего человека эмоций лежит нарушение баланса плоти и тела, эксцентричной позициональности. Неязыковая коммуникация, а онтологическая структура, в которой сочетаются отношения к миру и к самому себе, служит фундаментом человеческого существования. Именно она отличает человека от животного.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
