Диссертация (1102180), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Отражение в текстах рефлекса долгого ú (ú>ou)В грамотах XV – 1-й половины XVI вв. преобладающим вариантомреализации рефлекса данного рефлекса является монофтонг ú (15 примеров),что вполне понятно, т.к., согласно Я. Пораку, и в памятниках чешскойписьменности дифтонг /ou/ начинает постепенно завоевывать позиции лишьтолько 20-х гг. XVI в. [Porák 1983: 69-70]: PT-1447 čtuce, mohu (форма 3 л. мн.ч.), Kn25-1483 budu (форма 3 л. мн. ч.), gsu, Kn31-1488 spusstiely, Kn34-1496sprawedlnosti kteruz ma, Kn48-1508 cztuczy, Kn54-1513 cztucze, Kn58-1515cztucze, Kn61-1517 cztucze, dawame swu plnu...wuoly, Kn66-1519 cztucze,90buduczych.
Исключение здесь составляет древнейшая грамота, где наряду смонофтонгом представлен и дифтонг: PT-1447 gsau, w budaucech, budaupoņywati (3 примера). Отметим, что в текстах малопольского происхождениядифтонг начинает фиксироваться с 20-х гг. XVI в., однако мы такжерасполагаем единственной и значительно более ранней фиксацией дифтонга(1474 г.).В последующий период, начиная со второй половины XVI в., в текстыактивно проникает инновация – дифтонг ou<ú, однако этот вариант никогда нестановится преобладающим (ú – 83, ou – 66 примеров).
В большинстве случаевв тексте обнаруживаются обе реализации рефлекса, распределение которых, повидимому, не подчиняется никаким правилам.Нередко два различныхварианта реализации рефлекса представлены в составе одного текста в одном итом же корне либо в одной и той же грамматической форме. Ср.: Mc126-1590súsedé/spolusoused, Mc127-1591 za paní Sarú Unverzagtkou, Mc144-1597přijdouce/kladúc,dadúc,Mc34-1626budúce/propadouce,zatúanejinúpříčinu/skerzevá takovou věc, Mc57-1631 čtouce/přijedúc. Тексты, в которых быотражалсятолькоодинвариантреализациирефлексаú>ou,вообщенемногочисленны.Наблюдения Я. Порака над узусом рукописных текстов XVI – XVII вв.[Porák 1983:70], а также узус чешской и моравской деловой корреспонденции,привлекавшейсянамидлясопоставленияссилезскимматериалом,свидетельствуют о том, что в грамотах, создававшихся на территории Чехии иМоравии и не имеющих иных ярких диалектных черт, -u- в XVII в.
фиксируетсялишь спорадически (так, из 9 грамот чешского и моравского происхождения1605-1675 гг.– Mc156-1605, Mc161-1606, Mc170-1609, Mc199-1616, Mc30-1625, Mc44-1628, Mc82-1636, Mc123-1644, Mc188-1675 недифтонгизированныйвариант рефлекса встретился лишь в одной в единственном случае – Mc44-1628vńemohúcí. Следовательно, сохранение вариантности, как и в случае сотражением рефлекса ú>ou, может быть названо характерной чертой текстов91верхнесилезского происхождения.
Вариантность здесь обусловлена тем, что вляшских говорах, так же, как и в польском языке, изменения ú>uo непроизошло, а долгое ú сократилось ú>u [Lamprecht, Ńlosar, Bauer 1986: 111].Ситуация в местом диалекте, по-видимому, стала причиной консервациисостояния, характерного для чешского литературного языка XV – XVI вв., впоследующую эпоху – в XVII в.Таким образом, в текстах силезского происхождения у различныхрефлексов, имевших вариантную реализацию в чешском литературном языкеXVI – XVII вв., мы обнаруживаем различное распределение вариантов. Так, вслучае рефлексов ńč>ńť и aj>ej в грамотах XV – 1-й пол. XVI в. обнаруживаетсяпочти исключительное отражение старшего варианта, что отличает тексты изСилезии от текстов, создававшихся в Малопольше, в которые инновациипроникали в несколько большей мере.В отношении распределения иных вариантов в текстах можно говоритьоб определенном воздействии местных говоров.
Так, широкое распространениесинкретической флексии –ej в формах род., дат. и мест. пад. адъективалий жен.рода, а также проникновение этой флексии в парадигму склоненияадъективалий мягкого типа и местоимений nańe, vańe, по нашему мнению,объясняется распространенностью обоих явлений в силезских говорах[Lamprecht, Ńlosar, Bauer 1986: 189]. Аналогичным образом сохранение вверхнесилезских текстах флексии -om в дат.
пад. сущ. муж. рода в XVII в.,когда подобная флексия уже практически не встречается в чешскойписьменности, объясняется воздействием на язык грамот местного говора.Воздействие местного диалекта могло проявляться и в сохранениивариантности ―старшей‖ и ―младшей‖ реализации рефлекса в том случае, еслистаршая реализация рефлекса находила поддержку в ляшском диалекте.
Речьидет о вариантной реализации рефлексов uo/ů и ú/ou, отражающейся в грамотах92XVII в., в эпоху, когда в чешской письменности подобная вариантность ужепрактически не встречается.Таким образом, в текстах верхнесилезского происхождения XVII в.присутствует определенная степень консервации чешского литературногоузуса, обусловленная сохранением старших реализаций ряда рефлексов,которые, по-видимому, отождествлялись с реализацией этих рефлексов вместном говоре. Однако эти отклонения лишь незначительно видоизменяли самчешский литературный язык, употреблявшийся в письменности ВерхнейСилезии.3.3.Чертыболеесвободноголитературногоузусавграмотахверхнесилезского происхожденияСвидетельствомсоответствияязыковогообликатекстовверхнесилезского происхождения XV-XVII вв.
современному им чешскомулитературному узусу является также довольно последовательное отражение вних центрально-чешских фонетических инновацийXV в., постепенностановившихся характерными чертами «более свободного литературногоузуса» чешского языка – протетического v-, дифтонга ej<ý, сужения é>í, атакже инициального дифтонга ou<ú.
Речь идет о явлениях, областьраспространения которых не затронула ляшский диалект; также ониотсутствуют в польских говорах [Lamprecht, Ńlosar, Bauer 1986: 108, 110-111,115].По данным Я. Порака, данные явления начали более или менеепоследовательно проникать в тексты на чешском литературном языке с 20-х гг.XVI вв. [Porák 1983: 114, 130, 138, 151]. В исследованных грамотах 1447-1523гг. практически не обнаруживаются написаний, свидетельствующих оботражении указанных черт.
Следующие написания, которые можно было бы93квалифицировать как отражение центрально-чешского по происхождениюфонетическогопроцессасужения,чуждогосилезскимговорам,свидетельствуют скорее о проникновении в тексты грамот характерной дляляшских говоров, а также для литературного польского языка обобщеннойфлексии твор. и мест.
падежей -уm [Bělič 1972: 288], нежели об отражениицентрально-чешской инновации: Kn34-1496 w nassem kragy blsstinskym, Kn481508 w berymskym poly, Kn54-1513 we blssczinskim kniezetstwy, w tiessinskimkragy. В силу того, что в данном случае мы имеем дело с совпадениемрезультатов двух различных по происхождению процессов, появление фонемы/í/ в данной морфологической позиции на месте фонемы /é/ могло открыватьпуть ее проникновению в иные позиции. Таким образом, два процесса моглиподдерживать друг друга, как это, по-видимому, происходило в грамотахпольского происхождения, где указанное явление также отражается заметночаще, чем другие центрально-чешские инновации XV в.
(см. главу 2).Напротив, со второй половины XVI в. картина принципиальным образомменяется. В более поздних текстах черты более свободного литературногоузуса начинают отражаться в очень значительной мере, что, несомненно,свидетельствует о континуальности развития чешского литературного языка вВерхней Силезии.3.3.1. Дифтонгизация ý>ejВ первую очередь вышесказанное касается дифтонгизации ý>ej, результаткоторой представлен в трети грамот, созданных в 1569-1692 гг.
(23 грамоты, 36примеров). В большинстве случаев дифтонгизация отражается в корнях (vejń,dotejkat se, smejńlet, vejpověď, vejsoce, mejto, ostejchat, strejc). Однако внескольких случаях фиксируется и во флексии род.п. мн. ч. (zlatejch, hejnejch,poddanejch), а также им. пад. ед. ч.
муж. рода (muoj poddanej). Заметим, что всобственно чешских текстах начиная с 30-х гг. XVI вв. и особенно в XVII в.94дифтонг отражается в значительной мере, однако обычно не реализуется вовсех возможных позициях, всегда конкурируя с монофтонгом.3.3.2.
Отражение дифтонга ou<ú в инициальной позицииВ отличие от реализации дифтонга ou в середине либо на конце слова,достаточнопоследовательноотражавшейсявпамятникахчешскойписьменности начиная приблизительно с третьего десятилетия XVI в.,проникновение дифтонга в позицию начала слова (а также в позицию послеприставки) в чешском литературном узусе для большинства слов датируетсяболее поздним временем – 2-й половиной XVI в. Наличие ou в начальнойпозиции, в отличие от иных позиций, согласно Я. Пораку,непоследовательныминередкобылосвязанособыло болеестилистическоймаркированностью текста либо отдельной лексемы – причем стилистическаянагруженностьвариантовú-/ou-современемменяласьвплотьдопротивоположной [Porák 1983: 107-113]. В текстах первого периода указанноеявление не встречается.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
