Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 3-1999 (1116257), страница 62
Текст из файла (страница 62)
"Человек — не чистый лист бумаги, на котором культурапишет свой текст"8. Имеется некая человеческая природа, сохраняющаяся во всех изменениях и во всех культурах. Она ставит границы длясоциальных "экспериментов", она служит критерием для оценки техили иных экономических и политических режимов как способствующихили препятствующих свободной реализации этой природы. И современный капитализм, и "реальный социализм" осуждались Фроммом не просто как несправедливые или недемократичные, но как враждебные самой человеческой природе, производящие "психических калек".Природу человека, согласно Фромму, не следует понимать субстанциалистски, поскольку неизменным ядром ее являются не какие-то постоянные качества или атрибуты, но противоречия, называемые Фроммом экзистенциальными дихотомиями.
Человек — часть природы, онподчинен ее законам и не может их изменить, но он же все времявыходит за пределы природы; он отделен от мирового целого, бездомен, но стремится к гармонии с миром; он конечен и смертен, знает обэтом, но пытается реализовать себя в отпущенный ему недолгий век,утверждая вечные ценности и идеалы; человек одинок, сознает своюобособленность от других, но стремится к солидарности с ними, в томчисле с прошлыми и будущими поколениями.
Экзистенциальная противоречивость служит источником специфических для человека потребностей, поскольку, в отличие от животного, он лишен равновесия, гармонии с миром. Эту гармонию ему приходится всякий раз восстанавливать, создавая все новые формы соотнесенности с миром, которые,однако, никогда не бывают окончательными. Экзистенциальные дихотомии неустранимы. Разрешимы для человека исторические противоречия, вроде современного разрыва между ростом технических средств инеспособностью их должным образом использовать во благо всего человечества. На экзистенциальные противоречия каждый из нас даетсвой ответ, причем не только умом, но всем своим существом. Поэтомуприрода человека определяется Фроммом не как биологически заданная совокупность влечений — это всегда уже "вторая природа", осмысленный ответ, как целостное отношение к миру. Таким ответоммогут стать стремление к свободе, справедливости, истине, но в равнойстепени — и ненависть, садизм, нарциссизм, конформизм, деструктивность.
В отличие от инстинктов, или "органических влечений" Фрейда,такие специфические для человека черты Фромм называет "укорененными в характере страстями". Социально-исторические обстоятельстваспособствуют или препятствуют тем или иным проявлениям человеческой природы, но эти черты — непреходящие вечные спутники человечества.Характер определяется Фроммом как "относительно стабильная система всех неинстинктивных стремлений, черезкоторые человек соотносится с природным и человеческим миром"9. Наследуемые психофи^зиолоогические свойства — темперамент, инстинкты — лишь в малоймере детерминируют способ взаимоотношения человека с миром. Садистом может стать и флегматик, и меланхолик.
Характер — это замести-207тель отсутствующих у человека инстинктов. Органические влечения улюдей примерно одинаковы, индивиды различаются теми страстями,которые занимают господствующее положение в их характере — именно в этом смысле Гераклит говорил о характере как "роке" для человека.Характер снимает с индивида бремя решения всякий раз, когда требуется действие: он задает типичный для данного человека способ восприятия идей и ценностей, отношения к другим людям. Личность какбы "инстинктивно" ведет себя в соответствии со своим характером.Скупец не задумывается, копить ему или тратить — его влечет сбережение. Именно в этом смысле Фромм предлагает употреблять термин"влечение" — речь идет не об инстинкте, а о "страсти", которая воспринимается носителем такого характера как нечто само собой разумеющееся и "естественное".Такого рода дебиологизация влечения ведет к пересмотру понятия"бессознательного".
Фромм отвергает субстанциалистское пониманиеФрейда и локализацию бессознательного (Оно). Понятия "сознательное" и "бессознательное" суть функциональные термины, относимые ксубъективным состояниям психики индивида. Сознание не равнозначноинтеллектуальной рефлексии, поскольку последняя является лишь малой частью того, что нами осознается. Каждый из нас отдает себе отчето том, что дышит, но это не значит, что мы все время думаем о дыхании. Сознание не есть нечто более высокое, чем бессознательное: содержание сознания многих людей нельзя оценить иначе, как фикции,клишированные образы и иллюзии. В свою очередь, человеческое бессознательное не есть нечто "животное", поскольку к неосознаваемомуотносятся и многие высшие устремления и черты характера человека."По своему содержанию бессознательное не является ни добром, низлом, ни чем-то рациональным или иррациональным— в нем есть и то,и другое, все, что является человеческим"10. Всякая социальная система создает совокупность "фильтров", не пропускающих в сознание теили иные содержания.
Такая "цензура" происходит уже на уровне данного языка, на уровне логики, принимаемой за нечто само собой разумеющееся; вытесняются (прежде всего воспитанием) и многие чувства,которые считаются нежелательными в данном обществе. Индивидуальные табу связаны с социальными запретами, а характер данного человека находится в зависимости от того, что Фромм называет социальнымхарактером.Человек живет не сам по себе, он является членом какой-то конкретной исторической группы (рода, племени, класса, нации). Каждоетакое сообщество обладает некими общими для ее членов чертами, поскольку все они живут в примерно одинаковых исторических обстоятельствах и должны приспосабливаться к условиям природной и социальной среды. Мир древнеегипетского крестьянина отличается от мирасредневекового рыцаря или жителя современного мегаполиса.
При этомкаждая группа заинтересована в развитии определенных психическихчерт: ее члены "должны желать делать то, что они обязаны делать для11нормального функционирования общества" . Семья служит "психическим агентом" общества, поскольку в ней осуществляется первичнаясоциализация, способствующая формированию именно такого "социального характера", т.
е. общей для большинства членов группы струк-208туры характера, выступающей как образец для подражания и как нормадля данного общества.Эти нормы, типичные установки и ориентации также не осознаютсяиндивидом, будучи усвоенными в раннем детстве. Они функциональны,пока общество стабильно, но во времена значительных общественныхперемен консервативность социального характера препятствует необходимым реформам. Функциональность социального характера, "нормального" для конкретного общества, не означает того, что он являетсячем-то положительным. Приспосабливаться индивидам приходилось и ктоталитарным диктатурам. Фромм критикует современный капитализмна уровне описания господствующего типа социального характера, аего чертами для него непременно оказываются конформизм, накопительство ("анальный характер" Фрейда) и даже растущая деструктивность — вплоть до "некрофилии".
Но даже там, где речь идет не обиндивидуальных и социальных патологиях, Фромм выступает как критик индустриально-технической цивилизации. Например, индустриальное общество требует дисциплины, порядка, пунктуальности, и эти черты развиты у современных европейцев в значительно большей мере,чем у их предков XVI —XVII вв., живших до промышленной революции.
Эти черты должны усваиваться не по одному принуждению, онидолжны стать желанными, на них делается ударение в процессе воспитания, они одобряются, тогда как противоположное им поведение осуждается. Но за все приходится платить,' и развитие таких черт сопровождается упадком спонтанности, непосредственности, открытости другимлюдям. Рационально управляемое общество оборачивается механичностью поведения и мышления: "Люди во все большей степени делаютсяавтоматами, производящими машины: разумность первых уменьшаетсявместе с ростом интеллекта вторых"12.
Роботоподобные люди, обладающие самой совершенной техникой, просто опасны и для себя самих, идля всего живого на Земле. К тому же, сделавшись Големом, человекне может оставаться психически здоровым существом.Критику современной цивилизации питают у Фромма религиозныеистоки. В одном из своих интервью он заметил, что средневековообщинная традиция всегда была для него точкой отсчета.
И "гуманистический психоанализ", и "демократический социализм" Фромма непосредственно связаны с его религиозными исканиями: библейские пророки, христианские мистики, даосизм и буддизм имели для него не меньшее значение, чем Фрейд или Маркс. Сторонников "гуманистическойрелигии" Фромм находит среди представителей всех вероисповеданий,противопоставляя их воззрения идолопоклонству и превращению церкви в инструмент социального контроля.Хотя Фромм приложил немалые усилия, направленные на синтезидей Фрейда и Маркса (прежде всего "Экономико-философских рукописей 1844 г."), его вряд ли можно отнести к направлению, получившему название "фрейдомарксизм". Родоначальником последнего является В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
