Диссертация (1101574), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Герцена, 1956. – С. 39 - 41.127Там же. С. 36.128Там же.129Шафранов С. Н. О видах русского глагола в синтаксическом отношении / С. Н. Шафранов. ‒ М., 1852. ‒ С.63 ‒ 78.130Маслов Ю. С. Очерки по аспектологии. ‒ Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. ‒ С. 237.41(Ср.:«Имтакоеделоотначальниковзапретивши»)131.Отметими«беспредметный» тип настоящей модели (предмет обладания, т.е.
предмет,который мог бы быть осмыслен как объект обладания отсутствует). Ср.,например, при обращении к ребенку: У кого это на скатерти налито?132. Ср.такжепосессивныеПримечательно,сочетаниячтоспоследниепричастияминенепереходныхспособныкглаголов.самостоятельномуупотреблению, и, скорее, являются так называемыми «псевдопричастиями».Так, например, в отрывке из народной песни:У дородного добра молодцаМного было на службе послуженоНа печи было вволю полежано <…>На поварнях посижено,Кусков и оглодков попрошено,Потихоньку, без спросу потаскано133…Врусскихговорах,по-видимому,значительноживее,чемвзападноевропейских языках, ощущается посессивная внутренняя формаинтересующего нас типа.
Это доказывается тем важным обстоятельством, что вних очень редко можно отметить случаи с неодушевленным агентом, ср.: Тут утрактора проехано или Все у власти дано. Важной и существенной чертойэтих конструкций является то, что за неодушевленным агентом фактическистоит одушевленный. Другими словами, структура посессивных отношенийнеодушевленного посессора представляет собой «в той или иной степени«редуцированное»отражениеструктурыпосессивныхотношенийодушевленного посессора»134 (выделено нами.
– А. И.). В западноевропейскихязыках ограничения в отношении одушевленности / неодушевленности агенсапри употреблении посессивного перфекта прослеживаются во французском,131Соболев А. Н. О предикативном употреблении причастий в русских диалектах // Вопросы языкознания. ‒ №5. ‒ 1998.
‒ С. 74 – 89.132Золотова Г. А. О структуре простого предложения в русском языке // Вопросы языкознания. ‒ № 6. ‒ 1967. ‒С. 92.133Этот пример был приведен С. Шафрановым еще в 1852 г. См в кн.: Шафранов С. Н. Указ. соч. С. 11 - 12.134Категория посессивности в славянских и балканских языках: сб. науч. статей. / отв. ред. Вяч. Вс. Иванов. –М.: Наука, 1989. ‒ С. 66.42тогда как, например, в испанском их нет. Ср.
исп.: Confiaba en que una timbalos tuviera reunidos esa noche en algún baño135 (Llosa, 13).Таким образом, отношение субъекта к объекту в рассматриваемыханалитических конструкциях в одних языках конкретизируется падежнойформой личного местоимения (либо существительного) с предлогом (ср.: русск.у тебя уже все написано), т. е. аблативно или генитивно, ср. модели:a)X(Gen.)+Y[Obj.]+participio;б)локативнаямодель:X(Loc.)+Y[Obj.]+participio; в) в других путем использования полувспомогательногоглагола с семантикой обладания (ср. исп.: ya lo tienes todo escrito), т.
е.номинативно, ср. акциональную модель: X + Vhabendi + Y ([Obj.]+participio).Отметим при этом, что большинство исследователей предпочитает трактоватьрассматриваемые здесь конструкции как сложные видо-временные формыперфекта, в то время как их характеристикам как залоговых образований явноуделяется недостаточно внимания.Между тем, по выражению А.В. Бондарко, в языке не существует«чистыхграмматическихзначений,свободныхвихреализацииотмежкатегориального взаимодействия»136. В типологических исследованияхнеоднократно отмечались случаи, когда результативное значение конструкциисовмещается с другими, чаще всего с залоговым значением пассива137.Как отмечают В. П. Недялков и С. Е. Яхонтов, «есть, по-видимому,основания полагать, что не только в соотношении «результатив : перфект»,но и в соотношении «результатив : пассив» исторически исходным был,скорее всего, результатив... Этот ход развития естественен, посколькузначение результатива более конкретно (точнее, у пассива вообще нетзначения в прямом смысле слова)»138.
Кроме того, как представляется,межкатегориальные связи наблюдаются именно в парах результатив – медий135«Он мог поклясться, что игра в карты собрала их этой ночью в каком-нибудь сортире».Бондарко А. В. Межкатегориальные связи в грамматике. ‒ СПб.: Дмитрий Буланин, 1996. ‒ С. 3.137Сичинава Д. В. Указ. соч.138Недялков В. П., Яхонтов С. Е. Типология результативных конструкций. ‒ Л.: Наука, 1983. ‒ С. 33.13643(как исторически исходные) и перфект – пассив (как развившиеся значительнопозднее).Выводы по главе 1.1. Категория посессивности, понятийная онтология которой простираетсяв различные сферы бытия человека, а языковая реализация представленасредствами разных уровней, представляет собой краеуголный фрагментязыковой системы иберо-романских языков.2.
Конструкции с verba habendi и местоименные модели действительноиграют важную роль в формировании структуры простого предложенияв рассматриваемых языках, являясь ключевым конституирующимэлементом предложений, смысловое ядро которых связано с категориямипосессивности, бытийности и локативности.3. Наоснованиианализируемогоматериала,можноутверждатьсуществование неразрывной связи указанных категорий при порождениивысказывания не только в иберо-романских языках, но и шире ̶ в языкахмира.44Глава 2. Структурно-семантические и функциональные аспекты изученияединиц с семантикой посессивности в испанском и каталанскомязыках.2. 1.
Стадии эволюции посессивного перфектаЭволюция посессивного перфекта может быть представлена в 4стадиях139.Стадия 0.Ванализируемыхязыкахналичествуетпосессивнаяконструкция с глаголом «иметь», но нет форм посессивного перфекта с этимглаголом (ср.: русский, литовский, финский, валлийский и др.).
Имеющиесяформы посессивного перфекта представляют собой стяжение двух пропозиций.Так, в русском: У меня построен дом ← 1) У меня есть дом + 2) Я построилдом.Стадия 1. Посессивное значение уже не является доминирующим прифункционированииконструкциипосессивногоперфекта,котораявбольшинстве случаев используется как результативная.
При этом субъектглагола обладания мыслится говорящим не как посессор, а как агент действия,передаваемого семантикой глагола в причастной форме. Конструкциипосессивного перфекта на данной стадии эволюции присущи следующиехарактеристики:1) используются только переходные глаголы;2) причастная форма все еще несет в себе характеристики атрибута исогласуется с объектом;3) глагол обладания приобретает функцию вспомогательного глагола,глагол в причастной форме – основной смысловой глагол;139Так, в работах зарубежных исследователей:Vincent N. The development of the auxiliaries habere and esse in Romance // / Studies in the Romance verb / Ed.
byN. Vincent and M. Harris. ‒ London: Croom Helm, 1982. ‒ P. 71 ‒ 96.Cennamo M. Passive auxiliaries in Late Latin // Festschrift Herman / S. Kiss, G. Salvi (eds). ‒ Tubingen: Niemeyer,2005. ‒ P. 179 – 196.Heine B., Kuteva T. The rise of possessive perfects // The changing languages of Europe / Ed. by Heine B., Kuteva T.– Oxford University Press, 2006. ‒ P. 141 – 182.454) субъект глагола обладания и субъект глагола в причастной формеассоциируются с одним и тем же агентом действия;5) в наиболее типичных для этой стадии языках объект эксплицитновыражен и может быть опущен только в тех языках, которыедостигли продвинутой ступени развития, граничащей с переходом наследующую стадию эволюции посессивного перфекта140.Типичные языки стадии 1 – славянские (в особенности – сербский,хорватский,чешский,словацкий,польский,словенский,болгарский),некоторые украинские и белорусские диалекты, современный ирландский,баскский, конструкция tener + причастие в испанском141.Стадия 2.
Конструкции посессивного перфекта на данной стадииэволюции стали присущи новые дополнительные характеристики:1) в качестве основного глагола возможно использование непереходныхглаголов;2) посессивная интерпретация конструкции отныне исключается;3) необходимость согласования причастия и объекта постепенно исчезает,уступая место тенденции к использованию инвариантной формы.4) полностью исчезла амбивалентность интерпретации142: есть только одинагент действия, который более не может быть осмыслен как посессор.К языкам, развившим посессивный перфект до стадии 2, относятся:португальский и галисийский ter-перфекты, бретонский, северо-русскиеговоры143.
Становление посессивного перфекта в северо-русских говорах и егоэволюция до стадии 2, в отличие от стандартного русского, объясняетсявлиянием северных германских языков144 на основании исторических данныхоб интенсивных, особенно в XI в., контактах между северными регионами140Heine B., Kuteva T. Op. cit. P. 145.Ibid.142Следует подчеркнуть важность корреляции пп.2 и пп.4 в характеристике этой стадии, которая не отмеченаавторами настоящей классификации: там, где теряет свой потенциал проявление категории обладания(посессивная семантика элементов утрачивается), там снимается неопределенность интерпретации субъектнообъектных отношений в структуре предложения на основе моделей посессивного перфекта.143Ibid.144Breu W.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
