Мотрошилова Н.В. (ред.) - История философии Запад-Россия-Восток.Книга 3-1999 (1116257), страница 21
Текст из файла (страница 21)
защитивший в Марбурге у Когена работу "Логика бытия уПлатона", затем создал оригинальное учение онтологического толка. В70Марбурге в начале века учился X. Ортега-и-Гассет. Этот город сделался также местом паломничества для тех молодых людей из России,которые были последователями Канта или просто хотели учиться упрославленных педагогов Когена и Наторпа.
В летнем семестре 1912 г.в Марбурге у Когена (вскоре ушедшего на пенсию) начинал учитьсяБорис Пастернак. Но уже тогда он понял, что создан не для философии, а для поэзии, о чем ярко рассказано в "Охранной грамоте" и в(недавно опубликованных) письмах из Марбурга 1912 г.
Философыранга Когена, Наторпа, Кассирера — это не только яркие, но и оригинальные мыслители. Однако в относительно кратком очерке приходится сделать акцент на том общем, что их объединяло, причем объединяло вокруг Когена и некоторых принципиальных основоположений, выдвинутых именно марбургским неокантианством.
В чем же состояли этиглавные идеи, основоположения? В значительной степени дело определялось не просто почтительным отношением к философии Канта, стремлением восстановить ее былое влияние, но и желанием предложитьновый, критически обновленный вариант интерпретации и дальнейшегоразвития кантианства.Марбуржцы исходили из того, что первая задача новой философии — непредвзятое и объективное отношение к учению Канта, в определенной степени — возрождение и дальнейшее развитие наиболее ценных кантовских идей. "Всякий, кто хочет сделать какойнибудь шаг вперед в философии, — писал П.
Наторп в знаменитойстатье "Кант и марбургская школа", — считает своей первейшей обязанностью разобраться в философии Канта; но в особенно сильноймере должна сознавать эту обязанность та философская школа, которая с самого начала исходила из намерения сначала представить учениеКанта в его неискаженной исторической форме, понять его из собственного его принципа и определить его значение с точки зрения этогосамого принципа, а не с какой-либо другой, навязанной ему извне"9.Марбуржцам, действительно, удалось внести вклад в историко-философское изложение и "имманентную" (т.е.
верную самому Канту) интерпретацию концепции великого немецкого мыслителя, в прояснениеее происхождения из предшествующей традиции философии от Платона до Лейбница. Особенно интересной и плодотворной оказалась проработка линии "Платон—Кант". (Пожалуй, Платон был для марбуржцевне менее важным мыслителем, чем Кант.) В философии Платона Когени другие марбуржцы выдвигали на первый план: 1) интерпретациюматематических объектов как особого вида бытия; 2) понимание идеикак сущности, прообраза эмпирически данных предметов; 3) толкование бытия только как мыслимого, идеального.Коген, Наторп, Кассирер, воздавая должное Канту, не случайноакцентировали внимание на критической философии как основном достижении великого мыслителя. Дело в том, что требование строгой критичности они хотели повернуть прежде всего ...против самого Канта,ибо намеревались осуществить масштабную критику и достаточно радикальный пересмотр ряда исходных и принципиальных положений кантовского учения.
"Я должен был, — писал Г. Коген, — предпринятьревизию кантовских понятий во имя того, чтобы они сами собой поддавались объединению в целостную непротиворечивую систему, а такжедля того, чтобы я смог расчистить путь своей дальнейшей работе"10.71В вопросе о том, что именно в философии Канта подлежит критие — каковы, следовательно, "необходимые поправки к учению Кан-та" — среди неокантианцев марбургской школы существовало, несмот-ря на различие в оттенках, "большое согласие по существу", что отметил П.
Наторп в уже упоминавшейся знаменитой статье. Каковы же эти"необходимые поправки"? Понимание их в свою очередь зависит оттого, что именно в кантовской философии было признано марбуржца.да особенно ценным. На первый план среди кантовских сочинений была выдвинута "Критика чистого разума", а в ней —ориентация на критику познания, на науку, в частности,на математику, стремление разработать строгий научныйметод. Особо подчеркивались логический характер кантовского учения о рассудке, научно-рационалистическая трактовка опыта, в которой во главу угла поставлены трансцендентализм и априоризм. Речь шла о главной для марбуржцев заслуге Канта — особой логической обработке опыта.Однако почти в каждом из достижений Канта, как полагали марбуржцы, были заключены непоследовательности, ограниченности, противоречия, которые требовали устранения и кардинальных "поправок".Так, Кант, согласно Когену, ввел новое и весьма ценное понятие опыта, но он не полностью и не вполне отчетливо осознал смысл своегооткрытия.
Опыт в "подлинно" кантонском смысле должен быть сообразован с деятельностью ученого, прежде всего математика, с сутьюнаучной деятельности как воплощения творчества, культуры. А этозначит, что сердцевина "опыта" — не наблюдения за предметом, не его"фиксирование" с помощью ощущений. Это Кант понимал, а потому входе критики локковско-юмовского эмпиризма подошел к пониманиюопыта как творческого синтеза, благодаря которому предмет не просто "дается", а создается, конструируется. Однако Кантбыл непоследователен.
Он сделал ряд недопустимых, с точки зрениямарбуржцев, уступок материализму, сенсуализму, скептицизму. Предположение о самостоятельном существовании "мира" вещей самих по себе, о "данности?* предмета благодаря ощущениям, теоретическое первенство трансцендентальнойэстетики по сравнению с трансцендентальной аналитикой —«се это, согласно Когену, Наторпу, Кассиреру, принципиальные и требующие устранения ошибки Канта.Критика кантовского учения о вещи самой по себе — один из самых важных конструктивных моментов в философской концепции марбуржцев.
В то же время мотивы этой критики вряд ли можно счестьоригинальными: впервые они прозвучали в произведениях многих философов от Якоби до Ланге. По существу вслед за ними Коген, Наторп, Кассирер разъясняли, что вещь сама по себе должна трактоватьсяне как объективная реальность, не как данность, а как пограничноепонятие, обозначающее цель, проблему познания. Вместе с сокрушением кантовской вещи самой по себе как источника познания отвергаетсяи основополагающее теоретическое значение — и не только для математики, но и для всей теории познания, для философии в целом —Учения о чувственности, трансцендентальной эстетики. Правда, целиком отбросить кантовское понятие "созерцание" марбуржцы не решаются.
Но они по сути дела "подтягивают" созерцание к мышлению,к72^делают созерцание особой "функцией" мышления, задача 11которого —давать не познание закона, а "полное мышление предмета" .Аргументация марбуржцев в пользу "логизации" исходных моментов познания и отрицания самостоятельной роли чувственного созерцания такова: «... В действительности мы имеем ... не просто описание"данного": оно здесь уже обсуждено и образовано согласно определенному логическому противопоставлению...
Категория вещи уже по томуодному оказывается непригодной, что в чистой математике мы ищемобласть знания, в которой принципиально отвлекаются от вещей и ихсвойств и в основных понятиях которой не 12могут поэтому быть удержаны какие бы то ни было стороны вещей» .После критического устранения "ошибок" Канта марбуржцы мыслят начать позитивную разработку учения о познании, в центре которого новая концепция трансцендентального метода, которая в свою очередь нацелена на "трансцендентальное обоснование" любого вида "чистых" теорий и учений.
Суть трансцендентального метода так описывается П. Наторпом: "...Метод, в котором заключается философия, имеет своей целью исключительно творческую работу созидания объектоввсякого рода, но вместе с тем познает эту работув ее чистом законномосновании и в этом познании обосновывает"13.Сделав тем самым упор на теорию познания, а в ней — на разработку научного метода, философской логики, марбуржцы вовсе не предполагали этим ограничиться. Напротив, они мыслили свою работунад логическим "первоначалом" как фундамент для этики,эстетики, учения о человеке, теории культуры, социальнойпедагогики и т. д.
И, конечно, для разработки широко понятогоучения о науке как средоточии, центре культуры. В известной степенитакая сложная система философских дисциплин, возводимая к логикометодологическим первооснованиям, была марбуржцами построена: онавоплотилась в этических и эстетических сочинениях Когена, Наторпа,Кассирера, в кассиреровской теории языка и культуры, в социальноориентированной педагогике Наторпа.
Однако эти "прикладные" поотношению к теории метода сочинения были известны и повлияли значительно меньше, чем логико-методологическая программа неокантианцев из Марбурга и их критика Канта.В центре же их программы, поскольку она была не только критикойкантианства, но и самостоятельной разработкой логико-методологических проблем, стояли исследования Г. Когена по философии математикии математического естествознания. Следуя Канту, неокантианцы-марбуржцы высоко оценивали моделирующую роль математики. Однакоесли Кант ставил вопрос о возможности априорных синтетических суждений (т.е. нового всеобщего и необходимого знания) именно в трансцендентальной эстетике, в учении о чистых формах чувственности —пространстве и времени, то Коген, Кассирер, Наторп объявили "привязывание" математики именно к созерцанию, хотя бы и "чистому", серьезной ошибкой.
Чтобы исправить ее, учат марбуржцы, надо двигатьсяв двух главных направлениях — дать новое учение, во-первых, о предмете, а во-вторых, о первоначале мышления и познания. В вопросе опредмете ориентация марбуржцев ясна из следующих слов Наторпа:«...Предмет — это всегда проблема, целостный смысл которой можетбыть определен только по отношению к известным величинам уравне-73дня, т.е. нашим фундаментальным понятиям, имеющим своим содержанием основные функции самого познания, законы их действия, в чем исостоит познание.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
